Созвездия: Хроум-мир

Музыка сама появилась в голове… Пришлось снять рваную рубашку и носки, оставшись в одних штанах и с ожерельем на шее… Лёгкий свист, который до этого издавал Юга, звучал в голове. Джолан отошёл от костра на небольшое расстояние, на мгновение замер, прислушиваясь к насвистыванию, а потом сделал первое движение. Второе не заставило себя ждать. Потом третье. После этого он замер, перебирая в памяти все свои па и комбинации, и посмотрел на Югу. На мгновение перехватило дыхание, в полумраке зелёные глаза орка горели ярче костра, и в них было нечто такое, что сказало Джолану: «Просто танцуй». И Джолан полетел по берегу, то подпрыгивая, то выгибаясь, то совершая движения, от которых когда-то отказался или о которых даже не знал до этого мгновения. Джолан чувствовал азарт и желание. Он снова творил и создавал нечто новое, то, что никто и никогда ещё не видел. Песок кололся, мелкие камешки, ракушки и веточки царапали ступни, но Буслет их не замечал. Он привык танцевать без обуви, не часто у него была профессиональная сцена. Однажды при съёмках клипа он танцевал на камнях. Сколько было синяков и ссадин, переломов и порванных связок — Джолан уже давно перестал себя жалеть. И сейчас, когда песок мешал выполнять точные движения, но позволял придумывать что-то новое, когда его зрителем был один-единственный орк, Джолан чувствовал эйфорию. Вот зазвучали инструменты, гитарные струны вырвались из общего контекста. Через несколько тактов вступил хор. Джолан подпрыгнул так высоко, насколько позволял песок, легко приземлился на ноги, прокрутился вокруг своей оси, делая ряд фуэте, затем замер и посмотрел на Югу, приглашая его к себе. Но орк стоял на месте, не отходя от костра. Джолан тяжело дышал, наслаждаясь моментом. «Если ты ко мне не придёшь, то я сам к тебе приду», — подумал Буслет и отошёл к кромке камней. И он побежал. Джолану казалось, что сам ветер его подгоняет, поднимает над песком и бросает в руки орка. Сильные, могучие, крепкие и уверенные руки Юги подхватили тонкое тело Буслета и подняли вверх, хватая под ягодицы. Зелёные глаза, такие нереальные для орков, редкий дар Небес, смотрели в саму сущность, будоража и так неспокойную душу. Но Джолану нравилось, и он купался в этом взгляде, в этом существе, в том, кто сейчас был рядом, кто крепко держал его и медленно кружился, будто продолжая танец. — Мне исполнилось пятнадцать, и я пошёл на первый концерт конкурса «Молодые таланты», который проходил на Райзате. — Умолкли инструменты и хор, в голове остался лишь отголосок свиста, который разрезал хриплый, чуть слышный голос Юги. — Тогда я первый раз увидел тебя. Худенького, в колготках, обтягивающих нестройные ноги. — Юга улыбнулся, и Джолан вместе с ним утонул в прошлом. Да, было такое. И сам улыбнулся. — Ты стоял среди конкурсантов, а потом, когда тебя пригласили на середину сцены, спокойно вышел и сделал то, что покорило не только жюри, но и меня. Ты был лучшим. Тогда тебе было восемь. — Кажется, что это была другая жизнь, — прошептал Джолан, горло перехватило, было тяжело говорить. Юга в чём-то признавался, и от этого сердце рвалось из груди, а губы дрожали. Сейчас всё было по-другому, не так, как несколькими часами ранее. — На тот концерт я потратил все наши деньги. Теок меня отметелил, но я навсегда запомнил тебя, я ни о чём не жалел. Твои первые шаги к успеху стоило увидеть, я каждый раз вспоминаю тебя и наслаждаюсь кадрами из прошлого. До сих пор ты для меня первый и таким останешься. Юга стал опускать на землю Джолана, но тот обвил ногами его талию. — Ты — лучший. Но даже если ты уйдёшь со сцены — останешься для меня незаменимым великим Джоланом Буслетом. Моя мечта стать танцором умерла со словами Теока, что орки не могут