Приторный

Они договариваются устроить отдых. Отдых друг от друга. Как раз в UA намечается летний лагерь и Айзава, как классный руководитель, должен сопровождать свой класс. 1-А как обычно переводит учебные тренировки в способ повеселиться, и... Айзава не может отказать. Тем более ночевать в крохотных комнатках(и это-то при условии бюджета UA!) ему не хочется. Поэтому лагерь разбивают на полянке в лесу. Айзава назначает дежурных, которые будут охранять ночью других. Выбор падает на Ииду с его рассудительностью и Кьеку с ее острым слухом. Они сидят у костра, в окружении палаток со спящими учениками, перебирая палочкой угольки в огне и о чем-то тихо беседуя. За их ночную "работу" они освобождаются на день от занятий. И по их виду, их это очень радует. Ученики спят в палатках по четверо - отдельно мальчики и отдельно девочки. У Айзавы, как у учителя, собственная палатка. Айзава слышал, как перед сном, присвистывая, Киришима тихо рассказывает Бакуго о том, что завидует Айзаве, который может растянуться в палатке и не задеть никого. Но Айзава спит в правом краю, оставив большое пространоство пустым. Эта привычка выработалась уже давно — он боится задеть шрам на левом боку Тошинори, когда спит с ним. Но сейчас Айзава один. Поэтому вскоре присоединяется к дежурным, а потом и вовсе идет прогуляться по ночному лесу. Он ступает тихо, не желая шумом нарушить идеальную тишину. Тишина успокаивает, но в то же время мысли кажутся более четкими. И Айзава вспоминает последний разговор с Тошинори, когда Айзава предложил отдохнуть друг от друга. Вспоминает его взволнованное лицо. И только сейчас он понимает, что это было не волнение, а боль. Что-то похожее Айзава видел в глазах Тошинори, когда его спрашивали о том бое с Все За Одного, в котором он получил шрам. И Айзаве становится стыдно. Стыдно за свое эгоистичное поведение, за то, что не подумал спросить мнения Тошинори. Айзава залезает рукой в карман и находит мобильный. Набирает номер Тошинори. У него два контакта для одного и того же человека — Тошинори и Всемогущий. Это придумал сам Тошинори, чтобы было ясно, звонит ли Айзава по работе(если звонок приходит на номер Всемогущего) или нет. Когда уже идут гудки, Айзава вновь понимает, что поступает... — Айзава? — в этот момент Тошинори берет трубку, перебивая мысли Айзавы. — Что случилось, что ты звонишь посреди ночи? — Прости меня. — Айзава ерошит волосы на затылке. — Что такое, Айзава? — голос кажется обеспокоенным. — Я опять поступаю эгоистично. — Айзава усмехается. — Я даже позвонил тебе, не осознавая, что ты скорей всего спишь. Прости. — Не извиняйся, прошу. — Я просто не выдержал. Видишь, как вышло-то. Не прошло и двух дней, а я уже ужасно соскучился. Правда, прости меня, дурня. — смеется. — Мне... Придти к тебе? — Тошинори спрашивает немного отстраненно, будто боясь негативной реакции. Но чего-чего, а ответ оказывается еще более неожиданным: — А ты можешь? — На то я и Всемогущий. — в этот момент Айзава четко слышит голос Всемогущего, когда он приторно улыбается. — Тогда да. Ты знаешь, где мы находимся? — Да, всех учителей информировали на случай экстренной ситуации. — Я чуть правее лагеря, в лесу. И, это... постарайся не попасться на глаза дежурным — Тенье и Кёке. Будет немного... — Неудобно? — Вероятно.

