***
- Эй, Эндрю! Пойдем, прогуляемся, – этот приказ испугал меня. Я повернулся к голосу и увидел Богдана. От его взгляда и перекошенной гримасы мне стало не по себе. Его карие глаза были прищурены, а лицо украшала улыбка. Я так боюсь идти с ним, но, если я этого не сделаю, будет только хуже. - Сейчас, подожди, пожалуйста, – я пытался выиграть для себя хоть одну минуту, лишь бы он дал её мне. - Конечно, мы ждем тебя сам-знаешь-где, – я лишь кивнул на это. Он повернулся и вся его компания, включающая в себя ещё трех его "друзей", скрылась за дверьми. Я взял портфель и засунул в него книгу и тетрадь, застегнул змейку и закинул за спину. Я уже хотел выходить из класса, но мои глаза наткнулись на учителя. Может рассказать ей все, что они делают? Может рассказать ей, что делает со мной мать и отец? Может... она поможет? Нет! Не нужно им доверять. Ты ведь помнишь, что случилось, когда ты рассказал это своему лучшему другу. Помнишь. Он присоединился к ним! Он ничем не помог! Он такой же… она такая же. Не нужно тешить себя мечтами. На то они и мечты, что недостижимы. Я убил в себе мысль того, что хотел сделать. Я чуть не сделал ещё хуже. Да, так лучше. Я отвернулся от учителя и вышел из классного кабинета. Идя по направлению к выходу из школы, я убегал от реальности благодаря размышлениям. Может убежать? Ведь они меня не должны догнать. Но... что будет, когда я вернусь в школу? Родители не разрешат учиться дома. Они опять спросят, «зачем, по-твоему, мы платим за твое обучение?». И ничего не сделают… Почему они решили, что мне лучше учиться в частной школе? Почему они решили, что мне тут будет лучше? Почему они ничего не делают, чтобы прекратить это?! Почему?! Впереди виднеется здание школьного бассейна, а меня пробил холодный пот. Тело дрожит, сердце стучит оглушительно быстро и сильно, как будто меня мотает вперед-назад из-за его ударов. Но, как только я приблизил руку к ручке двери, все прошло. Слезы, что ручейком падали по щекам, остановились, и лишь засохшая дорожка, что неприятно стягивала кожу, могла сказать о том, что я плакал. В ушах стук стих и, кажется, я ненадолго пришел в норму. Руки не дрожали, хотя и должны из-за моего здоровья. Это происходило каждый раз перед всем этим. И это не перестаёт удивлять меня. Появилась легкость во всем теле, только недавние побои не перестали болеть. Я открыл дверь и пошел вперед к мужской раздевалке. Ещё не повернув ручки, уже слышу их разговор. Эти голоса я никогда не забуду. Они раздражают меня так, как не раздражало меня ничто. Один высокий, похожий на женский, голос принадлежал Виктору. Пожалуй, он единственный из этой компании, кто не ведёт себя так, как им подобает. Он был у них тем, кто спасает остальных. У них взаимные отношения, некий симбиоз умного и порядочного ученика и компании хулиганов. Второй был настолько низкий, что, когда он говорил, некоторые слова становились не разборчивы. Это был Алекс. Он самый спортивный в этой компании и самый раздражающий. Он садист, что не скрывает этого, когда остается один на один со своей жертвой. Его я бы описал одним словом – бешеный. Третий голос был приятен на слух и был на столько четким, что не услышать слова, что произносил Максим, было невозможно. Он бесцветный – все, что можно про него сказать. Такой себе человек-шаблон, от которого не ждут многого. После его голоса я услышал ещё один, но не смог разобрать его. Но вот я-то знаю, что там есть ещё один. Он молчит, но он там. Богдан. Ничего примечательно. Все обычное. Его выделяет лишь его более развитая хитрость и ум. Не более. Тот самый шаблон, только немного измененный. Я хотел продолжить описывать их. Я всегда этим занимаюсь, это растягивает момент, когда я увижу их лица вновь. Но... я сглупил. Я разорвал свой чудный миг своей глупостью. Рукой, что зависла в жесте