танцевать. В тот момент, когда я смотрел на тебя, я навсегда распрощался со своей мечтой. Орки могут только топать и скакать, как кони, но каждый раз, глядя на тебя, я повторял будто молитву: «Танцуй, танцуй и за меня тоже». Джолан задрожал. Ему много раз говорили слова признательности и преданности, истинных поклонников его таланта много, но только Юга заставил почувствовать себя той самой звездой, которой он себя уже давно не ощущал. Центром вселенной. Кому-то нужным, благодаря таланту. Ладонь орка скользнула по его щеке, и Джолан растаял от этого лёгкого и нежного прикосновения. — Прости, принцесса, но сегодня я осуществлю самую свою сокровенную мечту. Позволь мне это сделать, позволь прикоснуться к тебе… Губы оказались совсем близко, и Джолану показалось, что Юга хотел сказать ещё что-то, но забыл, потому что Буслет прижался к губам орка, позволяя тем самым ему всё. Джолан сам хотел. От прикосновений тело вспыхнуло жаром, а по спине пронеслись мурашки. Обняв Югу за шею, Джолан скользнул в его рот языком, разрешая тому властвовать у себя во рту своим. Юга оказался горячим не только снаружи, но и внутри. Джолан почувствовал этот огонь, отдавшись на растерзание орку, который вдобавок ещё очень крепко прижимал к себе — вот-вот и сломает хрупкое человеческое тело. — Погоди, — вдруг встрепенулся Джолан, застонав, когда губы Юги опустились ему на шею. Буслету пришлось откинуть голову назад. Конечно, слушаться его орк не стал, Югу уже понесло. — Только не входи… У тебя большой… — О да, детка, — хрипло и довольно протянул Юга, оторвавшись от шеи Джолана и заглянув ему в глаза. — Очень большой, но тебе, принцесса, понравится. Поверь мне, я сделаю так, что ты будешь умолять меня войти ещё разочков эдак двадцать. — Чт… Юга больше не дал возможности ни говорить, ни думать. Снова увлёк в поцелуй, выбивший из головы Джолана любые вопросы и сомнения. Да наплевать, что большой и что может порвать его девственную задницу, главное, слиться в единое целое. Главное, что это Юга — орк, который сразу же привлёк его внимание, орк, заставивший забыться и почувствовать. Юга повалил Джолана на песок у раскидистого тонкоствольного дерева. Содрав с него одним движением штаны и трусы, быстро скинул с себя одежду. Навалившись на горячее, изнемогающее и возбуждённое тело, Юга принялся везде его целовать, ласкать большими ладонями, порыкивать от наслаждения и заставлять Джолана постанывать. Оказавшись у заветных коричневых маленьких сосочков, которые Юга мечтал вылизать до кристального блеска — к чему подобное сравнение, он не знал, но каждый раз, когда видел обнажённый торс Буслета, мечтал в первую очередь прикоснуться к ним, — принялся дразнить затвердевшие бугорки языком, губами и клыками, при этом иногда прикусывая. Джолан пищал от наслаждения, из его горла вырывался странный визг, который поначалу его смущал, а через минуту ему было уже всё равно — Юга своими ласками отправлял его на Небеса. В конце концов, оторвавшись от сосков, которые оказались у Джолана намного чувствительнее, чем он сам мог предположить, спустился ниже, оставляя чуть ли не на каждом участке тела поцелуй. Добравшись до самого сокровенного, Юга на мгновение замер. Джолан вопросительно застонал и посмотрел на орка, а потом вырвался из-под него, завалил Югу на спину — тот легко подался его напору — и оседлал партнёра, прогнувшись назад и показав себя во всей красе. Юга кончил. Только от одного такого вида. Заскрипел зубами, попытавшись остановить извержение, но ничего не получилось. Джолан выбил из него весь дух, превратив в слабое существо. Застонав, Юга прикрыл глаза ладонями. Джолан, ощутив между ног капли чего-то вязкого, не обращая на это внимание, нагнулся и поцеловал тыльные стороны