*

Ждать приходится недолго. И правда — на то он и Всемогущий. Подходит как можно тише, возвращаясь из геройской в обычную форму и виновато улыбаясь. — Я тоже соскучился, Айзава. — усмехается. — Не делай такое лицо, будто произошло что-то страшное. Я здесь. — Могу я... — Айзава невнятно бормочет, подходя. — Могу я попросить тебя кое о чем? — Да? — Не спускайся до уровня сопливых парочек. И ты, и я — парни, так что, не надо телячьих нежностей, ладно? Это, может, и глупо, но мне нужно больше резкости. — Я... Я понял. — кивает Тошинори и тут же удивленно выдает. — А?!? В этот момент Айзава тянет его за воротник вниз — все же, в их росте разница почти в полметра — и впивается в губы. — Просто помолчи. — на секунду отрываясь, говорит он. Рука Тошинори, касающаяся спины, вызывает мурашки. Айзава хочет сказать, что все-таки рядом спят ученики и доходить до крайностей не надо, но оказывается приподнят и прижат к дереву. Тошинори что-то шепчет, проводит губами от уха по шее, впивается где-то у горла в кожу, оставляя засосы, попутно приподнимая водолазку Айзавы. Ночная прохлада нисколько не мешает, лишь еще больше возбуждает обоих. Айзава сдерживает голос, лишь шумно выдыхает, когда Тошинори касается его. Тот тоже старается сдерживать голос, чтобы не разбудить никого в лагере. — Тоши... Медленнее... — меж рваными вдохами шепчет Айзава. — Мед... Леннее... Нас... Услышат... — Пускай слышат. — тихо обрывает его Тошинори. — Не маленькие, поймут, что лучше не вмешиваться. В голове у Айзавы ни одной мысли, лишь в ушах гулким эхом раздается стук сердца. Или сердец — Айзава не понимает. Губы уже болят от резких поцелуев, а шея горит от прикосновений. Голос Тошинори звучит как-то отдаленно. — Киришима, ты что ли? Стоп, это не Тошинори. Сам Тошинори замирает в недоумении и оглядывается по сторонам. Айзава, будто облитый ведром ледяной воды, приходит в рассудок и замечает Каминари, выглядывающего из-за кустов в паре метров от них. Айзава неловко закусывает губу и, быстро отпихивая непонимающего Тошинори, отходит за дерево, натягивая штаны и отдергивая вниз водолазку. Через пару секунд Тошинори следует его примеру и они, как высококлассные герои, за несколько секунд оказываются полностью одетыми, хоть и тяжелое дыхание и раскрасневшиеся лица выдают свое. Тошинори быстро принимает геройскую форму, чтобы не было недоразумений о незнакомце в лагере. — Я поговорю с ним. — Айзава, поправляя волосы, другой рукой останавливает Тошинори. Каминари, не понимающий, что происходит, но догадывающийся, что ему появляться вообще не следовало, уже постепенно сдавал назад. — Кхм... — Айзава не представлял, как будет оправдываться. — Что ты делаешь в ночное время вне лагеря? — Сенсей, я шел без задней мысли! — Каминари замахал руками. — Я просто услышал шорох и мне показалось, что я слышу знакомые голоса. Я думал это Киришима с кем-то. Я же не знал, что это вы, сенсей. — Всемогущий пришел, чтобы сообщить мне важные новости из UA. —Айзава решил, что солгать — лучшее решение. — Сенсей, у вас это... Засосы... На шее... — Каминари отвел глаза. — Я никому не скажу. Можно мне идти? Айзава быстро натянул воротник водолазки выше. Потом схватил за руку Каминари и отвел в кусты. — Покажи-ка мне plus ultra. — Ч-что?! — опешил Каминари. — Л-ладно. Он коснулся ветки дерева и ударил его электричеством. Ствол почернел и обуглился от сильного разряда. И, как и надеялся Айзава, мозги парню отшибло его же трудом. Тот скорчил глупую гримассу и, показывая, что все в порядке, поднятыми вверх большими пальцами, удалился в лагерь. — Я же говорил, что надо быть тише. — Айзава, запоздало покраснев, вернулся к Тошинори. — А лучше вообще не делать такого здесь! — Сам просил... — протянул тот и, облизнув губы, добавил. — Зато как забавно вышло. И от его наконец искренне улыбающегося лица, Айзаве становится тоже очень смешно. До утра они, как навеселе, сидят, посмеиваясь и обсуждая что-то.