С глаз долой...а остальное не могу

Тяжеловато далась мне эта глава, однако обещаю исправиться! Следующая будет быстрее, честно! А так, это мой вам подарок на праздник!) - Нет и нет! - Артур! Пожалуйста, помоги! - Ксан, даже не проси! - Миниатюрная девица аж закипела от возмущения, на что я довольно ухмыльнулся. Конечно, как же - уже год, как вся страна старательно "забыла" её первое имя, один я постоянно (на правах особого лица и верного друга) продолжаю ей его напоминать этим прозвищем. И, конечно, самая большая ирония в том, что в своём лице я и представляю её страну. Однако, что-то мне подсказывает, что, даже если я прекращу так её называть, сам народ наверняка придумает ей новое прозвище*. - Ах так?! Просьбы мы, значит, не выполняем? Хорошо... Тогда я тебе приказываю! - Топнув ножкой, тут же выкрутилась юная нахалка. От неожиданности я даже поперхнулся заготовленной остротой. Растерянно оглянувшись по сторонам, я взмолился к единственному свидетелю этой... Несуразицы. - Уильям, хоть ты её образумь! - Даже не думай ввязывать меня в это дело, - тут же отмахнулся Уильям Лем, второй виконт Мельбурн, мой двадцать седьмой-тридцатый премьер-министр**, друг и по совместительству порядочная скотина. Но последнее по большому блату и только для близких. Сделав глоток виски, он добавил: - Хоть я негласно и являюсь советником королевы, но копаться в белье, если это не принесёт пользу стране, то есть тебе же самому, я не собираюсь. - А я, значит, должен это делать, да? - Раз я тебе приказала, значит должен! - Снова вмешалась моя юная королева, грозно хмуря брови. Уууу, обложили... Но какая же она... Настоящая львица, хоть и юная. Сильная, смелая, решительная, ух! Юная, но этот недостаток быстро проходит, особенно у людей. А с таким наставником как Лем, она может привести меня к новому рассвету... - Во всяком случае, тебе не привыкать выполнять монаршьи заскоки... Подумаешь, очередная дамская придурь,( после этого слова Виктория бросила в виконта такой взгляд, что тот, мне в радость, наконец-то захлебнулся виски) после Вильгельма вообще как детская шалость! - Эта "детская шалость", как ты выразился, огромный грех перед Богом! Два растерянных взгляда, переходящих в ехидные, и всего шесть слов дуэтом были мне ответом: - Как будто ты в него веришь! Что мне оставалось делать? - Вань... - Нет. - Ну Вань... Ванюша... Ванютка... - Нет. И ещё - прекрати коверкать моё имя. Это к своим amantes*** можешь обращаться как угодно, а ко мне - не смей! Голубые кроткие глаза юноши опустились в пол, однако я успел заметить промелькнувшую в них искру. Согласится он, как же! Сейчас затаится, а потом как-нибудь опять так назовёт, шельма, и выкрутится, сказав что забыл... Сложно было даже сейчас припереть его к стенке. Сложно, но возможно. Кажется, даже уверить будущего монарха (в том, что Александр непременно будет править, я знал - не зря меня называют демоном, кое-что умею) в том, кем я являюсь, а так же довериться мне полностью, было легче. Зато потом, почувствовав все выгоды дружбы со мной, Александр начал пользоваться ей напропалую. Как сейчас. - Но, если не ты, то кто мне поможет? - Пушкин! - Так, а теперь я требую, чтобы ты прекратил издеваться. - Тут же посуровел наследник, на что я довольно улыбнулся, видя в этом лице зачатки будущего успеха. "Ленивый, вялый, слабовольный" - как же! Будь он на самом деле таким, я бы был первым, кто создал против него заговор, и вряд ли смог столько лет править... Вернее, сможет. И каким бы не была его маска повесы и подкаблучника, как бы его не корили потомки, одно будет неизменно - реформы, которые освободят меня. - Всего два года прошло, едва трава проросла, незачем тревожить его душу... - А то ещё, не к ночи помянут, восстанет из могилы, да? - Ван... Иван! - Что Иван, что Иван? Наследник престола вздохнул, прикрывая глаза, на что я только развёл руками. - Поможешь хоть? - Да куда я денусь? - Спасибо... И всё-таки, не взывай, а? Ему-то возвращаться незачем... - Почему это незачем? - удивился я. - А "Онегина" дописать? Романов только страдальчески скрыл лицо в ладонях. А где-то над нами, ухахатываясь и грозя мне кулаком, витал