Холодный Пепел[ПЕРЕПИСЫВАЕТСЯ]

Я очнулась в небольшой комнатке на полу, совершенно не понимая, что происходит и как я здесь оказалась. Голова просто раскалывалась. Я попыталась привстать и удивилась тому, что не почувствовала боли. Ни капельки. Где я? Что это за место? Нужно срочно осмотреться. Спустя пару мгновений после пробуждения затёкшие мышцы всё же решили о себе напомнить. И неудивительно: всё это время я лежала на старом дощатом полу. Конечно, слой пыли здесь был внушительным, но не настолько, чтобы хоть немного смягчить поверхность, на которой я развалилась. Кажется, я уже пришла в себя, и поэтому привычное любопытство стало вытеснять шок. Я продолжила осматривать помещение. Приглядевшись, я поняла, что пол покрыт не только пылью, но и опилками и даже небольшим количеством сена. Сначала я не обратила на это внимания, но сейчас в глаза сразу бросился тёмный оттенок потрёпанной временем древесины. Может быть, эффект усиливался за счёт того, что место в целом было довольно мрачным. Только вот доски действительно выглядели так, будто здание стоит здесь уже несколько сотен лет. М-да, угораздило же меня в очередной раз найти себе приключений на одно место... Не сказать, что здесь было душно, но это чудо архитектуры было заполнено затхлым запахом гниющей древесины. Ситуация усугублялась тем, что в здании практически не было окон: только одна-единственная дыра в потолке, через которую еле-еле поступало немного воздуха с улицы. Зато дождь через неё, по всей видимости, лил знатно... Хоть один плюс у этой душной, жаркой погоды. Наверняка, раньше здесь было полно всякого барахла, но в какой-то момент всё кардинально изменилось. Может быть, все вещи банальнейшим образом растащили. Может быть, хозяева сами их забрали и куда-то перевезли. Теперь это не имеет никакого значения. Суть в том, что сейчас здесь было совсем пусто: даже не завелась какая-нибудь живность, вроде пауков, летучих мышей и прочего. Ничего не имею против. Я наоборот очень рада тому, что удалось избежать встречи с этими милыми зверушками. И всё равно какое-то жуткое местечко. Неприятное. Похоже на заброшенный склад или сарай. Что-то в этом роде... Пока я осматривалась по сторонам, в сознании, наконец, сформировалась примерная картинка происходящего. Тереза. Как жаль, что не получилось решить этот вопрос по-хорошему. Как жаль. Меня сложно вывести из себя, но, вынуждена признать, у неё это получилось. Нельзя просто так оставить такое. Нельзя. Да ведь даже не из мести. Кто-то же должен научить её хорошим манерам, верно? Разумеется, должен! Так и быть, мне придётся возложить этот груз на свои хрупкие плечи... Я уже начала думать о наиболее элегантном методе мщения, как мои мысли прервало неловкое покашливание. Стоп. Здесь кто-то есть? Мальчик. Тот самый мальчик, который буквально спас меня от этой толпы. Но почему он мне помог? Кажется, мы не знакомы. По крайней мере, я этого не помню. И когда он успел так тихо войти? Хотя погодите, он всё время здесь сидел. Сидел и молчал, пока я изучала помещение. Молодец. Да и я молодец: попросту не обратить внимания на то, что рядом сидит ещё один человек, зато разглядывать обветшалый пол и стены. Интересно, он теперь не думает, что я сумасшедшая? — Привет. Наконец-то ты очнулась. Как себя чувствуешь? Интересный вопрос. Забавно, но вполне неплохо. Меня это даже удивляет. Перед тем как ответить, есть несколько секунд, когда можно всмотреться в черты лица собеседника — в особенности, в глаза. Не зря ведь говорят, что глаза — зеркало души. Определённо, что-то в этом есть. И ведь зачастую, если внимательно заглянуть в глаза, можно понять, что из себя представляет человек на самом деле, если отбросить все маски в сторону. Тёмно-каштановые взъерошенные волосы. Парень, тебе подарить расчёску? Впрочем, неважно. Осталось всего несколько мгновений, чтобы заглянуть в глаза, в "зеркало души". Если задержаться хоть на капельку дольше, люди просто решат, что ты сумасшедшая. Или что что-то не так. В любом случае, это, по их мнению, странно. Увы, это идиотское правило работает с подавляющим большинством, поэтому