Артефакт

Это всегда напоминало ей о необходимости держать подчиненных в узде. Джао Рисс был одним из таких, раз не сумел занять должности Ищейки. Иерархия культа была и запутанной и непонятной для ума непросвещенного. Во главе всего стоял сам бог, Повелитель охотников, Амонкира. Его правой рукой считалась Мать, в данный момент на ее месте стояла дрелла Рисус, занявшая пост около пятнадцати лет назад и успешно манипулировавшая религиозными детьми Великого Охотника. Левой рукой считался Палач, искуснейший из воинов Амонкира. Его видели немногие, его имя никому не было известно, он вел скрытный образ жизни и вмешивался в дела культа лишь по Зову – видению от Амонкира или по приказу Матери. Высшими ступенями иерархии считались Ищейки. Их тренировали долго и упорно, взращивая тихих, незаметных и смертоносных убийц, вооруженных, как правило, кинжалом и ядом, чем пистолетом и биотикой. Впрочем, и такие тоже были в их рядах. Едва заступив на должность Ищейки, молодой дрелл обязан был принести клятву. Какой она будет не знал никто, так как послушник сам выбирал обет. Так, Вельхан поклялась своему богу приносить ему в жертву нечестивых, кто-то другой мог дать более мирный обет. В культе работы хватало как убийцам, так и исследователям, ученым, защитникам и даже адвокатам. Мать и Палач олицетворяли собой сущности Арашу и Калахиры, даже несмотря на то, что Палачом чаще был дрелл-мужчина, нежели женщина. Ниже Ищеек были старшие и младшие охотники. Старшие охотники жили в доме культа, то есть на Элизиуме. Они выполняли мелкие поручения Матери и интенсивно обучались, чтобы иметь шанс и возвыситься до ступени Ищеек. Как правило, их делили на группы, каждая из которых носила кодовое название, обычно на родном языке дреллов. Чаще всего их работа была связано с информационной средой. Они были ушами и глазами как Матери Рисус, так и всего культа. Младшие охотники ухаживали за больными и ранеными, убирали помещения, подавали еду и читали вечерние молитвы Амонкиру у небольшого алтаря, в доме культа. Их работа в основном была неблагодарной, черной, изматывающей. Их приучали не обращать внимание на роскошь и почти не давали выбора. Младшие охотники были в своем статусе до двадцатилетия. Затем, если сумели доказать свою преданность делу, концентрацию внимания и проявили смекалку, они могли стать старшими охотниками и забыть прошлые годы как страшный сон. Ниже младших охотников были только пленники и друзья культа. Так сказать те, которые вроде имели отношение к дому Амонкира, но не занимали никакой конкретной должности, не получали жалования и не могли вмешиваться в происходящее. Изначально система выглядела простой и понятной. Затруднения начинались там, где устав прописывал правила поведения с тем или иным членом культа. Согласно ему, Ищейки имели больше социальных привилегий, чем Мать и Палач. Ищейки могли иметь слуг из старших охотников, могли исключать из культа тех, кто по их мнению был слишком слаб и могли не подчиняться Матери, хотя уже следующая строка Устава настоятельно утверждала, что Мать – высший орган и неподчинение ему чревато проблемами. Для Вельхан Мать Рисус была главой культа и только. В пределах культа – особенно при посещении Дома Амонкира, - Элизиума, - Орисс подчинялась каждому слову Рисус. Оказываясь вне Дома, Вельхан мало уделяла внимания Матери и предпочитала решать все сама. И Мать была в не в обиде. Старшие и младшие охотники считались бесправными, а потому их неподчинение Матери играло для них важную роль. Квартира Джао оказалась действительно небольшой. Спальня, гостиная и санузел, совмещенный каким-то причудливым образом с кухней. Устало упав на широкую двуспальную кровать, Вельхан закрыла обе пары век и облегченно вздохнула. Наконец-то можно будет немного расслабиться прежде, чем выходить на охоту. Да, один день она пропустила, и Амонкира, возможно, простил ей эту оплошность. Но следующий день без жертвы – и вскоре Орисс будет недостойна своего звания Ищейки. Она не знала кого можно было бы убить на Кахье. Тут одни ханары да собратья дреллы, и даже если у них руки в крови, то свой род было бы непростительной глупостью губить вот так вот. Амонкира не примет эту жертву и, может быть, даже прогневается на Вельхан. Ищейка не могла этого допустить. Ханары были слишком мирными, чтобы убивать кого-то, да и всех силы их тощих щупалец не хватило бы на преступление: ни ловкими, ни быстрыми медузы не были, хоть и обладали одним из сильнейших природных ядов. Кахье редко посещали другие расы. И нужно было срочно придумывать как выйти из щекотливой ситуации. На Иллиуме Вельхан всегда знала куда пойти. Этих мест было полно, чего только стоила одна резиденция «Синих Светил», где Орисс надежно обосновалась год назад и не убила даже половины. Или остатки «Кровавой стаи», те, что раньше прислуживали Арии Т’Лоак, королеве Омеги. Эту азари Вельхан, как ни странно, уважала и