призрак великого поэта. Видимо, он знал, что из этой затеи выйдет. Во всяком случае, ему, с неба, виднее! У двух таких непохожих монархов как Александр, названным потомками "Освободителем", и королевой Викторией было много общего. Например, у них сильно совпадали объекты любви, которую они пронесли по всей жизни: у Виктории это были Англия (в смысле страны, а не ехидного блондина-друга), сам Александр и Альберт, её будущий муж, у Александра - соответственно Россия, Альберт и Виктория. Видимо, то, что они были в какой-то мере тёзками, сыграло свою роль. У самого будущего принца-консорта таких делений не было: на первом месте у него вместе находились они оба: юная невысокая королева и лукавый голубоглазый наследник русского престола, а уже на втором - интересы обоих стран. Поэтому-то единственный из этой троицы, сохранивший благоразумие, (хотя бы внешнее, ибо наедине дуэт из пылкой Вики и неожиданно ласкового Лекса сводил его с ума только так!) он участвовал в этой авантюре только на правах свидетеля, а потому мог в полной мере насладиться грандиозностью получившегося результата... А после долго ещё удивлялся - как в две монаршьи головы пришла одна и та же идея? - Я... Больше... Не... Выдержу!!! - Потерпи, Артур, осталось совсем чуть-чуть! - азартно сказала Виктория, лично присматривающая за окончанием приготовления. Конечно, можно было попросить прислугу, но... Разве могла она отказать себе в столь малом, и низком, но удовольствии отмщения?! - Да у меня сейчас кишки наружу вылезут! Магия, не сдержавшись, решила мне помочь - выброс энергии разметал служанок по углам, а после позволила обессиленно сползти по стеночке вниз. Возможность дышать себе я кое-как отстоял, но корсет всё-таки придётся оставить. Минут через пять, наблюдая себя в зеркало, я выругался. Потом замолчал, подумал, и выдал ещё парочку ругательств. Замолчал снова, но тут мне рот аккуратно прикрыла Виктория, полыхающая румянцем. Служанки, окружившие меня за спиной, ещё с первого слова походили на помидоры. Королева-то уже была привычная, всё-таки давно со мной знакома, а вот им, девушкам из строгих семей... Впрочем, сейчас из моих уст вырывалось такое, от чего даже портовые грузчики могли зардеться. Знаю, лично проверял. Стоп, но ведь это противоречие! Откуда девушкам из строгих семей знать, что эти слова означают?! Хотя, повод был... Невысокий, в белом свадебном платье, с уложенными в высокую причёску светлыми волосами и зелёными глазами, спрятанными за толстыми линзами очков. Про очки придумала Ксан. Сказала, так меня уж точно никто не узнает. Остальное сделал я: волосы нарастил, иллюзию на лицо наложил, а платье сделало всё остальное. Больше-то всё равно менять не надо. Виктория обошла меня кругом, довольно кивнула, накинула на мою голову фату, закрыла ей лицо, передала мне из рук горничной букет и хмыкнув. Сказала. - Ну, что... Ар... Алиса Кёркленд, пойдём. Пора тебя познакомить с твоим супругом. Нервно дёрнув плечом, я вздохнул, но пошёл следом за ней. Супруг, как же... Наверняка такой же бедняга как я, чем-то не угодивший русскому королю. Так сказать: "женить, нельзя помиловать". Так что, вряд ли от самой свадьбы мой "супруг" в восторге. А уж когда узнает. Кто ему достался в "жены"... Хорошо, что это ненадолго, сама церемония и пара часов бала. Поэтому-то я и не стал заморачиваться с телом: только придал лицу чуть больше смазливости - и всё. Под платьем всё равно ничего не разобрать, а снять его просто не успеют. Усыпляющие заклинания у меня всегда получались хорошо. В кои-то веки я готов сказать спасибо Франциску. За БОЛЬШУЮ практику! Костюм сидит великолепно. По европейскому образцу, но русскими портными, от чего не кажется на моей фигуре чужеродным. Да и мелкая вязь обережных знаков, вышитых серебром на отворотах манжет, по краю подола и на воротнике внушают чувство защиты. Александр кивает, смахивая незаметную глазу пылинку. Я только хмыкаю его нервозности, (как будто это не я, а он сегодня женится!) двигая плечами, приноравливаясь к одежде. Главное, движений не сковывает, значит всё хорошо. Эх, жаль на английских свадьбах драки явление редкое, не то что