***
Днём раньше, в другом мире… — Итак, что будем делать? — озвучил Старрк мучивший всю Эспаду вопрос. Восстановленный Лас Ночес сиял белоснежными стенами в тусклых лучах вечно висящей над Пустыней Луны. Арранкары, не нуждающиеся в долгом отдыхе после вливания сил Владыки и воодушевленные самим фактом его заботы, всего за день привели свой общий дом в идеальный порядок. Эспада взялись за дело с размахом — каждый занимался своим этажом, крылом, были доведены до первозданного состояния покои каждого Номера, Тронный зал, не сговариваясь, чинили вместе, исподтишка посмеиваясь над то и дело смущенно розовеющим Куатро. Это было место его битвы с Владыкой, это их мечи пробивали стены, и это серо Улькиорры разрушило крышу и купол над Белым замком. Размах минувшего сражения впечатлял, отголоски реяцу Шиффера и Куросаки ощущались до сих пор. Однако когда все покои были готовы принять своих хозяев, перед Эспадой во весь рост встала проблема. Они не имели ни малейшего понятия, как обустроить покои Владыки. Оставить все как есть арранкары не могли, комната словно хранила отпечаток личности великого лгуна и предателя, недо-Ками Айзена Соуске. Здесь Эспада не сомневались и уничтожили все некогда занимаемые прежним повелителем комнаты до состояния песка и пепла. Безымянные нумерос быстро отстроили целое крыло практически с нуля, и вот тут-то и начались сомнения. Ни один арранкар ни разу в нежизни не был в человеческом доме, и как что должно выглядеть, никто не знал. Вариант «сходить в Генсей и посмотреть самим» отпадал сразу — нарушить первый отданный Владыкой приказ никто не посмел. Спросить самого Куросаки было нереально по той же самой причине, он в Мире Живых, а им туда можно только через неделю. Идей не было от слова «совсем», а время поджимало. Пределом мечтаний Высших Пустых было пригласить Владыку хоть недолго пожить в Лас Ночес, побыть с ним рядом и доказать наконец — делом, а не словами — свою верность и преданность. Что бы Куросаки-сама ни говорил о том, что понимает и не держит зла, а натворили они изрядно. Каждому в Эспаде было за что просить прощения… День визита Улькиорры в возвращенную Каракуру приближался с каждым часом. — Нам бы у кого-нибудь совета спросить, — задумчиво потер шею Зоммари. — Так ведь не появится в Уэко Мундо никто, способный дать совет… — Кого ты спрашивать собрался, Септима? Люди нас не видят и не слышат, кто послабее — вообще умирают на месте, если реяцу не сдерживать, — вздохнул Ямми. — А с кем мы можем посоветоваться? Не с Низшими же Пустыми, в самом деле! Вот же засада! И что бы мне его в свое время дома не поискать, хоть знал бы, как его комната выглядит! — встряхнул волосами Гриммджо. — Слава Песку, что ты там не был. Навреди ты семье Владыки, он бы и тебя, и нас всех тонким слоем раскатал. Если уж он за подругу все Уэко Мундо перевернул… — куда-то в воротник произнесла Тиа. — Люди отпадают, Низшие тоже. Души «плюс» настолько же вне доступа… ксо, ну не к шинигами же за советом идти! — раздраженно вскинул голову Джаггерджак, отходя к окну. За его спиной вдруг резко стало настолько тихо, что он недоуменно обернулся. Вовремя — как раз успел поймать прыгающую ему на шею малышку Нелл. — Классная мысль, Глиммджо! Вот у них мы и сплосим! — радостно заверещала она, практически оглушив Сексту. — Они холошие, они обязательно нам помогут! — Ты с ума сошла, дура, с чего бы шинигами рванут вдруг помогать нам, Высшим Пустым?.. — от возмущения Квинта даже улыбаться перестал, злобно сверкая единственным глазом на крохотную Приварон Трес. Остаться на месте и не кинуться на давно раздражавшую его девочку Джиругу вынудило лишь лезвие Тибурона под носом. Действующая Трес Эспада не терпела бессмысленного насилия. — У нас нет выхода. Придется просить помощи у шинигами. Хорошо бы найти друзей Владыки, — веско произнес Старрк, опуская затянутую