Dysfunctional

...и снова дни потянулись один за другим. Переработка, дом, наглые горячие лапы, задирающие на Кайле рубашку. Дважды Эрик дрочил ему в своём кабинете, ещё два раза - дома. Кайл вроде бы и сопротивлялся, а вроде бы и не очень. Руки Эрика ему нравились, спускать под его жадным, бешеным взглядом - тоже. А ещё сопротивление едва ли имело шансы на успех, и это знание тоже подстёгивало удовольствие от процесса. В общем-то, Кайл понимал, что долго так не продолжится. Эрику нужно было всё и даже больше, он всегда был чертовски жаден. Даже получая, он нуждался в новых отдачах. Они всем коллективом отмечали потрясающе удачную сделку с японцами, когда Кайл по взгляду Эрика понял, что сегодня будет что-то. Вечеринка уже подходила к концу, сотрудники, захмелевшие и счастливые - всем была обещана премия - разъезжались по домам. Полупьяного Кайла тоже бесцеремонно загрузили в такси, и он почувствовал, как Эрик, ничуть не стесняясь водителя, лапает его за член через строгие офисные брюки. - Не здесь же! - Зашипел на него Кайл, безуспешно пытаясь оттолкнуть руку Картмана. - Заткнись, - фыркнул тот. Самые подушечки пальцев потёрли головку, уже немного набухшую, а потому упершуюся в ширинку. Кайл, черт подери, возбуждался в последние недели легко, как подросток. Было даже неловко - боже, он уже не в том возрасте, да и причины... Водитель тактично делал вид, что ничего не замечает. Кайл подумал о том, что, наверное, он повидал и не такое. Пьяненькие голубые, которым не терпелось, явно были не самым диким. Но менее неловкой ситуация не стала всё равно. - Я сказал, не трогай меня! - Кайл перехватил руку Картмана у запястья, уставившись ему в лицо самым жёстким взглядом из своего арсенала. И добавил, понизив голос до едва слышного шёпота: - Подожди до дома, ладно? - Отсосешь у меня. Дома, так и быть. И это прозвучало без намёка на вопросительную интонацию. Таксист ухмыльнулся. Кайл покраснел - так легко и быстро, как умеют краснеть только рыжие. Отвернулся к окну, делая вид, что крайне заинтересован городскими видами, и не заметил, что продолжает стискивать запястье Эрика. Его руки действительно нравились Кайлу, хотя воспринимались будто бы отдельно от остального Картмана. Вот внушительной ширины плечо, вот уверенно перекатывающиеся под кожей мышцы, вот толстенное запястье - Кайлу не хватало пальцев одной руки, чтобы обхватить его полностью, - а вот весь остальной Эрик Картман. Сволочь, каких поискать, и придурок, которого точно больше нигде не найдёшь. Хоть стоп-кран и был уже нажат, ничто не мешало Эрику будто невзначай вычерчивать круги пальцами у рыжего на бедре. Очень близко к паху, раз за разом дразнящие движения распаляли тягучее, тяжёлое, нетерпеливое возбуждение. Кайл ёрзал, продолжал краснеть и очень старался дышать ровно, потому что Эрик всю дорогу не отводил от его лица насмешливого взгляда. Ещё с прихожей его буквально за шкирку поволокли к дивану. Усадили, впечатали в высокую спинку. Эрик подошёл вплотную, коленом упёрся в обивку справа от Кайла, пальцами зарылся в рыжие кудри. Его рука потянула и, прежде чем Брофловски успел сказать что-то, мазнула его щекой и губами по ширинке. - Твой звёздный час, еврейчик, - голос у Картмана заметно дрожал. - В душ сходи, - закатил глаза Кайл. Эрик хмыкнул. Зная его, Кайл не мог ни в чем быть уверенным: Картман мог специально не мыться неделю, чтобы засадить ему в глотку концентрат вони и тошнотворной подзалупной дряни, а мог подготовиться и совершить все необходимые гигиенические процедуры ещё в рабочем сортире буквально за пять минут до сцены в такси - всё зависело от того, в каком настроении он продумывал сегодняшний вечер. А в том, что праздник был продуман заранее, Кайл не сомневался. Жиртресту он нужен был пьяный, уставший и в хорошем расположении духа. Возможно, благодарный. Ему следовало быть хорошим мальчиком, чтобы всё прошло гладко. - Перебьешься, - сказал Эрик и грубовато потянул его за волосы, одновременно