A Tangled Web

Молли вошла в гостиную, стараясь не пролить чай, который держала. — Чай готов! Джон, кто приходи.., – она почувствовала, как чашка выскользнула из её рук и её содержимое расплескалось по белому ковру, но ее это не беспокоило. Она была в замешательстве, глядя на мужчин перед собой. — Отлично, Молли! Ты, конечно, помнишь Франческо Морелли? – Шерлок Холмс стоял в гостиной с самодовольным выражением лица, в комплекте с чистым пальто, на заказ сшитым костюмом и взъерошенными кудрями. Он придерживал привлекательного молодого человека с длинными черными волосами, который, казалось, изо всех сил старался оставаться в вертикальном положении. Парень, которого она медленно вспоминала, был на её фотографиях рядом с итальянской деревней. — Синьора М-Мона, как мы давно не виделись! Выглядите великолепно! — Молли, это Молли, – сердито воскликнул Шерлок, но потом пробормотал. – Мы говорили об этом в машине. — Синьора Молли! Добрый вечер! — Ещё рано, но я думаю, что так уже можно говорить, – проворчал Шерлок. Ноги Молли подкашивались; голоса были странно приглушенными, как будто она была под водой. Она безучастно смотрела на то, как чай впитывается в ковёр. О мой Бог! Это действительно происходит. Это меня наказывает Бог. Я солгала Шерлоку, и теперь меня ждёт наказание. Наказание? Нет, это невозможно. Мужчина-Франческо шагнул к Молли, очевидно, намереваясь поцеловать ее щеку в качестве приветствия. Она инстинктивно отпрянула назад, из-за чего он споткнулся и упал на пол. Хупер посмотрела на него, заметив, что чай стал впитываться в его белую рубашку, и подумала, не ударился ли он головой. Это наказание за мои проступки. Я нечестивый католик с ужасным образом жизни. — Шерлок, что ты сделал? Детектив, который смотрел на упавшего Франческо, слегка наклонил голову в сторону, и испуганно сказал: — Ах, да, у тебя наверняка есть вопросы. Я думаю, что я должен извиниться за то, как я вёл себя на прошлой неделе. Ужасное чувство начало покидать Молли. — Ты, наверное, хотел извиниться за то, что отследил предполагаемого итальянского отца моего ребенка и привёл его ко мне домой? — ...да? – сказал Шерлок, удлиняя гласную буква в вопросе. — Хотя я и сказала, что не хочу иметь с ним ничего общего. Шерлок посмотрел на Джона, который стоял позади него и неловко переступал с ноги на ногу. Наверное он хотел быть сейчас где угодно, лишь бы не здесь. — Тут ты сам за себя, приятель, – сказал Уотсон и сделал отталкивающий жест. — Цин-цзин! — вмешался Франческо, а затем положил голову на сложенные руки, видимо, пытаясь заснуть. — Да, хорошо...угу, но у меня есть смягчающие обстоятельства, – сказал детектив. – Позволь мне начать все сначала. Во-первых, есть некоторые вещи, которые, как я чувствую, я должен прояснить. Для справки, я никогда не занимался сексом с Джанин, и я не был по кайфом в наш первый раз, – Шерлок резко понизил голос, чтобы его могла услышать только Молли. – В первый раз, когда мы занялись любовью. Однако я был под кайфом в последующие разы, и я тоже должен извиниться за это. Я очень сожалею о том, что раньше не пытался поговорить с тобой. Из-за этого, тогда в больнице, возможно, - он указал на ее живот. – Всё пошло бы совсем по-другому. Но я этого не сделал. Когда ты не пришла ко мне после того, как меня подстрелили, я подумал, что надежды больше нет. — Я тоже, – рассеянно ответила Хупер. — Что? — Я навещала тебя, много раз. Мне нужно было тебя видеть, но мы не разговаривали с тобой, поэтому я смотрела на тебя, когда ты спал. Боже, наверное это звучит жутко. Мэри фыркнула и постаралась сесть настолько удобно, как могла, со своим округленным животом в гостиной. — Совсем не так. Ну, может