Весь проклятый мир может сгинуть во мглу, пока ты так любишь меня...

Я раны твои залатаю душой, что теплится в сердце моём. Алисия очень любила всякие механические штучки. А ещё больше она любила наблюдать за тем, как Ракета что-то собирает из этих механических штучек. Алиса всегда удивлялась разнообразием рас в галактике. Ей попадалось много обитателей разных форм и цвета кожи. Для ее мировоззрения это всегда было чем-то... волшебным. Но она никогда не встречала прямоходящих говорящих енотов. Лиса раньше путешествовала по галактике только в компании Питера Квилла. Путешествовала до тех пор, пока не образовалась команда, именуемая себя Стражами Галактики, которые состояли из землянина, приёмной дочери Таноса, бывшего межгалактического преступника, дерева и енота. Алиса же в эту пятерку не входила, но очень сильно была привязана к Ракете с Грутом. Она частенько вставала на сторону Ракеты, защищая его от шуток Звёздного Лорда. Ракете это льстило, хоть он и не признавался. Алиса улыбнулась, наблюдая, как Ракета собирает очердную бомбу. На ее руках сидел малыш Грут, который также наблюдал за происходящим. Иногда, когда енот обращался к Лисе, задавая какой-нибудь вопрос или же что-то просто говорил, она отводила взгляд, а на ее щеках играл еле заметный румянец. — Может, скажем ему о Алисе? — спросил Дракс, который наблюдал за этой парочкой. Гамора отрицательно качала головой, предполагая, во что это может выльется. — Просто не нужно. Не говори Ракете, что чувствует Алиса к нему, хорошо? — сказал Питер Квилл. Конечно, он мог использовать эту ситуацию как повод для новых насмешек, но... он не станет этого делать. Он находил милым эту компанию. Ракета попросил Алису зажать какой-то проводок. Лиса протянула палец, зажимая показанный синий провод. — А если его приварить во-о-от сюда? — поинтересовалась девушка, указывая кивком на сказанное место. — Нет, ты что?! — округлил глаза Ракета, а затем мягко улыбнулся, — Рванет же! — Она идеальна для него, понимаешь? — сказала Гамора, приложив ладонь к груди. — Это очень здорово. Это есть истинная любовь, — закивал головой Дракс. Послышался мягкий смех Алисии и команда повернула головы обратно к ним. Лиса сидела, придерживая рукой малыша Грута на коленях, чтобы он не упал, и смеялась, смотря на енота. Он что-то ей рассказывал, активно жестикулируя лапками. Легкий оскал играл на его мордашке, давая понять, что он тоже смеётся над рассказанным... От света, что манит в небесную высь, спасу, и сбежим мы вдвоём. Кошмары были неотъемлемой частью жизни Алисии. Нередко она вскакивал на кровати в холодном поту. После этого обычно Лиса заснуть уже не могла. И тогда она решалась, по ее мнению, на отчаянный поступок: в одной футболке длинной чуть ниже бедер и с босыми ногами она шла в комнату к Ракете. Его комната по размерам была значительно меньше, так как енот любил уют. Правда, об этом никто и не знал, кроме Грута, Алисы и самого Ракеты. (Удивительно, да). В комнате Ракеты был только стол, стул, небольшой комод, стойка для оружия, которая висела на стене и, собственно, кровать. На столе стояла включенная лампа, а под ней, на тепле, спал в собственно созданном гнезде малыш Грут. — Ракета... Ракета! — робко переминаясь с ноги на ногу, будила его Лиса, — Можно... можно к тебе? — Опять кошмары? — спрашивал сонный енот, на что Алисия положительно кивала головой. Тогда Ракета откидывал одеяло, приглашая лечь с ним его подругу, — Иди ко мне. Алиса аккуратно ложилась на предложенное место, пододвигаясь поближе к другу, а затем обнимала его, уткнувшись носиком в район его груди. Именно в эти моменты страшные сны отступали. А на утро Алиса тихо уходила до того, как все проснуться. — Спасибо, — шептала она, чмокая спящего Ракету в черный носик. Ну, а Грут, просыпающийся примерно в это же время, глядя на это, широко улыбался.

