Крики.

Крики. Они разносились по всему институту. Звуки битого стекла эхом раздавались по всем комнатам, доносились до каждого, даже самого отдалённого уголка здания. С появлением рыжеволосой девушки в институте, здесь перестала властвовать тишина, уступив свой престол шуму. Ссоры Лайтвуда и Фрей уже вошли в повседневное расписание дня. Если в течении дня хотя бы один житель института не услышит криков этих неугомонных, то значит кто-то из них точно умер. Но пока что к счастью этого не произошло, хотя иногда хочется. Вот и сейчас нефелимы решили выбесить друг друга. Хотя это неверно сказано. Как правило, всегда начинает Алек, а Кларисса предпочитает отмалчиваться, смело смотреть в глаза парню, но молчать. Смотрит она смело, но в душе боится. Оно и ясно. Эта дылда внушает страх любому, даже Клэри, пусть она это и не показывает. - Ну что у них там опять? - выдохнул Джейс, заходя на кухню, откуда доносились крики, вместе с Изабель. - Какая же ты стерва! - выплюнул Александр в лицо девушке, с каждым словом подходя всё ближе, - о, Ангел, за что мне это? - парень обратил свой взор к потолку, - да, я не безгрешен, но не настолько же, - со злостью в глазах проговорил парень. - Алек, ну сколько можно? - отчаянно выдохнул Вейланд. - Это сколько можно ей меня мучить? - Ну что она тебе сделала, а? - так же отчаянно поинтересовалась Иззи, показав на девушку, что стояла как вкопанная посреди кухни. - Родилась! Вот что она мне сделала! - так же злостно выкрикнул Алек. - Знаешь что? - сорвавшимся голосом проговорила рыжеволосая, - мне это надоело, я долго молчала, Алек. Очень долго. Ни разу тебе ничего не ответила. Я знаю, что я сделала тебе, знаю, - уже чуть увереннее сказала девушка, - я ворвалась в твою жизнь, - девушка показала пальцем на парня, - стала подругой для твоей сестры, и теперь она меньше времени проводит с тобой. Стала подругой для Джейса, и отняла его у тебя. Заставила гоняться за моей мамой, - девушка на мгновение замолчала, вспоминая мать, и в очередной раз понимая, что больше не увидит её, - из-за меня мистер серьёзность и сдержанность не может сдержать злость и ненависть. И тебя это бесит. Тебя бесит то, что теперь твои эмоции хоть и не все, но видны. Из-за меня тебе пришлось нарушать правила. Я знаю всё это, Алек, знаю. Но я надеялась что ты поймёшь. - Пойму что?! - не выдержав, выкрикнул парень. - Да то, что мне чёрт возьми восемнадцать, Алек! - злостно выкрикнула девушка, - у меня умерла мать! Мой отец хочет поработить весь мир. Полтора месяца назад моей единственной проблемой было поступление в художественный институт. И я поступила! Я поступила, Алек! - теперь ближе начала подходить девушка, - я поступила в него, но вам всем это не интересно, да я и не виню вас за это. Я вас ни за что не виню. Я могла устроить свою жизнь, работать художницей, гулять вечерами с Саймоном, спокойно жить, выйти замуж, родить детей. Я хотела всего этого Алек! Очень хотела, но я не виновата, что в мой дом ворвались демоны и похитили мою мать. Я не виновата в этом, Алек. - Мне плевать, но всё, что ты можешь делать сейчас - это портить всем жизнь, - сказал парень, до которого, видимо, ещё не дошёл смысл речи девушки, - но это же у тебя в крови.. - Алек! - вмешался Джейс, - не перегибай. - Ты же Моргенштерн, дочь Валентина... - Алек, прекрати! - выкрикнула Изабель, обескураженная поведением брата. - Нет, Из, - послышался голос Клариссы, - пусть продолжает, мне интересно. - Это твоя судьба разрушить нам всем жизнь. У вас одна кровь, ты, - парень запнулся, - такое же чудовище, как и твой отец, - немного тише закончил парень. - Я уйду. Всё, мне это надоело, Алек. Ты давно хотел, чтобы я ушла, но я то и дело искала повод остаться. А знаешь почему? - тихо задала вопрос девушка, - потому что я умудрилась в тебя влюбиться, словно маленькая девочка. На взаимность я и не рассчитывала, не в коем случае, но чтобы ты настолько сильно меня ненавидел, это выше моих сил, - со слезами на глазах проговорила Фрей, - твоё желание исполнилось, я ухожу, - тихо закончила девушка, выходя из кухни.       Она ушла, как и обещала. Уговоры Изабель и Джейса не помогли, она не хотела оставаться. Девушка поклялась звонить им обоим каждый день, но она ушла. Ушла, так и не узнав, что её чувства были взаимны, а Алек просто не мог ей признаться. Ему было стыдно.       Прошло четыре дня, Алек, не находя себе место, перебирал бумаги в кабинете главы института, пока ему не пришло огненное послание из Идриса. Кларисса Моргенштерн мертва.       Вот теперь ему не было стыдно. Ему было больно.       Теперь крики прекратились, но лучше бы они никогда не заканчивались.