ладоней. Отняв руку от лица орка, он взял его средний палец и принялся посасывать, заставляя Югу снова возбуждаться. Подхватив Джолана под ягодицы, Юга заставил того чуть сдвинуться вперёд. Буслет не сопротивлялся — он вообще был безвольной куклой, жаждал прикосновений, отдался во власть орку, был пленником его страсти. Не встретив сопротивления, Юга подтолкнул его ближе к своему лицу, и когда Джолан занял удобную позицию, потянулся большим языком к члену. От прикосновений к заветному органу Джолан поджал пальцы на ногах, застонал протяжно, закусив губу. Зажмурившись, он подался вперёд, нагибаясь и чуть не падая. Схватившись за ветки дерева, он приподнял бёдра, толкаясь в рот орку. Юга облизал член и только потом заглотил его. Царапая чувствительный орган клыками и лаская жарким языком, он доставлял несказанное удовольствие, от которого у Джолана срывало крышу. Буслет начал двигаться более решительно и рвано, попискивать протяжно, чуть ли не завывая. Юга сам хрипел и рычал, скользнув между ягодиц ладонью, коснулся дрожащей дырки и, собрав свою сперму с внутренней стороны бёдер, протолкнул первый палец. Джолан взвизгнул, замер на мгновение, ощутив лёгкий дискомфорт, но через секунду по телу растеклась блаженная истома, заставившая его вновь толкнуться вперёд, закатывая от наслаждения глаза. Джолан кончил Юге в рот и сразу же повалился на него, перекатываясь набок. В кулаках были крепко зажаты листья и веточки дерева. Однако Юга ещё не закончил, впрочем и Джолан тоже. Орк накрыл его своим телом, сплюнул на ладонь и продолжил растягивать Буслета, вновь увлекая того в умопомрачительный поцелуй. По телу очередной стаей разлетелись мурашки блаженства, внизу живота снова затянулся жаркий узел, заставляя член наливаться кровью и новым вожделением. Джолан застонал Юге в рот, прогнулся в пояснице, и второй палец сразу же проник внутрь, растягивая стенки ануса. Через мгновение Юга перевернул Джолана на живот, подхватил свои штаны и футболку, смял их в комок и сунул Буслету под живот. Плохо соображая и совсем не понимая, где он находится, Джолан, ощутив пустоту, обернулся и посмотрел на Югу. — Не уходи, — прошептал он и сделал такое жалобное лицо, что у Юги снова переключился датчик. Член задрожал так, что орк на этот раз перехватил основание и сжал со всей силы, причиняя себе боль. — Помолчи, принцесса, — прохрипел он и полез в карман пальто за презервативом. Однако коробка не хотела так скоро находиться, а Джолан всхлипнул и снова посмотрел на него. Этот вид — будто красная тряпка для быка. Юга почувствовал, как черепное давление взрывает мозг сотнями искр, опускаясь губительной волной вниз, к стоящему по стойке смирно органу. — Пожалуйста… — прошептал Джолан и вильнул бёдрами. К чертям презервативы! И к чертям осторожность! Юга забылся лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы причинить Джолану боль. Буслет взвыл, задрожал и сжался. Юга зарычал, ругая сам себя, и тут же остановился, член вошёл практически на всю длину. Ну, нельзя сказать, что у Юга был совсем уж и огромный, но для человека большеватый. Вот только имел член орков одну особенность: во время секса он немного сокращался, причиняя и орку боль. Юга закусил губу и зажмурился, искры полетели из глаз, в ушах зазвенело. И всё же боль не помешала возбуждению, а наоборот, сделала его ещё сильнее, а желание — острее. Вот Джолан двинул бёдрами, прогибаясь в пояснице и снова бросая на него молящий взгляд через плечо. Чтобы Буслет больше ничего не говорил, иначе у орка точно сорвёт крышу, Юга накрыл его губы своими, обхватил ладонью возбужденное хозяйство Джолана и сделал первый толчок. Джолан протяжно застонал, слюна скользнула по уголку губ и сразу же стекла на подбородок. Юга