стука, все-таки постучала. Я надеялся, что они не услышали – это было глупо. - Заходи, – прозвучал баритон. Я медленно начал открывать дверь. Когда она полностью распахнулась, я увидел двух парней, что играют в карты на полу. Это были Макс и Алекс. Справа на скамейке лежал Богдан и пялился в свой телефон. Впереди, слева, на скамье сидел Виктор и… Анастасия. Они целовались. Это моя подруга детства. Это моя первая увлеченность. Это мой… бывший друг. Как только дверь полностью открылась, все перевели взгляд на меня. Двое, что сидели на полу, перестали играть в свои игры и улыбнулись так жутко, что мне могло бы стать плохо. Богдан убрал свой телефон в карман и поднявшись со скамейки и перейдя в позу сидя, начал рассматривать меня. Максим же не обратил на меня внимание, только когда Анастасия повернула ко мне голову, он повернул её обратно и залез рукой ей под юбку. Настя же смотрела на меня не моргающими глазами. - А я уже заждался тебя, Эндрю, – лицо Богдана украсила такая же улыбка, как и у тех двоих. – Мне подумалось, что ты убежишь, – он встал и медленно направился ко мне. - Что ты, я не убегу. Зачем мне такое делать, правда? – он скривился после моих слов. Похоже, мое лицо опять перестало выражать эмоции, которые он так хочет. Он пнул дверь, и та закрылась. - Да, ты прав, – боль, после этих слов я почувствовал боль в животе. Я оперся на дверь сзади и, не в силах стоять, начал съезжать вниз. Внутренности хотели вылезти наружу, а я был рад, что не поел перед этим. Сейчас я сижу на своих коленях, опираясь на дверь, описываю ситуацию, чтобы мне не стало хуже. - Знаешь, Эд, – нет, не знаю, – ты ведешь себя также, как и все, – но знаешь, – учишься на выше среднего, – продолжай. – Конечно, ты может быть и красив, но запустил себя, – так ты меня не трогаешь и. – Одним словом «обычный», – я могу перевести дыхание. – Вот только есть то, что выделяет тебя среди остальных, знаешь, что? – откуда мне это знать, Богдан? – Нет? – я кивнул. – Я скажу, это твое отношение ко всему этому, – обвел он руками, – Ты не струсил и пришел сюда, – а что мне оставалось. – Ты терпишь всё, – а что мне остается? – Ты молчишь о всем, хотя сначала мы тебя об этом не «просили», – а что мне остается?! – Ощущение, как будто, – сдохни! – тебе некому сказать, – тварь! – Неужели, я угадал? – умри! в аду для тебя отдельный круг есть, я уверен. - Заткнись… – я… случайно. Зачем? Зачем ты сказал?! Идиот, придурок! Лучше бы молчал! - О-о, зверь свои зубы точит, да? – он присел на корточки и убрал челку с моих глаз, а потом приподнял за подбородок мою голову. – Наконец-то ты хоть что-то на своем лице показал, – он смотрел в мои глаза, где-то с вечность, пока не перевел их на своих «друзей». – Он ваш, – отпустив меня, он вернулся на свою скамейку и снова залип в экран телефона. Два дружка встали с пола и приблизились ко мне. Второй с разбегу ударил ногой в левый бок, и я повалился на пол. После этого Максим подошел спереди и ударил в живот. Вместо бока и живота болело все тело. Все жгло и хотелось, чтобы все это прекратилось, но не прекращалось. Максим схватил меня за левую руку и отбросил на середину помещения. После того, как я перестал скользить по полу, я почувствовал удар по спине. Удар был таким сильным, казалось, на конце его обуви находился острый наконечник. Все тело пульсировало болью. Я хотел выгнуться, чтобы уменьшить боль, но не смог. Всю спину охватила судорога и я не мог пошевелиться. Все ныло, а мышцы спины, то сжимались, то разжимались. Потом Алекс подошел сзади и ударил рукой мне в бедро. Опять прошелся импульс боли по всему телу. Ногу начала охватывать ещё большая боль, но я резко разжал и сжал её и судорога, что почти началась, сразу же прошла. Побои продолжались. Мне ударили в ногу, мне ударили в бок, мне не трогают лицо. Я