Before I fall

Костя захлопнул за собой дверь и повернул голову в сторону Дэвида. Перед тем как выйти из дома Бочаров, к счастью, не забыл нацепить каменную маску на лицо. Через темные очки он мысленно испепелял Дэвида и его синий драндулет. «А вот и кусок дерьма, а рядом такая же машина». Внезапно ему на телефон пришло сообщение. Он очень ждал один диск и вот сегодня он наконец получит его. Хоть что-то хорошее за сегодняшнее утро. Впервые в жизни Костя так сильно хотел в школу. Мальчик убрал телефон в карман штанов и медленно, вложив руки в карман своей толстовки, уже Мэловин, подошёл к старому вояке, который копался в капоте своей «крутой» машины. Темноволосый мужчина с военной стрижкой что-то ворчал себе под нос, и Мэл решил не придавать этому значения, пока реплика была непосредственно адресована ему. - Почему тебе как женщине нужна вечность чтобы собраться? - Он уничижительно посмотрел на мальчика, в душе оскорбляя весь внешний вид Мэла. Он всегда думал, что мальчик одевается, как клоун. Начиная от волос, заканчивая даже обычными кедами, он считал его женоподобным. - Может я по-женски хочу, чтобы ты свалил? - Ловко ответил беловолосый парень и с какой-то противной леностью кинул Дэвиду ключи от машины с дурацким брелком, на которых орёл говорил какую-то военную мудрость. Ключи были перепачканы в пепле сигарет, не его, конечно же. Он знал, что не один он в доме любит покурить. Мужчина чуть было не уронил ключи, и выражение лица Дэвида осталось хмурым, да и какое дело мальчишке до его настроения. Говнюк остаётся говнюком. Мужчина убрал связку в задний карман темных штанов, вытянул руку вперёд, щелкнул пальцами и указал на место перед собой, подзывая к себе Мэловина. Мэл потупил взгляд и не поверил своим глазам. Неслыханная дерзость по отношению к нему. Внутри снова проснулся огонёк злости, который он старался всячески сдерживать. Как можно было заметить, Костя Бочаров и его альтер-эго Мэловин были крайне вспыльчивы. «Не, мам. Он сам себя забил монтировкой до смерти». Медленно, нехотя Мэл подошёл к мужчине, он старался для мамы. Будь иначе, он бы послал Дэвида в неизвестном направлении, либо ушёл бы сам в неизвестность. Лишь бы не быть рядом с этим мудилой. От него просто веяло мудачеством. Лицо так и кривилось. Эта выглаженная фиолетовая в клеточку рубашка с коротким рукавом, штаны. Его внешний вид казался до тошноты идеальным. Военная выправка, как говорится. Отдельное отвращение к противным усам, которые были неимоверно густыми, собственно, как и брови. Вдруг усы - это третья бровь? - Костя, это что? Синяк?- Нахмурился ещё сильнее Дэвид и покачал своей квадратной головой.- Инсубординация. Ты хоть понятие имеешь, что твоя мать волнуется за тебя? Когда я был твоего возраста, то тоже любил махать кулаками, но это абсолютно безответственно. Ты должен быть лучше для своей матери! Мэловин чудом ещё держал всю свою злость, которая уже переливалась через край. Он был готов накинуться на этого человека. Да. Он был выше, и он военный, но Мэл был злее. Слушать от этого человека какие-то нравоучения было унизительно. Мужчина как ни в чем не бывало снова полез под капот и начал вслух говорить, что не так с машиной, как будто это было интересно парню, который глазами убивал Дэвида каждую секунду, которую он стоял рядом с ним. Хотелось закрыть эту крышку и разделить этого человека на две части. Настолько кровожадные мысли рождались в голове Мэловина при виде данной персоны рядом с своим домом или же дома. - Похоже, изоляция электрода повредилась. Ты же знаешь, для чего нужна свеча зажигания? Она воспламеняет... - Да, я знаю, что эта херня делает! - быстро прервал его Мэл, ему побоку, что не так с его развалюхой. Он не хотел слышать его, видеть его, ощущать его присутствие в радиусе трёх километров. Он стоит в опасной близости с этим козлом. Идея пойти в школу как можно быстрее больше импонировала ему на данный момент. - Тогда принеси набор для торцевого ключа из моего гаража, затем двинемся,- он снова указывал. Мэловин успокаивал себя, а на лице никаких эмоций. Он только усмехнулся и зашёл в гараж. В темном помещении мальчик снял очки. Голубые глаза пытались адаптироваться к более яркому освещению, и каково было раздражение мальчишки, когда он увидел вещи Дэвида прямо посреди гаража. Гараж - это захламлённая комната с серыми стенами и множеством полок, здесь