Друзья?

— Видишь, Алекс. Я кругом проебался. Я на дне, ниже даже уже не бывает. Джастина ломка сгибает надвое, и Алекс придерживает его, не позволяя свалиться с кровати и сломать себе что-нибудь. Судорога скручивает все тело, из горла вырывается не то сип, не то хрип. Руки Алекса дарят ему облегчение. — Сейчас... потерпи... Джастин, скоро отпустит. Пот холодный струится по лбу и спине, к которой липнет рубашка. От ладони Алекса струится тепло, и Джастин щекой прижимается к его чутким пальцам. Он помнит, все еще помнит вкус этой кожи и вкус поцелуя. Он признается: — Мне кажется, я здесь умру. — Не умрешь. Зак уже едет, он что-то везет. Не наркотик, конечно. Он сказал, что это поможет. Не знаю, где взял... Алекс в смущении опускает глаза, скулы легонько краснеют. Джастин заходится в кашле. Так сильно горло першит, что, кажется, выхаркает легкие на пол. Вот прямо сейчас. Без труда. — Заку с тобой повезло. А я, как дурак, проебался. Но... для тебя это лучше. Он заботливый. Зак. И так бережет тебя, любит... Зак — это тот, кому Алекс послал смс перед тем, как нажать на курок пистолета, приставленного к голове. И именно Зак сидел у его палаты сутками, а после — возле кровати. Зак Демпси — тот, кто спит в его комнате на полу (так думают мистер и миссис Стендалл), охраняет. На занятия по реабилитации возит его и в кино. — ... я все нервы бы тебе измотал. Тебе и без этого досталось... от Брайса и Монти, а я не сделал совсем ничего. И сейчас... — Сейчас ты заткнешься, перестанешь себя изводить и будешь просто лежать. Тебе нужны силы, — его голос дрожит. Может быть, от беспокойства за [бывшего любовника] друга. Или от застарелой обиды? Возможно, от боли, что была так сильна и не смогла бы исчезнуть за какие-то пару месяцев, даже полгода. — Я любил тебя. На самом деле... прости. Жизнь тебе... почти изувечил. Как подумаю, если б не Зак... — Ты не будешь это с ним вспоминать, — Зак [легок на помине] мягко отстраняет Алекса и коротко целует в краешек рта и в макушку. — Малыш, снаружи меня подождешь? Я поставлю капельницу и сразу же выйду. Он не хочет, чтобы Алекс был здесь дольше, чем необходимо. Он не хочет, чтобы тот вспоминал все, из-за чего однажды оказался на грани и за нее почти что шагнул. Он не может им рисковать. Не Алексом. Только не снова. — Хорошо. А Джастин... — ...будет в полном порядке. Я обещаю. Когда за Алексом закроется дверь, Джастин не сможет сдержать гримасу-ухмылку, выдавливает шепотом: — Я понимаю. На самом деле понимаю тебя. Я бы тоже его охранял, если бы не был таким убогим дебилом. Если бы не пустил свою [и почти что его] жизнь по пизде.