Прекрасный летний день

      

POV Спайк

 — Мы уже прилетели? — простонал я.  — Если не перестанешь задавать один и тот же вопрос каждый пять минут, я сброшу тебя вниз. — угрожающе ответила она.  — Но я уста-ал, у меня всё тело болит, и в полёте ты слишком трясёшься! — продолжил я жаловаться.  — Начнём с того, что это я на протяжении вот уже десятка часов тащу тебя, неблагодарную ящерицу, на своём горбу. И ко всему прочему, мы делаем остановки каждые два часа. — пояснила она.  — Ага, остановки длинной в целых десять минут, за это время ведь можно успеть и выспаться как следует, и наесться досыта. — делал я саркастические замечания. — К слову, готовишь ты ужасно, твоей грибной похлёбкой разве что свиней кормить, и то мне кажется, что даже они будут есть её исключительно из жалости.  — Ради тебя я и так увеличила время своего стандартного привала в два раза. — в её голосе слышалось раздражение наряду с усталостью. Хм, раздражённая усталость, или усталое раздражение? — И кто виноват, что ты в первые же часы выжрал весь мой походный паёк в одно рыло?  — Паршиво составленный паёк надо сказать. Поработай над этим. — сказал я, ковыряясь когтем в зубах.  — Если ты сейчас не заткнёшься, то я включу в свой следующий паёк отбивную из наглого фиолетового дракона. — процедила пегаска.  — Ладно, успокойся, прости меня, я и правда уже палку перегибаю. — примирительным тоном произнёс я. — Просто эта боль реально сводит меня с ума, твоя мазь уже почти не помогает, и я пытаюсь её хоть как-то приглушить, подшучивая над тобой.  — Почему ты мне раньше об этом не сказал? — вспылила она.  — Просто не хотел беспокоить тебя.  — И вместо этого ты предпочёл капать мне на нервы?  — Ну… да.  — Я ведь и правда готова была сбросить тебя. Я сглотнул.  — Ты знаешь, почему отбивную называют отбивной?  — Да понял я, больше не буду, честно! — взмолился я. — С этих пор я буду молча терпеть эту ужасную, режущую, мучительную агонию. Она замолчала, испугавшись, я попытался извернуться так, чтобы увидеть выражения её лица, и едва не свалившись в процессе, прекратил это занятия, и стал молча ждать непонятно чего.  — Хорошо, мы сделаем ещё один привал. — пошла она на уступку. — Двадцати минут тебе хватит?  — Вполне. — я не в том положении, чтобы торговаться. Приметив пригодное для посадки место, она начала снижаться, пока я радовался своему маленькому триумфу. Обманули дурака на четыре копытА! Эти двадцать минут мы провели в тишине и покое, по большому счёту потому, что Дэринг всё это время шарахалась где-то в отдалении, я же прилёг в тенёчек, отбрасываемый небольшим холмиком, и засунув травинку в рот, стал наслаждаться идиллией. Осматривая округу, я отметил некоторые особенности в местном ландшафте, а именно большое скопление холмов. На самом деле, выглядело довольно красиво, особенно с высоты. Здесь было настолько тихо, что я едва не уснул. Обычно перед сном я начинаю думать о всякой чепухе, вроде теоретической возможности мира во всём мире, или откуда у пони взялась мода на сёдла. Вот и сейчас, сквозь дремоту я стал задумываться о бесконечности вселенной, существует ли жизнь на других планетах, и есть ли эти самые другие планеты, постепенно мысли перетекали в совершенно другую плоскость: каким образом принцессам вообще удаётся вертеть небесными телами? И что, мать вашу, мне сейчас так больно упирается в спину? Кряхтя, я к лесу задом, к холму передом, и начал рыть когтями то место, где чувствовался какой-то объект, что был заметно твёрже земли. Сменить место отдыха, вместо того, чтобы копаться в земле? Нет, это не про меня.  — Это у тебя там острый камень торчит, или ты так рад меня видеть? — усмехнулся я. Нащупав что-то продолговатое, я начал тянуть это на себя, поначалу шло туго, и я поднажал, в конце-концов камень поддался, и вылетел как пробка из бутылки. Рассмотрев источник дискомфорта повнимательней, и почесав голову, сказал вслух:  — В первый раз вижу такой странный камень.  — Потому что это не камень, а чья-то кость. — раздался голос с вершины холма. — Ты где это достал? Я поднял голову, и увидел, как Дэринг Ду ловким движением спрыгнула вниз. Встав рядом со мной, она с любопытством начала разглядывать мою находку.  — Прямо из холмика торчала. — пожал плечами я. — Как думаешь, кто был её владелец при жизни?  — Дай-ка сюда. — Я положил косточку в протянутое мне крыло. До этого я и не подозревал, что крылья способны изгибаться таким образом. — Хм, на вид очень древнее, пара тысяч лет, не меньше. — начала она бубнить. — Сходу трудно сказать чья она…  — Похожа на кость пони. — предположил я.  — Откуда тебе известно, как выглядят кости пони? — кобылка вопросительно выгнула бровь.  — Лучше тебе не знать. — опять флешбеки пошли… Она достала из сумки маленькую кисточку, и начала аккуратно очищать косточку от грязи и пыли. Несколько минут спустя, она отложила кисть в сторону, и снова пристально присмотрелась.  — Похоже ты прав, она принадлежала пони, и судя по всему, жеребцу. — согласилась она.  — И откуда она здесь взялась? — без особого интереса спросил я.  — Ты ведь выкопал её из этого холма? — и дождавшись утвердительного кивка, продолжила. — Возможно, раньше здесь жила община, или племя, у которой была традиция хоронить усопших вот в таких своеобразных курганах.  — Зачем?  — Затем же, зачем мы закапываем покойников. — терпеливо объяснила она. — Модель поведения формируется исходя из взглядов на мир предков, которые позже навязывают её своим потомкам, и со временем она превращаются в банальные привычки, которые мы зовём традициями.  — Это глупо. И церемония захоронения тоже глупая. Зачем закапывать тела, занимая колоссальные участки земли, на которых можно построить множество полезных зданий кладбищами, если трупы можно просто сжигать? — спросил я. Однажды я задал похожий вопрос Твайлайт, но она просто сказала, что пони идиоты, но мне хотелось бы услышать более развёрнутый ответ.  — А зачем мы готовим еду, если можно есть листья? Ведь пропадает столько денег, которые тратят на содержание огромных предприятий, выплачивания зарплат поварам, походы в рестораны и прочее? Ведь эти деньги можно было вложить в полезные пони дела. — ответила она вопросом на вопрос.  — Что за дурацкое сравнение? Листья невкусные, а хорошо приготовленная еда очень важна, в отличие от бессмысленных могил и надгробий. Мы ведь не звери, чтобы жрать всё подряд.  — Именно, мы не звери. Подумай, зачем мы хороним своих близких? Чтобы навестить позже. По началу это требуется, чтобы хоть как-то притупить горечь утраты, а когда ты уже смирился, чтобы прийти и выговориться. Пусть ты знаешь, что говорить с мертвецом бессмысленно, но сама мысль, что тело близкого тебе пони лежит в паре метрах от тебя… думаю, ты уловил посыл. — уверенно закончила она.  — Нет.  — Да чтоб тебя! — она аж споткнулась. — Зачем я вообще сейчас распиналась перед тобой?  — Я не знаю. Её перекосило, но она только молча достала из своей сумки карту, и что-то отметила на ней.  — Нам пора, уже начинает темнеть, я не хочу опять лететь в потёмках. — чуть успокоившись сказала она. Я не стал спорить, и мы продолжили свой путь.