***
Люк вышел их гиперпространства на достаточно большом расстоянии от планеты, чтобы его истребитель не был заметен для имперских судов. Блокада поредела, вокруг Явина Ⅳ вращалось множество обломков. Эрдва рассчитал траекторию, по касательной цепляющую атмосферу спутника и Люк придал вращение своему кораблю. Никто не обратил особого внимания на очередной повреждённый крестокрыл, движущийся по высокоэллиптической орбите. Тем более, что через несколько оборотов он сгорел в атмосфере. Первым делом Люк нашел место для посадки. Двое суток он провёл в кабине. Пройтись по земле было жизненно необходимо. Затем сверился с картой и повёл истребитель к базе, над самыми верхушками деревьев, за тысячи километров. Более точно выбрать место «падения» у него не получилось. Не долетев около сорока километров до цели, Люк посадил корабль на небольшой прогалине и замаскировал его ветками, больше для самоуспокоения — это не помогло бы против активного сканирования. Оставив астромеханика на месте, дальше он пошел пешком. Заночевать пришлось на нижней ветви огромного дерева, увитого лианами так, что они образовывали некоторое подобие навеса. Выспаться толком не удалось. Вокруг раздавались крики птиц, кто-то пробегал под деревом, воздух был заполнен насекомыми. Люк погрузился в медитацию, дающую возможность немного отдохнуть, продолжая контролировать обстановку вокруг. Едва свет, отражённый от газового гиганта позволил разбирать дорогу, Скайвокер спрыгнул вниз, размялся и направился к текущему поблизости ручейку. Вода была холодной, видимо, неподалёку били родники, воздух же, и в столь ранний час, облеплял тело липкой жарой. Люк достал из рюкзака кубик сухого пайка, положил в чашку с водой и включил разогрев. Через три минуты чаша заполнилась сбалансированной, питательной кашей. «Мясо будет к обеду, — решил Люк. — А пока стоит поторопиться». Куда торопиться и зачем вообще нужно идти, Люк не знал. Он просто возвращался к тому месту, где последний раз видел своих друзей, в надежде на что-то. И эта надежда растаяла, когда подобравшись к древнему храму, служившему повстанцам базой, юный бунтовщик увидел посты штурмовиков. Имперские солдаты вели себя как дома. Пронаблюдав за ними до обеда, Скайвокер отошел на несколько километров, чтобы поохотиться. Всё равно ничего интересного не намечалось. Еды вокруг было множество, как и возможностей самому стать едой. Выбрав из предложенного природой меню птицу, запечённую в углях, Люк подстрелил парочку и сам же принялся её готовить. Но стоило приступить к трапезе, как на запах еды начали сбегаться другие представители местной фауны. Кого-то удалось отпугнуть, а злобную рогатую тварь пришлось парализовать выстрелом из бластера. Снова потянулись часы наблюдения. Солдаты заходили в храм и выходили из него, иногда что-то выносили и складировали рядом. Ближе к вечеру возле храма опустились два шаттла, штурмовики загрузились в них и улетели. Следом раздалась серия взрывов. Люк не поверил, что всё закончилось, но прошёл ещё час, и никто больше не появился. В помещениях бывшей базы повстанцев было темно и пыльно, под ногами хрустела щебёнка. Большинство переходов были подорваны и осыпались. Огромные склады выдержали взрыв, но часть кровли и куски стен обвалились. Пол был покрыт камнями различных размеров, до полутораметровых глыб и различным мусором. Обломки ящиков, какие-то железяки… Луч фонаря выхватил что-то блестящее, Люк подошел поближе и поднял манипулятор от дроида золотистого цвета. Джава по-своему подошел к приказу. Если Оби-Вану дроид не нужен, это не повод его уничтожать. Можно разобрать и оставить себе. От Вейдера он тоже его утаил, поскольку речь об оплате не заходила. Вот если бы тот сказал: «Хочуса куписа Трипио дроидса», тогда — другое дело. Джавы весьма чувствительны к таким нюансам речи. Джаву трудно провести. К счастью, все детали обнаружились поблизости, солдаты их вытряхнули из ящика и не сочли за нечто ценное. Только голову попинали немного по полу, отчего на ней прибавилось вмятин. Сборку Люк отложил до утра. Этот дроид был единственной нитью, связывающей его с отцом. Он вспомнил, как был ошарашен, когда после побега со «Звезды Смерти» Трипио заявил, что раньше тоже служил Скайвокеру. Только Энакину. «Возможно, это ваш родственник?» — «Энакин Скайвокер? Это же мой отец!» Люк попросил рассказать дроида об отце и не отрываясь слушал историю его жизни, пока Оби-Ван не предложил заняться более полезными делами.***
— Хан, я чувствую возмущение Силы, мы должны лететь к базе! — Не знаю, возмущение какой «силы» ты чувствуешь, а я чувствую возмущение мощи. Имперской мощи! Ты не слышал звук двигателя там, — пилот прочертил рукой полосу в воздухе, — потом ближе, ещё ближе, над нами, левее… Нас ищут, землю сканируют. Мы не успеем даже взлететь. — Хан, уже почти сутки их не слышно. — Значит, они перенесли зону поиска. И мы как раз в неё влезем! — Посмотри на карту, они удаляются от базы. — Это не значит, что возле базы нет другой группы. — Они наверняка в первую очередь проверили те места. Пойми, это очень важно! — Там полно имперских солдат, это как пить дать. — Высадишь меня поблизости, а дальше не твоя забота. — Не раньше, чем следующим утром. — Нам надо поторопиться. — Подумай, за сколько километров будет виден выхлоп тягового двигателя. Над базой не стоят такие туманы. Да его с орбиты можно будет заметить! А планета под плотным присмотром. Хану в предрассветных сумерках пришлось плыть до затопленного корабля. Сжатый воздух выгнал воду из шлюза. Внутри было сухо, за исключением воды, капающей с пилота. «Сокол» на репульсорах поднялся над водой, развернулся и полетел к берегу.***