описываю все, чтобы не уйти в себя. Это может быть плохо. Я ведь помню, как слышал истории в детстве, что дети, которых избивали, сходили с ума. Может, если я не буду уходить в себя, а описывать все, что происходит со стороны, всё обойдется? Да, так обойдется. А даже если и нет, то все ровно смысла в этом нет. Ведь это уже привычка, так что ничего плохого в этом нет. Я смотрел в глаза Анастасии. Мы оба не моргали. Она переводила глаза, то с моего лица на мое тело, то обратно. Она стонала. Похоже, что Виктор не только её ноги трогает. А… какая мне разница? Разве не все ровно, чем они там занимаются? Да, все ровно. Вот летит удар в мой второй бок – этот принадлежит Алексу… Тьма… Я очнулся лежа в позе эмбриона. - Тише… тише… все в порядке… – кто-то шептал, – ты будешь в порядке… я не дам тебя обидеть, Эндрю… – кто это? Я открыл глаза, но никого не увидел. Я решил прикоснуться к своим губам, когда я тронул их, то шепот сразу же пропал. Мне показалось? Я услышал режущий звук. Это открывалась дверь. Надеюсь, что это не они… - Эндрю, ты как? – голос был женским и, возможно, был мне знаком, но я не мог сосредоточиться на нем. – О боже… ты-ы как, Эндрю? – она заикается? я приоткрыл глаза и увидел Анастасию. - Ч-кхо? – горло болело, похоже, я сорвал голос. - Тихо, лучше тебе молчать, – я посмотрел в её глаза, и она… плакала, – мне так жаль, – она приподняла мою голову и положила на свои колени. – Прости, пожалуйста. Я не могла ничего сделать. Она… такая забавная. Неужели, она думает, что я поверю? Может быть. Ей действительно кажется, что я верю в её ложь? Наверное. Она забавная. Определенно. - Ты… так… за… - Не нужно, тебе нельзя перенапрягаться, – перебила, жаль, что ты не услышала. Знаешь почему я не доверяю ей? Почему? Она часто шмыгает носом, она часто отводит глаза и моргает. Она часто икает. Знаешь, это признаки того, что она плачет через силу. Носом не шмыгают так часто, когда плачут в действительности. Глаза не отводят, когда плачут. Когда ты плачешь, они направлены только на одно, либо очень медленно переводятся. Когда плачешь, ты не икаешь, ты заговариваешься. Похоже, что она сдерживает смех, а может и нет. Но в действительности, ты не испытываешь удовольствие, когда важный для тебя человек страдает. Она ведь стонала тогда не от боли, а от удовольствия. И сейчас смотря на гримасу, что она натянула на свое лицо, становится понятно, что ей кажется, что я не увижу её. Она забавная. - Ты можешь встать? Я отведу тебя к школьной медсестре, – слух – это чувство, которое вернулось ко мне сразу после того, как я очнулся, и он у меня отличный, по крайней мере, я могу услышать смешки, что звучали из-за двери. - Спасибо, Насть, – я перевел дыхание, – но я и сам справлюсь. Только не говори ничего об этом, хорошо? – я поднялся с её неудобных и твердых колен и сейчас находился в позе сидя, пытаясь сфокусировать свое зрение и окончательно вернуть свои пять чувств. - Уверен? – судя по твоему голосу, который в середине слова поднялся на ноту, тебя это обрадовало. - Да, все в порядке. Можешь оставить меня одного? – надеюсь, тебе наскучила моя компания и ты уберешься отсюда. - Да, конечно, – она встала, – Будь осторожен. Когда она скрылась за дверью, я лег на пол. Неужели, они думают, что я поверю в это? Да, я глуп, но не настолько. Зрение понемногу возвращало свою четкость, а ощущение тела почти вернулось в норму. Я ощупывал голову на признаки повреждений, но ничего подобного там не было. Похоже, они не на столько долбанутые, чтобы бить по голове. Когда я опять вернулся в положение сидя, я встал, но сразу же упал на колени. Меня начало рвать… Когда все прошло, я опять встал и на этот раз все было в порядке. Я подошел к своему портфелю, что лежал в углу, осмотрев все внутри него, я не нашел деньги, что держал для обеда. Но