быть, совсем чуть-чуть. Во всяком случае, я не могу изменить прошлое, я могу только попытаться что-то поменять в будущем. Поэтому я привел к тебе мистера Морелли, – Холмс гордо указал на молодого человека, который храпел, уткнувшись лицом в ковёр. – Подумай, что, если это шанс, чтобы всё изменить. Если ты хочешь дать вам шанс с Морелли, я был бы рад предоставить ему, скажем так, «мотивацию». Я уверен, что Майкрофт мог бы сгладить ситуацию с иммиграционными документами, чтобы он мог оставаться здесь настолько, насколько ты пожелаешь. Или он мог бы навещать тебя и вашего ребенка несколько раз в течение года и поддерживать вас материально, если это то, чего ты хочешь. Он должен держать ответственность перед тобой и вашим ребенком. Черт возьми, что я наделала? — Как ты его сюда привел? — Это было удивительно просто: я заказал частный тур, а затем вывел его на ночь погулять по городу. У нас был алкоголь. А потом я спросил, хотел ли он когда-нибудь увидеть Англию. Он не самый умный человек. Подумал, что это свидание. Джон рассмеялся: — А ты, видимо, его сильно напоил. — Да, тебя порадует эта часть рассказа, Молли, – резко сказал детектив. – Беря во внимание твоё желание, я сделал так, чтобы во время полёта он оставался пьяным, чтобы он не вспомнил тебя или твоё состояние. Ты можете отправить его обратно, не меняя ничего. Уотсон фыркнул: — Сработано эффектно. Я сомневаюсь, что рододендроны Молли будут когда-нибудь восстановятся. — К сожалению, он, похоже, принял в самолёте некоторое количество бутирата в честь поездки в Англию, – он пожал плечами и приподнял бровь. – У тебя, конечно, конкретные предпочтения. Хупер почувствовала, как угол ее рта приподнялся в ответную улыбку. В сюрреалистическом шерлоковском стиле это было очень щедро по отношению к нему. Как она могла рассказать ему правду сейчас, после того, как он ушел ко всем этим чёртовым бедам? Лучше рассказать всё сейчас, чтобы остановить это, а затем плакать несколько дней. — Это было мило с твоей стороны, Шерлок. — Правда? – вмешался Джон. Шерлок обернулся и резко сказал: — Джон, может быть тебе стоит осмотреть Морелли? – он мотнул головой и одарил Уотсона очень выразительным взглядом. Джон тихо пробормотал: "Ах, да, ты прав", – и присел на колени у бессознательного итальянца, перевернув его на бок. Молли сказала: — Это и вправду было очень мило. Очень мило, но я на самом деле ничего не чувствую к Франческо, и я никогда не задумывалась о его причастности к моей жизни или к жизни моего ребёнка. Так что если бы ты мог... — Отлично! Я надеялся, что ты это скажешь. Я же сказал тебе, что есть ещё варианты, – сказал Шерлок, делая акцент на последний слог. – И я хотел бы предложить вариант B. Детектив сделал глубокий вдох и выпрямился. — Я. — Ты? Как в...? — Муж и родитель. Я знаю, что я не обычный выбор, с моей профессией и историей употребления наркотиков, но я уверяю, что я могу измениться, чтобы свести к минимуму риск во время работы, и я никогда не буду принимать никаких мер, которые могут угрожать тебе и твоему ребёнку. Я постараюсь, конечно, навсегда завязать с наркотиками и сигаретами. Так же, мы уже знаем, что мы сексуально совместимы, так что тут все налажено. Из-за никотиновых пластырей могут возникнуть некоторые вопросы, но я уверен, что мы сможем договориться. Если ты хочешь. — Это то, что ты...