Полумесячный свет

«Здравствуй, мой дорогой Марк Маркул. Я не буду говорить банального «если ты это читаешь, то я…», ведь наша история далеко не банальна. Во-первых, я жалею, что не могу сейчас тебя привычно успокоить. Я представляю, как тебе сейчас плохо, хоть мы ещё и не расстались, ведь я пишу письмо задолго до этого, и мне тоже больно. Мне больно за тебя и мне так стыдно, господи, как же мне стыдно и жаль. Мне жаль, что я втянул тебя в это, что сблизился с тобой и что, как ты сказал мне одним из самых волшебных вечеров, «потек по твоим венам, смешался и заменил собою кровь, кислород в ней; въелся и стал жизнью настолько, что теперь либо выдергивать вместе с венами и высушивать тело, чтобы избавится, либо никак иначе». Не подумай, я люблю тебя и безумно благодарен за всё. За то, что подарил мне счастье и дал возможность чувствовать. Ты стал моей жизнью, как и я твоей, а теперь у нас их отобрали. Меня отобрали. Я не должен был сближаться с тобой, не рассказав всего сразу, но всё оттягивал момент, боясь потерять. Теперь уже поздно жалеть и ничего не изменишь. Сейчас ты пошел за гранатом, дурачок. Я сказал тебе вечером, что хочу его, а когда я пол ночи не спал и был в своих мыслях, ты собрался и сказал, что не вернешься без шанса на моё счастье. Ты ушел сейчас, так и не услышав, что моё счастье в тебе. Оно не в этом уютном домике, который пуст и монотонен без тебя, оно не в щемящем море за окном и не в гранате, моё счастье живет в тебе рядом со мной. Вернешься, и я обязательно скажу это тебе, сцеловывая каждое слово с твоей кожи. Письмо я отправлю завтра, через одну женщину, она поймет, когда всё случится и проследит, чтобы оно дошло до тебя. Так вот, тебе сейчас, скорее всего, плохо. Прости, но я не могу обнять тебя привычно со спины, я не могу взъерошить волосы на твоей макушке и почти невесомо поцеловать в ключицу, успокаивая. Я не смог даже рассказать тебе, кто я на самом деле, когда была куча времени. Конечно, репер и артист. Я - Назар Вотяков, он же Obladaet, но я сейчас не об этом. Помнишь, как я рассказывал тебе историю о паре Полумесяца? «Девушка была колдуньей, могущественной наследницей дара древних друидов. Она оберегала и соблюдала то, что от неё требовалось, поддерживая в мире баланс. Поскольку она была самой сильной, на неё нападали и за ней охотились, но вскоре девушка смогла спрятаться и тайком продолжать своё дело, скрытая от глаз врагов. В один день девушка встретила в кафе парня, читающего книгу на том месте, где это обычно делала она. Без всяких слов и вопросов она просто села рядом, открывая своё произведение. После объяснений и разговоров, они начали постепенно гулять всё дальше и дальше от кафе, сближаться и разговаривать обо всем на свете. Девушка показывала парню свои картины, а он говорил, что видит в них отражение её души. В один день девушка почувствовала древнюю связь, подсказывающую ей путь к счастью. Он таился в этом самом молодом парне. Они жили, и девушка, прямо как я, боялась рассказать любимому о своей сущности. В тот вечер он ждал её, чтобы показать результаты из больницы: «Она была беременна». Парень радовался и не находил себе места от счастья, пока ему не позвонили и не сказали, что она найдена мертвой. Охотники нашли её, а её близкая подруга рассказала парню всё. После он очернил белую розу кровью перед зеркалом и порезал её шипами себе вены. Прошептав слово, которое было на кольце девушки, он увидел увеличивающиеся шипи розы и перерезал себе ими горло. Да, кроваво, но таким образом он завершил то, что должна была делать девушка всю жизнь, передавая эту обязанность следующему наследнику. Что касается самой пары: она, чистая и белая вознеслась шаром на ночное небо, а он – стал темным и укрывающим её дополнением, так образовался полумесяц. Те пятна на луне – слезы нерожденного ребенка. Это случилось в новолуние, как теперь принято говорить, ведь именно в этот период полоска света самая тонкая, остальное – оберегает парень в эту кровавую ночь.» Ты уже понял, что со мной произошло то же самое. Я – наследник, обязанный поддерживать баланс и покой в мире. Вот только я не смог сберечь тебя от боли. Прости меня, молю, я так хочу сейчас прижать тебя покрепче, успокоить и сказать, что всё будет хорошо. И, поверь мне, Марк, так и будет. Пусть я не могу тебя обнять и дотронуться, я рядом. Ты - моя родственная душа в каком-то смысле, моя истинная пара. Я буду оберегать тебя и заботиться о твоем счастье до конца твоих дней. Я рядом, помни это. Я хочу, чтобы ты, пожалуйста, продолжал писать и выступать. Я хочу даже оттуда слышать твой голос и строки твоей души. Не забивайся. Это трудно, я знаю, но ради меня — пиши. Даже если боль и слезы в каждой строчке — пиши. Испиши хоть десятки блокнотов в строчках боли от моей смерти, но только одну песню издай. Не больше, слышишь? Одну. Большего я не заслуживаю, за всю боль и горе, что принес тебе, а за минуты твоей улыбки и счастья я прошу лишь один трек. Остальные – твои, и я могу быть в них лишь вскользь, скрытым и непонятным многим смыслом. Пусть звучит глупо, но ищи того, кто поможет выкарабкаться из болота, в которое тебя начнет засасывать. Пожалуйста, продолжай жить. Помни, что я вечно люблю тебя, твой Назар» В этот вечер Марк вышел из магазина со счастливой улыбкой и любимым десертом Назара. В пакете были сложены продукты для их традиционного самого обожаемого ужина, который они готовили вдвоем. Блондин роняет всё и бежит к бездыханному телу любимого, лежащему у машины. Скорая и звуки сирен, допросы и показания свидетелей. Ему предложили помощь, подвезти домой, но Маркул отказался. С расплывающейся картинкой перед глазами и подгибающимися ногами, он дошел домой и обнаружил под дверью письмо от Назара, то самое письмо. Слезы и разбитая мебель, ручка и мокрый от соленых капель блокнот. Неделя, вторая, запись трека и немедленный его слив со своих аккаунтов в социальных сетях. Трек для Назара, трек для сына пламени, для любимого. После зеркало, белая, вскоре уже окровавленная роза. Марк не может слышать, как за его плечом в мире духов кричит Вотяков. Как он злится и даже оттуда, с помощью своей силы, пытается повалить зеркало, двигает кольцо прочь, чтобы не смог, чтобы жил. Но даже магическая сила его из того мира ничтожна по сравнению с силой любви Марка, который завершает ритуал и прижимает к себе оседающего в том мире Назара, ведь теперь он тоже там. Теперь он с ним, рядом, они могут вдвоем раствориться в вечности, в последний раз ощущая сладость родных и любимых губ.