Врата: Иная история

Япония. Акихабара, «Святая земля отаку».       Гомон голосов, какофония разнообразных мелодий и звуков, гул машин, мельтешение всех цветов радуги на вывесках, приглашающих в магазины электроники, одежды, а также книжные, кафе и сотни других заведений — так встречала неподготовленного человека Акихабара.       Многоэтажные современные здания из стекла и бетона перемешались с небольшими, приземистыми по сравнению со своими старшими братьями, домиками. Неоновые вывески, едва заметные в лучах полуденного солнца, ждали своего часа, чтобы украсить запутанные лабиринты улиц и проулков. Десятки молодых девушек и юношей в костюмах горничных, дворецких, героев аниме, манги и ранобэ раздавали листовки, зазывали в свои заведения. Изредка по улице проходили аниматоры на ходулях, облачённые в яркие наряды персонажей книг и мультфильмов. То тут, то там раздавались удивлённые возгласы людей европейской и прочих национальностей. В этом не было ничего удивительного. Многие туристы, особенно приехавшие из небольших городов, чувствовали себя покорителями другой планеты и с восторгом наблюдали за людьми в разноцветных париках, витринами, заваленными новейшей электроникой, десятками кафе, предоставляющих совершенно дикие услуги, по мнению американца, европейца или русского, вроде чистки ушей.       Местные также выделялись, разделившись на два основных типа и множество подтипов. Первый – отаку – люди, для которых аниме культура была главенствующей в жизни. Ради приобретения любимых журналов, фигурок героев и прочей атрибутики они были готовы ходить на нелюбимую работу, терпеть любые невзгоды, главное — найти деньги для своего хобби. Именно представители данного типа сейчас шли по улицам с остекленелым взглядом, следуя к открывшейся ярмарке манги. Второй – простые люди, забредшие в квартал по работе, для покупок или прогулки. Их выделял спокойный, слегка отрешённый взгляд. Этому типу людей были совсем не интересны элементы моэ культуры. Для порядка следует отметить ещё один тип людей, совершенно не заметных стороннему наблюдателю — работников коммунальных служб. Именно они в данный момент устраняли последствия крупной транспортной аварии.       Несмотря на быструю, а главное, качественную работу, движение на дороге встало. В микроавтобусе сидело девять человек. Двое – водитель и экспедитор – невысокие брюнеты с раскосыми глазами, похожие друг на друга, словно братья, были облачены в классические чёрные костюмы; они мирно сидели и общались на японском. Спешить было некуда. Остальные пассажиры автобуса разительно отличались – явно славянской наружности, подтянутые, высокие по сравнению с японцами, одетые в разномастную гражданскую одежду. Большинство из них так же спокойно сидело и периодически переговаривалось между собой, изредка оглушительно смеясь и вызывая тем самым неодобрительные взгляды японцев.       Один из «гражданских» выступал в качестве экскурсовода, переводя другим названия магазинов и сотни надписей на разнообразных вывесках, рассказывал байки и многое другое. Все его внимательно слушали. Людей можно было понять: многие первый раз в жизни были в Японии. Из основной массы выбивался лишь один мужчина – около сорока лет, невысокий на фоне своих спутников, в некогда русых волосах поблескивает седина, аккуратная бородка обрамляет волевое лицо с высоким лбом, карие глаза пытаются прожечь дыру в спинке кресла экспедитора. Встреча с представителем контрразведки страны восходящего солнца была назначена на 12:00, сейчас же было 11:48, а до места встречи ехать ещё больше часа. Опоздание во время выполнения, пусть ещё не подписанного, но чётко оговоренного контракта, было