Games in love sickness

С детства я людей боялась: постоянно заикалась при общении, неловко молчала, потирала руки, когда мне говорили что-то гадкое в мой адрес. Тэхён был тем, кто делал это все чаще других. Он и жил во дворе напротив, что делало меня ещё лучшей мишенью. Хван Ынби , которая перевелась к нам с 4 класса, защищала меня от него и прочих хулиганов. Но...спасибо судьбе, через время Тэхён уехал. С того момента я начала жить лёгкой и свободной жизнью, потому что главная проблема уехала от меня далеко. Ещё нас с Хван прозвали близнецы Ынби, потому что у нас одинаковые имена и мы всегда ходим вместе. Чтобы не путаться, мы придумали себе прозвища. С тех пор она Синби, а я Ынха. Я спокойно жила, мирно окончила младшую и среднюю школу и жила как все нормальные люди, словно Тэхёна в моей жизни и не было никогда. Мы с Синби с каждым годом ладили лишь лучше, а через какое-то время подружились и с другом Тэхёна - Чонгуком. И так у меня было два донсэна, это ли не прекрасно, когда для людей ты пример? Однако...все кончается, и через годы он вновь вернулся в Сеул. Он вырос, похорошел, но...он по-прежнему задирает меня. И всё было бы нормально, я бы больше не терпела это, ведь теперь я могу немного постоять за себя, но не в силах...для меня дать отпор ему - как нечего делать бы было, если бы я не влюбилась в него до степени, когда я вновь терплю его, лишь из-за теплых чувств.

***

— Ына-я, проснись уже! — кричала мне через дверь Хван, пытаясь разбудить меня. И кто её пустил в мой дом вообще? Она порой бывает такой занудой, аж бесит. Сегодня выходной, зачем мне просыпаться так рано? — Ына, у тебя больше не будет идущей спокойным чередом жизни, понимаешь? А знаешь почему? Ким Тэхён вернулся и будет учиться в нашем классе! Радуйся. Ну или плачь, что тебе удобнее в этой ситуации, короче.— буквально выкрикнула во весь голос Ынби младшая. — Ась… ЧТО?! Господи…нет, нет, нет, нет, скажи что это шутка! Прошу тебя, забери эти слова обратно вместе с Ким Тэхёном в Шанхай! Я не хочу-у-у-у… — почти рыдая, сидя на своей кровати, произносила я. В ответ младшая Ынби лишь обняла меня и прошептала: — Спокойнее, онни. Он наверняка поумнел за время. Если что, просто игнорируй его. — Я не хочу, чтобы Ким Тэхён был здесь, прошу тебя, увези его обратно в Шанхай. — проныла я, приобняв свою «близняшку». И как же тут игнорировать, если он буквально ведёт себя так, словно ему приказано президентом вести себя со мной столь гадко! Ну всё…прощай, спокойная жизнь и адекватный сон, теперь вы навсегда покидаете меня. Лениво поднимая свою тушку с кровати, я полезла к прикроватной тумбочке к телефону, чтобы посмотреть на время. Очешуев от того, что сейчас час дня, я думала, что с ума сойду, если буду так много спать. Спать 15 часов...куда в меня столько сна влезло-то? Протирая глазки ото сна, пытаясь добраться до ванной комнаты, я врезалась в дверь и завыла от боли во лбу: — Сейчас звезда во лбу загорится!! Айщ, Синби, пожалей меня, малышку. – проныла детским голосом я. Синби в ответ лишь посмеялась и цомнула мой лобик, погладив по бедной моей головушке, из которой я мозги и так уже все вышвырнула своими вечными ударами головой о стены или двери. Она как можно скорее собрала меня, выбрала одежду, помогла умыть лицо и накраситься и мы пошли гулять, празднуя мой последний спокойный день и приезд Тэхёна. Парниша-зануда стоял возле моего подъезда вместе с нашим общим другом — Чонгуком. Увидев Синби, Чонгук сразу поправил чёлку, хлопнул себя по щекам и, мило помахав ей рукой, поприветствовал её. Тэхён же смотрел на меня своим ехидным взглядом и гадко улыбался, рассматривая с ног до головы. — А ты даже не растёшь и не красивеешь с годами, чон-чон. — усмехнувшись, произнёс в мой адрес Тэхён. Боже, как бесит это прозвище. Чон-чон, блин. Какое право он имеет коверкать мою фамилию? Вот нахал! — Твоё