дома... - Кажется, нам уже пора. Не стоит заставлять других ждать, верно? - машинально поправляя морок, быстро шагая по ковру. В отличие от иллюзий, он более удобен - внешность сохраняется та же самая. Энергии тратится меньше, но никто не может понять, кто же я такой. Романов только кивает, следуя за мной. Действительно, он волнуется гораздо больше, чем я. А я... А кстати, почему не волнуюсь? Ну ни капельки? Ухмыляюсь, подходя к алтарю. А леший его знает! Но чувствую - ничего плохого эта затея не принесёт. По крайней мере, мне. Сам обряд я не запомнил. Вот не запомнил и всё! Из головы вылетел... Помню, только что туфли жали жутко, да улыбка у жениха моего была... Плотоядная. Бррр... И где я её только видел, а? Голова болит. От всего: от шпилек, от мыслей, от ора, называемого праздничным пиром. Свадебный танец я просто-напросто провисел в объятьях своего супруга, но оно и к лучшему - во первых, я бы по привычке начал вести и как потом бы пришлось это объяснять, во вторых, сдвинуть эту отрясину мне просто не под силу. Пару часов пришлось посидеть за столом, вяло ковыряя салат. А что поделать! Корсет, стараниями Ксан, окончательно приклеил желудок к позвоночнику, и при одной мысли о "брачной ночи" начинало тошнить.От идеи с сонным заклинанием пришлось отказатся - все силы тратились на то, чтобы сдержать магию в руках и иллюцию смазливого личика.Ну да ладно, выкручусь! Ближе к вечеру, когда английская аристократия сдалась на милость русскому хмелю, жених, это... Культурных слов не подберу!... Взвалил меня на плечо и под подбадривающие советы гостей понёс в покои для новобрачных! Чёёёёёёрт... А вот это уже плохо. По моему плану, жених до них вообще не должен был добраться, но... Сколько бы науськанные служанки не подливали спиртного, мой новоявленный муж оставался бодрым. Морской дьявол его дери, да даже я сам, хоть и страна, после такого едва стоять смог бы! И то, на четвереньках и упираясь лбом в стенку! А этому "женишку" хоть бы хны! Тащит меня и тащит, не обращая внимание на мои удары в его спину, словно деревянный! Так, только перехватывает, покряхтывая, на поворотах поудобнее, все юбки над головой задрал, да разрумянился немного... Они что там, в своей Российской Империи все монстры, или специально для меня такой экземпляр подобрали?! План "B" тоже провалился - забаррикадированную дверь, с подпирающими её слугами "мистер Кёркленд" просто снёс! Про план "С" и говорить не хочется... Я и так слишком много о себе думаю!**** Сам обряд я не запомнил. Когда я увидел, кого Александр, как посаженный отец, ведёт к алтарю, во мне начали борьбу два равных по силе желания: придушить и расцеловать своего будущего монарха. Он хоть знает, КОГО пророчит мне в супруги? Кажется нет... Кстати, а моя милая невестушка в курсе? Тоже нет? Божечка, я грешник каких мало, за что мне такое счастье-то? Или наоборот - наказание? А кому? ЕМУ? Что ж... Если так, то я согласен быть твоей дланью карающей. И верно! Не всё же тебе над одним Франциском смеяться! Пальцы бегают, скачут, нервно трепят, вернее растрепляют шнуровку корсета, распуская его. Как только до сознания доходит этот факт, бью себя по рукам, и снова затягиваю шнуры. Вот ещё, буду ему помогать! А ведь это можно считать изнасилованием, да... Подумаешь, мы только что поженились! Подумаешь, первая брачная ночь! Подумаешь, я не сопротивляюсь! Кстати, а почему это я не сопротивляюсь? Память тут же услужливо подкидывает последние события. После того, как мой муж (кстати, а как его зовут? Вот же я идиот, даже не знаю его имени!) захлопнул за собою дверь, я был сброшен прямо на брачное ложе. Едва я успел снять юбку с головы и начать возмущаться, как... Лиловые глаза томно, но с искоркой смеха шурятся, его указательный палец проводит по моим губам, заставляя прерваться на полувздохе и замереть, не отрывая от его фигуры взгляда. Он делает несколько шагов назад и медленно, нарочито на показ, начинает расстёгивать камзол. Пуговичка за пуговичкой, петелька за петелькой. Пальцы, быстрые, тонкие, порхают по узорам, словно снежные бабочки. Ткань лениво, будто она с тобой за одно, медленно слетает-соскальзывает с твоей