недопустимо. — Такахаси-сан, и всё-таки, стоило ли нам ехать именно через Акибу только ради этой книжки? — сдержанно поинтересовался на безупречном английском Алексей Варин или просто Шнур, командир наёмной группы «Сталь», косясь на цветастую обложку с мальчиком в дурацком оранжевом костюме и со странной повязкой на лбу. — Варин-сама, у сына Ито-сана сегодня день рождения, и он очень хотел эту коллекционную мангу, которую можно купить только на сегодняшней выставке, — снисходительно пояснил экспедитор Такахаси. — Значит, именно это Вы скажете полковнику Хаяси? — с усмешкой поинтересовался Шнур. — Уверен, что Хаяси-сама войдёт в положение, — вскинув подбородок, бросил японец; командир наёмников лишь вздохнул на подобное заявление. "Чёрт возьми, этот узкоглазый начинает доставать. Всю дорогу с базы рассказывал про доблестный спецназ Сил самообороны, для учебных боёв с которым нас наняли. Интересно, что стукнуло в голову их высшим чинам, что привлекли наёмников, да ещё, в большинстве своём, русских… Как только Америка разрешила? А когда мы приедем, наверное, доложит, что именно мы задержали транспорт своими просьбами показать город или что-то вроде того", — хмуро думал Шнур, пока один из его бойцов вдохновлённо вещал про культуру Японии. Неожиданно один из слушавших вполуха наёмников встрепенулся и, выругавшись, потёр глаза. — Шнур, похоже, у нас проблемы… — протянул сухопарый блондин со шрамом на подбородке, Антон Красных, он же Дурман, — Посреди улицы возникли огромные врата. — Дурман, ты опять пил перед выездом?! — негодующе проговорил командир, чем заставил своих людей замолчать, а японцев насторожиться, — Мне это надоело, по приезде на базу ты вылетишь из отряда! — Но… — Будешь возмущаться, вылетишь с волчьим билетом! — припечатал мужчина. — Шнур, окстись, — прервал командира Иван Старко, он же Глаз, плечистый брюнет в облегающей тело майке, — Дурман прав. Посреди улицы появились врата, — снайпер указал в сторону покрывшейся дымкой улицы, на которой начали проявляться огромные врата. — Дурман, был не прав, — на автомате бросил Шнур, открывая окно микроавтобуса; японцы лишь непонимающе наблюдали за происходящим.       Одна из улиц, отведённых для пешеходов, постепенно затягивалась туманной дымкой. Люди удивлённо замирали и таращились на открывающуюся картину, то и дело доносились слова: "фильм", "кино", "флеш-моб", "класс", "вау" и прочие возгласы восторга. Все подумали, что наткнулись на съёмки очередного фильма, и они попадут в телевизор. Впоследствии ожидания оправдались лишь частично: многие попали на экран, вот только в виде списка погибших и раненных.       Шнур обвёл глазами прилегающую территорию. Перекрёсток, перекрытый пятёркой столкнувшихся машин в нужном им направлении, справа полосы, забитые машинами, а слева, на перекрытой из-за ярмарки улице, были врата. Монструозное сооружение поражало: около двенадцати метров в высоту и девяти в ширину, по бокам от позолоченных створок, украшенных искусным животным орнаментом, стояли массивные колонны с ордерами в форме скалящихся пастей невиданных химер, двускатный козырёк был выполнен из белого мрамора, как и колонны. В момент, когда с врат спала призрачная поволока, створки распахнулись, открывая вид на непроглядную черноту. — Такахаси-сан, это действительно съёмки фильма? — покидая машину, спросил Шнур. — Я-я не знаю, — с резко обозначившимся акцентом промямлил японец.       