противное лицо с годами тоже совсем не изменилось. — возразила я. Хотя…он вырос, накачался, стал вполне симпатичным парнем. Но ради своего же достоинства я не буду ему этого говорить, зазнается ещё, будет считать меня поддакивающей псиной. Но даже пускай и похорошел и вырос, в душе он всё такой же гадкий мелкий пацан. На мои слова он подошёл лишь ближе, и, больно потянув за щёку, ехидно ответил на мой, с интересом разглядывающий его, взгляд: — Ты глянь, как рассматривает, неужели понравился? Ну, в такого красавца тяжело не влюбиться, да, толстушка чон-чон? Ах, так? Мало того, что коверкает моё имя, так ещё и толстушкой обзывает! Совсем страх потерял, ишь ты! — А ты, я смотрю не можешь отличить ненависть от интереса? Или для тебя это одно и тоже? — так же, как он, ехидно улыбаясь и пародируя его голос, ответила ему я. О Боже, неужели сказала? Я впервые ехидничала и возражала грубияну! Синби посмотрела на меня с радостью в глазах, Чонгук с удивлением, а лицо Тэхёна даже не изменилось. — Ына…ты только что…возражала Тэхёну?.. Моя девочка уже выросла, как же я счастлива за тебя, Ына~я. — со слезой на глазах, произнесла Синби. Тэхён и Чонгук посмотрели на младшую, словно она убила только что человека на их глазах. Спустя минуту молчания Чонгук всё-таки решил развеять эту напряжённую обстановку и произнёс: — А…ребят, может, пойдём уже? А то затянулась наша прелюдия. На это Синби лишь кивнула и схватив меня и Тэхёна за руки потащила всех в бар. Вот что поразило так то, что она вроде знает, что я не пью, и даже разрешения не спросила, просто за собой потянуло больно и невольно. Весь вечер лишь и наблюдала: Чонгук смотрит на Синби, Синби на Тэхёна, а последний на меня. А я…а я на саму себя в зеркало смотрела. А что? Я разве не красавица? Конечно, я прекрасна и талантлива, только на меня и смотреть можно, правда, Ким Тэхён? Все они дружно пили и нетрезво шутили порой. Спустя каждые десять минут пустых бутылок от пива становилось лишь меньше и меньше. Меня это так напрягало. Неужели мне придётся всех их вести домой? Только бы до этого не дошло, не дай Боже, иначе я так скоро совсем свихнусь. Синби резко встала, стукнула руками по столу и выкрикнула пьяным, охрипшим голосом, что принесёт ещё пива. После того, как младшая ушла из-за стола мне стало не по себе: вокруг царила какая-то странная, безумная и словно…эм.маньяческая аура? И не зря же я волновалась всё же. Тэхён что-то хрипло шепнул мне на ухо и буквально отодрав меня от места, потянул за собой и вывел на улицу. Мы дошли до тёмного угла рядом с баром и Тэхён прижал меня к холодной каменной стене, от чего у меня прошлись мурашки по коже. Он стоял прямо передо мной, рассматривая моё лицо до последней поры, мои ноги тряслись, я часто сглатывала слюну, вглядываясь в его пустые, словно давно разбитые и чем-то опечаленные глаза. Вглядываясь в них всё сильнее и сильнее, я замечала эту тоску и крики души, которые он так тщательно скрывал за улыбкой. Неужели поэтому он так себя ведёт? — Э-эй, помпушка! — вырвалось у Тэхёна пьяным голосом, словно приказывая. — Д...да? — спросила я. Ответа я не получила, он лишь почти прикоснулся к моим губам, обжигая кожу дыханием, гуляющим возле щёк в поисках неприкосновенных губ, и вдруг на улице появилась Синби и спросила, почти на каждом слове икая: — А вы чо, пить не будете? Романтику-любовь крутите? Ой, сорьки, не буду вам меша-а-а-ать. Ток вы побыстрее, а то мы счас без вас всё выпьем с Чонгуком. Тэхён сказал, что мы скоро вернёмся, после чего Синби пьяно ухмыльнулась и ушла. Парниша-задира ушёл с Синби, а я, замерев, неподвижно стояла и мои глаза всё также были расширены, словно у маленького дитя, а на губах застыло несказанное «зачем». Весь оставшийся вечер я неловко сидела и молчала, сжав руки на коленях, и почти не пила. Ынби младшая и Тэ остались в стельку пьяными, в то время как я и Чонгук остались теми самыми друзьями, которые обычно всю компанию до дома подвозят. — А...