телефон, который я поставил в специально сделанный мною отдел, остался на своем месте. Я отряхнул одежду и привел её в более-менее приемлемый вид. Надев портфель, я пошел в парк. Сейчас я не хочу возвращаться домой. Да и время не подходящие. Наверно, отец ещё не прекратил трахать со своими друзьями мать. Как-то не хочется мне видеть эту картину… уже не хочется. Наверное, подростковый возраст уже закончился, раз меня это больше не возбуждает. Ну, как-то все ровно. Я пришел в парк. Здесь было красиво, как и всегда. Где-то зверушки, где-то родители со своими детьми, а где-то подростки веселятся. Обведя всю местность глазами, я смог найти место, что было отдаленно от всех. Это была скамейка, полностью укрытая листвой от солнца. Подойдя к ней, я улегся и прикрыл глаза рукой, хотел уснуть, но никак не выходило. Убрав руку, я посмотрел вправо, где и «кипела жизнь». По середине парка находится детская площадка, а вокруг этого места находятся кормушки для животных. Некоторые сейчас едят с них. Это были и собаки, и дворовые кошки, и птицы, породы которых я не могу назвать, и белки. Там была разная живность. Я услышал шорох. Опустив взгляд вниз, я увидел собаку, вроде, пекинес называется. Морда странной формы, тело маленькое, лапы короткие, нос приплющенный. Смотря на неё, возникает только один вопрос: «Что за идиот создал это убожество?» Мне жаль эту собаку. Скорее всего у неё проблемы с дыханием, а с возрастом они будут только усугубляться. Глаза такие маленькие, что, скорее всего, в старости будут заплывать. А то, что опорно-двигательная система страдает и сейчас – очевидно. Разве, смотря на неё, не возникают мысли о жестокости людей? Ведь они ради своего эстетического удовольствия создают то, что потом будет страдать из-за этого. Они так жестоки и раздражающи. Этот пушок начал гавкать на меня. Он действительно забавный. Я потянул руку к его мордочке, но он цапнул меня. Боль почему-то была так притуплена, что я даже решил не обращать на это внимание. Собака продолжала кусать и рвущими движениями дергала мои пальцы то влево, то вправо. - Тина, перестань! – после этого приглушенного крика, собака отпустила мои пальцы. – Прости, пожалуйста! Мне жаль, я не уследила за ней, – подняв голову, я увидел девушку, что держала собаку под своей рукой. Собака молчала и фыркала, а её хозяйка, что-то тявкала. Я решил все же выслушать вторую. - Прости, я могу как-то исправить ситуацию? – я посмотрел на неё. Маленький, аккуратный носик. Зеленые глаза, что смотрят на меня. Темно-русые волосы, что были завязаны в маленький клубок, а её лицо украшала улыбка. Посмотрев на свои указательный и средний пальцы, я увидел, что они окровавлены. Я чувствую покалывания в них, но не более. - Нет, не можешь, – ненавижу, когда кто-то неизвестный переходит на "ты" в разговоре со мной. - Но… мне будет действительно плохо, если не исправлю то, что натворила, – идиотка? альтруистка? похоже, что второе. - Тогда уйди поскорее. - Нет! Я не оставлю все как есть. Я ведь вижу, что тебе плохо. Давай я выслушаю тебя и помогу, чем смогу? – лицемерка, а значит не отстанет. - В школе проблемы, а родители не хотят делать то, что я хочу. Я решил играться словами, все же, врать я так и не могу – это то, благодаря чему я остаюсь собой и доказательства того, что я не становлюсь ещё хуже. - Эм… Ну, ты тоже пойми, – она убрала мои ноги со скамейки и села рядом, раздражает. – Твои родители ведь хотят, чтобы у тебя все было хорошо, – ясно, значит такое у всех, а не только у меня, это… радует. – А что на счет школы, – она посмотрела вверх, – все исправится. Нужно просто привыкнуть и скоро все пройдет, – да, я понимаю, что ты о подростковом возрасте, но от этого ты умней не стала. - Ясно. Теперь уйдешь? - Ха-а… Что ты так выгоняешь меня? Девушку ждешь? -- она посмотрела на меня