Неожиданно от толпы, подошедшей к вратам, послышались панические вопли и крики ужаса, море людей начало волноваться. Первые ряды пытались скрыться от неизвестной опасности, а задние, стремясь узнать, что же происходит, пёрли вперёд, устраивая давку и перекрывая обзор. — Шут, что они там орут? — напряжённо глядя в толпу, поинтересовался командир, рука сама потянулась к месту, где обычно крепилась кобура, но нащупала лишь пустоту. Всё оружие наёмников было в специальных кофрах с кодовыми замками, загруженных в багажник микроавтобусов. — Что-то вроде: "У них оружие", "Спасите", "Не может быть", и всё в таком ключе, — вечная улыбка постепенно слезала с лица Шута, Сергея Васина, штатного сапёра — худощавого, лысого парня с кучей веснушек, — Шнур, может, нам того… Проверить…       Наёмника прервал особо громкий женский вопль, а потом толпа отхлынула, сметая всё на своём пути. Шнур видел, как нескольких стариков и подростков повалили на землю и затоптали, люди превратились в безмозглое стадо животных. — Матерь Божья, — прошептал Шнур.       За те мгновения, что толпе понадобились, чтобы хоть немного рассосаться, от врат слышался постоянный лязг металла и ритмичные шаги марша, естественно, если не учитывать крики сотен глоток. Как только люди отхлынули, наёмникам открылся вид на десятки затоптанных тел и марширующих с оружием наголо легионеров из давно забытых эпох. Никто иные, как солдаты, были облачены в кирасы, состоящие из металлических полос, лёгкие шлемы без забрала, наголенники и налокотники, в руках они сжимали короткие мечи и башенные щиты с эмблемой в виде красного дракона и золотого «солнца» из полос и крыльев. — Такахаси, — отбросив мешающий суффикс, рыкнул Шнур, — быстро открывайте кофры с оружием, здесь начинает происходить какой-то бред сумасшедшего. — Н-но я не могу. У меня приказ… — японца прервал детский крик.       Ровные ряды манипул разошлись в сторону после команд пары мужчин в шлемах с ярко красными перьями, и вперёд вышли… — Нелюди! – проорал Геннадий Меньшиков, позывной Расист, атлетически сложенный мужчина с ярко голубыми глазами и непослушными вихрами волос цвета пшеницы, — Я что, попал в Ад?!       Легионы выпустили перед собой пять десятков нелюдей – крупных, под два метра ростом, цвет кожи менялся от снежно-белого, до антрацитово-чёрного или ярко-алого. Внешность также была самая разнообразная: свиные пятаки и птичьи клювы перемежались с заросшими бурой шерстью лицами и телами. Десятка пятнистых существ с кошачьими ушами, носами и клыками совершала невообразимые кульбиты, достойные лучших эквилибристов человечества, прыгая по брошенным машинам, вывескам, немногочисленным деревьям, в чём им сильно помогали выгнутые в обратную сторону колени. Нелюди убивали всех, до кого доставали их кривые клинки, когти, ноги или что у них было вместо них. Шнур осклабился и с силой впечатал кулак в кузов рядом с лицом вышедшего японца. — Быстро доставай оружие! Ваши гражданские гибнут! – проорал Шнур в лицо солдата Сил самообороны. Из врат показалась конница.       Японец вздрогнул и трясущими руками принялся открывать тяжёлые кофры с оружием, багажник услужливо открыли наёмники, посмеиваясь над реакцией доблестного вояки. Спустя минуту нервных тыканий по клавишам замка и сплошному потоку ругательств Шнура, все кофры были открыты, а из второго микроавтобуса прибежал уже вооружённый «ВСС Винторез» – Вячеслав Соловьёв, Штиль, второй снайпер группы и заместитель командира. — Шнур, мои уже заняли позиции, готовы расстрелять этих реликтов, — флегматично заявил рыжий мужчина, поглаживая ухоженную бородку. — Хорошо, — кивнул командир, — Группа! За машины, на рожон не лезть, никто не знает, сколько их ещё вылезет. Глаз, Штиль, забегайте в рестораны на открытые мансарды. Выбивайте командиров и недочеловеков. Короб, ты с пулемётом на левый фланг, нужно перекрыть улицу, Дурман, Расист — на противоположный. Перекроем улицу, — Шнур махнул рукой в сторону ресторанчиков на противоположных концах улицы и на машины, стоящие по бокам. — Вы! — рыкнул командир на замерших японцев, — Быстро вызывайте Силы самообороны! Нам нужны вертолёты с их крупнокалиберными пулемётами и бронетехника, неизвестно, какая нечисть полезет дальше!       