сделал ещё один толчок, слизал слюну и вновь накрыл алые губы партнёра. Буслет застонал опять. И это стало обратным отсчётом. Юга сорвался. Орк вбивал в песок несчастное хрупкое тело человека, как если бы у них была последняя минута, а за ней огромный взрыв, несущий Конец света. Джолан хрипел и кричал, цеплялся за ветки дерева и песок, подмахивал бёдрами, ускользая от реальности в мир астрала, где существовало только наслаждение и ничего больше. Юга это чувствовал, потому что сам уже был там. Он хрипел и рычал, кусал плечи и целовал шею, оставлял следы, скалил клыки, вбивался всё сильнее и сильнее, наращивая темп и сдавливая ладонями бедро и член Джолана, который вот-вот, и готов был излиться. Но Юга хотел, чтобы это они сделали вместе. Буслет всхлипывал, что-то бормотал, выпрашивал, молил. Юга был непреклонен, потому что в этот момент не мог думать ни о чём другом, кроме как получить наслаждение вместе. К тому же он был без презерватива… Разрядка наступила только минут через пять, когда Джолан уже повалился на песок, не в силах двигаться. Юга сделал последние толчки и позволил Буслету кончить вместе с ним. Джолана сотрясало от оргазма долго, и даже когда упала последняя капля, он дрожал всем телом, пока не закончил изливаться Юга. Но и после он мелко вздрагивал, хрипел, поджимал пальцы на ногах, выстанывал и выпрашивал чего-то, чего сам не мог понять. Повалившись на любимого, Юга, тяжело дыша, некоторое время так и лежал, иногда целуя его шею и плечи, а потом перевернул на спину и вновь увлёк в поцелуй. Они занимались любовью большую часть долгой ночи, уснув за пару часов до того, как включилось солнце.

***

Югу разбудило лёгкое потряхивание. На мгновение ему показалось, что он дома, в столице, которая граничит с пустыней по всем направлениям. Иногда там случались лёгкие землетрясения, а иногда шествие скорпов сопровождалось подобным шумом. Но они были не на Бухондаке, они были на Хроум-мире, и подобное могло означать только одно. Предчувствие Югу не обмануло. Он вскочил на ноги, тем самым будя устроившегося на нём Джолана. — Вставай, принцесса, — рыкнул он, хватая его одежду и бросая ему. Сам же взялся за свою. — Надо сваливать отсюда глубже в лес. Давай быстрее. — Что?.. — Джолан не стал больше спрашивать, а принялся одеваться. Тряска нарастала, а вместе с ней и гул. Буслет понимал, что случилось что-то страшное и опасное. Юга носился по их маленькому лагерю, одеваясь и параллельно с этим прикрепляя к поясу штанов крупное яйцо маяка. Потерять сейчас маяк — это значит застрять в этом мире ещё на пару суток. Впрочем, Джолан был не против, как и Юга. Однако не успели они сделать и шага в сторону леса, как появилось то, что показалось опаснее вырвавшей их из пространства ловушки. Огромный поток воды, клубясь и перекатываясь из одной волны в другую, погребая под собой деревья, кустарники и траву, летел по руслу, и теперь было понятно, почему река казалась такой мелкой, в то время как берег был широким. — Джолан! — первый раз Юга назвал его по имени. Он схватил Буслета за руку и потянул вглубь леса. Но было поздно. Вода налетела сначала мелким потоком, потом более крупным, а затем накрыла волной. Юга держал крепко, но Джолану показалось, что его рука оторвалась от тела и теперь висела на ниточке. Тело прошила боль, и он вскрикнул. Вода хлынула в рот, попала в глотку, заставила захлебнуться. Юга потянулся наверх, вынырнул и приподнял Джолана. Буслет закашлял, попытался прижаться к Юге, но кустарник, несущийся с потоком, врезался в орка, заставив того выпустить Джолана. Буслет выкрикнул имя, потянулся за Югой, но вода понесла его дальше. Он слышал ругань орка, боролся со стихией, уже не обращая внимания на боль в руке. В какой-то момент они