в перчатку ладонь на плечо Халлибелл. Та, чуть прищурившись на стушевавшегося Ннойтору, убрала клинок в ножны за спиной. Примера, одобрительно кивнув им обоим, продолжил. — Кто-нибудь знает их имена, отряды, звания? Хоть что-нибудь! Все взгляды скрестились на улыбающейся и взрослеющей на глазах Нелиелл. *** — Эспада просят о разрешении на разговор с «друзьями Куросаки-сама». Под это определение, если по-честному, спокойно подходит половина Готея, но в письме названы имена Кучики Рукии и Абарая Ренджи. Исида Урью не является шинигами… остальные названные — живые люди и находятся в Генсее, куда, по словам той же Эспады, у них нет доступа. Можно ли им доверять, этим арранкарам? Капитаны, устроившись за столом, озадаченно сверлили глазами злополучное письмо, оказавшееся, кстати, не бумажным… Послание было написано каллиграфическим — даже Кучики признал! — почерком на прямоугольном кусочке тончайшей кожи темно-бурыми чернилами, в которых Маюри уверенно опознал кровь. Куроцучи-тайчо бросал алчные взгляды на письмо, мечтая его изучить, но широкая ладонь Кеораку сводила его шансы на захват вожделенного объекта на нет. — Значит, идут Кучики и Абараи, — постановил со-тайчо, искоса поглядывая на что-то — понятно, что — оживленно обсуждающих лейтенантов. Ярко-алый хвост фукутайчо шестого отряда бросался в глаза. — В качестве подстраховки… нет, и не думай, Кучики! В качестве подстраховки пойдет кто-то из лейтенантов. Капитанам там нечего делать. — Не согласен, Ямамото-сенсей! — подал голос Укитаке. — Кто знает, что у Эспады на уме? Я не отпущу Кучики одну, только в моем сопровождении. Успокойся, Бьякуя… — мягко улыбнулся он, прекрасно понимая чувства капитана шестого отряда. — Будь по-твоему, Джууширо, — кивнул Генрюсай. Спорить с бывшим учеником не хотелось, тем более Шунсуй явно тоже приготовился отстаивать точку зрения давнего друга. — Идут Кучики и Абараи, присматривает Укитаке. В качестве боевой подстраховки позовете любого из свободных лейтенантов. Выясните, что от нас нужно арранкарам… — Разрешите обратиться?.. — донесся голос Хисаги. Лейтенант девятого отряда, преклонив колено, снизу вверх уверенно смотрел на Главнокомандующего, и, повинуясь кивку, продолжил. — Можно мне пойти в качестве подстраховки? — Казешини не нагулялся? — понимающе улыбнулся Кеораку. Во время Восстания Занпакто буйный клинок Хисаги причинил немало сложностей восьмому отряду, грех было его не запомнить. Судя по смущенному румянцу на лице Шухея, капитан угадал. — Я как раз завтра свободен, — потупился фукутайчо. — Хорошо, иди… все все поняли? Свободны!!!Письмо
18 июня 2018 г. в 22:12
— И где его меносы носят?! Рукия, ты Куросаки не видела? — раздавался у ворот поместья Кучики голос Ренджи. — Куда он опять подевался…
— Ренджи, не ори. Брат отдыхает, — устало вздохнула Кучики, за рукав утаскивая друга подальше в сад. — Чего тебе нужно-то? Он все уже рассказал…
— Главное-то не говорит, рыжая зараза… Что он дальше делать планирует? — по татуированному лицу скользнула тень.
— Так и скажи, что тебе люботытно, — ткнула лейтенанта в бок локтем Рукия. — Я видела Ичиго вчера, он приходил к нам в тринадцатый и долго о чем-то беседовал с Укитаке-тайчо. Не спрашивай, о чем, я просто не знаю.
— Ксо-о-о… — потер затылок Абараи. — Теперь еще интереснее!
— Не трогай его, Ренджи, — раздавшийся прямо над головами глубокий голос Бьякуи заставил обоих подскочить от неожиданности. — Оставьте Куросаки в покое. Перед ним стоит очень сложная задача, и решать ее ему придется в одиночку.
— Капитан… о чем вы? Какая еще задача?! — взмолился лейтенант. — Ничего не понимаю!
— Что тут непонятного? Куросаки планирует создать в Уэко Мундо организацию, похожую на Готей 13, по его словам, арранкары Эспады очень похожи на шинигами. Встав во главе Пустыни, он хочет заключить мирный договор между Сейрейтей и Лас Ночес.