качнув навстречу бёдрами. Кайл бешено рванулся прочь, оставив в его пальцах парочку прядей. Сердито глянул снизу вверх и принялся за пряжку на ремне Картмана. Происходящее казалось ему слегка абсурдным. Выпитое ещё шумело в голове, настроение действительно было приподнятым. Тем не менее, когда рыжий потянул трусы Картмана вниз, то невольно шарахнулся назад, вскидывая на Эрика почти что жалобный взгляд. Ничего шокирующего он не увидел, но накрыло осознанием - сосать Картману? Прямо сейчас? О внешнем виде Эрик заботился... везде. Наверное, даже жопу брил. Во всяком случае, Кайл точно знал, что Картман посещает салон красоты регулярно дважды в месяц и мельком видел, чувствовал до этого, что и грудь, и яйца у жиртреста были гладкие. Не то чтобы он особо вглядывался или пытался оценить. Даже тот единственный раз, когда Эрик заставил ему подрочить, произошёл не слишком ответственно. В том смысле, что Картману пришлось самому направлять движение его сжатых пальцев, задавать скорость... Так близко его член Кайл видел впервые. Сознание плыло куда-то в сторону. К счастью, не пахло от него ничем, кроме самого Эрика и его любимого парфюмиронного мыла, которое лежало и в рабочем туалете, и дома. Рыжий истерично хихикнул, подумав, что хер Эрика похож на самого Эрика: не слишком длинный, зато крепкий и толстый. Интересно, Эрику пришлось удалять лишнюю кожу, когда он взялся за свою фигуру? Если так, перед операцией он наверняка был схож ещё и складками кожи - боже, мог бы и сделать уже обрезание, в самом деле. Кайл, для храбрости набравший в грудь побольше воздуха, лизнул на пробу малозаметную венку на стволе. Прислушался к себе, с некоторым удивлением отмечая, что отвращения не испытывает вовсе, и даже блевать не собирается, лизнул ещё раз, уже увереннее. Наверное, не стоило поднимать взгляд, чтобы увидеть реакцию Картмана на свои действия. Кайл даже отстранился немного, чтобы получше рассмотреть. На лице жиртреса отчётливо читался шок пополам с восторгом таким сильным, что симпатичная, в общем-то, физиономия сейчас казалась совсем страшной, почти уродливой. Брофловски до сих пор не мог привыкнуть к тому, что может вызывать у другого человека такие эмоции - особенно если учесть, что ничего особенного для этого не делал. Вообще ничего не делал, так, лаялся по любому поводу и иногда разрешал к себе прикасаться. Взгляд снизу вверх Эрику понравился. Судя по всему, особенно сильно, потому головка члена почти сразу ткнулась Кайлу в губы. - Соси, сучка, - хриплым от возбуждения голосом приказал Картман. Ослушаться было невозможно, хотя какая-то часть Кайла хотела этого невыносимо. Тем не менее, он послушно раскрыл губы и только замычал протестующе, когда Картман задвинул член глубоко ему в рот. Хвала богам, не сработал рвотный рефлекс. Кайлу удалось подавить слабый спазм. Куда хуже оказалась грубость, с которой Эрик, не встретив сопротивления, тут же начал трахать его в саднящее горло. Член выскользнул изо рта, и Кайл неосознанно потянулся следом, оставляя на самом конце, от узкой расщелинки, тонкую нить слюны. Во рту от чужой смазки стало солоно. Кайл снова поднял глаза, встретился с Картманом взглядом... И у того совсем сорвало крышу. Он буквально вдалбливался внутрь. Полные яйца с отвратительным звуком шлепались о подбородок. У Брофловски не было возможности ни сглотнуть слюну, ни отстраниться, ни остановить Картмана. Горло драло, было больно. Казалось, его тесного рта для хера Картмана недостаточно - челюсть уже спустя минуту затекла и болезненно заныла, заболело горло. Рука Эрика все ещё была в его волосах и направляла. На ресницах выступили слезы, но... Кайл на секундочку прикрыл глаза. Ему же нравилось. В самом деле нравилось! Переложить на кого-то ответственность, быть ведомым. Получать кайф от грубости. Картман самозабвенно долбил его глотку, а Кайл чувствовал, что заводится. Дурдом какой-то. Надолго Эрика не хватило, хотя, по всей видимости, он не особенно и стремился растянуть