руки, обнажая правое запястье с тремя едва различимыми в полумраке поясками из морщинок линии жизни. О да, кажется, жизнь у тебя будет очень долгой... Почти вечной. И почему меня расстраивает это "почти"? Снова пуговицы на рубашке, но другие, много, мелкие... Бесконечные... Так и хочется пооткусывать их все, чтобы не мешали и не смущали! Но он справляется и сам. Он просто расстёгивает не все из них, а только часть. О да, это же не Франц, чтобы манерно расстегнув их все, резко распахнуть полы во все стороны, демонстрируя своё тело, будто величайшие сокровища Лувра. Схватив ткань на загривке, он потянул её вниз, рывком снимая рубашку с тела. Белая, ещё белее ткани, с лёгким молочным оттенком кожа, крепкая талия, округлые плечи, выступающие лопатки, серебристые завитки волос на затылке... И крестик. Небольшой, но тяжёлый, простой золотой крестик покачивающийся на его большой груди. Туда-сюда. Лево-право. Дьявол. А потом этот крещёный дьявол, не иначе как посланный мне за грехи, делает шаг, присаживается на кровать и улыбается мне. Легко-легко. А после со смехом ныряет в мои юбки. Лежу, пялюсь в потолок. Мой муженёк уже минут пятнадцать пытается разобраться в этом ворохе ткани. В горле булькает истерический смех, поднимая на искристых, как пузырьки шампанского волнах бухающее сердце. Так по-дурацки я себя не чувствовал, даже когда упёрся носом в чей-то гульфик. Хотя, не признать не могу, что это... На удивление приятно. И щекотно. Шорох ткани, еле слышные чертыхания. тяжёлое и очень горячее дыхание опаляющие коленки и бёдра, пальцы, вырисовывающие на коже осторожные, но непримиримые узоры к... - Опаньки! Мои руки рефлекторно кинулись защищать "стратегически важную зону". Тело мгновенно из лежачего состояния перерешло в боевое. А раньше что, не могло?!! Выпутавшийся из-под оборок муж был на удивление весел и доволен, будто это не он только что почувствовал то, что у целомудренной невесты вообще быть не может. - Милая моя, а чего я сейчас коснулся? - продолжая ухмылятсья спросил супруг. Первым решением было ответить честно, что Корнуолл*****, да не успел. - Впрочем, так даже лучше. И предвкушающе облизнувшись, он стянул с меня панталоны. - АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! При первой же встрече с Викторией, Александр по уши влюбился в нее, как и она в него. Да вот беда - брак был невозможен по множеству причин. Да что там брак! - они даже видеться могли отнюдь не каждый месяц. И тогда Альфред предложил план: все знают, что молодая королева ведёт затворнический образ жизни, так почему бы не использовать это для редких встреч? Только встречаться будут не монархи двух стран, а законные супруги... просто очень похожие на монархов. Осталось только подобрать пару, с чем они отлично справились. Да вот не только у дураков мысли сходятся, чтобы особо не маяться с подбором, да время пути сократить, и Виктория, и Александр обратились к нам, странам. При желании мы можем внушить нашим людям, что угодно и как угодно, так что с внешностью проблем не возникло, так же как и с переносом на большие расстояния. Только одного они не учли: Если брак страны и человека смело можно считать недействительным, то венчание двух стран остаётся таковым навсегда. В жизни и смерти, как говорится... Главное было - успеть его подтвердить до того, как Артур вышел из ступора. Первое свадебное утро началось непривычно, но приятно: крепкими объятьями и упирающимся между лопаток сопящим носом. Аккуратно, чтобы не разбудить, перевернувшись, я оказался лицом к лицу со спящим Иваном. С первым солнечным лучом морок развеялся, позволяя мне увидеть его в своём истинном облике. - Вот же жук! Не мог что ли сразу сказать, намекнуть как-то? - Не мог. Морок зачаровывается на время, снять я его не мог. А если бы тебе всё рассказал, то ты бы либо не поверил, либо сбежал. Фыркаю, запуская руку в его волосы. А ведь верно, сбежал бы... Когда только успел меня так хорошо изучить? - А после? - А когда? Когда ты моё горло на свой Корнуолл насаживал, чуть шею коленями не свернув, или когда после второй передышки сам на меня кинулся? Мда, и ведь не отвертишься, было такое... Как