стоит поторопиться и перестать заострять внимание на незначительных деталях. Пока ещё то, что я медлю с ответом, можно списать на шоковое состояние. Но это пока, поэтому действительно нужно поторопиться. Светло-голубые глаза. Такой чистый, небесный цвет. Они сильно выделялись на фоне всех остальных деталей: потрёпанной одежды, неопрятности и даже неряшливости, субтильного телосложения, видимой слабости, которая была лишь иллюзией, непримечательных черт лица. Удивительно яркие и чистые глаза. Внимательный анализирующий взгляд. С виду мальчишка очень прост, но что обстоит на самом деле? Нет, приятель, придётся хорошо потрудиться, чтобы разгадать, что на самом деле прячется под твоей маской... — Уже лучше. Спасибо, что спас меня... — было очень неловко, но я попыталась улыбнуться. — Не за что, — кажется, он немногословен. — Я не помню, чтобы мы были знакомы... Джин. Джин Пирс, — я протянула мальчишке руку. Он пожал её. — Александр Моро. Просто Алекс, — да, так и есть: он немногословен. Нужно как-то продолжить разговор. — Очень приятно, Алекс. Что это за место? — Это небольшой сарай, недалёко от приюта. Ты уж извини, — Алекс указал на мою одежду, — я не слишком силён для того, чтобы нести тебя на руках, поэтому пришлось тащить по земле. — Да ничего, никаких проблем. Я ответила скорее на автомате, но потом постаралась незаметно посмотреть, что стало с моим прикидом. Одежда действительно была не в лучшем виде: испачкана в земле, где-то даже порвана. Складывалось ощущение, что меня протащили по колючей проволоке. Странно, что совсем ничего не болит... — Хорошо, что у меня есть сменная одежда в комнате. Проводишь до приюта? — Не проблема. Пойдём. Наверное, раньше в этом сарае были ворота, но сейчас это выглядело как некое подобие арки. Свет в помещение, как и воздух, проникал только отсюда и через дыру в крыше. И если раньше это не ощущалось, потому что глаза уже привыкли к полумраку, то на улице пришлось резко зажмуриться от непривычно яркого света, хотя время, по всей видимости, близилось к вечеру. Мы вышли на тропинку и направились вверх по склону. Оказывается, этот сарай находится за зданием приюта. Я поняла, что пока мы идём, есть шанс получить от Алекса какую-то информацию. Нужно действовать. Я аккуратно посмотрела в его сторону. Кажется, он был настолько погружён в свои мысли, что даже не замечал моего присутствия. Что ж, Алекс, пора "просыпаться"... — Почему ты мне помог? — от неожиданности он даже немного вздрогнул. — Не знаю. Ты просто... Странная, — после секундной паузы Алекс продолжил, кажется, осознав, что такой ответ вполне мог меня обидеть, — Не такая, как все. Да и Терезу я не очень уважаю. Война у нас с ней. — Война? — меня это несколько удивило, хотя и заставило слегка улыбнуться. — Ну да, война, — пояснил он, — Кто кому больше навредит. Например, вчера я ей паука в кровать подложил, а на прошлой неделе меня её свита соком облила... — Ясно. Любопытно. Кажется, его всё-таки можно разговорить — более того, оказывается, это не так сложно. Спустя несколько минут общения и небольшое количество реплик возникла тоненькая ниточка доверия. Теперь важно её не порвать... Может быть, тебе тоже здесь некому доверять, Алекс?.. Какую-то часть пути мы прошли в полном молчании, и я уже погрузилась в свои мысли, пока неожиданно прозвучавший вопрос не заставил меня из них вынырнуть. — А ты на русском говоришь? — В смысле? — сказать, что я не ожидала этого вопроса — ничего не сказать. — Ну, когда тебя зажала в уголке Тереза, ты прокричала что-то на русском. — Не знаю. Я уже не помню. Я действительно ничего не помнила. Этот отрывок напрочь стёрся из моей памяти. Но Алекс как-то недоверчиво на меня посмотрел, хотя ничего и не стал говорить. Ну вот, опять молчание! Кажется, эта тонкая нить порвалась почти сразу после своего появления. Может быть, что-то сказать? Но что? И поможет ли? Не найдя ответа, я продолжила молча идти по тропинке. Внезапно вспомнились слова Макгонагалл о том, что в приюте есть ещё один волшебник. Интересно, не Алекс ли?.. Когда мы добрались до приюта, я всё ещё не смогла