не хотела ее видеть в роли жертвы Амонкиру. Несмотря на темное прошлое, матриарх Т’Лоак сдерживала столько всякой грязи, которую не под силу было вычистить ни Цитадели, ни Спектрам, ни культу Великого Охотника. Поэтому Ария отпадала в качестве жертвы сама собой. Кахье. Планета наслаждений, как ее прозвали злопыхатели. Наслаждений здесь было очень мало. Даже девы азари не соглашались приезжать сюда, чтобы танцевать в местных клубах. И группировок здесь не было, кроме, пожалуй, одной. Но и та принадлежала дреллам и являлась своеобразным ответвлением культа Амонкира. Жертв здесь не было. Кроме.. Она вспомнила слова Кольята об артефакте. О том артефакте, ради которого пришлось все бросать и лететь на вторую родину. Криос-младший что-то говорил о тварях Жнецов. Это, конечно, не кровь живых, но убить хитрую машину из плоти и крови некогда живых существ, это была весьма заманчивая перспектива. По одному хаску в день. Того гляди и проблему решит, и артефакт найдет. В конце концов и чем она рискует? Пока Спектр носится по всей галактике и ищет Карис Конди, Вельхан Орисс представляется возможность убить одним выстрелом двух зайцев, кажется так говорили люди. У дреллов были другие слова – «всадить стрелу в двуголова». Двуголов. Симпатичная, но крайне ядовитая змейка Раханы. Итак, следовало выспаться и приниматься за поиски этой штуковины, возле которой собрались синтетики. Вельхан забралась под одеяло, но сон к ней не шел. Возможно потому, что в спальне было слишком душно и при этом недостаточно жарко. Лежа в постели, она позвала Джао Рисса. - У тебя что, тут нет климат-контроля? – спросила она. Джао скользнул заинтересованным взглядом по шее и рукам Орисс, но судя по ее потемневшим глазам понял, что ему тут ничего не светит. Переспать с Ищейкой было иногда равносильно получению ее одобрения и, как правило, продвижения по карьерной лестнице культа. Отводя взгляд, он пожал плечами и ответил с хрипотцой в голосе: - Сломалась. Предпочитаю просто не открывать окон, чтобы не тянуло с океана. Но если у тебя есть свободные кредиты, вполне можешь нанять мастера или починить сама. В его голосе не слышалось презрения, но примешивалось что-то отчаянно-недображелательное. Желая свести общение с «запасником», Вельхан язвительно улыбнулась и произнесла: - В твои обязанности входит служить Ищейке, если она того пожелает. Я хочу, чтобы система климат-контроля была починена сегодня к вечеру. И нет, платить за это я не собираюсь. Если тебе что-то не нравится, ты можешь обратиться к Матери Рисус, но я сомневаюсь, что для расходника сделают исключение. - Я не расходник! – пожевывающий до того челюстью Джао наконец потерял самообладание. – Я еще докажу, что смогу стать Ищейкой. Если с первого раза не получилось, то это не значит, что Амонкира отвернулся от меня. Он лгал самому себе, прекрасно понимая, что возможность стать Ищейкой давалась только один-единственный раз, и он ее с треском провалил. Была еще побочная темная история с якобы задушенной малолетней девочкой, которая стала свидетельницей его жертвоприношения. Мать Рисус дело замяла, но среди Ищеек недоверие к Джао Риссу было вполне обоснованным. Когда-то они даже голосовали против его принятия в их ряды, но краснокожему дреллу вовсе было не обязательно знать об этом. - Если не хочешь вылететь из культа со сложенными на груди руками*, тогда вспомни о правилах, которые наш Устав предъявляет и сделай то, что я попросила. В противном случае уже на следующей неделе ты.. - Я понял, - грубо прервал ее Джао и вышел. Улыбнувшись, Вельхан вновь опустилась на подушку. Ей казалось, что прохладные руки Кольята скользят по ее телу, обнимая, лаская и прижимая к себе. Она даже почувствовала отголосок его легких, но страстных поцелуев в области шеи, где нежная кожа особенно чувствительна. Раскинув руки, Вельхан не заметила как заснула. Проснулась она шестью часами позже, когда на Кахье наступил вечер. Солнце село полчаса тому назад, и сумерки ласково обнимали водный мир ханаров. Одевшись, умывшись и переодевшись в одежду попроще, Вельхан вышла на кухню. Джао Рисса не было ни там, ни в гостиной, куда Орисс лишь мельком заглянула. Достав из холодильника гранатовый сок, Вельхан встала у окна, выходившего на главную улицу, и стала смотреть на прохожих. В основном это были ханары, а рядом с ними бездумно волочились их слуги по найму – дреллы, работающие по контракту. Все они пытались выглядеть веселыми и довольными, но Орисс помнила как это было противно служить ханару. Она служила всего две недели, после чего медуза расторгла контракт, так как язвительная на язык дрелла доставляла большие хлопоты. За это ханары наложили на нее запрет появляться на Кахье в течение двух лет, и она выполнила требование с лихвой. Но вот на улице появился некто, кто не был ни дреллом, ни ханаром. Его тело было плотным и хорошо сложенным, но угадывались лишь самые общие очертания, так