снова соединились, но налетели на валун, лишь макушкой торчащий из воды. Юга снова ругнулся, попытался за него зацепиться, но всё оказалось тщетным. Чуть опять не потеряв Джолана, он прижал его к себе, и они вместе принялись загребать руками, устремляясь вперёд с бешеным потоком воды. Мимо летели деревья и кустарники, трава и даже рыбы. Извиваясь, мимо них проплыло существо с опасной зубастой пастью. Юга попытался снова зацепиться за дерево, и ему это удалось. Притянув к нему Джолана, он на мгновение замер, позволяя течению их нести, но потом указал на нечто, стоявшее впереди. — Надо туда, — крикнул он. Буслет с ним не согласился, однако спорить не стал. К тому моменту течение немного поутихло, до высокого каменного моста, тянувшегося через широкое русло реки, они смогли доплыть более спокойно. Зацепившись за выступавшую из воды сваю, Джолан подтянулся вверх, пытаясь забраться по полуразрушенной колонне. Чуть выше показались ступени, и им надо было преодолеть только лишь пару метров. Но Джолан был слаб. Первая попытка не увенчалась успехом, но Юга перехватил его и подтолкнул вверх. Собрав себя в кучу, Буслет преодолел сложный барьер и вцепился в шершавую каменную ступень. На последнем издыхании он добрался до цели, попутно оглядываясь на Югу. Тот лез следом за ним, отплёвываясь от воды и выдирая из волос ветки деревьев. Оказавшись на гладком, кое-где поросшем травой и мхом каменном полотне, они повалились на спины, глядя в голубое небо и на поднимающееся из-за горизонта солнце. — Я не понимаю этот мир, — прохрипел Джолан. — Как можно было создать такое? Как он существует? Что заставляет его продолжать жить? — Теок сказал, что это кусок камня, в недрах которого спрятан какой-то древний механизм, — таким же голосом ответил Юга. — Он заставляет мир существовать по циклическому кругу. Здесь нет времён года, но здесь есть дожди; природа, достигая своего пика, умирает и возрождается вновь. Хищники едят травоядных, травоядные — траву. Скорей всего, мы попали под сброс воды. Система, видя, что влаги не хватает, производит сброс. Сначала всасывает воду в резервуары, а потом её выкидывает. Что-то в этом роде. В общем, здесь разберется только тот, кто всё это создал и придумал. — Это был гениальный человек. Или другое существо. — Я тоже так думаю. Некоторое время они лежали молча, а потом Юга снял маяк. Минут пять он ковырялся в нём, вжимал кнопки, стучал, тряс, отирал от воды, затем просто поставил на мост и впился злым взглядом в непроницаемую поверхность современной техники. Джолан смотрел на небо. Если приглядеться, то можно заметить точки звёзд и разводы купола. — Значит, вы здесь уже были, — заключил Джолан, садясь и переводя взгляд на реку, которая медленно успокаивала своё бурное течение. — Десять лет назад мы наткнулись на этот мир… — отозвался Юга, отрываясь от маяка, чтобы посмотреть на Джолана. — Господин N позвонил слишком поздно. Нам пришлось собираться в спешке, он просил вывести на чистую воду преступника и защитить тебя. — Господин N? Мой отец? — Только Теок знает, кто это. Короче, брат придумал этот корявый план, шитый белыми нитками. Когда есть время, Теок тщательнее продумывает элементы. В этот раз времени было в обрез. Но я готов был и без плана бежать тебя защищать. Маяк пискнул и засветился голубовато-золотистым светом. Юга довольно крякнул, обратив на него внимание. Джолан смотрел на воду и чувствовал смятение. Впрочем, он и сам догадывался, что что-то пошло не так — слишком много дыр во всей этой истории, чтобы назвать её идеальной. Но думать о том, что было ночью и сколько в словах Юги было правды, Джолан не хотел. Так врать нельзя. Даже самый талантливый артист не сможет так откровенно рассказать о своих чувствах. — Мы