процесс. Или был не в состоянии. Кайл почувствовал, как поджались, напряглись чужие яйца, и попытался отстраниться, но жиртрест удержал его голову в прежнем положении, заставив проглотить всё до капли. Рука в волосах обмякла, Кайлу почудилось даже, будто Картман собирается погладить его по голове, но острый приступ тошноты всё-таки подступил к горлу. Кайл торопливо поднялся на ноги, отпихнув жирного с дороги, и побежал к унитазу. Рвало его долго, пока желудок не опорожнился полностью. Дрожащей рукой Брофловски отвёл ото лба насквозь пропитанные потом волосы и вытер рот рукой. Когда он вернулся, умытый, мокрый от обливания холодной водой и дрожащий, как при ознобе, Картман уже вполне успел привести себя в порядок. Он выглядел привычно. Разве что рубашка, выдернутая из-под брючного ремня, выдавала события десятиминутной давности, но это была ерунда: от взгляда Эрика Кайлу очень захотелось вернуться обратно в ванную. Картман впервые с момента их встречи три месяца назад смотрел на него с такой откровенной и яростной ненавистью. - Что? - Устало спросил Кайл, садясь на противоположный конец дивана. Стащил с себя туфли и пиджак, с ногами забрался на сидение и, наплевав на всё, обнял колени. Ему было паршиво - не только физически. Ощущение внутренней грязи было едким, как щёлочь. - Понравилось? - Эрик подсел ближе. Он был бледен и казался сейчас особенно... опасным. Что-то действительно было не так. - Понравилось сосать, сучёныш? - И да, и нет, - вздохнул Кайл. - Если хочешь что-то сказать - скажи. Картман не сказал. Картман схватил его за горло и с силой, хлёстко влепил пощёчину. Кайл не был готов, но сориентировался быстро, хотя от удара зазвенело в ушах и спутались мысли. Пересел чуть вперёд, хитро извернулся и со всей силы пнул Картмана коленом в бок. Потом ещё раз, и ещё, до тех пор, пока пальцы на шее не ослабли. Тогда Кайл локтем врезал по перекошенной роже, сразу же добавляя по ней кулаком. Сиденье дивана больно врезалось в поясницу. Эрик буквально выломал его назад, коленом раздвинул бёдра и до синяков стиснул запястье и под рёбрами. Он шумно дышал, глаза потемнели и стали исключительно бешеными. Кайл, само собой, попытался вырваться, но его пах вдавился в чужое бедро, а новая пощёчина обожгла щеку. - Сраная иудейская подстилка, - прошипел Картман ему в лицо так зло, словно Кайл только что не позволил отыметь себя в рот, а сам поимел его любимую кошку. - Жалкий хуесос... Жестокий укус впился в плечо прямо через рубашку. Секунду спустя острые зубы вцепились прямо в горло под кадыком. Это оказалось особенно больно - из глаз брызнули слезы. Кайл так и не кончил, и сейчас ничуть не удивился болезненно пронзительному возбуждению, накатившему горячей волной. - Да чего ты бесишься, блядь, больная скотина, отпусти меня! - Заорал Кайл, отчаянно забившись в руках Картмана. - Отпусти! Или, богом клянусь, я тебя во сне зарежу! Тварь! - Не зарежешь, - Эрику немыслимым образом хватило физической силы, чтобы подавить его трепыхание и одновременно сорвать с него, теряя пуговицы, рубашку. - Нет, жиденыш, тебе не хватит пороху. Пока ты не кончал всю ночь до обморочного состояния у меня на члене, пока не узнал, каково это - когда я засаживаю в твою тугую еврейскую задницу по самые яйца, ты никуда от меня не денешься. - Горячий рот прижался к месту укуса. Наверное, Картман разодрал зубами тонкую кожу, потому что шея мучительно горела, а губы у жиртреста, когда он отстранился, были перепачканы кровью. С другой стороны, это сам Кайл мог метким ударом разбить ему рожу. - Отпусти меня... Эрик. Пожалуйста. - Кайл заговорил спокойно и устало. Ответная агрессия не срабатывала вообще ни разу. - Если тебе действительно хочется, чтобы всё было вот так, я ничего не могу с этим поделать, но неужели тебе не надоело? Чего ты боишься? Почему не хватает смелости признать, что тебе хочется не только жестокости? Я же вижу, как ты на меня смотришь. Думаешь, я тебя не уважаю? Насилием ты уважения всё равно