найти нужных слов. Хотя, кажется, этого и не требовалось... — Всё хотел спросить, — уже у входа сказал мальчик, — что такое с тобой произошло, что ты упала в обморок? — Я даже не знаю, как это объяснить, — сказала я, обрадовавшись, что он сам заговорил, — после того случая с озером... ты, наверное, слышал, — Алекс внимательно кивнул, — я частично потеряла память. А если быть точной, то почти полностью. — Оу. Прости, если что. — Да нет, ничего. Опять возникло это неловкое молчание. Хотя создавалось такое впечатление, что неловким оно было только для меня: Алекс, видимо, не ощущал никакого дискомфорта. Я глубоко вдохнула свежего и уже по-вечернему прохладного воздуха и только сейчас поняла, что пропустила и завтрак, и обед, и ужин, — если не считать завтраком мой подарок самой себе на День рождения. Урчание в животе словно в подтверждение моих мыслей разрушило возникшую было тишину. — Наверное, ты сильно проголодалась. Честно говоря, я тоже. Мы провели почти весь день в том сарае. Прежде чем я успела что-то ответить, живот очень выразительно заурчал, причём достаточно громко, и поэтому я просто неловко улыбнулась и кивнула. Буквально через какую-то долю секунды пришло понимание того, что надеяться особо не на что, и улыбка мгновенно сползла с лица. — Но где в это время можно найти еду? Все уже спят, время позднее — хотя даже если бы мы пришли раньше, в столовой бы всё равно ничего не дали... Если и дальше развивать эту грустную мысль о том, что до завтрашнего утра придётся поголодать, то, по закону подлости, есть захочется ещё больше. Я остановилась и посмотрела на Алекса. Он заметно оживился, что меня сильно удивило. Глаза сразу заблестели, на губах появилась заговорщическая улыбка, а взгляд был как и раньше направлен куда-то в глубину мыслей, но сейчас невооружённым глазом была заметна упорная мыслительная деятельность. Кажется, в голове моего товарища по несчастью созрел какой-то хитроумный план по насыщению желудка... — Алекс?.. Очнулся. На лицо вернулась уже привычная маска, но блеск в глазах даже не собирался никуда уходить. — Извини, я немного задумался... В столовой сейчас действительно пусто, но с ужина точно должно было что-то остаться. У кого-то из старшей группы наверняка есть ключ. — Я не думаю, что кто-то даст нам ключ... — Никто и не говорит, что даст. Ты же сама сказала, что все уже спят. Мы незаметно пройдём в комнату старших, возьмём ключ и... — А завтра? Ты действительно думаешь, что никто из них не заметит пропажи? — Не паникуй, Джин. Мы позаимствуем ключ на время, поедим, а потом вернём его на место. Всё будет в порядке. Действительно, чего это я? Видимо, с голодухи мозг совсем не хочет работать. Погодите-ка. Алекс назвал меня по имени? Кажется, первый раз за день. Да и вообще, он резко стал каким-то разговорчивым. В первые минуты знакомства я бы никогда не подумала, что он решится грабануть ночью столовку. Нет, он совсем не тихоня. Кажется, я была права насчёт маски... — Извини, просто очень хочется есть. Наверное, поэтому я сейчас так туго соображаю... — Всё в порядке, — Алекс перебил меня, — Сейчас нужно тихо добраться до комнаты старших на четвёртом этаже. — Почему ты так уверен, что там лежит ключ? И как мы найдём его — тем более, тихо? Алекс немного смутился и стал внимательно изучать взглядом пол. — Я обычно не подслушиваю чужие разговоры, но иногда невольно приходится становиться свидетелем интересных событий... Я понимающе кивнула. По всей видимости, кто-то из старшей группы стащил ключ от столовой и сделал себе копию. Неудивительно, что спустя какое-то время этот ключ перешёл в собственность их "общины": такие секреты не удастся сохранить в тайне, всегда найдутся любопытные глаза и уши. И практически со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что заветный пропуск на ужин лежит в общем ящике одной из комнат на четвёртом этаже. Только вот в какой из них? Но этот вопрос задавать не было смысла, потому что Алекс точно знал, куда нужно идти. — Пойдём? — Да, только нужно быть очень осторожными. Всё это время мы и так говорили еле слышным шёпотом, но