как на плечи был наброшен плащ из темной материи с глубоким капюшоном. Из под него выступал лишь острый подбородок зеленовато-серого цвета, слишком острый для того, чтобы принадлежать турианцу или азари, слишком гладкий для батарианца и человека. Повинуясь смутному движению инстинкта, Вельхан отступила в тень как раз перед тем, как незнакомец поднял голову и посмотрел именно туда, где она стояла еще секунду назад. Альмьяф был небольшим городом. Одним из центральных на Кахье, но отнюдь не главным и не перенаселенным. Его построили около десяти лет тому назад, и Вельхан ни разу его не видела. Криосы жили в Нияге, городе-государстве дреллов, все другие знакомые после окончания контрактной или военной службы на Кахье отправлялись на Цитадель или становились наемниками. Утверждение о том, что лишь малая доля дреллов улетала с Кахье было ложным, поскольку многие ящероподобные мечтали о том, чтобы поскорее выбраться с влажной планеты, грозившей синдромом Кепраля каждому, кто останется. На улице было свежо, отчего кожа Орисс покрылась бисеринками пота и секрецией железы, которая предохраняла дреллов от замерзания. Шагая по улице вниз, Вельхан добралась до стоянки челноков и обратилась к дреллу-извозчику. - Как добраться до места раскопок, где были обнаружены агрессивные синтетики? Просто, легко и без особых намеков на Жнецов. - Мне нужно разрешение от Святого Первенства, что вы уполномочены посещать одно из священных ханарских мест преклонения перед Вдохновителями. Что-нибудь когда-нибудь было легко? - Где мне найти представителей Святого Первенства? - Попробуйте обратиться к консулу Аданке, возможно, он сможет помочь. - Аданка.. И где его найти? - В посольстве, разумеется. Я могу вас туда подвезти, но боюсь сейчас уже слишком поздно и рабочий день окончен. Если оставите мне адрес, завтра я смогу приехать на дом и отвезти вас. Если честно.. – он помолчал, - я бы и так разрешил вам смотаться к раскопкам, но.. я здесь по контракту. И мне осталось всего две недели.. Вельхан кивнула. Она понимала, что значит две недели до конца службы на медузу. Относительно свободная жизнь, возможность открыть собственное предприятие, завести детей. И ради своих прихотей давить на дрелла-извозчика не стоило. Она положила правую руку на грудь и слегка поклонилась ему, давая знать, что уважает его и не имеет более никаких вопросов. Адрес не оставила, поскольку опасалась слежки. Она еще немного побродила по темнеющему городу под стеклянным куполом. Зашла на набережную и долго смотрела на бушующий океан. На Рахане был только один, да и то по современным меркам это было небольшое море. Темные воды плескались, поднимаясь из самой глубины Кахье и стремительно обрушивались на причал. Там, где вода была непроглядней всего, там по верованиям Орисс зарождалась вся сила Калахиры. Домой она попала к десяти часам вечера, времени, когда Кахье полностью погрузилась во тьму и лишь Альмьяф освещался тусклыми фонарями. Она открыла дверь ключом, оставленным Джао под ковриком, и вошла внутрь. В квартире было темно и пахло несколько странно. - Джао? – спросила Вельхан, мгновенно унимая тяжелое дыхание. Ей никто не ответил. Она постояла несколько минут, прислушиваясь к звукам вокруг, но ничего не смогла услышать. Почему-то ее обожали подкарауливать дома. И это не нравилось Орисс хотя бы потому, что незащищенной оставалась самая главная часть ее жизни – место, куда можно было вернуться. Бесшумно она зашла в гостиную. Щелкнула выключателем и непредусмотрительно зажмурилась от яркой вспышки, залившей комнату. В кресле напротив входа кто-то сидел. И этот кто-то смотрел на нее с некоторым любопытством всеми четырьми глазами. Перебрав в уме все расы, у которых было четыре глаза, Вельхан пришла к выводу, что вторгшийся в ее обитель гость явно не батарианец. У него было мощное тело, крупная голова, вытянутая в задней части и покрытая тонким слоем хитиновой чешуи. Нос пратиктически сливался с «зобом», характерно сдвинутым вперед. Тонкие губы кривились в усмешке, иногда обнажая ровные ряды узких белых зубов с ярко-выраженными клыками. Глаза – как уже было сказано, четыре, - располагались один рядом с другим, причем первая пара была явно больше, чем вторая. Янтарная радужка и соединенные краями два зрачка делали пришельца неузнаваемым и каким-то устрашающе холодным, словно мертвым внутри. Как и у кварианцев, у него было три пальца. - Вельхан, - прознес он с сильным акцентом, смотря прямо на Орисс и не сводя с нее цепкого въедливого взгляда. – Как ты думаешь, дрелла, почему ты не смогла запутать меня? Осознание пришло спустя миг, когда незнакомец вдруг поднялся. В его руках зарождалась яркий зеленый огонь, и Вельхан активировала биотику. - Кто ты? Она спросила, хотя знала ответ. Но незнакомец ей не ответил. И выбросил вперед руку. --- *Оказаться со сложенными на груди руками - быть убитым и принесенным в жертву Амонкиру.