иногда прилетаем сюда, чтобы побыть вдали от суеты. Здесь спокойно и тихо. Я ещё не всё излазил, но эта территория мне знакома. — Вот почему ты так легко шёл через лес, — хмыкнул Буслет. Орк ничего не ответил. Краем глаза Джолан увидел, как Юга показал куда-то в сторону. Посмотрев на левый берег, Буслет увидел большую площадку, камень лишь слегка потревожила трава и мелкие кустарники, а так можно было смело сказать, что она идеальна. Полукругом её охраняли невысокие столбы, на которых было что-то выгравировано. Джолан прищурился, но точно не смог бы сказать что это: руны или рисунки. Нужно подойти поближе. — Мне нравится этот мир, — сказал Джолан и посмотрел на Югу. — Ты… В следующий раз… — слова давались тяжело, и Юга ждал, когда же он закончит. А Буслету вдруг стало стыдно, но останавливаться не хотелось. — В следующий раз возьмёшь меня с собой? — Конечно, принцесса. Я вообще хочу забрать тебя с собой. Хочу, чтобы ты танцевал только для меня. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Джолан чувствовал, как по телу растекалась приятная нега, как усталость и желание выспаться приятно ложились на плечи, чувствовал нестерпимую тягу прикоснуться к орку, прижаться к Юги, и чтобы он был рядом — защитник и любимый одновременно. Столько чувств внутри, что Джолан даже растерялся. Сколько лет он мечтал о подобном? Сколько лет жил одиночеством, уже не веря, что когда-нибудь у него будет что-то подобное? Он не думал, долго ли это продлится, он просто верил и хотел. Он знал, чтобы сохранить всё это, надо постараться. — Я тоже этого хочу…

***

Юга подполз к Джолану и, коснувшись его щеки пальцами, мягко поцеловал в губы. Буслет тут же растаял, потянулся к орку и, обняв его за шею, прильнул к сильной груди. Рука отозвалась тупой болью, но Джолан не обратил внимания. Внизу живота вспыхнул пожар, анус болезненно сжался, на мгновение возникла мысль, что задница хоть и болит, но не так сильно, как предполагалось. Может, они бы снова согрешили под небом Хроум-мира, на этом длинном каменном мосту, но послышался гул двигателей, и через минуту над площадкой завис огромный корабль. Джолан расстроенно посмотрел на «Часовщика», потом оторвался от Юги и встал. Следом за ним поднялся орк, забирая маяк. Приключения закончились, настала пора столкнуться с реальностью. Идя к кораблю, Джолан догадывался, что эту реальность он знал. Просто до последнего не хотел в неё верить, оправдываясь тем, что кому-то нужнее, чем ему. Может, в этом и заключается эгоизм? Может, на самом деле он не хотел уходить со сцены? Ведь он отдал ей всю жизнь и больше ничего не умеет делать, кроме как крутить фуэте! Поменять что-то в жизни, когда тебе тридцать три, не так просто, как в двадцать пять. Или можно родиться заново? Учиться никто не запрещал! — Привет потерянным, — взмахнул рукой Теок, стоило огромному трапу коснуться земли. Он стоял в дверном проёме и криво улыбался. Когда до «Часовщика» осталось три шага, из нутра корабля вышел Кхуни, неся в руках нечто тяжёлое и непонятное. Спокойно прошёл мимо брата, кивнул Джолану и Юге, будто ничего не произошло, и принялся спускаться по ступеням, ведущим от площадке вниз к реке. — Эй, ты куда? — окликнул его Теок. — Рыбачить. — Какого хера?! — рявкнул Теок, настроение старшего брата скатилось к отметке ноль. — Золотой лосось ждёт меня, брат, — кричал, не останавливаясь, Кхуни. — Два в одном: и рыбы пожру, и на золотой чешуе нагреюсь. — Это всё легенда… — попытался остановить брата Юга. — Ты удить не умеешь, засранец! — продолжил рычать Теок. — У меня глушилка. — Че?! — Я аккуратно. Только золотую рыбку и ничего больше. Поверь мне… — Дальше голос Кхуни потонул в шуме реки и усилившегося ветра. — Твою срань, — закатил глаза Теок и вернулся