я имею в виду, почему? Как ты думаешь, мне нужна пара-мужчина чтобы воспитать ребенка? – сказала Молли, внезапно почувствовав холод. — Да! – воскликнул он. – Я предлагаю себя на эту роль. Джон застонал и прислонился к стене. Мэри так сильно закашлялась, что чуть не подавилась. — Я имею в виду нет! Нет! – он нервно провел рукой по волосам. – Ты очень способная женщина, Молли, и я ни капли не сомневаюсь, что ты сможешь вырастить фантастического ребенка самостоятельно, но ты должна знать, что это необязательно. Я не хочу, чтобы ты это делала. Молли поняла, что ей становится трудно дышать. — Что ты хочешь? — Я хочу попытаться сделать тебя счастливой. Казалось, что Шерлок теряет сознание. Её сердце сжалось. Он действовал из какого-то причудливого чувства чести. — Это прекрасное предложение – даже более чем, – все, что я когда-либо хотела. – Но тебе не нужно этого делать. — Ты должен сказать ей правду, Шерлок, – встревоженно крикнула Мэри, – Скажи ей всё, что ты чувствуешь. — Теперь она наверняка уже знает, это слишком очевидно, – сказал детектив, не отводя от нее взгляда. — Она этого не знает! Шерлок важно кивнул и прочистил горло. — Спроси меня ещё раз, Молли. Пожалуйста. Она едва могла говорить из-за крови в ушах. — Чего ты хочешь, Шерлок? — Тебя, –выдохнул он. – Я хочу тебя, я просто хочу тебя, только тебя, каждый день, – как только он начал говорить, его невозможно было остановить, как дождь после долгой засухи. – И твоего ребёнка, я хочу его или ее тоже, больше, чем когда-либо. Я знаю, что он не мой, но может быть это и хорошо. Ребенок будет частью тебя, поэтому, он уже наверняка будет необычайным. И мы могли бы, конечно, выбрать худшего генетического донора, чем Франческо Морелли: он молод, в хорошем физическом здоровье и достаточно хорош (что, кажется, важно, хотя я никогда не понимал, почему). Недавние психологические исследования показывают, что материнская ДНК играет большую роль в познавательных способностях ребёнка, и я считаю, что я мог бы быть полезным, так как сильная родительская связь и окружающая среда расширяет способности интеллекта. Но на самом деле это всё не важно, потому что он или она будет великолепным, ибо ребёнок твой, и ты...ты самый замечательный человек, которого я когда-либо встречали. Во время своего монолога, Шерлок приблизился, пока между ними не осталось всего несколько сантиметров. Она вытянула шею, чтобы заглянуть ему в глаза. Молли поймала себя на какой-то середине, между восхищением от его слов и страхом перед сильными разрушением всего, что было. — Я очень сожалею за то, что когда-либо передавал тебя, что я позволил тебе почувствовать моё безразличие к тебе. Я как-то сказал тебе, что ты для меня самый важный человек. И сейчас я имею в виду гораздо большее, чем предыдущий владелец твоего обручального кольца. Если я должен соблюдать «обязательные сентиментальные части» то..., – Шерлок внезапно опустился на одно колено перед ней. Она тихо выругалась и заплакала, хотя она не до конца поняла, были ли это слезы радости или страдания, или какой-то сюрреалистической комбинацией этих двух эмоций. Она не могла отвести взгляда. Это было то же самое, что наблюдать за самой заветной мечтой, которая едет на поезде, который вот вот разобьётся. Шерлок продолжил, рассеянно отводя взгляд от кольца, которое он достал из пиджака: — Молли Хупер, согласишься ли ты стать моей женой? Женщина просто смотрела на него. Что бы ты ни делала, не позволяй ему открывать эту коробку. Скажи что-нибудь Хупер! Ну же! — О, Боже, нет. Выражение надежды мигом исчезло с лица Шерлока. Неправильно! Он посмотрел на нее с таким выражением лица, которое моментально стало каким-то хрупким. Кажется, что любой удар может разрушить его в пыль, а ветер раздуть повсюду. — Ладно. Я прошу прощения за то, что пришёл без приглашения. Я только заберу мистера Морелли и сразу же уйду. Когда он встал и двинулся к бессознательному человеку на полу, Молли отчаянно пыталась собрать все свои мысли. Ей нужно было