стояли упакованные коробки с отцовскими вещами. На них было больно смотреть. Его старая пленочная камера, его ящик с инструментами и фотография со свадьбы. Неужели Дэвид совсем обнаглел и решил приватизировать часть их с матерью дома. Газонокосилка тому подтверждение. В душе Костя понимал к чему это все ведёт, но убеждал себя каждый день, просыпаясь и засыпая, что этого не произойдёт. Мальчик порылся в большом синем сундуке с множеством отсеков и взял оттуда оранжевую пластиковую коробку с насадками для торцевого ключа, а затем медленно двинулся к этому... кретину. Мэл бросил презрительный взгляд на синий Маслкар, который должен был выглядеть круто, но выглядел как рухлядь. «Самый маленький член в Аркадии Бэй», - констатировал Мэл. Приближаясь к мужчине, он все сильнее ощущал, как у него чесались кулаки, и все сильнее он сжимал коробку с насадками, пытаясь выместить на ней хоть каплю скопившейся злости. «Шансы того, что я удачно вломлю ему по лицу, примерно пятьдесят на пятьдесят. Может шестьдесят на сорок... даже девяносто на десять» Мэловин протянул коробку Дэвиду, на что получил нелестное «мог бы и резче». Ему перехотелось отдавать насадки. Он не достоин их. Как и не достоин его матери. Этот человек только что его оскорбил. Мэл отвёл коробку от мужчины, на что получил крайне устрашающий взгляд из под чёрных густых бровей старого вояки. Думает, что запугает его? Придержав пару секунд злосчастную коробку, Мэл все равно отдал ее, обреченно выдохнув. На улице стояла ясная погода, солнце светило, как ненормальное, но дул довольно прохладный ветер. Особенно это ощущалось на их стороне, так как дом отбрасывал тень. Дэвид все ещё пытался что-то чинить. - Видишь, в чем проблема... все указывает на... - Отложение сажи? Да что ты говоришь, - даже несмотря на то, кем считал его Дэвид, он все же понимал что-то в машинах и мог самостоятельно собрать собственную, будь у него такая возможность. Чтобы свалить отсюда нахрен. - Ты мог бы быть хорош в этом деле, будь ты немного проще. - Моя «сложность» делает меня особенным, Дэвид. Мужчина ничего не ответил, а только хлопнул крышкой капота. Стояла тишина и стало как-то неловко. Мужчина подошёл к мальчику и протянул кулак. Дружеский жест мальчик воспринял с брезгливостью, но все же ответил и стукнул кулаком о кулак. На лице мужчины появилась тень улыбки, и он отнёс набор в гараж. Он не забрал свой сундук с инструментами, наоборот, расположил его с старым отцовским. - Спасибо, не надо!- подал голос Мэловин, наблюдая за происходящим с отчаянием, он все ещё не хотел верить, что скоро ему придется делить крышу с этим уродом. Он сбежит. - В каждом доме должен быть хороший, - сделал акцент мужчина, - набор инструментов,- сказал он, бросив какой-то издевательский взгляд на старый наборчик отца Кости. Мальчик ничего не сказал, а молча сел в машину, протянув ремень к защелке. Он всегда пристегивается. После катастрофы ему было страшно. Головой он оперся об окно и тяжело вздохнул. Сейчас ещё и в школу ехать. Дэвид сел в машину. Мэл молился всем богам мира: «Пожалуйста, только не разговаривай со с мной, пожалуйста». - Я хочу с тобой поговорить... «Блять». - Нам не обязательно любить друг друга, но я хочу, чтобы ты уважал меня. Ты сполна насладился отсутствием отцовской фигуры. Так что я хочу прояснить с тобой кое-что раз и навсегда... Хватит. Мэл не мог его терпеть. Он отворачивался от него, старался не думать о нем, но он не мог. Пора закрыть эту тему. Нахер Дэвида. Уважать? Его? Он оккупирует их дом, оскорбляет Костю, и он точно не достоин матери. Мэловин нервно дергал ногой, подбирая правильную точку отправления для начала уничтожения его оппонента. Мэл развернулся и снял темные очки, он хотел сделать это, глядя ему в глаза. Сказать что он думал об этом человеке. - Мне ясно только одно. Ты. Идёшь. Нахуй, - медленно, смакуя каждое слово, произнёс Мэл сквозь зубы. Он полностью развернулся к Дэвиду и сверлил темные глаза своими голубыми. Глаза мальчишки были холодными и злыми, зрачки сузились, и он был похож на безумца. Ни следа от милого щекастого мальчика Кости Бочарова. Этот человек может ответить жёстко. - Следи за языком! Ты переходишь все границы, молодой человек, - спокойно начал обороняться Дэвид, решив показать своё превосходство над никчемным подростком путём проявления спокойствия, указывая на эмоциональную