Лекарство от кошмаров

Тони снится один и тот же сон. — Мистер Старк! Кажется, со мной что-то не так. И Тони смотрит, как Питер рассыпается в прах. — Мистер Старк, что это? Тони оборачивается, протягивает руку, но снова не успевает. — Мистер Старк... пожалуйста. Тони держит его изо всех сил, но итог всегда один и тот же. — Мистер Старк! — Мистер Старк. — Мистер Старк... Тони хочет разорвать этот круг, хочет вырваться, забыть. Тони хочет спать спокойно, а не наблюдать раз за разом, как Питер исчезает у него на глазах. Тони хочет знать, что с Питером всё в порядке — всегда. — Тони! Он открывает глаза и встречается с испуганным взглядом Питера. — Ой... То есть мистер Старк. — Тот опускает голову и невнятно бормочет: — Вы не просыпались... И кричали во сне. Меньше всего Тони хочет, чтобы кто-нибудь — Питер, всегда Питер — знал об этих чёртовых кошмарах. — Всё в порядке, — говорит Тони и садится на кровати. Улыбается и старается, чтобы голос звучал пободрее: — Это просто сон, паучок. Не придавай этому значения. По взгляду Питера понятно, что тот уже возвёл кошмар в ранг мировой проблемы. — Я, — Тони делает упор на этом слове, — в порядке. Иди спать. Питер кивает и поднимается с пола, но никуда не идёт, лишь застывает у кровати, закусив губу. «Сейчас что-то будет», — думает Тони и не ошибается. — Извините, — шепчет Питер и одним движением вытягивается рядом — поверх одеяла. Неловко закидывает руку Тони поперёк груди. — Тётя Мэй всегда оставалась со мной, когда мне снились кошмары. Тони давит рвущийся с языка комментарий и обхватывает Питера за плечи, притягивает ближе: так лучше чувствуется, что тот — настоящий. Что никуда не исчез и, как надеется Тони, никуда не исчезнет внезапно и без объяснений. Так гораздо спокойнее, пусть и немного — на самом деле очень — странно. Дурацкая ситуация. — Пятница меня впустила, — отвечает Питер на так и не заданный вопрос. — Мне было важно знать, что вы тут. А ещё, — он замолкает на мгновение, сглатывает и продолжает едва слышно: — вы меня звали. Тони закрывает глаза и выдыхает, считает до десяти и обратно. И только потом говорит: — Слезай. Он думает, что придётся выслушать истерику или какие-то протесты, но Питер молча отодвигается, спускает ноги на пол и замирает. Весь его вид выражает если не крайнюю обиду, то как минимум огорчение. Смешно, насколько легко можно читать эмоции Питера — хотя он даже и не думает их скрывать. Тони откидывает одеяло — наверное, слишком поспешно — и приглашающе хлопает ладонью по кровати: — Так удобнее. Радостное недоумение — лучшее лекарство от кошмаров. Как и тепло под боком.