и скорчила непонятную гримасу. - Нет. - Да? Странно, ты ведь хорошо выглядишь. Это странно, – пытается сделать комплимент? - Почему ты не уходишь? - Просто с тобой весело, – раздражаешь. – Ну, и место мне это понравилось. - Ясно, – я встал и пошел домой. - Стой! – что тебе нужно? достала уже. – Скажешь свой номер? Сейчас, подожди, я свой телефон достану и запишу, – она начала копаться в своей сумке, а я, пока она отвлеклась, пошел домой. Похоже, что у неё давно интимной жизни не было, раз решила поговорить со мной. Судя по её возрасту, ей где-то около двадцати, а может и больше. И что она нашла во мне? Я шел по улице и решил посмотреть на свое лицо. Я подошел к витрине какого-то магазина. Обычное лицо. Нечем не примечательное. Даже, наверное, слишком молодо выглядящие для моих шестнадцати лет, по сравнению с моими одноклассниками. Похоже, что она эфебофил. Другой причины не знаю. Я остановился перед переходом дороги. Смотря на светофор, который сейчас горел красным, я перевел глаза и увидел мчащуюся на высокой для меня скорости машину. А может прыгнуть? Я сделал шаг к дороге. Сейчас все прекратится. Надо мною перестанут измываться… Машина проехала мимо меня, а светофор зажегся зеленым. Люди вокруг уже начали переходить дорогу, а я был в ступоре. Меня всего трясло… Я только что чуть не покончил жизнь самоубийством. Я… не знаю, может, было бы и лучше, но я не хочу умирать. Я перешел дорогу и направился к себе домой. Сейчас весна, поэтому солнце освещало почти все пространство, что попадалось мне на глаза. Идя домой, я пытался выбросить любую мысль, что приходило мне в голову, чтобы время продлилось по дольше. Но не выходило, и сейчас я стоял перед двухэтажным домом и шел в направлении двери в него. Когда я дошел до двери, я снял портфель и, открыв самый маленький карман, вытащил из скрытого отдела ключи. Приглядевшись к ним, я все-таки смог понять, что они настоящие, а не муляж, что был приготовлен для той компании. Заглянув в карман ещё раз и не найдя там ключи-муляж, я ещё раз обрадовался, что мои «друзья» такие глупые. Но теперь опять придется недоедать, чтобы насобирать денег на новые ключи-муляж. Они ведь скоро поймут, что ключи не подходят, так что лучше они найдут в моем портфеле ещё одни ключи и подумают, что замок сменили. Нежели, что ключи пустышка и заберут настоящие… Я не хочу, чтобы они опять пришли в мой дом, когда родителей не будет дома и… Твари, чтобы они все до единого сдохли. Плевать как! Мучительно, быстро, обычно – наплевать! Пусть только сдохнут! Я почувствовал влажность на правой ладони. Посмотрев на оную, я увидел слезу. Вытерев глаза и лицо от слез, я начал открывать дверь. Но, как оказалось, она была открыта, а значит родители дома. Я разулся и, сняв с себя весеннюю куртку, пошел в направлении своей комнаты. Когда я уже открыл свою дверь, из родительской комнаты вышла мама, а за ней отец и его друг. - Привет, Эндрю, – этот ирод, что именуется Андреем, моим отцом, решил поздороваться со мной. - Привет, отец, – я повернулся к нему. – Надеюсь, ты в хорошем настроении, – я улыбнулся. - Да что-то не очень, – он приблизился ко мне и ударил в живот. Я так и не отошел от прошлых побоев, как и школьных друзей, так и его собственных, поэтому упал на колени и пытался восстановить дыхание - Будь вежливей, Эндрю, – он схватил меня за волосы и приподнял мое лицо. – Давай сначала. - Простите, – я улыбнулся так, как он меня учил. – Добрый день, Андрей. Надеюсь, у Вас все хорошо? - Да, молодец. После того, как поприветствуешь моего друга, можешь быть свободен, – он улыбнулся, и я увидел его желтые зубы. - Эх, нет, Андрей. Что-то я сегодня устал. Пусть отдыхает мальчик, – его тварь-друг улыбнулся так обворожительно, что хотелось глаза ему выколоть. - Ну, как хочешь, – он отпустил мои волосы и пнул