Раньше я любил рассматривать её глаза. Когда она была зла, зрачки её сужались, а цвет становился неясным, дымчатым, будто предвещали начинающийся шторм. Когда она была счастлива, то глаза её лучезарно светились, зрачки бегали из стороны в сторону и лучинки радужки, как чёртики, становились лазурно голубыми.
На её лице поблескивает в лучах солнца всё та же милая, невинная улыбка, а щёчки полыхают стеснением. Она сидит в кресле напротив меня, со своей идеально ровной осанкой, как учил её отец; хотя любой другой человек, напротив, расслабился и растёкся по креслу. Мне безумно хочется обнять её, прижать к себе и не отпускать. Но боязнь потерять её очертания, дотронуться до неё рукой, с тяжестью в груди осознать - это нереально, сильнее других чувств, бушующих во мне. Притянуть её к себе в объятия - это тоже самое, что попытаться дотянуться до самой яркой звезды. Единственное, что остаётся делать - любоваться его красотой. Эти видения приходили ко мне глубокой ночью и были со мной до самого утра. Я медленно сходил с ума и не мог спокойно спать : просыпался несколько раз за ночь, смотрел в потолок, а после на стену, где видел её тень; мои мысли убивали меня, и я стал предпочитать больше не думать. На нервной почве у меня возник тик, и вместе с ним паранойя.Она здесь. Следует за мной по пятам.
Очередной поток непрекращающихся мыслей прерывается будильником, словно пихая меня плечом и возвращая в реальность. По замыслу всех будильников, он должен разбудить человека от здорового восьмичасового сна, но о каком здоровье идёт речь в моём случае? Я не сомкнул глаз. Опять понедельник? Недели сначала тянуться до невозможности долго, а потом ты и не замечаешь, как пролетела ещё одна. Надо опять идти на практику к отцу.. В его фирму, а если быть точным, то в скором времени и мою. И когда я всегда вспоминаю это, на меня нападает полная безысходность. Мой выбор ограничивался ровной прямой, где хоть небольшое отступление от неё каралось ещё чем-более невообразимо ужасным, более разрушительным для моего будущего. Будущее. Ха, так просто говорить о нём сейчас. Оно настолько призрачно и далёко, что невольно возникает вопрос.. А будет ли это будущее?От такого положения вещей у меня возникает тошнота.
Воспоминания снова давят на черепную коробку, и я шарюсь по тумбочке в надежде обнаружить пачку успокоительного. Пачку то я нахожу, но.. она пуста, и как же опрометчиво было не зайти вчера в аптеку.Хотя, мне бы и не продали жизненно необходимые лекарства, требуется новая справка от врача. Вношу пометку в своём списке дел на день. Психотропные препараты, антидепрессанты, нейролептики настолько сильно вызывают привыкания и наносят вред для организма.. Несмотря на эти обстоятельства, это гораздо лучше, чем слететь с катушек. Мой взгляд зацепляется за календарь.Ровно 1 год 2 месяца и 3 дня, как её больше нет.
Я крутанул головой, пытаясь избавиться от навязчивых каждодневных мыслей с отсчётом, и у меня даже получается сморгнуть наваждение. Обязательно нужно будет посетить психотерапевта и потребовать очередной рецепт, иначе моё жалкое влачение существования без них закончится. В конечном итоге решаю передвинуть утренние дела с завтрашнего дня на среду. Здоровье важнее. Так всегда говорил мой любимый дедушка. Надо продолжать жить. Карабкаться, лезть, ползти. Надо срочно выбираться из этой трясины. Из болота. Надо жить дальше. Невзирая на то, что..Я не умею жить без неё.