э-э-э, Тэхён, может, тебя домой подвезти? Тебе плохо, наверное от такого количества алкоголя. Голова не болит? — еле слышно спросила я и, не ожидая ответа, потянула его к машине. Дойдя до машины отца Гука мы кое-как попытались пихнуть их туда. Еле запихнув полуспящего и пьяного задиру на заднее сидение рядом с собой, а младшую Ынби на переднее, за руль сел Чонгук, завел машину и поехал развозить нас по домам. Всю дорогу терзали одни и те же мысли: « Почему он пытался это сделать?», «Что он имел ввиду?», «Зачем выбрал и хотел поцеловал именно меня?». Взглянув на спящего от похмелья Тэхёна, я толкнула его в плечо и, фыркнув, выкрикнула: — Айщ, беспредел! И как ты посмел это сделать со мной? Придурок! Тэхён недовольно муркнул и повернулся на другой бок и больно ударился о лобовое стекло. Это выглядело настолько мило и смешно, что я просто не сдержала свой смешок в горле. — Воу, дамочка с чего такая агрессия? - усмехаясь, спросил Чонгук. — Да так...не важно. Доехав до пункта назначения, он остановил машину и приказал вылезать. Вытащив этого кабана из машины, я кое-как довела его до дома. Господи-и-и-и, ну почему именно я? За что мне вся эта тяжёлая ноша?! Открыв двери в квартиру и включив свет в коридоре, мне открылся вид на очешуенно красивую квартиру: всё такое чисто, аккуратно и в белых тонах. Никогда бы и подумать не смогла, что здесь живёт такой чокнутый человек, как он. Тихо, дабы не шуметь, я потащила его к дивану и уложила его тушку там. Ну и тяжёлый же, кабанидзе, чёрт тебя подери! — Вот так, малыш-кабан, спи сладко. — прошептала ему на ухо я, накрыв пледом. Странно, что он живёт один. Может, родители его куда-то ушли? Но уже поздно, вряд ли. Закрыв за собой двери, я вышла из его квартиры и направилась к себе домой. Дома меня ждали оры, крики и громкие возмущения, поэтому я старалась зайти как можно тише, но не удалось: на пороге моей комнаты стояла мама и недовольно топала ногам, скрестив руки на груди. — Ну и где же мы были? — высокомерным тоном спросила она. — Ма, Тэхён приехал, мы с Ынби и Гуком ходили праздновать его приезд. Я хотела тебе сообщить о том, что уйду, но у тебя телефон был отключён. — ответила я, качаясь из стороны в сторону, держа кисть левой руки в правом локте, словно ребёнок. — Ну-ну, что ещё придумаешь? — вновь спросила она. — Да я не придумываю! Я могу сейчас Гуку позвонить, он Синби домой везёт! — возразила я, уже набирая Чонгука. — Ну посмотрим-посмотрим. — ехидничала мамуля со мной, как обычно. — Да? Ынби, что-то случилось? — спрашивал в телефонную трубку Чонгук. — Гук~и, ты ведь сейчас Синби домой везёшь? — «интересовалась» я. — Ага, еле довёл её до квартиры. Ну и пьяная же она! В следующий раз точно пойдём в какое-нибудь кафе, а не в бар. А ты что там? Тэхён не приставал? А то он с похмелья может, пристанет, как жвачка, потом выкручивайся после его любви-романтики, хе-хе. — смеясь в трубку, говорил он последнее. Мы с мамой секунд 7 неловко молчали, а потом я неловко ответила: — Э-хе…да не-е-ет, ты что, он вырубился, я его тоже еле дотащила до квартиры. Ладно, давай, пока! Мама смотрела на меня, слово желает убить, а затем просто ушла вниз и пожелала спокойной ночи. Войдя в комнату я переоделась и плюхнулась на кровать в раздумьях: «Интересно, что было у Тэ на уме, когда он это вытворял? Было смущающе…может, написать ему? Нет, не стоит наверное.А-а-а-а-а-а-а, блин, это так смущает меня, а сердечко тогда колотилось как бешеное! Что с тобой не так, Чон Ынби?! Возьми себя в руки! Держись в верной дистанции от него! Айщ, и всё же зря Синби пришла тогда! Почему же...мне хочется, чтобы всё-таки тот поцелуй произошёл?» С этими мыслями я и легла баиньки. Возможно, вообще не стоило поддаваться его рукам тогда?..