Flashback
Одетая в белую больничную одежду, НаЁн сидела на своей кровати и смотрела на ночной город. Родители снова уехали по делам в другую страну, а может, в другой штат, девушка толком и не знала, где находятся ее мама и папа. Тяжело выдохнув воздух из легких, девушка встала на ноги и сделала шаг. Тело сопротивлялось, болела каждая кость и каждый сустав. Кожа не имела человеческого цвета, НаЁн была больше похожа на ходячий труп. Кровоподтеки, разбросанные по всему кожному покрову, обезображивали девичье тело, посторонним могло показаться, что девочку избили хулиганы. Волосы редели, и порой казалось, что их можно посчитать вручную. Шаг. Еще один и еще. И вот, НаЁн открывает дверь на крышу больницы и в ее лицо ударяет поток свежего воздуха. Несмотря на летнее время года, на улице ночью было достаточно прохладно, поэтому брюнетка непроизвольно ёжится, но не останавливается. Она поставила цель и уверенно к ней идет. НаЁн уверена в правильности и обоснованности своих действий. Другого выхода попросту не было. Четырнадцать лет. Но в эти несчастные четырнадцать лет, она перенесла столько, сколько люди не переживают за всю жизнь. Вы знаете, что такое абдоминальный шок?! Лучше вам и не знать. От такой боли люди обычно умирают, но эта девочка была настоящим борцом, она вынесла муки последствий нелеченого лейкоза. Поднимаясь на карниз крыши, НаЁн осматривает огоньки города и прислушивается к его шуму внизу. Думая о своем решении, глаза начинают мерзко щипать, и по щеке скатывается первая слезинка. Несмотря на свою решительность, брюнетка все же боится, но ее аргументы перевешивают страх. Один шаг и все проблемы решатся. Каждодневные боли, ежеминутные слезы матери и немыслимые затраты семьи прекратятся. «Один шаг…» — шепчет НаЁн и подходит ближе к краю карниза. — Очередная суицидница? — позади она слышит низкий мужской голос. Машинально брюнетка делает шаг назад и оборачивается. — Тебе-то что? — она плачет навзрыд, что парень еле понимает ее слова. Он видит, что девушка не твердо стоит на ногах. — Хэй! Посмотри на меня! — кричит незнакомец и в его душе появляется чувство страха. Если он не остановит ее, она сорвется и умрет по его вине, к такому он не был готов. После того, как НаЁн переводит взгляд и отходит еще на несколько сантиметров, он продолжает. — А знаешь, ты права! Мне вообще нет дела до тебя, — пофигистично лепечет блондин. — Мне вообще плевать мертвая ты или живая! — Вот и отстань! — кричит Чхве и отворачивается. — Но вот мне интересно… — задумчиво говорит парень. — А сама хоть хочешь этого? — Хочу ли я этого? Да, я хочу! Тебе не знать, как я устала, — срывается НаЁн. — Каждый день, каждый чертов день, я мучаюсь от невыносимых болей. Даже морфий уже не помогает! Каждый час, нет, даже каждую минуту я ожидаю своей смерти! — кричит брюнетка, смотря в глаза незнакомому ей человеку. — Посмотри на меня! Эти раны уже месяц зажить не могут! Была надежда, она была, но рецидив… Господи… Меня не вылечить, понимаешь? — Да ты эгоистка! — усмехаясь, кричит в ответ ей тот. — Эгоистка? — смеется НаЁн, даже не думая о том, что делает, она спускается с карниза и подходит ближе к парню. — Значит, по-твоему, я только о себе думаю? Да, что ты вообще знаешь? Моя мама плачет каждый день, она звонит мне с красными, опухшими глазами и пытается улыбаться. Мой папа работает двадцать четыре часа в сутки, знаешь для чего? Чтобы все свое состояние отдать на мое чертово лечение! — брюнетка подходит еще ближе и вытирая слезы с щек, которые не прекращают литься, смотрит на блондина в упор. — И знаешь в чем вся ирония? Меня не вылечить. Я все равно умру! Сколько мне дадут на этот раз? Год? Два? Ооо, а может, пять? И что дальше? Ничего. Абсолютно ничего, — НаЁн начинает плакать еще сильнее и от слов остаются только слоги, которые парень еле разбирает, но продолжает стоять истуканом, ничего не предпринимая. — А хуже всего этого то, что меня удочерили! — Ты серьезно? — приходит в себя блондин. — Ты действительно настолько тупая или прикидываешься сейчас передо мной? — убедившись, что край крыши далеко за спиной девушки, он продолжил. — Твои родители, хоть и не родные, ты хоть представляешь, насколько сильно они любят тебя? Ты думаешь, что если бы ты их обременяла, они бы лечили тебя? Они бы работали до потери сознания? Они бы плакали каждый день моля Бога о том, чтобы он подарил тебе, как ты там