в комнату, – отдыхай, сынок, – он схватил ручку двери и замер. - Спасибо, за заботу, папа. - Конечно, Эндрю. Я же твой отец, – он медленно закрыл дверь. Я пролежал примерно пять секунд, а после встал и разложил все свои школьные принадлежности, переоделся и начал делать домашнюю работу… Хорошо, что задали не так много, как обычно. Все заняло где-то час. Нужно научится делать их быстрее, чтобы времени было больше. Я, как всегда, не убрал уже сделанные уроки, а оставил их на столе. Я включил ноутбук и начал скролить по новостям, что мне предлагал интернет. У всех, как всегда, все хуже, чем у меня. Где-то произошел террор, где-то маньяки водятся, а где-то девочек насилуют. Последний случай не такой и ужасный, к этому можно быстро привыкаешь. А… она забеременела. Теперь понятно, почему он так ужасен. Все-таки, хорошо, что я не женского пола. А то это было бы проблемно… Мое развлечение прервал стук в дверь. Благодаря горячим клавишам я уже на автомате скрыл все вкладки в браузере. Подтянув книгу по истории к себе, я приготовился симулировать. - Ты как? – в мою комнату вошла мать и закрыла за собой дверь. - Все хорошо, мам, – я не хотел этого говорить, ведь тогда она опять начнет… - То есть, ты свободен? – сказала, она сказала это. Я посмотрел на книгу с истории, а потом перевел взгляд на мать. Но она не придала этому значения. Я не должен был читать книгу, я не могу соврать, что не прочитал то, что задали. - Прости, мам, но я ещё не прочитал книгу, – я нашел выход и начал игру слов, лишь бы она продолжила её, пожалуйста. - Ничего. Завтра утром прочитаешь, – тварь.тварь.тварь.тварь.тварь, чтоб ты сдохла. - Хорошо, мама. Я свободен, – я убрал книгу. - Вот и отлично, – она начала раздеваться. Поскорее бы сдохнуть...***
Что в этом сексе такого? Чем им нравится трения своих органов друг о друга? Я был один в комнате и это радовало. Посмотрев на часы, я увидел, что стрелка часов указывает на два часа ночи. Я так и не смог вернуть свой режим дня. Какой это по счету день, когда я засыпаю в два-три часа и просыпаюсь в семь? Пятый? Неделю? Тридцать шестой? Или может уже второй месяц? Не помню, но похоже, что это не имеет смысла. Как только я нашел удобную позу для сна, я перестал размышлять на отвлекающие темы...***
Телефон жужжал над ухом, а я еле смог встать. Выключив будильник, я встал с кровати и пошел в ванную. Отец сегодня на работе, а значит не будет надоедать с самого утра. Покупавшись, я прошел на кухню. Если все, как и всегда, то мама ещё спит. Мысль о том, чтобы проверить это была на столько отвратна, что я передумал есть завтрак, который сейчас так упорно готовлю. Но поесть надо, да и для неё тоже надо порцию сделать. Это заняло не больше тридцати минут. Я сделал яичницу и быстро поев, вернулся в свою комнату одеваться, а когда все было готово, я вышел из дома. Моя рука остановилась перед замком. У меня появилась мысль. По нашему району бывают прогуливаются грабители. Если я оставлю их открытыми, может они зайдут и к нам? Не знаю, будет ли так лучше или нет, но я решил не закрывать дверь. Я прождал на остановке где-то три минуты, пока не приехал школьный автобус. Я сел с самого переда, чтобы побыть одному. Мои одноклассники чаще всего садятся назад, поэтому вероятность, что я буду один была высока. - Привет, Эндрю, – значит, нет. – Ты как себя чувствуешь? Все в порядке? – Анастасия села справа меня. - Привет. Нормально. Все, – как же не хочется и рта открывать, почему ты, вообще, села около меня? - Ясно. Прости, что не помогла, – достала. - Ничего. - Нет, я виновата! – задрала, заткнись и идти к своим дружкам, что смеются на задних сиденьях. - Ты не можешь быть виноватой, – конечно, ты ведь не била меня. - Спасибо, Эндрю. Я рада, что мы остались друзьями, – ха..ха..