***

— Хэй, Алиса, пойдем бомбу собирать! — заговорщики прошептал Ракета, подойдя к Алисе. — П-прив-вет, Ракет-та, — нервно улыбнулась девушка, — Изин-ни, я с-сейчас н-не могу. Пока, Ракета! — помахала рукой она и быстрым шагом вышла в коридор, тем самым не давая еноту вставить слово. К слову сказать, Алисия уже второй день избегала Реактивного Енота. А все из-за этих чувств! Лиса была уверена, что для него ее влюбленность ничего значить не будет. — Гамора, подожди, пожалуйста! — увидев в конце коридора дочь Таноса, Алиса поспешила к ней. — Да? Ты что-то хотела? — улыбнулась зеленокожая. Лиса замялась. Она не знала, как правильно выразить свою мысль. Гамора, видя ее замешательство, решила немного надавить на подругу, — Ну? Говори. — Мненравитсяракетаиянезнаючтоделать! — на одном дыхании выпалила Алиса. — Что? — недоуменно моргнула Гамора, — Повтори ещё раз, только четко. — Мне нравится Ракета и я не знаю, что делать, — выдохнула Лиса и зажмурила глаза, боясь услышать насмешки. — Я это знаю, — спокойно проговорила Гамора. — Что?.. — в шоке округлила глаза Лис. — По тебе это было очень заметно, — объяснила возлюбленная Квилла, — Знаешь, я думаю, что лучше всего признаться ему в своих чувствах. — Но... — Не бойся, может, это взаимно, — положила руки на плечи Алисии Гамора, приобнимая ее и подбадривая. — Хорошо, — согласилась Лис, — И я знаю, что сделаю! Мне нужно найти Квилла! Питер нашелся в кабине корабля. Он опять спорил о чем-то с Ракетой. — Питер! — стоя в дверях, позвала его Алиса, — Мне надо с тобой поговорить. Наедине. — Э-э-э, хорошо, — немного опешил Звездный Лорд и пошел за Алисией. Ракета, видя эту ситуацию, сжал челюсти и стукнул кулаком по панели. — Питер, мне нужна твоя помощь, — проговорила Алиса. Им удалось найти тихий закуток, чтобы их разговор не был подслушан, — Ты сможешь найти мне цветные акварельные карандаши и холст для портрета. Пожалуйста! — О! Тебе повезло! — улыбнулся Квилл. Незадолго до прихода Алисии Гамора сказала ему, что Лиса хочет признаться Ракете и ей понадобится его помощь, — У меня это все есть! Не так давно я закупился на одной планете. Думал, пригодится. И не прогадал! — Спасибо больше! — обрадовалась Лиса, — А... можно воспользоваться твоей комнатой? Просто, чтобы не заметили... и все такое... — Конечно можно! А что ты задумала, если не секрет? — Ну... — замялась девушка, — Я хочу нарисовать портрет Ракеты и подарить ему. Надеюсь, что ему понравится... — В любом случае ему понравится! — успокоил ее Квилл, — Все нужное в моей комнате, найдешь там. Иди творить. Удачи! И волосы, что серебро сохраняет, откину несмело со лба. Ракета был зол. Очень зол. Два дня он не видел Алису. Не видел с тех пор, когда она ушла с Квиллом. Да, он ревновал! Енот частенько засматривался на Алису, как на девушку. Да, она ему очень нравилась. Никогда она не называла его оскорбительными прозвищами, как это делал Квилл. Никогда. Ещё она было до безумия наивная. Чистая и наивная. Она была словно ангел: небольшого роста, с длинными слегка вьющимися волосами пшеничного цвета; лицо у нее было довольно простое, но с каким-то особым шармом: милые щёчки, курносый носик, необычно длинные ресницы, глаза цвета ультрамарин, что очень выделяли ее на фоне других. Несмотря на ее маленький рост, у Алисии было спортивное телосложение, которое особенно привлекало внимание противоположного пола. «Святой Грут, похоже я влюбился!» Алиса стояла перед дверью комнаты Ракеты, не решаясь туда войти. Два дня она потратила на то, чтобы нарисовать подарок Ракете. Она боялась. Боялась, что ему не понравится. Боялась быть отвергнутой... Тихо скрипнула дверь и Лиса вошла внутрь. — Зачем ты пришла? — тихо проговорил енот, стоя спиной к ней. — Ракета... я.... — Я енот. Меня разбирали и снова собирали, как игрушку... Знаешь... ты человек... но ты мне нравишься! И ты должна быть рядом и улыбаться мне! Что... что ты хотела? — Ракета... — прошептала Алиса. Она аккуратно поставила холст и села пред енотом на колени, затем осторожно рукой повернула его за плечо к себе, крепко обняла, а потом чмокнула в носик, — Ты... ты тоже мне нравишься! — Я есть Грут?* — прерывая тишину, раздался голос Грута. — Ч-что? Грут! — заикнулся Ракета, отсторонившись от Алисы, — Что такое ты говоришь?! — Что он сказал? — поинтересовалась Лис. — Н-ничего важного... *«Я есть Грут? — можно я буду называть вас моими мамой и папой?» Весь проклятый мир может сгинуть во мглу, пока ты так любишь меня.