Повинуясь приказам, наёмники быстро рассредоточились по всей длине улицы, укрываясь за машинами, снайперы, расталкивая перепуганных людей, вломились внутрь заведений. "Как же паршиво, что мало патронов. Кто знал, что нас ждёт такое…" — думал Шнур, распихивая три магазина к «FN SCAR-H» по карманам, времени надеть разгрузку, бронежилет и прочее, естественно, не было, нужно было спасать гражданских.       Загрохотали первые выстрелы, Глаз, посчитавший, что «SR-25» подойдёт лучше «Accuracy International L96A1» для текущей ситуации, принялся выбивать командиров. На землю упали первые поверженные центурионы или как там они назывались у вторженцев. Штиль принялся за нелюдей; тяжелые пули калибра 9×39 отлично пробивали толстую кожу непонятных тварей. Ряды нападавших смешались, но отсутствие командования лишь разозлило врагов, что-то слитно прокричав, манипулы, пропустив вперёд немногочисленную конницу, двинулись вперёд. Нелюди, поняв, что безнаказанная резня мирных жителей кончилась, стали разбегаться по переулкам и многочисленным ответвлениям улицы, наёмники, при всё желании не могли перестрелять всех. — Оставьте этих тварей! — проорал Шнур, — Ими займётся полиция и снайперы. Наша цель не пустить… легионеров, — на секунду замялся командир, прежде чем подобрал подходящее слово. Выдвинувшаяся вперёд конница за считанные мгновения преодолела расстояние до укрытий наёмников, больше ждать было нельзя. — Огонь!       Басовито загрохотал «Печенег» Короба — здоровенного, широкоплечего детины с каштановыми волосами, его поддержали SCAR-ы остальных членов отряда, снайперы продолжали отстрел убегающих нелюдей. Пули буквально разорвали первые ряды конницы, лошади, несмотря на выучку, вставали на дыбы, оглушённые и ошарашенные звуками выстрелов, подставляя под пули животы и сбрасывая уже мёртвых всадников. Легионеры, следующие за своим авангардом, на мгновение замерли, а затем бросились в атаку. Лица были искажены гримасами ненависти, глотки раскрыты в безумном крике, многих нападавших колотила дрожь.       Пули прошили доспехи, словно листы бумаги; теперь уже первые ряды пехоты были сметены огнём, наёмники знали своё дело, да и что здесь знать? Происходящее было больше похоже не на бой, а на стрельбу в тире, разве что патронов на порядок меньше. Отбросив попытки прорваться, вторженцы начали отступать к вратам, оставляя на идеально ровном асфальте десятки погибших товарищей, лежащих вперемешку с окончательно растоптанными телами японцев. — Прекратить огонь! — приказал Шнур, — Короб, что с патронами?! "Как же не хватает связи! Каменный век, чтоб его!" — про себя добавил командир. — Полтора короба, — донёсся глубокий бас Даниила Тимофеева, позывной Короб, с противоположной стороны улицы, — Кто же, мать его, знал, что попадём на войну! — Всем экономить патроны! Что я вам говорил?! — цыкнул Шнур, — Такахаси, что с подкреплением? — С военной базы вылетели вертолеты, будут здесь примерно через двадцать пять минут, пехота тоже едет. Обещали направить всех свободных полицейских, — оглядывая место побоища, ответил экспедитор. — Хорошо, значит… — мужчину прервали султаны взрывов, расцветшие на месте двух машин, служивших прикрытием для троих из его группы и двух японцев из ещё одного микроавтобуса, — Что за чёрт… Отойти от машин! Отступаем к зданиям! Наёмники начали быстро отступать с занятых позиций. Вовремя. Взорвались ещё две машины, в том числе и микроавтобус; крайних отступающих отбросило сильной взрывной волной, которой, по сути, было неоткуда взяться.       