хахахаах. Какая же она смешная, я даже не смог сдержать улыбки от её тупости. - Ты как всегда, Настя. - Да, Эндрю! – она улыбнулась и обняла меня. – Ты всегда будешь дорог для меня! – она мотала головой с одной стороны в другую, чем раздражала кожу меня. - Да, мне нравится, что я дорог для тебя, – я обнял её и она вздрогнула от этого, она даже не придала значение одному слову. – Надеюсь, и ты тоже, – я обнял Настю, и её голова оказалась у меня на левом плече, а грудью она упиралась в меня. От этого она стала дрожать, а я, приоткрыв правый глаз, посмотрел на компанию. И это было прекрасно. Алекс и Макс держали друг друга за руки и смотрели на меня с Настей, как звери. Богдан не отрывался от окна и не обращал на остальных внимание, а вот смотреть на Виктора глаз радовался. Он пожирал нас взглядом и кусал ногти на пальцах. А самое веселое в этом, и что больше всего меня забавляет, так это то, что он ничего не может мне сделать. Он не может ударить, он не может попросить, чтобы кто-то ударил, ведь тогда он тоже может быть в опасности того, что его привлекут к компании. И он это знает. Знает. Анастасия не отпускала меня, а продолжала обнимать. И это раздражало. Я попытался оттолкнуть её, но она не поддалась. Так-то плевать, лишь бы она не мешала. Она начала опускать руки вниз, а потом залезла ими под кофту, и я почувствовал спиной холодную температуру её рук. - Мне холодно, – я перестал её обнимать и попытался убрать руки, что прикоснулись к моей коже. - Ох, прости, Эндрю, – она, подтянув к себе свои конечность, села нормально. – Прости, что-то холодно мне, – она начала «хекать» на руки. - Угу… – я вернул своему взору то, что мне нравилось больше, чем человек сидящий справа, больше, чем люди этом автобусе. А именно, то, что находилось за окном. Пустые улицы, что ещё не проснулись. Людей в такое время мало ходит по улицам, так что это лучше, чем наполненный людьми автобус. Я почувствовал, как на моем правом плече появилась тяжесть. Убрав штору, что закрывала окна, со своей головы, я увидел лежащую на моем плече Анастасию. Это так раздражает. Я где-то слышал, что человеку не так и просто сломать шею… может, это и правда. Я вернулся к рассматриванию улиц. Но она продолжала раздражать. Она поставила свою руку на мою грудь. - Прости, Эндрю. Она так достала. Сколько осталось до конца школы? Год с половиной? Или сколько там? А то я хочу, чтобы она уже закончилась. Тогда вы меня не будете доставать. Тогда я не увижу больше никого из вас. Тогда вы для меня умрете, все до последнего. Автобус остановился и я, разбудив Анастасию, вышел из автобуса…***
Все проходило обычно. Учителя не спрашивали меня, а я делал вид, что слушаю их. Хотя это и не имело смысла. Компашка, что, скорее всего, уже включает в себя пять… или она изначально такова была? поглядывала на меня со странными гримасами. Когда закончился четвертый урок, началась большая перемена. Я, как и некоторые, пошел в кабинет нашего классного руководителя. Но передо мною встал Алекс. - Пойдем, отойдем и поговорим по душам, – он схватил меня за плечо и потянул за собой. Когда мы зашли в уборную для учителей, он закрыл за нами дверь, а меня толкнул вперед с такой силой, что я упал на пол. - Эндрю, – глава этой компашки начал со мной говорить, – приходи сегодня после уроков в бассейн. - Угу… Хорошо, Богдан. - Можешь идти, – я встал и пошел в направлении выхода. - Постой, – меня остановил Алекс, он сначала посмотрел на Богдана, а когда тот качнул головой, повернулся ко мне. – Только попробуй струсить и не прийти, – а если попробовать? и я почувствовал боль, но смог удержаться и не упасть. – Я не услышал ответ. - Пр-кх-ийду, – было сложно говорить, и я еле восстановил дыхание. - Молодец, теперь иди, – он уступил дорогу, а я вышел из кабинета и направился к своей первоначальной цели. Зайдя в кабинет, я сел в самом