он только в первый раз сдержал мой напор и не откусил всё? Хотя, зубы плоть пару раз задели, но это только добавило ощущениям некой пикантности. Проклятье, неужели с Россией всегда так? Небывалое наслаждение на грани вечной опасности? Хотя бы опасности оказаться затраханным до смерти? Россия фыркает, угадав мои мысли и выбирается из кровати как есть, в чём мать родила. Не стесняясь, (а чего я там ночью не щупал? Да и супругу в этом плане таить нечего) подходит к окну и раздвигает шторы, впуская свет. Кожа его тут же из просто белой становится неуловимо сверкающей, притягательной. Всё отчётливее видится на его правой ягодице, сверху, отпечаток зубов. Значит, не один он ночью кусался... Волосы всё сильнее походят на серебро, глаза искрятся, и даже на безымянном пальце полыхает изумрудно-золотой огонёк... Стоп, а откуда... Видимо, я так сильно смотрю на его руку, что Россия уже сам подносит её к лицу. Нет, я не ошибся - на его безымянном пальце поблёскивает ажурного плетения золотое кольцо с изумрудом. Перевожу взгляд на свою руку и застываю. Точно такое же, только вместо изумруда аметист. Быть этого не может. Своё кольцо я снял прямо на пиру и через служанку передал Ксан, это я точно помню и знаю. А Иван своё снял, когда.... В общем, он его точно снял! Кольца, особенно такие, просто так не появляются. У людей - точно. У стран - особенно! Каждая черта нашего облика что-то значит, и... ... Неужели, наш брак... А у Брагинского... Или всё-таки Кёркленда? Или это уже я стал Брагинским? В общем, у Ивана соображалка работает будь здоров! Поняв по моему лицу, к чему всё ведёт, улыбаясь начал бочком пробираться к двери, не забыв по пути прихватить свои штаны. Впрочем, и я не... Как там? а! - лыком шит! Первое брачное утро в замке, подаренном жениху и невесте монархами, началось с туалетного столика пущенного лёгкой невестиной ручкой в то место, где мгновением раньше находилась голова жениха, знаменуя начала бурной и очень интересной супружеской жизни. Именно этот звук разбудил Викторию, Альберта и Александра очень приятно проводивших ночь в соседних (что б не сбежали!) покоях от новобрачных. Чутьём, которое есть у любого государственного деятеля, они все ощутили грядущие приключения. А вот как мы все их них выбирались, и как Артур уговаривал меня скрыть наш брак... Это уже совсем другая история! ^j^ Справка по главе: * - речь идёт, конечно о великолепной королеве Виктории, вернее, Александрии Виктории, в одно время называемая своем народом "королевой-девственницей", а после - "Бабушкой Европы". Она действительно, едва вступив в свои права после своего дяди издала указ, в котором велела больше никогда не упоминать своё другое имя, оставив только данное при крещении - "Виктория". невеликого роста, но очень деятельная, она быстро завоевала уважение и любовь народа. С Александром Освободителем у неё действительно был быстрый. но очень бурный роман едва не доведший политиков обеих стран до сердечных приступов. Оба вспоминали его всю жизнь, упоминая в своих дневниках, и вели долгую дружескую переписку. ** - с первых же дней правления Виктории, Уильям Лем стал её наставниках в делах государственных и не только, одним из ближайших союзников, хотя отношения у них чем-то напоминали семейные, между отцом и дочкой. Он действительно был сначала 27, а несколько лет спустя и 30 Премьер-Министром Великобритании. *** - с фр. - "пасии, любовницы") Их, у Александра было очень много, и было с чего - внешность у императора была замечательная - высокий рост, кроткие голубые глаза, приятные черты лица... чем монарх и пользовался, войдя в историю одновременно и как бабник и как... невероятный подкаблучник. однако, не смотря на это, множество приведенных им реформ создали Россию такой, какая она есть сейчас, за что ему от нас, потомков, большое спасибо. **** - надеюсь все помнят эту хорошую фразу, как и условия, в которых её произносят - " думай об Англии"? В Хеталии она приобретает даже не двойной, а тройной и больше смысл... особенно из уст самого Арти!) ***** - Корнуолл, полуостров в Англии. На карте он даже выглядит... соответствующе зацензуренному мной органу.