— Господин Люк, какое счастье, что вы меня спасли! Я боялся, что вы уже улетели. — Конечно, я улетел. А что случилось? — Оби-Ван Кеноби приказал меня отключить и дезинтегрировать, — синтезированный голос задрожал на последнем слове. — Бен приказал сделать это? Почему? — Не имею никаких предположений, господин Люк. Он ни разу не высказывал недовольства мною. Впрочем, что ещё можно ожидать от человека, напавшего на вашего отца. — Напавшего на моего отца?! — Я сказал «напавшего»? Ах да, это же из новых воспоминаний. Оби-Ван пробрался на корабль вашей матери, выследил вашего отца и напал на него. Какой ужас! — Оби-Ван? Это сделал Оби-Ван? — мир Скайвокера начал рушиться. — Он… убил его? — Не знаю, господин Люк, но после того поединка вашего отца я больше не видел. Кстати, я почему-то не чувствую свои манипуляторы. — Ой, извини, я их ещё не поставил. Торопился узнать, что случилось на базе. А дарт Вейдер? Он тоже был там? — Нет, никакого Вейдера я не видел. Да и услышал о нём гораздо позже всех этих событий. — Значит, Оби-Ван солгал мне… — чуть слышно прошептал Люк. И подняв голову, не поверил своим глазам. Оби-Ван Кеноби, собственной персоной, приближался к нему. Скайвокер поднялся с колена и сделал два шага вперёд. — Ты! Убил! Моего! Отца! — Мне жаль, Люк, что ты услышал это от железяки. Он не может тебе объяснить того, что не понимает сам. Твой отец пал на тёмную сторону силы и с тех пор… — Мне всё равно, на какой он стороне! Это мой отец! — Не перебивай старших, вспыльчивость не доведёт до добра. Когда твой отец прельстился тёмной стороной, он перестал быть Энакином Скайвокером. Так что я сражался не с ним, в определённом смысле. — А я сейчас убью тебя! В определённом смысле! — Стой, если ты… Но младший Скайвокер прыгнул вперёд. Два синих клинка скрестились. Отточенное годами мастерство — с одной стороны, с другой — молодость, ярость, напор. Бен отступал, стараясь экономить силы. Короткие, выверенные движения. Минимальное число контратак. Затянуть битву. Попробовать договориться. А если нет… есть другой вариант. Но дать пасть на тёмную сторону ещё одному Скайвокеру нельзя. Лучше покончить с ним здесь и сейчас, если он не внемлет голосу разума. — Люк, если ты… убьёшь меня… — дыхание начало сбиваться, — то пойдёшь… по тёмной стороне… — Я отомщу за отца! Оби-Ван ощущал его ярость. Контролируемую ярость. Но когда ещё несколько атак разобьются о защиту старого и мудрого джедая, Скайвокер может утратить контроль и получить всю мощь тёмной стороны. К тому же и свои силы не бесконечны. Лучшие годы Кеноби давно остались позади. Значит сейчас! Выпад, но удар пришелся в пустоту и боль парализовала тело. Обе руки отрублены ниже локтя. Оставалось готовиться слиться с Силой. Но следующим взмахом Скайвокер неожиданно ударил по ногам и Оби-Ван ничком свалился на землю у стены храма. Люк погасил меч и пинком перевернул обрубок тела на спину. — Зря я не прикончил тебя во младенчестве. Убил мать, убил бы и дитя. Была надежда… — Ты убил и мою мать? — Она бы никогда не простила смерть Энакина. А так стала символом восстания. Слуга императора убивает собственную жену — непримиримого борца против тирании. Люк почувствовал, как электричество начало скапливаться у него на подушечках пальцев. Взмахнуть руками и сжечь ненавистного старика! Получить власть над огромной силой, которая просилась наружу! Наслаждаться уничтожением противника! Упиваться всемогуществом! Сделать один взмах… Обратный путь был гораздо тяжелее. Возвращать контроль над разумом. Подавлять гнев. До боли в каждой клетке усмирять тело. — Я не буду тебя убивать. Я не паду на тёмную сторону. Но ты сдохнешь. Как этого и заслужил. Люк затолкал в рюкзак руки и ноги дроида, приторочил того сзади и побежал рысцой, помогая себе Силой. Подальше от этого места. Подальше от прежней жизни.***
До самой темноты Хан с Чубакой занимались ремонтом. Всё самое необходимое, что можно сделать в полевых условиях. Вестей от Оби-Вана не было. — Ладно, Чуи, рискнём. Системы обнаружения работают, на орбите, похоже, никого нет. Но стоило им разогнаться, как запищал передний сенсор. Хан, ломая ветви, прижал корабль к земле. — Выа! — взвыл вуки. — Сам вижу! Ещё одна такая посадка и мы уже никогда не поднимемся! Взлетающий корабль был опознан как истребитель Альянса. Но без направленной антенны связаться с ним не удалось. До храма добрались в абсолютной темноте. Луч прожектора высветил сборище рогатых тварей у его стены. Они не собирались разбегаться, а только рычали в ответ. Чуи открыл люк и выстелил из винтовки. Одна из тварей, взвизгнув, забилась в агонии. Остальные прыснули в стороны. Возле стены осталось обглоданное изуродованное тело. Вскоре в ночи вспыхнул погребальный костёр.