отдаленном от двери углу и лег на свои руки. Было так плохо. Хотелось выпрыгнуть из окна, лишь бы это больше не продолжалось. Я вел счет времени, чтобы оно растянулось, но это мне не удалось. Тридцать минут прошли, как секунды… Последующие три урока прошли быстро, как я не пытался растянуть поток времени, он все казался таким быстрым. Когда седьмой урок закончился, а учитель вышла из кабинета, одноклассники уже собрались и стояли на выходе. И вот в кабинете остались только я, Алекс, Макс, Виктор и Богдан. Они вышли первыми, а я, убрав все со своего стола, продолжал сидеть и смотреть на доску. Сейчас время текло очень медленно. И часы, стрелки которых так медленно шли, доказывал это. - Мальчик, уроки уже закончились. Почему не идешь? – повернувшись на голос, я увидел достаточно упитанную женщину. - Просто задумался, – я одел портфель и вышел из кабинета, направляясь к бассейну. На этот раз, как и в любой другой, я не чувствовал страха и тело мое не дрожало. Я не стал размышлять и растягивать время перед открытием двери, а сразу постучал. - Заходи, – услышав это, я открыл дверь, но на этот раз я увидел перед собой не ту картину, что привык видеть. Передо мною стоял Виктор со злобной гримасой на лице. За ним стояли Макс и Алекс, а Богдан не сидел за своим телефоне, а наблюдал за всем. Виктор, не дав мне сказать хоть что-то, ударил меня в лицо. Боль была ужасна, но похоже, что нос он мне не сломал. Я, прикрывая лицо руками, ударившись головой о дверь сзади, сполз на пол. Затем я почувствовал удар кулаком по голове. - Будь осторожней, – этот голос был, как-то смешан, но больше всего подходил Богдану. Затем я почувствовал удар коленом в солнечное сплетение. Я не мог набрать в легкие воздуха. Меня бросило в дрожь. Это было слишком страшно… Затем удар вбок. Я повалился на пол поломанной куклой. Меня избивали, а у меня в голове были ассоциации того, что я напоминаю себе игрушку. Я хотел, что-то сделать, но не выходило. Я открыл глаза и увидел, что за всеми этими парнями стояла Анастасия. И она улыбалась. Значит, все-таки, ты была с ними с самого начала, или нет… не имеет значение. В глазах начинало плыть, и я так и не смог набрать в легкие воздуха. Я продолжал задыхаться… Я хочу умереть, чтобы все это прекратилось… но я не хочу умирать! Я увидел, как Виктор поднимает ногу и с силой опускает её на мою голову… Затем была кромешная тьма…***
Виктор поднял ногу и начал опускать её на голову мальчика, что лежал на полу и окутывался руками, Эндрю. Как только нога ударила голову, по помещению пронеся звук хруста, а затем вокруг возникла тишина. Изо рта лежащего парня пошла кровь, и он больше не дышал. - Ты придурок, – их глава был в бешенстве, подойдя к парню, он прикоснулся к его шее, погодя несколько секунд, он достал телефон и начал набирать номер. - Богдан, ты же не хочешь сказать, что он мертв, да? – но тот не ответил. - Алло, полиция? – как-то слишком тихо спросил он. – На моего одноклассника напал какой-то парень… - Что? Богдан, ты ведь шутишь, верно? Да, ты шутишь. - Алекс, не дай ему убежать. А ты, Виктор, слушай сюда, – Алекс сразу же схватил Виктора за руки и не отпускал его. – Убил Эндрю именно ты. Никто из нас этого не делал. Мы стояли и были в шоке, а ты продолжал избивать его. И да, запомни, ты тот ещё придурок…***
Было так плохо. Здесь так тепло и… не знаю. Я умер? А… какая разница? Все равно ничего не исправить. Я почувствовал давление на голову. Это приводило в шок. Затем в ногах похолодало. Паника появилась неожиданно и продолжала возрастать. Когда меня всего охватил холод, я почувствовал прикосновение к своему телу… И это были гигантские руки. Была какофония звуков, я не мог разобрать, где верх, а где низ. Но когда меня уложили на мягкую поверхность, а в рот, что-то запихнули, я успокоился, пока не уснул…