заставить его остаться, но она не могла думать, не могла сосредоточиться, потому что паника вспыхнула из-за того, что она всё испортила. — Я люблю тебя, – крикнула Молли, обращаясь к его удаляющейся спине. Это была первая связанная мысль, которая пришла ей в голову. Она подняла руку к своим губам, с удивлением обнаружив, что одна из неопровержимых истин ее жизни только что вырвалась из ее рта. Когда он повернулся к ней лицом, она мягко повторила: — Я люблю тебя. — Тогда почему? – теперь он выглядел потерянным, как маленький мальчик, которого забыли на рынке. — О, Шерлок, мне очень жаль, – она зашла на кухню и взяла снимок УЗИ, постучав пальцем по дате. – Это мой ребенок. Наш ребенок, она хотела сказать то, что он и так скоро узнает. Шерлок натянул ленту с ультразвуковыми изображениями и внимательно стал всматриваться в неё в течение долгого времени. Молли ждала, затаив дыхание. Ожидание растянулось на три минуты, затем на пять. Она посмотрела на туалет и вздохнула. Нет, она не могла прятаться там дважды за день. Слишком унизительно. — Он отправился в чертоги разума, – сказал Джон, поднимаясь с пола. – Шерлок может быть там часами. — Как Франческо? Ему нужно в больницу, или он может спокойно продолжить спать? – обеспокоенно спросила Молли. Наконец она отошла от неподвижного детектива и склонилась над Джоном, чтобы проверить его пациента. — Он будет в порядке. Сочувствую ему из-за такой отвратительной поездки в Великобританию, но с ним всё будет хорошо. — Может быть, вам лучше забрать его и пойти домой? Может ли он поспать у вас на диване? Если Шерлок не собирается его отвезти обратно после всего этого, я могу попросить Майкрофта отправить с Морелли кого-нибудь. Мэри застонала: — О, даже не думай об этом! После всего, что я сделала, я просто обязана посмотреть, чем все закончится! — Я обязательно расскажу тебе. Мне, вероятно, понадобится чьё-то плечо, чтобы поплакать. Спасибо тебе за твою крепкую любовь. — Это та вещь из немногих, которая получается у меня лучше всего, – сказала Мэри, сияя. Обе женщины обнялись, и Джон с Мэри забрали ворчавшего Франческо Морелли в свою машину и уехали. Молли стояла в дверях своего маленького домика, и какая-то её часть, мечтала сбежать оттуда. Неожиданно за её спиной раздался голос: — Наконец-то все разошлись. Молли испуганно взвизгнула и, развернувшись, ударилась об дверь. — Ой! – она попыталась наступить на ушибленную ногу, когда закрыла дверь. – Я думала, ты в своих чертогах разума! — Я закончил несколько минут назад, но мне пришлось подождать, пока Уотсоны уйдут. Они бы стали сильно суетиться из-за всего этого. Иди сюда, посмотрим на твою ногу, – он подхватил ее под руку и помог дойти до дивана, – Перелома нет. Если подумать, то это произошло по моей вине. Она шагнула и вздрогнула. — Моя нога – моя вина, – она аккуратно присела. Шерлок сидел на другом конце дивана и положил её ногу себе на колени, снимая носок. Он бережно повернул ногу в разные стороны и спросил, не больно ли ей. Наконец, детектив пришел к выводу, что на месте ушиба будет синяк. Боль немного уменьшилась и лишь изредка напоминала о себе. Ей очень хотелось узнать, о чем он думал, но боялась спросить. Когда ни один из них не смог найти причину заговорить, они замолчали. Его рука осталась на её обнаженной коже, а кончики пальцев нежно гладили ушибленную стопу. Через некоторое время она собрала силы и сказала: — Я должна... В тот же момент он начал: — Это мальчик? Они неловко замолчали. Молли жестом показала, что он может говорить. Шерлок продолжил: — УЗИ показывает мальчика, а записи на снимке подтверждают это. Так что у тебя будет мальчик. Да? Она кивнула, не доверяя своему голосу, который мог сорваться в любую секунду. У нас. — 1 мая? – спросил Холмс, пододвигаясь ближе и указывая на живот. Она снова кивнула и тихий возглас вырвался из ее горла. Он осторожно положил руку на ее живот, издавая тихий звук удивления. – Это...