нестабильность. Ведь тот наивно полагал, что мысли Мэла абсолютно иррациональны, и он спокойно сможет задавить наглого оборванца опытом. - Языком? Окей, давай я скажу тебе на более понятном, на твоём языке. Сьерра. Отель. Сьерра. Индия, - это было грубо. Военный поймёт, что только что произнёс этот малец. Он разбил бы ему лицо. Это был внезапный выпад. - А язык у тебя смотрю острый, да? - вскинул брови Дэвид и немного усмехнулся, все ещё стараясь сдержать своё раздражение, но, видимо, мальчик не хотел по-хорошему. Дэвид не осознавал, насколько далеко зайдёт перепалка. - Повторяю для пней. Или прости, в каком слове меньше слогов, кроме как в «пне», чтобы стало понятней, - нагло подкалывал мужчину малец. Как же тот радовался каждому слову, которое он говорил Дэвиду. Он поставит на место этого козла. Не он здесь хозяин. - Осторожней в выражениях. Я тебя и хлеще обосрать могу, уяснил? - наконец, и Дэвид начал повышать тона и говорить всякую чушь. А Мэловину только и пища для оскорблений. - Ну, я надеюсь, ты с говном работаешь лучше, чем с машинами, - явно подметив, что обосраться самостоятельно этот человек всегда готов. Мальчик явно задел за живое. Посмотрите на эту машину. Ухоженная вся такая, отполированная. Как обидно, что это не впечатляет. - Ты... Твоя мать... Ты разбиваешь ей сердце, - пытался надавить на жалость, мужчина не учёл одну вещь. А кто с ним говорит? Мэл не тот человек, который покажет жалость. - У неё хотя бы есть сердце, а у тебя что? Порноусы и никакого секса? - Мальчишка не на шутку взбесился и абсолютно не скупился на колкие словечки. - Я служил в армии! И ты будешь меня уважать, - Мэловин только тихо рассмеялся, опустив глаза, чем сбил Дэвида с толку. Он не видел в этом ничего смешного. Мэл посмотрел на вояку с какой-то искренностью, и самым холодным тоном произнёс. - Я не помню, чтобы меня призывали, - пожал плечами Мэл, так невинно будто и не крыл секунду назад сорокалетнего мужика матами, - так что не стоит ко мне обращаться как к новобранцу, - ехидно сощурился Мэл и кивнул пару раз для пущей наигранности. Король драмы. В машине воцарилось молчание. Казалось, здесь неимоверно жарко. То ли непонятно, как все распеклось из-за солнца, то ли от мальчика и мужчины исходил испепеляющий жар. Дэвид глубоко дышал и лишь сумел из себя выдавить: - Если бы ты был настоящим мужчиной, я бы... - Если бы ты был настоящим мужчиной, я бы тоже не сдерживался, - точка. Конец разговора. Осталась одна фраза. Фраза проигравшего. - Господи, и зачем я даже пытаюсь, - вздохнул обессиленный мужчина. Словесные перепалки отнимают столько сил, хотя обычно Мэл только получал заряд энергии от них. Но в связи с событиями вчерашнего дня. Так хотелось спать. Машина двинулась со двора, и в салоне стояла гробовая тишина. Не напряженная, не неловкая, просто никакая. Просто звенящая тишина. Мэл от усталости прикрыл глаза и снова провалился в сон.

***

Костя сидит в машине. Салон обшарпанный, серого цвета с какими-то потёртостями, завален всяким хламом. Местами виднелась обивка, но все казалось таким родным и теплым. Мальчик сидел на заднем ряду в самой обыкновенной одежде: светлая футболка, джинсы и никаких очков. Рядом лежала мамина голубая сумка, заваленная счетами, видимо, она ее забыла. В автомобиле было открыто окно, и ласковый тёплый летний ветерок играл в светлых волосах парня. Он мурлыкал себе под нос песню, которая играла на радио. Только один человек любит слушать кантри музыку. - Пап, - сделал паузу Костя, не поверив, что снова произносит это вслух, как обращение, его лицо просияло, и, казалось, что сейчас из его голубых глаз побегут не менее голубые слезы. - Сделай погромче, - музыка заполнила салон автомобиля, и было так хорошо. Солнце сияло в небе, за окном стремительно менялся пейзаж. Такое умиротворение. Костя вытащил руку из окна, будто пытаясь поймать поток воздуха. Мальчик глубоко вздохнул и посмотрел в окно. На мгновение. Буквально на долю секунды, ему показалось, что там кто-то стоял, но Костя не шевельнулся. Просто тень. Эту спокойную атмосферу прервали два громких гудка. Откуда-то со стороны. Отец будто совсем не обратил внимания на них, а все так же спокойно продолжал вести машину, напевая мотив песни. Все внутри похолодело, гудки раздались снова. Он знал, что это за гудки. - Пап! - закричал Костя. Момент. Удар. Скрежет металла. Тьма.