теперь негласно решили свести даже такие тихие разговоры к минимуму. Лунный свет попадал в здание приюта через окна, и глаза уже достаточно привыкли к такому освещению, чтобы различать силуэты предметов и ни во что не врезаться. Ступеньки старой лестницы скрипели всегда, когда на них кто-то наступал, но мы шли так осторожно, что сейчас они скрипели гораздо тише обычного. Наконец, мы добрались до нужной двери и замерли, прислушиваясь. Впрочем, в этом не было необходимости: храп спящих подростков был настолько громким, что был слышен и за дверью. Мы переглянулись. Настал самый ответственный момент нашей "операции". Если кто-то заметит, последствия будут очень печальными... Алекс спокойно вздохнул и почти бесшумно открыл дверь. У меня появились подозрения, что он уже проделывал что-то подобное раньше. Я уже собралась войти, но мальчик жестами показал, что будет лучше, если я подожду в коридоре. Я не смогла сдержать удивлённого взгляда, но остановилась и заняла наблюдательную позицию. Тем временем Алекс уверенно подошёл к тумбочке, выдвинул второй сверху ящик и, тихо отодвинув какую-то кучу барахла, видимо, сложенную туда для прикрытия, достал ключ и поспешно положил его в карман. После этого он сложил вещи так, как они лежали до нашего вторжения, и задвинул ящик. Да, приятель, сегодняшняя прогулка в столовую для тебя явно не первая... Закрыв дверь в комнату, Алекс улыбнулся, показывая ключ, и мы пошли в столовую. Я решила не мучить его расспросами о правдивости моей догадки — к тому же, это было слишком рискованно: кто-то особо чуткий мог проснуться и услышать, что мы бродим по приюту после отбоя, да ещё и с украденным ключом от столовой. По правде говоря, по пути в столовую мы были менее осторожны, чем на предыдущей части маршрута, и временами шагали слишком громко. Ключ уже был у нас в кармане, и в голове осталась только одна мысль: совсем скоро мы сможем утолить голод. К счастью, фортуна была к нам милостива, и никто нас не заметил. Ключ два раза повернулся в замочной скважине и открыл нам дорогу к заветным порциям пищи. Было так странно видеть столовую такой тихой и спокойной. Сейчас здесь не было ни души, и поэтому не раздавалось привычного шума и гомона детей, не было дневной суеты. Сквозь окна был виден свет от фонарей, поэтому в помещении не было так темно, и появилась возможность действительно видеть, куда мы идём, а не полагаться на предчувствие, интуицию и везение. В стене напротив нас справа была дверь, а слева небольшое окошко, откуда обычно выдавали порции еды. Разумеется, сейчас там должно было быть пусто, а вот за дверью находился холодильник, где вполне могло что-то остаться с ужина. Разумнее было бы пойти туда, но во мне теплилась надежда найти чай, хлеб и, если повезёт, ещё что-нибудь съестное. Поэтому мы с Алексом переглянулись и решили разделиться: я отправилась к окошку слева, а он пошёл к двери. Как только я добралась до цели, я заметила на столе поднос с несколькими кружками холодного чая. Кажется, он был чёрным, но скорее всего, смешанным с зелёным. Рядом стояла сахарница и небольшая тарелка, накрытая сверху блюдцем. Наверное, там лежат оставшиеся с ужина куски хлеба. Жаль, что придётся пить холодный чай. Наверняка за той дверью рядом с холодильником должна быть плита, чайник, кувшин с водой — это ведь кухня. Ладно, возьму то, что есть, но буду надеяться, что Алекс сообразит поставить чайник... Стол был совсем близко, и мне не составило труда дотянуться до подноса. Я решила, что сначала лучше взять стаканы с чаем и сахарницу, чтобы ничего не разлить. Совсем рядом был один из обеденных столов, и я переставила их туда. Затем я убрала блюдце, увидела несколько кусков хлеба — кстати говоря, не чёрствого — и тоже поставила тарелку с ними на стол. Послышался звук вскипевшего чайника, который заставил меня вздохнуть с облегчением. Всё-таки чай сегодня не будет холодным! Я подошла к двери и открыла её, что было довольно кстати, поскольку руки Алекса были заняты подносом с едой и горячей водой. Видимо, дверь захлопнулась, пока он копался на кухне, потому что в самом начале