Неразгаданный ребус. Из цикла "База 213"

      Ирма закрыла окно связи и тяжело откинулась на спинку кресла. Потерла ноющие виски. Очередной разговор, решающий судьбу Рэйна, дался ей нелегко. Только многолетняя выучка и умение себя контролировать позволяли ей до сих пор держаться на плаву самой и не дать утопить Рэйна.       «Мальчишка! Какой же он мальчишка… Как он мог, и как, главное, он смог?»       Последний вопрос был важнее всего, и он же стал единственным, позволившим Ирме выстроить сложную паутину аргументов для тех, кто сейчас решал их судьбу. Рэйн совершил измену, причем топорно, предоставив все доказательства проступка, и его дальнейшая участь была бы очевидна, если бы не одно «но». Странное, необычное, выходящее из ряда вон. Очнувшись в камере, Рэйн оказался совсем иным человеком. Во-первых, и в самых главных, человек перед нею Даром не обладал. Причем все выглядело так, словно он не обладал им изначально.        Выжженный от сверхнагрузок Дар выглядит совсем иначе. Мозг Рэйна же при любом виде сканирования выдавал типичную картину рядового гражданина: пси-уровень два-три, не больше, без возможности раскачки. Так не могло быть. Но так было.       Даже себе Ирма не признавалась, что заметила одну маленькую странность, которую, впрочем, всегда можно было списать на собственное переутомление — провела она с этим мальчишкой довольно много времени, а все другие обязанности с нее тоже никто снимать не собирался, да и заботы о собственном положении, изрядно подпорченном подопечным, тоже нельзя было откладывать на потом. Так что неделя прошла почти без сна. Спасал железный характер, но и он мог дать трещину, если в ближайшее время она не проспит подряд хотя бы часов шесть, а лучше восемь, но это уже роскошь. Но все-таки иногда, при сканировании Рэйна, на пределе глубины и на грани собственной чувствительности, ей мерещилась серебристая искра, мерцавшая в темноте. Там был ключ, если конечно, он был. Но с этим нужно будет разбираться позже. Сейчас совсем иные заботы.       Но и здесь странности Рэйна не заканчивались. Обладая всеми навыками взрослого человека, он полностью потерял память о том, что является сенсом, о годах обучения, причем в основном только в областях, связанных с Даром. Память об общей подготовке и навыки, полученные на предметах, не связанных с экстрасенсорикой, остались, как остались, пусть и смазанные, воспоминания о сопутствующих обстоятельствах — преподавателях, казарме, сокурсниках. Своего Куратора Рэйн тоже не помнил. Отчего-то это было больно, но эту боль Ледяная Ирма прятала в самые темные тайники души, впрочем, как и всегда.       Она добилась того, что Рэйн из категории «преступник» оказался в категории «объект изучения». Причем для него последнее могло быть ничуть не более приятной альтернативой, попади он при этом к умельцам вроде Мартинса, но подняв все связи, Ирма умудрилась оставить Рэйна при себе. Расплачиваться за помощь ей, по-видимому, предстоит еще годы, но ничего не сделать она не могла.       Рэйн — единственная ниточка к семье, эта сверхтщательно оберегаемая тайна была той опорой, которая не давала уйти в срыв самой, ведь сенсы ее уровня всегда ходят по краю. Она так и не узнает никогда, кем конкретно приходится ей этот мальчик — генетический тест, проделанный в тайне, таких ответов не давал, а искать через официальные документы было бы самоубийством, приходилось гадать. Скорее всего, он племянник, ей нравилась эта мысль, тем более, что память сохранила смутные воспоминания о старших сестрах, двух или трех. Для брата слишком молод. Хотя, в принципе, в современных реалиях такое тоже было возможно. Если в семье рождалось больше одного сенса, родителей побуждали к продолжению рода еще и еще. Иногда весьма убедительно, Ирма слышала о таких историях. Но все-таки разница в возрасте слишком значительна. Скорее всего, она тетка. Тетка… Ирма мимолетно улыбнулась и открыла очередной файл отчета о состоянии Рэйна. Как устроить судьбу «племянника», она еще придумает. При всех прочих условиях случившееся позволяет Рэйну пожить нормальной человеческой жизнью, насколько это вообще возможно в статусе «объект изучения», и она не будет собой, если не обеспечит ему все, что в ее силах.              Корабль стрелой уходит в темноту,       Мерцая алой вспышкой на радаре.       Так быстро — но так медленно, летун!       В тебя со всех сторон сейчас ударят!              Я выиграл лишь несколько секунд,       Хотелось больше, просто не умею —       И "Ястребы" на взлет уже идут...       Прошу тебя, пожалуйста, быстрее!              Неумолимы молнии огня,       И знаем мы судьбы непостоянство,       Но ты, из-под обстрела уходя,       Ведешь корабль в межзвездное пространство.              Прыжок — и ты растаял в темноте.       Ушел. Успел — и это ли не счастье?!       Как жаль, не сбыться пламенной мечте —       Мне быть с тобой, — но здесь никто не властен.              И кажется, я не могу дышать.       Опять один. Как странно, дико, больно...       Но кто, скажи мне, мог предполагать,       Что ты перевернешь мой мир невольно?              Взрывается от боли голова —       Ломая блок, мои сметают мысли...       Хочу стереть из памяти слова       И чувства — не отдать, ценою жизни.       Закрыть глаза, смириться и терпеть.       Как больно, и хотелось бы скорее.       Я человек, мне страшно умереть,       Но все не зря — ты жив зато, надеюсь.              Не помнить. Мир темнеет впереди,       Глаза свой золотистый блеск теряют...       Я жив.       И все в порядке.       Но в груди...       так пусто...       И чего-то не хватает.