Глаза обоих шинигами, казалось, сейчас вылезут из орбит.
— Нифига ж себе у него замашки… ой, простите, Кучики-тайчо!.. — не сдержал восхищения Абараи.
Бьякуя смерил своего заместителя снисходительным взглядом.
— Ты вполне ожидаемо среагировал, Ренджи. По крайней мере, часть капитанов высказались примерно так же, если не покрепче.
— Вы же сейчас про Зараки-тайчо, капитан? — ностальгически улыбнулся лейтенант.
Его бывший капитан ненавидел все, что связано с «хорошими манерами» и разговаривал, судя по всему, как привык с детства. А вырос он в Дальнем Руконгае… Абараи, выходец примерно из такого же района, его прекрасно понимал.
— Не только. Комамура и Кеораку высказались не менее… экспрессивно, — поморщился аристократ. — Но Куросаки полон решимости, и идею приняли. Даже Совет не возражал, что удивительно… Еще временный шинигами зачем-то попросил назвать ему дату казни предателя, Айзена Соуске. Но при этом разговоре я уже не присутствовал. Если вам интересно, спросите Укитаке.
— Спасибо, нии-сама! — у Рукии даже глаза загорелись.
Однако расспросы ни к чему не привели — самый добрый капитан только руками развел.
— Извини, Кучики, но это пока закрытая информация. Да и не решенная до конца… но Куросаки-кун задумал нечто потрясающее!
Унять любопытство так и не удалось. Работы у офицерского состава было по горло, так что поймать и расспросить Ичиго у Абарая и Кучики так и не вышло. Утром четвертого дня на территории первого отряда открылся Сенкаймон, выпуская временного шинигами в Мир Живых.
***
Собрания лейтенантов Готей 13 по определению были намного более шумными и весёлыми, чем капитанские, официоз по традиции соблюдался лишь в первые полчаса, пока обсуждались всевозможные рабочие моменты. Вели их обычно лейтенанты первого или восьмого отрядов — Сасакибе как служащий Главнокомандующему и передающий его волю напрямую, Исе как самая обязательная. Практически всегда присутствовал Хисаги, конспектирующий всю важную информацию и публикующий основные тезисы в очередном выпуске Сейрейтейской газеты. Собрания проходили регулярно, редко выбиваясь из графика.
Тем большей неожиданностью оказался сигнал о срочном собрании всего старшего офицерского состава включая фукутайчо в зале лейтенантских собраний на первом этаже редакции Сейрейтейского Вестника. Недоуменно переглядывающиеся капитаны и их заместители собрались довольно быстро — сказывалось недавно отмененное военное положение.
Во главе стола сидели рядышком Кира Изуру и Хисаги Шухей, сверлящие подозрительными взглядами лежащий на столе перед ними измятый лист бумаги. Каждого входящего парни приветствовали кивками или поклонами в зависимости от звания, но на все вопросы непреклонно заявляли, мол, все соберутся, тогда поговорим. На пятую по счету попытку Абарая подглядеть, что там в бумажке, фукутайчо девятого отряда вспылил и с грозным стуком опустил на стол поверх бумаги свой мерцающий от реяцу занпакто. Загребущие руки Ренджи мигом исчезли — иметь дело с Казешини не хотелось. Капитаны взирали на эту картину снисходительно. Оставшимся за главных в своих отрядах лейтенантам и так пришлось несладко, так Хисаги еще и убил своего бывшего капитана своими руками. Понятно же, что у парня нервы на пределе… раз сам всех созвал, расскажет, что стряслось.
Последним вплыл в переполненную комнату Ямамото, внимательно глядя на притихших офицеров. Кира, не говоря ни слова, выдернул загадочную бумагу из-под глухо звякнувшего меча и протянул Главнокомандующему. Седые брови по мере прочтения написанного поднимались все выше, пока не замерли в высшей точке.
— Что там, Яма-джи?.. — не утерпел Кеораку и заглянул учителю через плечо и несколько секунд спустя задумчиво почесал затылок. Генрюсай, глядя в пустоту, сунул таинственную бумажку стоящей рядом с ним Сой Фонг. Несколько минут готейские офицеры читали и перечитывали полученное послание, Комамура даже обнюхал его, не веря глазам.
— Не думал, что доживу до такого… — выразил общее мнение Кеораку. — Чтобы Пустые, тем более арранкары Эспады, писали письмо шинигами с извинениями и просьбой о встрече?!