сказала, год? Два? Пять? Они будут благодарны каждому дню, который ты проведешь в этом мире! Да если бы ты была им в тягость давно бы сидела одна в детдоме, если бы вообще… Не умерла… Слушая то, как ее отчитывает совершенно незнакомый человек, НаЁн плакала так сильно, что не было сил сделать полноценный вдох. Она рухнула в объятия парня и прижалась к нему, видя в нем своего спасителя. Ослабленное тело начало дрожать от перенапряжения и в следующую минуту блондин нес на руках брюнетку в ее палату. НаЁн проспала часа четыре от силы. Открыв тяжелые веки, девушка осмотрела палату и увидела на соседней койке незнакомого человека, который был занят своим смартфоном. — Очнулась? — не отрываясь от своих дел, спрашивает парень. — Ты кто? — голова страшно болит и девушка не в состоянии вспомнить вчерашнего парня, который теперь оказался ее соседом по палате. — Спаситель твой, — без эмоционально отвечает блондин. — Всегда пожалуйста, кстати, — он убирает телефон и, наконец, показывает лицо девушке. — Обращайся! — усмехается парень. — Подожди, ты что, кореец? — только сейчас НаЁн понимает, что разговаривает на корейском языке. — Нет. Я китаец американского происхождения, но корейский я знаю, — улыбается парень и юная Чхве подмечает, что он достаточно красив. — Как ты… Чувствуешь себя? — Мне лучше, спасибо тебе, — последние слова брюнетка говорит тише и опускает взгляд, — я не знаю, что нашло на меня. — Со всеми бывает, — пожимает плечами тот. — Как зовут-то тебя? — Чхве НаЁн, а тебя? — Джексон. Джексон Ван.End flashback
— И потом ты влюбился? — Так очевидно? — смеется Джексон и отпивает содержимое своей кружки. — Да, но НаЁн кажется и не догадывается, — качает головой Чонгук и берет в руки стакан холодного кофе. — Эта глупая девчонка, — закатывает глаза Ван, после чего на его лице виднеется грустная улыбка, которую Чон не может не заметить. — Помоги мне, — голос брюнета становится более серьёзным. Он не отводит взгляда от друга своей девушки и как бы сильно Чон не хотел держать их дальше друг от друга, другого выхода он не нашёл. — Что с ней? — тише обычного спрашивает Джексон. — Я не знаю, — старшеклассник ставит стакан на столик и опускает взгляд. — Просто мне кажется… — Чонгук, что с ней? — начинает злиться Ван. Джексон всегда был позитивным человеком, он знал, как повеселиться и взять от жизни все. Парень долгое время провёл в больнице, его диагноз менее страшный, чем у НаЁн. Миелолейкоз. Вот только, Джексон победил рак и считался уже как полгода совершенно здоровым человеком. Когда он впервые встретил НаЁн, то считал ее ребёнком, которого потрепала жизнь. Но чем дольше он находился рядом с ней, тем сильнее привязывался. В шестнадцатый день рождения Чхве, Джексон увидел в ней не ребёнка, а девушку, которая становится все прекраснее. Он знал о диагнозе и молился все чаще, Ван любил НаЁн всей душой, и не мог принять исход болезни. — Я не знаю! — цедит сквозь сжатые зубы Чон и начинает учащенно дышать. — Ей нужна поддержка, я сейчас не могу быть рядом, поэтому Джексон, помоги мне, — Чонгуку трудно просить Вана о таком, но он переступает через себя. — Я тебя понял, — соглашается Ван и достаёт свой смартфон. Он что-то тыкает по дисплею и через несколько минут откладывает его в сторону. — Мой рейс сегодня ночью, утром буду в Сеуле. — Спасибо, — коротко благодарит его брюнет.***
— Почему когда я приезжаю, ты постоянно спишь? — грубый голос выдергивает сознание НаЁн из сладкого сна и девушка подскакивает от испуга. — Джексон? — сна будто бы и не было. Чхве сначала удивляется другу, после чего ярко улыбается и скачет через всю кровать в его объятия. — Фу, ты же зубы не чистила, — ворчит Ван, но все же обнимает подругу. — Да-да, давай скажи ещё, что тебе противно, — ёрничает брюнетка и отстранятся от парня. — Иди в ванну, мелкая! — Ван прислоняет руку к виску НаЁн и слегка толкает ее. — Эй! — кричит брюнетка и, встав ногам на кровать, берет разгон. — Не поймаешь, обижусь! — она бежит к краю кровати и прыгает на парня, от чего тот немного покачивается, и подхватывает заразительный смех подруги. Он берет ее на руки и несет в ванную. Чхве крепко обнимает блондина за шею и позволяет ему нести себя куда угодно. — Я скучала. — Я тоже скучал, изменница! — смеётся Джексон и опускает девушку на пол. — Джексон! — кричит брюнетка по ту сторону двери, которую блондин успел захлопнуть. С приездом Джексона НаЁн