Группа успела укрыться в двух смежных магазинах, оттащить двух оглушённых взрывом товарищей и пятерых впавших в истерику гражданских. Японцев сразу затолкали в подсобку их же соотечественники, наконец пришедшие в себя, наёмников положили за добротную стойку продавца. Из кармана Шнура донеслась трель телефона. — Да! – бросил в трубку мужчина, — Какие, к чёрту, маги?! Так, не высовываться, сменить позицию, да чего я буду тебя учить! Действуй, маякни Глазу. Отбой. — Так, развлечение кончились. У нас трое трёхсотых. Штиль докладывает, что из врат вышла группа из пяти человек в балахонах и с посохами в руках. Взрыв – работа одного из них, — с улицы донеслись беспорядочные пистолетные выстрелы, а затем раздался очередной взрыв, стало тихо, — Вот и полиция, — грустно усмехнулся Шнур, — Что по патронам? Наёмники начали докладывать о наличии боеприпасов. — Не густо… — нахмурился командир. — Была бы взрывчатка… — протянул Шут, — Я бы их всех тут! — Наши наниматели, — Шнур особо выделил последнее слово, — с горем пополам согласились на провоз стрелкового оружия, так что нет твоей любимой взрывчатки. — Командир… — просипел Дурман, — Тут это… кхем… драконы… — Ты опя… — мужчина осёкся на полуслове и уставился через узкое окно на нереальную картину, — Вот дерьмо… — восхищённо прошептал Шнур.       За то время, которое наёмники потратили на отступление, легионеры перестроились, снова образовав ровные прямоугольники, из врат выехала кавалькада всадников во главе с тремя мужчинами. Троица была облачена в начищенные до зеркального блеска доспехи и шлемы с огромными перьями. За ними показались солдаты с длинными жердями, на которых развевались знамёна всё с тем же драконом и стилизованным солнцем, но не это привлекло внимание Шнура. Подняв голову вверх, командир группы «Сталь» увидел их — драконов. Крупные, размером со взрослого слона, синяя чешуя, будто из металла, отсвечивала на солнце, длинные шеи постоянно извивались, направляя голову в сторону заваленной кучами тел улицы, пасти с десятками треугольных зубов недовольно клацали на потуги погонщиков развернуть ящеров от возможного пиршества. На спинах фантастических тварей в специальных сёдлах восседали погонщики — невысокие люди в комбинированной броне из металла и кожи, на глазах были необычные очки, лица замотаны тканью.       Повинуясь не слышной наёмникам команде, наездники устремились в город. Одна из тварей ухитрилась на бреющем полёте схватить небольшое тельце ребёнка и, подбросив, закинуть в пасть. Легионеры, разбившись на десятки, рванули вперёд.       Раздался выстрел. Два человека в балахонах рухнули наземь, забрызгав приблизившихся к ним всадников кровью, лошади заржали, вставая на дыбы. Двое из оставшихся в живых магов среагировали молниеносно: не успели тела поверженных упасть, как они вскинули руки с посохами и сотворили светящийся голубым светом купол, прикрывая себя и всадников. Третий принялся всматриваться в дома, совершая замысловатые пасы посохом. Последующие два выстрела не возымели эффекта: было видно, как пули вязли в голубом мареве, не добравшись до цели. — Молодцы… Винторез Штиля вообще не слышно в этом дурдоме, — улыбнулся Шут, — Сейчас бы из РПГ по куполу, а потом… В соседний с лёжкой одного из снайперов дом ударил шар огня диаметром в два метра, разметав кирпичную кладку и оплавив края дыры. Послышались вопли людей, решивших укрыться в здании. — Вот тебе и РПГ, — скрипнул зубами Шнур, — Нужно пробить этот