не добьёшься. Ты хотел, чтобы я чувствовал себя особенным, но сейчас я чувствую себя подзаборной шалавой, которая сосёт за дозу. Ты смешал меня с дерьмом и теперь делаешь всё, чтобы я вообще в нём растворился. Ты даже не представляешь, как мне сейчас паршиво. Жёсткие пальцы больно вцепились под линию челюсти. Кайл отчётливо ощущал, как Картман дрожит, прижимаясь к нему всем телом. - Я никогда тебя не отпущу, - лихорадочно, отрывисто выплюнул жиртрест. Он всё-таки посмотрел Кайлу в глаза и застыл, будто загипнотизированный. - Никогда, слышишь? Ни за что. Проще придушить тебя и самому повеситься, шагнуть из окна, что угодно. Кайл с трудом высвободил одну руку. В плече что-то хрустнуло, потянуло тупой болью. Рыжий зашипел, но ладонь на щёку Эрика положил всё равно, не теряя зрительного контакта. Картмана было жалко. Угораздило же... - Я здесь, - успокаивающе улыбнулся Кайл. - Успокойся. Эрик перехватил его ладонь и прижался к ней губами. А потом сжал - так крепко, будто всерьез думал, а не переломать ли тонкие пальцы. Один за другим или все вместе. Возможно, он думал об этом на самом деле. - Что с плечом? - Не знаю. Потянул, наверное. - Жиды хрупкие, как пиздец. И как вы пережили холокост? - Отлипать от него Картман по-прежнему не собирался. Подхватив Кайла за талию, он пересел обратно на диван и устроил рыжего у себя на коленях. Вид у них обоих был потрёпанный, но Картман вдобавок к этому казался... воодушевлённым. - Ты пиздец, еврейчик, - внезапно хихикнул он. - Ты о чём? - Кайл привалился к его плечу. - Ты не просто рыжая сучка, не так ли? Ты ласковая рыжая сучка, - раздалось на ухо полное самодовольства. Картман крепко обнимал за талию и в промежутках между словами касался губами мокрых рыжих кудряшек у виска. Даже так Кайл мог почувствовать, как сильно у Жиртреста бьётся сердце. - Любишь, когда тебя чешут за ушком? - Ты тоже, - пожал Кайл здоровым плечом. Справедливое заявление Картман проигнорировал. - Я вызову тебе врача, - сообщил он ласковым до тошноты голосом. - Скажи, Кайл, ты ведь не собираешься делать глупости? - Мне не нужен врач, - Кайл закатил глаза. Похоже, жиртрест не мог трезво оценивать уровень своей полу-истеричной заботы. Однажды он вызвал врача, когда Кайл чихнул. Один раз. Из-за пыли. - У тебя травмировано плечо и полная вагина песка, разумеется, тебе нужен врач. - Заткнись. Врача Картман, разумеется, вызвал. Он всегда поступал по-своему, и, пока доктор осматривал повреждённое плечо - ни единого вопроса о причинах травмы, надо же! - накладывал жгуты и прописывал слабое обезболивающее, ревностно глядел на Кайла с многострадального дивана. Врач ушёл через полчаса. По-хорошему, нужно было уже идти спать, но сна у обоих не было ни в глазу. - Я хорошо обращался с бывшей супругой, - вдруг сказал Картман, когда они перебрались на кухню и заварили вонючий зелёный чай с жасмином. - Ты, вероятно, думал, что я её пиздил и затрахивал до кровавых соплей, но нет. У нас были... нормальные отношения. Как у всех. Когда я говорил, что она была слабой, я имел в виду не это. - Я так никогда не думал, - покачал Кайл головой. Чай они пили редко, как и все крайне занятые люди. Кофе - пожалуйста, литрами, в любое время дня и ночи. - Я это к тому, еврейчик, - Эрик кашлянул, - что я могу по-другому. Мог, во всяком случае. Но это было скучно. Это было лживо, и это не был ты, вот в чем дело. -Ну, вот он я, - усмехнулся Кайл, делая небольшой глоток из своей чашки. Плотнее запахнул полы рубашки, на которой не хватало половины пуговиц. - Но всё по-прежнему лживо. Ты не подумай, я примерно понимаю, о чём ты, но, если понимаю правильно, то у тебя серьёзные проблемы с доверием и самооценкой. Отношения могут быть построены из говна и палок, но кирпичи, согласись, надёжнее. И всё это на фоне того, что я до сих пор не могу с уверенностью сказать, в отношениях ли мы. - Судя по всему, нам необходимо всё обсудить. Скажем... послезавтра? Перед выходными. Я должен быть уверен, что на