к замершим Джолану и Юге. — Ну что, пошли, подарок ждёт. Буслет ничего не ответил. Моргнув сонными глазами, помял плечевой сустав и направился за Теоком. Следом за ним шёл Юга, и его присутствие согревало и радовало, как ничьё больше. — Сюрприз! — сказал Теок, приведя его в кают-компанию, где на стульях сидели связанные менеджеры. Джолан не удивился и не выказал каких-либо других эмоций. Ему стало всё равно. Он знал. Догадывался, понимал, прощал. Он уже давно не ребёнок и не юнец, ему за тридцать, и он научился понимать суть человека. Особенно тех людей, с которыми так долго проработал. — Прости, Джолан, — заговорил Закри. Наверное, он всё же не купит дочери машину. Может, это даже и к лучшему. — Ну, говори, — спокойно сказал Теок, вынимая пачку сигарет и одну передавая Юге, а вторую зажимая зубами. — Ты собирался уходить, — бросив затравленный взгляд на Теока, проговорил Закри. — И мы подумали… Это было сложное решение, но мы не хотели никому причинять вред. Так получалось. Иногда вещи выходили из-под контроля, но ты всегда был в приоритете… Наша жизнь зависела от тебя. Ты ещё до сорока можешь танцевать, тридцать — это не предел, и даже тридцать три. Ты собираешь полные залы. На тебя идут. Билеты на концерты раскупаются за недели… Чёрт! Мы пригласили для участия в твоём шоу лучших артистов балета. Сто пятьдесят человек талантливых танцоров!.. Просто… Закри заплакал и начал завывать о том, чтобы Джолан не губил его будущее. — У меня трое детей. Младшей только три годика исполнилось. Джолан, не губи. — Из-за вашего эгоизма столько людей погибло, а ты говоришь — не губи? — прохрипел Юга, облокотившись о стену и смотря на менеджеров непроницаемым взглядом. — Это всё печально, — прошептал Джолан. — Ты всегда думал только о себе! — выкрикнул Ллойер, вскинув голову и устремив полный ненависти взгляд на Буслета. — Подумай о нас. Сейчас огромная безработица, в шоу-бизнесе революция, потому что появилось много дерьма, которое нуждается в просейке. Они все считают себя талантливыми, но истинный дар есть только у единиц! Ты — та единица! Мало ли что там говорят какие-то журналисты, мы их всех уберём, уволим, и больше никто не посмеет сказать, что ты изжил себя! — А что будет, когда на мои концерты перестанут продаваться билеты и вместо десяти тысяч в зале будет сто человек? — Джолан, такого не будет… — Такое будет, — Джолан был твёрд и решителен. — Когда такое случится, ты первый уйдёшь от меня. И сразу найдёшь работу, новый талант, новую надежду и славу. Не я эгоист, а вы. Я бы мог пожалеть вас, но мне почему-то сегодня насрать. Я устал. Развернувшись, Джолан, больше никого не слушая, направился прочь, в свою комнату. Юга последовал за ним, но Теок его остановил. — Малой, отведи этих засранцев вниз, в отсек семь, я решил там сделать камеру для них. — Извини, брат, но эти двое суток были чертовски трудными. Да и принцесса нуждается в утешении. Для неё это такой удар… — Эй… — Теок раздражённо посмотрел в спину брату, который взмахнул рукой, по пути ставя на пол маяк. — Грёбанные братья. У одного в голове деньги, у другого — дырки. А всё дерьмо вечно мне расхлёбывать…

***

Через три месяца на сцене Оулут-арена на планете Кристалл Джолан Буслет давал свой прощальный концерт перед глазами тридцати тысяч зрителей. Уход мировой звезды произвёл огромный фурор в прессе и среди почитателей искусства. Джолана Буслета называли разными красивыми эпитетами, его танец — полётом над бездной, а гибкое тело — природной красотой. Да, определений его творчеству и таланту было много, да таких, каких не произносилось за всю историю его карьеры. Все склоняли перед ним головы и снимали шляпы, после каждого номера зал заходился в бурных аплодисментах, зрители несли