купол. Короб, если потребуется, всади в него все оставшиеся патроны, остальные, прикрываем пулемётчика и по возможности пытаемся дырявить солдат. Такахаси и ты, Ито, перетащите вон тот шкаф к двери и расчистите проход к чёрному ходу, — японцы на секунду замешкались, а затем быстро потрусили к огромному деревянному шкафу; они только сейчас поняли, что находятся в старом магазине антиквариата. — Дым, забери патроны у раненных. Им они пока не понадобятся, — приказал Шнур самому молодому члену группы – долговязому парню двадцати пяти лет с коротким ёжиком русых волос, тёмно-серыми глазами, волевым лицом. "Невообразимая реакция… маги, чтоб их!" — мелькнула мысль, пока Шнур занимал позицию. — Да, — кивнул Дмитрий Вестовой, он же Дым и, пригнувшись, побежал разоружать лежавших без сознания товарищей. Запас патронов пополнился на три магазина. — К окнам не подходим. Огонь ведём на удалении четырёх шагов от стен, из укрытия, чёртов огненный шар с лёгкостью разнесёт стену. Расстояние плёвое, не промахнёмся. Короб, тебе придётся рискнуть, мы прикроем. — Да, командир, — пробасил великан; он установил Печенег на комоде из красного дерева и поменял короб с патронами на полный. — Огонь!       Акихабару вновь огласили гулкие звуки выстрелов стрелкового оружия. Маги, не ожидавшие такого напора, упали на колени, поддерживая щит, а их собрат, бросающийся огнём, на мгновение растерялся, что всех и погубило. Защитный купол, не выдержав концентрированного обстрела, лопнул, открывая податливую человеческую плоть свинцовому граду. Спустя пять секунд всё было кончено, пехота замерла, удивлённо таращась на убитых командиров и магов, а затем безумно ринулась в атаку. — Отступаем через чёрный ход, раненых и японцев вперёд! — крикнул Шнур и припал на одно колено, держа на прицеле вход в магазин, остался один магазин.       Легионеры пёрли на них, не считаясь с потерями, у входа собралась небольшая куча тел, но вторженцы всё же смогли снести шкаф и ворваться в помещение. Солдат встретил дружный залп автоматов последней тройки отступающих наёмников. Как только последние члены отряда вышли из помещения, наёмники закрыли крепкую заднюю дверь, благо ключи японцы отыскали быстро, а затем задвинули её стоящими рядом мусорными контейнерами. Сомнительная баррикада, но лучше, чем ничего. — Отступаем, что могли, мы сделали, — сказал Шнур. — Но как же гражданские?! — крикнул Такахаси. — У нас почти не осталось патронов, взрывчатки вообще не было. Чем вы прикажите убивать драконов и этих проклятых легионеров?! Может нам их шапками закидать? Молчите? Группа, отступаем, что могли, мы сделали. Только дождёмся наших марксменов, — повторил Шнур, разворачиваясь к бойцам.       Спустя минуту, наёмники, договорившись с Глазом и Штилем о месте встречи, перебежками направились в сторону от врат. Постепенно стали слышны завывания сирен подъезжающих машин полиции. Дождавшись снайперов, приведших на хвосте пяток легионеров, группа двинулась дальше, изредка постреливая по врагам и собирая выживших гражданских. После очередного поворота наёмники натолкнулись на необычную картину.       Полицейский, державший револьвер в трясущихся от страха руках, стрелял в наездника на драконе, спасая женщину из гражданских, но добился лишь того, что ящерица сбросила своего седока и улетела прочь. Солдат, быстро отошедший от падения, спешно поднялся и, обнажив клинок, побежал на разрядившего пистолет полицейского. Дым и Расист было вскинули автоматы, чтобы пристрелить резвого врага, но их опередили. Перед полицейским мелькнула тень и, перекинув нападающего через себя, без затей и лишней рефлексии перерезала вторженцу горло его же