Игра в шахматы

Альбус, Я солгал бы, сказав, что Вы меня не знаете. И не был бы честен, заявив, что Вам что-то обо мне известно. Однако мне кажется, что нам все-таки придется сосуществовать вместе. Вы этого ждете с нетерпением, что до меня… Хотя, знаете ли, я пишу Вам не для того, чтобы поговорить о себе. О, нет! Есть другие темы для разговоров. Темы, в которых мы оба более сведущи. Применение драконьей крови, образование, Вы, наконец. Альбус, — хотя я знаю, что давным-давно никто не называет вас по имени, я буду обращаться к вам именно так, — Альбус, поскольку это письмо является своего рода знакомством, то давайте поговорим именно о Вас. Насущные вопросы подождут. Хотя, признайтесь, выбора у Вас нет. Это все ради общего блага. Вам стало интересно? Мне удалось привлечь внимание такого блестящего ученого? Я закрываю глаза и вижу, как жадно вы впитываете этот текст. Да, я интереснее и лучше, чем большинство современных авторов. Взять хоть Батильду Бэгшот. Старушка всегда была занудой, вот и не вышла замуж. Но что мне Вам о ней рассказывать! Вы ведь были когда-то соседями, не правда ли? Ходили друг другу в гости на чай, играли с её племянником? Тонкий изящный Геллерт. Бесполый Геллерт. Как Вы думаете, дразнили ли его в школе? Запирали ли в туалетах, прижимали к стенам, обзывали «девчонкой»? О, Вы ведь представили себе это, его лицо, искореженное гримасой, шипение его голоса, вздохи… Альбус, ничего такого, доложу я Вам. В детстве Геллерта не обижали, он был обычным, заурядным. Бесполая красота настигла его лишь в юности и увяла достаточно стремительно. Вы ведь наблюдали это. Вы были той пчелкой, что собрала нектар с только что распустившегося цветка, насладились им сполна, пока он цвел. Роза под стеклянным куполом. Только ваша роза. Скажите, Вы испытали отвращение, когда увидели, как увядает этот цветок, как его лепестки буреют, обмякают, а от сердцевины начинает тянуть гнилью? Было ли Вам хоть чуточку жаль его? Или вы вспомнили лучшие дни? Глядя в постаревшее лицо, вспомнили ли Вы, как трахали своего семнадцатилетнего соседа? Как он извивался под Вами, кричал Ваше имя, как тряслась кровать? Вы никогда не думали, слышала ли вас Батильда, думала ли о вас, хотела ли быть на вашем месте? Старым девам бывает одиноко. И история магии не спасает. Нет, я почти уверен, что вы не думали о ней. Не уделяли ей ни малейшего внимания. Вам не свойственно ни уделять, ни отдавать. Вы способны только брать. Жестко брать соседа, забирать жизни… право слово, Вы либо очень способны в этом, либо вам чертовски везет! Взять кубок школы все семь лет своего обучения, взять звание самого молодого преподавателя в Хогвартсе, а затем занять кресло директора. Вы буквально взяли Хогвартс, свою alma mater, штурмом. Браво! Хогвартс Ваш дом с одиннадцати лет. Вы когда-нибудь задумывались о том, что почувствовала бы Ваша сестра, окажись она в этом доме с Вами? Было бы ей больно от своего бессилия? Или она испытала бы радость от одной возможности почувствовать дуновение магического ветра на щеке, увидеть вспышку заклинания? Жаль, что она по-настоящему испытала это лишь однажды: когда Вы убили её. Я много знаю Альбус. Я знаю, что Вы говорили в тот день, что лгали потом. Я помню, как виртуозно Вы пожертвовали всеми ради того, чтобы выйти сухим из воды. Аплодисменты! Брат, сестра, любовник. Право, столько фигур за один раз. Я поражен тем, как вы состряпали это дельце. Святой Альбус! Правда, есть одна проблема. Проблема не новая и не сказать, что животрепещущая. Ей лет сто пятьдесят, и она чудовищный автор. Хуже учебников по истории у неё только дамские романы, — ограниченный тираж, к счастью! А вот дневники ничего, берут за живое. По ним бы кино снять и в синематографах показывать. Лето девяносто девятого. Солнце пробивается сквозь листву, соседские ребята играют в завоевание мира. Тот, что поумнее, придумывает концепцию, которая затем пойдет в тираж, и кормит ею своего друга. Он излагает её чуть ли не на школьной доске, описывает в десятках писем. Как нам повезло, что они дошли до нас! Как нам повезло, что дневник столь подробен! Мне жаль, Альбус, я отвлекся. Мне нравится эта историческая тема. Все-таки, как-никак, магический Гитлер — историческая персона. Но Вы это знаете и без меня. Вы, мой умный мальчик, Вы, мой доморощенный философ. Только почему вы вложили свои идеи в уста соседского мальчишки? Хотели создать великана, которого одолеете ради общего блага? Я знаю, что Вы хотели бы сохранить свои секреты. За давностью лет они не повлияют ни на чью судьбу, кроме Вашей. Я же прошу всего лишь быть готовым отдать что-нибудь взамен. Я знаю, это Ваш первый раз. Впервые Вам не дано завоевывать и получать. Если не захотите отдавать Вы, это придется сделать мне, придется сдать то, что имеется у меня на руках. Я не думаю, что доказательства, упомянутые мною выше, или другая информация, которой я располагаю, принесут кому-нибудь счастье. Исключение я, пожалуй, сделаю для тех, кто займет Ваше место на посту директора Хогвартса, в Визенгамоте и прочих органов управления. Им Ваше разоблачение только на руку. Я надеюсь, я сумел доказать, что весьма осведомлен. И верю, что вы прислушаетесь к моим словам. Ваш будущий друг. P.S. Ради сохранения жизни одной престарелой дамы спешу Вас заверить, что известное мне существует в нескольких экземплярах и было представлено совершенно другим источником.