следующий день после разговора ты будешь готов присесть на мой хер, но не в офисное кресло. - Ты не понимаешь, как это работает, - констатировал Брофловски. - Что мешает тебе поговорить об этом сейчас? - Ты не согласишься пропустить рабочий день. - Картман. - Я не шучу, - холодно сообщил жирный. - Нет, мой хитрожопый еврейчик, хватит с меня твоего жевания соплей, я... Он осекся и махнул рукой. В какой-то степени это было даже лестно. Кайл каждый день видел, как Эрик подминает под себя деловых партнёров, поставщиков, собственных подчинённых, как умело оперирует словами и сам направляет ход событий, и то, что жиртрест теряется со словами всякий раз, когда говорил с ним, дорогого стоило. - Почему тебя вырвало? - Я морально не готов глотать, - честно ответил Кайл. - Ну, и алкоголь ещё. - Ты бы передумал насчёт своей морали, если бы видел, как смотришься с хуем во рту. Может, снимем милое хоум-видео, а? Кайл молча показал средний палец и сделал ещё один глоток чая. - То, что ты называешь жеванием соплей - нормальный человеческий диалог. Одного твоего присутствия не достаточно, жирный. - Брофловски ещё под руководством предыдущего директора считался одним из лучших переговорщиков. В его прямые обязанности ведение переговоров не входило, но, каждый раз, когда ситуация заходила в тупик, помочь просили именно его. Сейчас Кайлу было даже проще: выражаясь официальным языком, в его распоряжении было сто процентов ресурсов, которые Картман хотел получить. Часть из них он уже продал за стоимость, выше условной "рыночной" на несколько порядков, но проданное было сущим пустяком по сравнению с тем, что у Кайла ещё осталось. И жиртрест знал об этом. Пытался, как обычно, вырвать желаемое грубой силой, или манипуляциями, или любыми другими окольными путями, но Кайл рогами упёрся и свои позиции сдавать не собирался. О любви к Картману и речи - пока - быть не могло, но это недоразумение с избытком компенсировалось ощущением собственной исключительности. Разумеется, кроме тех моментов, когда жиртрест вёл себя как животное. На следующий день Эрик снова попытался купить его. Непонятно, где он узнал о любимом десерте Кайла, но целая коробка, повязанная пошлым атласным бантом, со штампом европейской таможенной службы и скоростной почты, стояла у Брофловски на столе, когда он только заявился на работу. Ещё там было новое кресло с поддержкой спины. На этом кресле Эрик и прижал его, вынудив взять в рот во второй раз. Он был почти ласков. Поначалу тяжело дышал в ключицу, наглаживал налитой член, нежно покусывая горло, стискивал ягодицы мощными пальцами и даже в горло парой минут спустя засаживал бережно - у Кайла через сорок минут была важная встреча, Кайл не мог хрипеть там, будто пропитая заправочная шалава. У Эрика определённо была фиксация на его горле. Он сжимал шею Брофловски с чётким расчётом не оставлять следы выше воротника рубашки, но сжимал - дышать получалось через раз, и каждый вдох был у Эрика под контролем. От этих тисков не получалось сглатывать слюну. Она стекала у Кайла по подбородку, и в этом было что-то унизительное и мерзкое, но стояло от этого так, что избавиться от штанов хотелось даже больше, чем дать Эрику по морде. Кончив Кайлу на щеку и губы, Картман тщательно слизал белесые подтёки спермы и, ещё не сглотнув, полез целоваться, за что огреб звонкую пощёчину. Отпор его не рассердил. Он проглотил всё, что было во рту, и обаятельно улыбнулся. - И никакой блевотины, видишь? Тебя ещё многому предстоит научить, жиденок. - Прекрати относиться ко мне, как к безотказной бляди, - отпихнул его от себя Кайл. - Уважай мою личность! - Припечатал он следом и только потом сообразил, насколько же это напоминало... Вот же срань. - Тебе же нравится, - мурлыкнул Картман, и не подумав раскаяться. - Это заводит, но оставляет после себя неприятный осадок. - Носи с собой зубную щётку, - фыркнул Картман, грубовато поцеловал его в губы и вышел из его кабинета. - Скотина, - вздохнул Кайл ему вслед.