клинком, отобранным ещё во время броска. Тенью оказался довольно высокий небритый японец в дурацкой оранжевой футболке и белых шортах, темные волосы были в полнейшем беспорядке, карие глаза спокойно смотрели на результат своей работы. — Неплох, — одобрительно буркнул Шнур, и жестом отдал приказ группе приблизится, — Дым, предложи ему пойти с нами. Короткостриженный наёмник начал что-то быстро втолковывать ставшему в стойку японцу на его языке. Тот кивнул, помог девушке подняться и указал в сторону виднеющегося вдалеке дворца. — Он говорит, что из Сил самообороны, и нам нужно направляться во дворец. Там крепкие стены и туда, скорее всего, будут эвакуировать гражданских, — доложил Дым. — Хорошо. Расист, Аист, Дым, прикрывайте тыл, Дурман, Глаз, Штиль, проверьте что там впереди, — приказал Шнур, удобнее перехватывая раненого бойца. Группа с приличным количеством спасённых гражданских, направилась в сторону дворца.       Дорога прошла быстро. Наёмники встретили тройку нелюдей, которую с удовольствием расстреляли снайперы под радостные вопли Расиста. Мужчина полностью оправдывал свой позывной. Встретили группу гражданских японцев вперемешку с туристами, отбивающуюся от десятка легионеров. Мужчины и женщины держались стойко, не было ни панических криков, ни плача. Люди знали, что сейчас можно надеяться лишь на себя, и от души ругались на английском, японском, русском и французском языках. В руках каждый сжимал импровизированное оружие: обломки стульев, доски, ножки столов, пару раз мелькнула катана, самый крупный мужчина с трудом сжимал в руках дорожный знак. — Однако… — опешил Шут. — Огонь! Не раньте гражданских! — отдал приказ Шнур, забирая второго раненного у Короба, патронов у командира больше не было.       Снайперы открыли огонь сразу, умения позволяли и не такое, тем более на детской дистанции в тридцать пять метров, остальные наёмники заняли удобные позиции и только потом начали стрелять. Отстрел закончился быстро, спасённые люди, ещё не отошедшие от безумия схватки, кинулись было на спасителей, но вовремя остановились, поняв, что происходит. При ближайшем осмотре люди выглядели ужасно: потные, перепачканные кровью и странной синей слизью, руки дрожат, по щекам некоторых мужчин и женщин текут слёзы радости. — Смогли… — выдохнул на английском мужчина в некогда безупречном дорогом костюме, оседая на колени, — Спасибо! — Лерочка! — крикнула на русском одна из женщин с рассечённым предплечьем и, отбросив ножку стула, побежала в разгромленное кафе, которое обороняли люди. — Дым, Глаз, — бросил Шнур и два наёмника сорвались вслед за женщиной. Уцелевшие принялись наперебой благодарить группу людей с оружием за спасение, а затем из кафе показалась отосланная двойка в сопровождении полутора десятков заплаканных и напуганный детей. — Матерь Божья… — выдохнули несколько наёмников. Шнур новым взглядом осмотрел спасённых: семеро мужчин, четыре женщины — все с ранами разной степени тяжести, единицы до сих пор сжимают в руках оружие. У входа в кафе вповалку лежит ещё шесть тел оборонявшихся. — Они попытались задержать нападающих, — отозвался на японском старик, сжимавший в руках катану, впоследствии оказавшийся владельцем кафе в традиционном японском стиле, выбранного для празднования дня рождения одного из детей. — Она, — он кивнул на обнимающую маленькую девочку женщину, — Воткнула ножку стула в горло одному из этих… — старик плюнул на одного из легионеров, — Когда тот поднял меч на её дочь. Настоящая мать… — Олег, чего ты стоишь?! — отозвалась обсуждаемая женщина, — Иди сюда, нужно проверить, может быть кто-то выжил. — Да… иду… что-то мне нехорошо, — просипел тот самый здоровяк, сжимавший в руках дорожный знак, а теперь тяжело опирающийся на него. Мужчина сделал шаг к жене и рухнул на колени, из небольшого пивного брюшка хлынула кровь. — Аист! — заорал Шнур, но медик уже мчался к мужчине, находу открывая небольшую сумку.       