наших поисков она была открыта. Спустя пару мгновений мы уже сидели за столом с двумя порциями какой-то каши, хлебом и горячим сладким чаем. При виде еды чувство голода ещё больше усилилось, и поэтому мы ели молча, жадно прожёвывая каждую ложку каши, содержащей кучу железа, так полезного для организма. Через несколько минут тарелки уже стали идеально чистыми, чай был выпит, а хлеба, тем более, совсем не осталось. Пока ещё не чувствовалось сытости, но это ощущение придёт уже совсем скоро, а сейчас можно было убрать следы нашего вторжения и поговорить, что мы, собственно, и решили сделать. — Как ты попал в приют? Может быть, мой вопрос был бестактным, но мне хотелось узнать больше информации о собеседнике, поэтому на некоторое время пришлось отбросить вежливость в сторону. Я сразу вспомнила запись в дневнике. Алекса привезли четырнадцатого апреля. Ещё было написано, что он тоже ничего не помнил. Может ли это быть как-то связано с моей прошлой жизнью? — Я жил на улице. Однажды меня поймали на краже, отвезли в полицию... Оттуда отправили в этот приют. С тех пор я здесь. Темнишь ты, приятель, темнишь. Один вопрос: зачем? Какая у тебя причина скрывать правду? Наверное, у меня на лице появились нотки подозрения, и, кажется, Алекс это заметил. Я постаралась максимально естественно продолжить разговор. — Извини, если задела. Я не подумала, когда спрашивала... Но здесь хотя бы есть крыша над головой. Да и кормят, хоть и не так много, как хотелось бы. — Да, наверное. Кажется, он хочет закрыть тему. Ладно, хорошо. Я не буду давить. Это ещё раз подтверждает, что он лжёт. Только всё ещё не понятно, зачем. А ещё кажется, что он что-то подозревает. Теперь внимательно смотрит в глаза, как будто пытается прочитать эмоции. Не на ту напал, приятель... — По дороге в приют ты спрашивал, почему я сказала что-то на русском. Я правда этого не помню. Но как ты понял, что я говорила? Ты знаешь язык? — Да. Мило. Мы опять пришли к односложным и неохотным ответам. Видимо, ещё что-то узнать не получится. Если спросить, откуда, он наверняка опять что-то соврёт. Да и другие мои догадки проверять нет смысла. Итог будет примерно таким же. Ладно, придётся оставить его в покое. Пока что... Завтра я в любом случае получу ответ на один из своих вопросов. И это уже не будет зависеть от разговорчивости Алекса, который понял, что я ему не очень-то верю. — Уже поздно. Нужно расходиться по спальням. Я верну ключ на место. Должно быть тихо, сейчас все спят. Да, так и есть: он понял, что я с подозрением отношусь к его ответам, и решил закончить разговор. Боится, что я продолжу задавать вопросы? Впрочем, уже действительно пора спать. — Да, пожалуй. Я немного подумала и с улыбкой добавила: — До завтра. После этого небольшого диалога мы молча вышли из столовой, закрыли дверь на ключ, прошли ещё немного вместе, так как наши дороги совпадали, а потом ещё раз попрощались и разошлись в разные стороны. Несмотря на то что нас не поймали по дороге и получилось поесть, я всё равно как-то паршиво себя чувствовала. Но не физически, а морально. На какой-то короткий промежуток времени я ему поверила. Он показался уже знакомым, как будто раньше мы хорошо общались. Но после разговора в столовой... Нет, пока ещё в моей жизни нет людей, которым можно было бы по-настоящему доверять. Нужно быть начеку. Наконец, я дошла до своей комнаты, тихо приоткрыла дверь и поняла, что все уже спят. Да, действительно тихо. Можно идти. Я аккуратно добралась до кровати и поняла, что всё ещё в потрёпанной одежде. Опять возник вопрос, почему Алекс помог мне. Я уже не была уверена, что можно доверять его объяснениям. Я открыла тумбочку и быстро переоделась. Предполагалось, что я сплю в одной одежде, а днём хожу в другой, но с учётом недавних обстоятельств... Одним словом, хорошо, что сейчас лето. Завтра в полдень предстоит "прогулка" с Макгонагалл по Косому Переулку. Наверняка я получу некоторые ответы. Хотя скорее всего, наоборот появится ещё больше вопросов. Но это будет завтра, а сейчас я просто хочу спать, потому что день выдался очень насыщенным. С Днём рождения, Джин!