это совсем.... О, – он замолчал, но затем предложил. – Мэри заставила меня прикоснуться к её животу и это было довольно неловко. Это...лучше. — Почему ты не кричишь, Шерлок? — А должен? – он поднес руку к ее животу, все ещё поглощённый ощущениями. – Думаю, так предполагал Джон. Я признаюсь, что разозлился на какое-то время. Однако после того, как я всё хорошенько обдумал, я решил, что твои рассуждения, основанные на реальных фактах. — Ты думал всего лишь пятнадцать минут! — Ах, но в чертогах разума, это вечность, – он улыбнулся в ответ. Это была его настоящая улыбка, та, которая заставляла ее чувствовать себя нужной и особенной. Сегодня эта улыбка заставляла её чувствовать себя неловко. — Ты должен злиться. Я солгала тебе, Шерлок! До сегодняшнего дня я не хотела говорить тебе, что у тебя будет сын. Ты должен быть в ярости! — Теперь ты на меня злишься? – сказал он, удивляясь её мыслям. Хупер вскочила на ноги. — Да! Хорошо, нет. Наверное. Послушай, существует только две причины, по которым я могу думать, что ты не злишься. Первая, ты не честен с самим собой, и ты действительно в ярости, и когда-нибудь ты это поймёшь. Это будет хуже и это все испортит. Вторая, ты не веришь, что достоин любви и поэтому тебя не беспокоит, когда люди, которых ты так любишь, плохо себя чувствуют. Выбирай какой-то из двух вариантов, – она нахмурилась. – Прекрати улыбаться! Он не прекратил. — Ты очень привлекательна, когда защищаешь меня. Только меня. — Шерлок! — Молли, давай рассмотрим ещё и третий вариант – я рассмотрел каждое возможное взаимодействие, которое у нас было, и понял, что я никогда не выражал всю глубину своих чувств к тебе. Я очень плохо поступал во многих ситуациях, которые определили мой уровень ответственности. Я никогда не давал тебе намёков на то, что хочу стать отцом (неудивительно, поскольку я даже не знал об этом на прошлой недели). Я скрыл всё это, что бы ты считала, что действуешь в моих интересах, а также своих собственных и в интересах нашего ребёнка. И я не на столько глуп, чтобы сердиться на тебя из-за этого. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, но иногда, кажется, забываешь, что я тоже тебя знаю. И если я всегда буду думать о твоих намерениях, то только потому, что это всегда оказывается правдой. Неужели я ошибаюсь в твоих рассуждениях? – он заставил ее встать между его коленями. — Нет, но... — Отлично, тогда почему мы все ещё тратим время на разговоры об этом, когда можем использовать его гораздо лучше? – он обнял ее за спину одной рукой, а другой вновь дотронулся до её живота. Шерлок внимательно посмотрел на нее и позволил ей увидеть тоску на своём лице, смешанную с надеждой. Молли наклонилась к нему, как цветок к солнцу, и теперь её лицо было в паре сантиметров от его. Она вздохнула: — Ну, когда ты так выразился... Его улыбка стала шире. — Теперь мы можем обсудим мое предыдущее предложение? Молли вздрогнула и отстранилась. — Ты имеешь в виду предложение о браке? Ты серьезно? — Как четвертное убийство. Хотя, честно говоря, они, как известно, случались только в хорошие времена. Хм, надеюсь, это "благоприятная аллегория" для наших бракосочетаний. — Шерлок, ты знаешь, что тебе не обязательно быть со мной, общаться с ребенком, верно? Я знаю, что ты сказал все эти блестящие, красивые слова, прежде чем узнал правду, но я хочу быть уверена. — Молли Хупер, ты – единственный человек, который заставляет меня чувствовать себя достаточно храбрым, чтобы даже подумать о том, что я хочу семью и ребенка. Я потратил столько лет, и даже ни разу не подумать о такой безумной идее, потому что это казалось мне настолько далёким, не подходящим для меня. И то что ты сделала со мной...