действительно стало легче. Парень, как и обычно, всегда был рядом. Он частенько оставался у брюнетки на ночь, дабы посмотреть очередную сопливую корейскую дораму, которую не особо любил, но иногда ему удавалось уговорить Чхве посмотреть то, что приходилось по нраву ему. Джексон отложил все дела, которые на него возложили родители, чтобы быть рядом с девушкой, которая никогда не отвечала ему взаимностью. Несомненно, она любила его, любила больше, чем он мог себе представить, но лишь как друга. Родители парня знали, что девочке осталось не так много, поэтому не возражали сильно решению сына. Прошел месяц, как Ван находится в Сеуле, но, тем не менее, парень умудрялся разбирать проекты, которые высылал ему отец. Несмотря на то, что блондин возил и забирал НаЁн со школы, подкаблучником себя не считал. Он лишь пытался сделать все для нее, чтобы она жила такой жизнью, которую заслуживает. — Ты точно не голодна? — подозрительно смотря на подругу, спрашивает ХеРа. — Я покушаю с Джексоном, он должен забрать меня со школы, — улыбается Чхве и помогает светловолосой с подносом. ХеРа хорошела на глазах, Тэхен заставлял ее цвести. Она казалась более красивой и ухоженной, даже блеск глаз был более живым, что не скажешь про НаЁн. — Ты… Похудела что ли?! — хмурит брови девушка и осматривает подруг с головы до ног. Щеки ее стали впалыми, а острые ключицы виднелись даже из-под блузки. — Не знаю, вроде бы нет, — вяло пожимает плечами Чхве и перебирает ногами к их столику. ХеРа решает поверить на слово брюнетке, но подмечает, что с ней что-то не так. После отъезда Чонгука. НаЁн была сама не своя, но Джексон сделал свое дело, и она снова стала прежней. Но прошло полтора месяца, осталось ровно столько же до выпускного, а НаЁн не хочет даже думать об этом. Из нее будто бы высосали всю энергию, и у девушки не было сил даже улыбнуться. — НаЁн-а~, — позади себя девушка слышит знакомый голос и медленно поворачивает голову. — Ты что здесь делаешь? — шепчет брюнетка. — За тобой приехал! — ярко улыбается светловолосый парень и обнимает Чхве. — Мы просто покушаем, а потом я верну тебя обратно, — он подмигивает подруге и заставляет ее встать. Брюнетка не желает сопротивляться. С ее губ слетает еле слышное «прости», адресованное ХеРа и пара скрывается за дверью столовой. НаЁн держит Джексона за руку и молча идет за ним следом. Ван что-то рассказывает о новом проекте их компании, и не сразу замечает, что девушка спит на ходу. — Что будешь кушать? — парень достает смартфон и открывает путеводитель всех заведений Сеула. — Я не особо голодная, — мямлит девушка. — Все хорошо? — Джексон осматривает НаЁн и начинает волноваться. — Да, просто я что-то устала, поехали домой? — в горле пересохло, и голос непроизвольно ломается. Брюнетка достает из кожаного портфельчика бутылку с водой и делает несколько глотков. — Как скажешь… — недоверчиво говорит Джексон и заводит машину. Он время от времени бросает взгляд на подругу, которая сладко спит на соседнем сидении. Ван прекрасно знает первые симптомы обострения лейкоза и не может думать о другом. Его руки начинают дрожать от нервов, и парень больно кусает губу. Джексон пытается объяснить состояние НаЁн тем, что она просто устала и спит сейчас не потому что ее тело вырабатывает незрелые клетки. Блондин медленно заезжает во двор семьи Чхве и обходит машину, чтобы отнести девушку в мягкую постель. Он жестами просит МиРа быть тише и помочь ему отворить дверь в комнату НаЁн. Парень аккуратно укладывает спящую подругу на кровать и садится рядом. — Пожалуйста, только не это… — шепчет Ван и берет НаЁн за руку. Брюнетка проспала до позднего вечера, она проснулась в комнате совершенно одна, но была уверена, что Джексон сидит внизу с МиРа. Она слышала его голос, и в комнате пахло его одеколоном, который она не спутает с другими. Проспав более шести часов, НаЁн чувствует неприятные ощущения во рту и решает почистить зубы. Она медленно направляется в ванну на втором этаже и прикрывает дверь. Девушка никогда не закрывалась в уборной, когда умывалась по утрам или вечерам, эта странная привычка преследовала ее с детства. — Джексон!!! — в истерике кричит НаЁн. Парень слышит крик подруги и роняет на пол столовые приборы, которыми намеревался сервировать стол. Он быстро бежит наверх и открывает дверь. — НаЁн? — между частыми вдохами зовет подругу парень. — Джексон… — плачет брюнетка. — Кровь…