Небольшая история о проблемах в общении

      Штурмовики ровняются один к одному, когда Верховный Лидер и его первый генерал выходят на командный мостик. Рен не видит, но чувствует: гримаса страха застыла на их лицах.       — Сопротивленцы бесчинствуют в округе, — говорит Хакс, когда лейтенанты смотрят на него с взлелеянным годами ужасом. — Недавно были замечены у Татуина.       — Что бы им там делать? — грохочет Кайло сквозь маску.       И да, они оба прекрасно знают, какой производят эффект. Кайло пока далеко до звездного деда, но вот эта вот атмосфера — паника, раболепство, слепая вера — способны рассказать о многом.       Первый Орден наконец приходит к порядку.       Кайло оглядывает сияющие мониторы, всматривается вскользь в бледные физиономии.       Рвение. Мощь. Усмиренное безумие.       Первый Орден отныне работает как часы.       Он удовлетворенно хмыкает:       — Давайте напомним им, что мы все еще здесь.       И это — уже не первое — взвешенное решение с того момента, как звание Верховного Лидера легло на плечи. Долгие медитации, единство с Силой по итогу дали плоды; Кайло больше не чувствует себя прежним маленьким мальчиком. Теперь он живая машина для убийств, и это, безусловно, все ощущают.       Опасность витает в воздухе. Почему-то пахнет озоном.       Он знает, что умен. И знает, что они знают, что он знает.       Круг замкнулся. Повстанцы могут прощаться с головами.       Генерал Хакс встречает слова легко вскинутой бровью. Голос его бесцветен, когда он произносит:       — Конечно, Верховный Лидер.       Кайло кажется, они оба еще помнят тот самый момент: рука на матово-белой шее, ярко проступившие веснушки под пальцами. Недостаток кислорода в легких. Смирение. И что-то новое, зажегшееся в светлых глазах.       Жажда. Отчаяние. Внезапно — темное, но разгорающееся так ярко — возбуждение.       Последние карты рубашкой вверх легли на покерный стол.       В ту минуту они поняли, что у всего этого есть шанс.       Есть шанс удержаться.       — Приступайте, — маска ломает саркастические нотки, приглушает их на несколько октав, но Кайло все равно уверен, что звучит устрашающе.       Для всех, кроме Хакса.       Он кивает, мерно покачиваясь на пятках своих начищенных до блеска сапог. Вот педант.       Пока Кайло покидает командный мостик, Хакс бросает ему в спину задумчивое:       — Небо сегодня очень звездное. Хороший знак.

***

      Кайло позволяет себе зарыться в острые ключицы прежде, чем за спиной тяжело съедутся створки двери. Хакс сдавленно вздыхает; железная хватка Верховного Лидера вполне может сломать пару ребер. Но Кайло не ставит такой цели.       Кайло вылизывает пахнущую стандартным шампунем кожу, прикусывает родинки и валит их на кровать.       Хакс отзывается только тогда, когда он легко щелкает его по ремню и начинает смеяться. Голос полнится грудной хрипотцой:       — Звездное небо, серьезно? Суеверные штучки... Вот уж не думал.       Генерал кривит тонкие губы. В отместку утыкается в лоб ладонью и отпихивает от себя. Не дает лишний раз коснуться.       Еще раз педант. И упрямый стервец.       — Тебе-то какое дело, Верховный Лидер?       В другое время, в другом месте и другим людям Кайло вырвал бы за такие слова кадыки.       Хакса он только кусает за плечо и упивается горьким, абсолютно вышибающим дух стоном.       Первый Орден за десятком одинаковых стальных дверей продолжает мирно видеть десятый сон.

***

      — Так странно.       Кайло — неожиданно даже для самого себя — ищет близости даже тогда, когда они выдыхаются. Им бы спать; стандартное время подъема для высших чинов — через пару часов с небольшим. Но Кайло неймется.       Он скребет ногтями стену, спрашивая:       — А к чему это... к чему звездная ночь?       Он думает, Хакс отрубился. Хакс, для которого все это наверняка и выведенного яйца не стоит, отвернулся спиной и давно уснул.       Но лопаток касаются осторожным касанием холодные пальцы. Шепот Хакса мячиком отпрыгивает от потолка.       — К победе. В казармах, где я рос, мы любили любоваться звездными ночами. Считали... считали, что она — затишье перед грандиозной бурей, где мы обязательно одержим верх. Но это все, конечно, сказки.       Кайло прислушивается. К глупой детской истории, к себе самому и своей реакции. К тому, как длинные натруженные пальцы вычерчивают по его спине фигуры. И к тому, насколько умиротворенным слышится Хакс, рассказывающий небылицы.       Возможно, это и правда важная мелочь. Для него важная мелочь.       И Кайло — вот новость — тоже не все равно.       Вау.       Кайло думает: как лучше?... как лучше, если они друг другу никто?..       И тут же принимает еще одно решение. Оно поспешное, совсем не основанное на анализе стратегических карт, но ему хочется верить, что верное.       Кайло переворачивается слитным красивым движением, грабастает худое тело под себя. И цепляет зубами мигом заалевшее ухо:       — Мне бы хотелось верить в такие сказки.       Большего не добавляет; мерно покачивающая Сила транслирует чужое спокойствие.       Расположение.       Понимание.       Кайло этого пока достаточно. Прочих высот он добьется как-нибудь потом.       А пока у него есть Первый Орден, все еще нуждающийся в твердой руке. И его первый генерал. Генерал, продолжающий вить невидимые нити на его лопатках.