это просто какая-то невероятная химия. Мысль о том, что этот фантастический маленький человечек, эти идеально связанные нейроны, крошечные кости и мускулатура состоят из твоих хромосом, связанных с моим..., – он замолчал и согнул руки там, где он дотрагивался до её живота. – Это совершенно потрясающе. Я не могу найти в себе то, из-за чего я мог бы рассердиться на тебя за ложь, когда истина кажется ответом на молитву. Это мое...это подарок, которого я не заслуживаю. Молли открыла рот, чтобы начать поспорить с этим глупым утверждением, но Шерлок поднял руку. — Позволь мне закончить. Мне нужно, чтобы ты поняла, что, хоть я и хочу этого, это одна из тех областей, в которой я ужасен. Помоги мне. Это...это всегда подразумевает, что ты делаешь это, потому что действительно хочешь меня. —Я просто сказала, как я к тебе отношусь. Знай, я имела в виду, что это всегда было правдой. — Любить меня и хотеть провести со мною всю оставшуюся жизнь, это разные вещи, Молли. Я знаю, каким я могу быть. Даже Джон хочет ударить меня по лицу не реже одного раза в год, это своего рода как дополнение. Я сказал ему, что я его убью, потому что я нахожу его ненормальную агрессию, странно удовлетворяющую. Однако суть от этого не меняется. Она опустилась на колени перед ним и, взяв его лицо в руки, торжественно произнесла: —Я хочу тебя, Шерлок Холмс. Только тебя, все время, даже твои тёмные стороны, потому что я их тоже люблю. Ты делаешь мою жизнь лучше и интереснее. Ты делаешь меня лучше. Но мне необходимо услышать это. Теперь он улыбался со слезами в уголках глаз, которые позже, конечно же, отрицал. —Это? — Не стесняйся. Ты знаешь что. — Ты должна знать правду о моих чувствах на данный момент, - ответил он, улыбаясь уголками рта. — Ну, если это правда, тогда скажи это в любом случае, – сказала она с усмешкой. — Сначала ты. Я хочу услышать это снова. Назови это своим способом разоблачать меня. — Жулик. — Всегда. Теперь скажи это. Ее улыбка расширилась. — Я люблю тебя, Шерлок Холмс. Он дотронулся до её лба своим и тихо произнёс: — И я люблю тебя, Молли Хупер. После этого она поцеловала его, или он поцеловал ее. Это не имело значения. Ничего не имело значения в течение нескольких минут, кроме ощущения его рук на её теле. Они чувствовали себя единым целом, заряженными и полными. Когда Шерлок и Молли отстранились друг от друга, они стали выравнивать дыхание, наслаждаясь ощущением от соприкосновения их тел. Шерлок обнял ее за спину. Молли обняла его и поцеловала в шею, пока он не вздрогнул. Она пробормотала: — Давай ты сделаешь мне предложение в другой день, чтобы ты поужинал, пообедал и не похитил итальянца, и я не провела половину дня на полу в ванной. — Ты что? Почему? — на его лице отразилось явное беспокойство. — Длинная история. Давай в другой раз. Предлагаю начать с кофе. Шерлок тихо выдохнул: — Теперь это кодовое слово для секса? —... Боже, да. — Хорошо, но потом тебе придется заказать мне обед. И я надеюсь, что когда-нибудь ты сделаешь из меня честного человека. — Только если ты сделаешь из меня честную женщину. Он усмехнулся, и она почувствовала, как сердце начинает биться быстрее, когда он прижал её к своей груди. — Я с нетерпением жду целой жизни. После этого, слова были не нужны.

***

На заднем сиденье машины, возвращаясь домой с Франческо Морелли, пускающего слюни на её плечо, Мэри Уотсон радостно улыбалась, становясь похожей на сумасшедшую.