Пока Виталий Загородный, позывной Аист, осматривал раненого, командир наёмников осмотрелся. По всей улице разбросаны тела мирных граждан и вторженцев, витрины магазинов, ресторанов и прочих заведений были разгромлены, периодически доносились крики, завывание сирен, выстрелы. — Шнур, они опять идут, — сказал подошедший Штиль, — Патронов почти не осталось. — Знаю, — Штиль взглянул на дальний конец улицы, где мелькали легионеры, — Прислушайся. Рёв сирен приближался, и скоро на улицы выехало два полицейских автобуса, из которых начали выпрыгивать полицейские в шлемах и бронежилетах, в руках были щиты и… дубинки. — На кой ляд им дубинки? — опешил Расист. — Нежно похлопают ими по этим недоримлянам, пригрозят пальцем и наденут им наручники, — пояснил Шут. В любом случае, приезд полиции помог. Нападающие, увидев появившихся людей в явно тяжёлой, по их меркам, броне, отступили. — Заткнулись! – рыкнул Шнур, — Такахаси-сан, договоритесь с полицейскими насчёт раненных и спасённых. Про нас тоже не забудьте. Толпа народа с автоматами вызывает ненужные вопросы. — Да, сейчас, — японец побежал в сторону ошарашенных стражей порядка. Шнур, почувствовав, как его дёргают за край рубашки, опустил глаза вниз. — Дядя, спасибо, — мужчина вздрогнул, на него огромными зелёными глазами смотрела та самая Лерочка. Девочка, едва достающая ему до пояса, была одета в желтое платьице, перемазанное кровью, волосы были заплетены в две косички. — Папа заболел, да? — малышка ещё раз дёрнула его за рубашку. — Да, — Шнур проглотил горький ком, подкативший к горлу и аккуратно потрепал маленькую девочку по голове, — С твоим папой будет всё хорошо, обещаю, — с как можно более дружелюбной улыбкой выдавил из себя командир. Окружившие их наёмники лишь отводили глаза, подошедший Аист покачал головой. Со стороны тела здоровяка доносились глухие рыдания. "Всех истреблю… твари. Доберусь до каждого и выпущу кишки!" — в голове вертелись одни и те же слова, пока правая рука сама поглаживала прильнувшую к нему девочку. — Шнур, успокойся, — на плечо командира легла рука, — Отпусти рукоять SCAR-а, — мужчина сначала оглянулся на своего заместителя, а лишь потом взглянул на левую руку. По пальцам стекала кровь. — Чёрт… Возьми девочку, ей не стоит всё это видеть, — Штиль лишь кивнул.       Ситуация разрешилась быстро. Всех гражданских, начавших приходить в себя наёмников и боевого японца погрузили в автобусы полиции и повезли в Императорский дворец. Такахаси также отослали: кому-то следовало присмотреть за раненными. Наёмники под пристальными взглядами полиции также потрусили ко дворцу, так как мест для них не нашлось, да и они не очень хотели ехать. Основная группа полицейских осталась на улицах Акибы: их долгом было защищать мирное население. — Шнур, не напрягайся так… — произнёс Штиль, когда группа подходила к стенам дворца. — Слава, ты же знаешь, сколько лет моей младшей дочери, и знаешь, зачем я занимаюсь всем этим? — посмотрел в глаза заместителю Шнур, — Ещё и трое наших трёхсотые, что ты хочешь мне доказать? — Леха, ты угробишь себя, если будешь принимать каждую смерть так близко к сердцу. Вспомни себя после Мексики. Ты снова этого хочешь? — с неизменным спокойствием в голосе продолжал гнуть свою линию снайпер. — Нет… не хочу, но и ты пойми: это моё бремя, — командир отвернулся и быстрым шагом направился к воротам, оцепленным десятками полицейских с щитами и в бронежилетах.