Джолану цветы, сладости, мягкие игрушки, украшения, прося его остаться и задержаться на сцене хотя бы на мгновение. На годик. Но Джолан Буслет прощался со сценой навсегда. И мало кто верил, что он уйдёт насовсем, предположений было много — от самых бредовых, до вполне разумных. Но Джолан был твёрд. Когда трёхчасовая программа подошла к концу и зрители встали, продолжая скандировать, Буслет на бис, закрывая прощальный тур, объявил финальный танец. Он ничего не говорил. Оставшись один на огромной сцене, приподнял руки. Сцена утонула в полумраке, заиграли голограммные проекторы: сначала появился лес, потом трава, затем полоска реки и песчаный берег. Над замершим залом разлетелся свист. Кто-то насвистывал мелодию, будто находясь рядом с Джоланом. Буслет сделал первые движения, заскользил по сцене, взбивая пальцами ног голограммный песок. Он был одет в чёрные штаны из лёгкой ткани, на шее — уродливое ожерелье ручной работы из лианы и перьев; босоногий, с голым торсом, уставший от трёхчасового выступления, но отчего-то довольный и прекрасный. Зритель замер, в зале воцарилась гулкая тишина, нарушаемая лишь насвистываемой мелодией, и только один человек, вернее орк, знал, что говорит тело Джолана и кому посвящён этот танец — красивый, летящий, свободный, чувственный, наполненный эмоциями и жизнью. Ближе к середине номера вступила гитара, потом другие музыкальные инструменты, разбавляя мелодию своими переливами. Сильные доли обрывали свист, и Джолан сложными па и движениями выражал то крик, то взрыв, то радость, наполненную упоением. Затем вступил хор, голоса каноном пропели один куплет, тот самый, где говорилось о том, как хорошо, что кто-то есть рядом, потом засвистели в унисон, и Джолан под это насвистывание выполнил подряд несколько таких прыжков, которые заставили зал затаить дыхание. Упав на колени, Джолан проскользил по гладкой сцене и замер. Стихла музыка и хор, наступила кромешная темнота, через три удара сердца медленно, набирая яркость, софит высветил кусочек сцены, показывая песок и Джолана. И вновь послышалось насвистывание, несколько движений и вспышка света, залившая подмостки и показавшая красивый девственный мир. Буслет упал на гладкую поверхность сцены, заканчивая танец и свою карьеру. Ещё два часа он принимал пожелания зрителей, ставил кривые автографы и даже фотографировался, улыбался и прощался со сценой. А потом, сопровождаемый телохранителями-орками, удалился в свою гримёрную. Юга быстро осмотрел двухкомнатное помещение, выпроводил братьев и прижал уставшего Джолана к себе. — Я устал, — засыпая на ходу, пробормотал Буслет, обнимая орка за шею и вися на нём, как на вешалке. — Я знаю, — Юга подхватил его под ягодицы и понёс в ванную. — Это было прекрасно. Спасибо, принцесса… Ещё год о Джолане Буслете гремела пресса, из уст в уста передавались слухи, обрастая ещё большими сплетнями. Кто-то ждал возвращения звезды, кто-то переключился на новую — место пусто не бывает. Но Джолан Буслет оставил после себя хорошую память: слов о том, что он мог бы продержаться на арене славы ещё лет пять, а потом уйти, было предостаточно. Но его запомнили в полном рассвете сил, создателем навсегда оставшегося в истории и памяти очевидцев финального танца под странным названием «Хроум-мир». Да, поклонники ждали возвращение звезды, но с каждым днём надежда угасала. Они искали его, писали письма, но Джолан Буслет ушёл. Растворился в толпе, слившись с серой массой. Кто-то говорил, что он умер, кто-то, что женился на какой-то принцессе, было предположение, что он стал рабом эльфов. А кто-то с жаром уверял, что Джолан Буслет обосновался на планете Бухондак, в маленьком агентстве трёх братьев-орков «Тело-охранитель» с кричащим лозунгом «Мы защитим Вас!».