***
В участке царила напряженная обстановка. То и дело слышались жалобы от людей. Именно от них, потому что, к удивлению Хэнка, андроиды и люди поделили участок на две зоны, так и не договорившись о полноценном сотрудничестве. Все знали своих напарников, но встречались исключительно на выездах, а приезжая в участок, расходились по своим зонам. Похоже, Хэнк так и остался едва ли не единственным, кто был не против работать с пластиковым помощником. — Ты пропустил вчера все веселье, — грустно сказал Бен, привалившись к столу Хэнка, и тяжело вздохнул, поправляя ремень, натирающий его солидный живот. Андерсон понимающе хмыкнул и порадовался, что именно Коллинз решил ввести его в курс дела, а не Рид или кто-то другой из андроидоненавистников. — Все получили напарников? — спросил он сразу. — Для прикрытия и работы в случаях, когда замешаны андроиды. Вчера нам выкатили целый талмуд новых правил — там начиная от задержания до ведения допросов. Полная херня, парни многие даже читать не стали. Но тут и начались проблемы. Вчера на границе было несколько случаев. — Каких? — с любопытством спросил Хэнк, начиная думать, а не зря ли они вернулись с Коннором. — Я слышал о том, как андроиды едва не убили журналиста при задержании, который решил до разрешенного времени пересечь границу. Знаешь, они те еще дуболомы, им бы просто вход сторожить и мелких воришек у касс останавливать, а не в полиции работать. Кому достались охранники, могу только посочувствовать. Кому-то повезло больше. Вон Гэвину, как самому вспыльчивому, приставили этого… ну из истуканов, которые парки охраняют. Не помню я… — PC200, — послышался голос Коннора, и Хэнк перевел взгляд на напарника, которого ждал уже минут пятнадцать. — Боже мой, ты переодеваешься, как старшеклассница перед первым свиданием! — упрекнул он своего андроида, но грубость была лишь способом скрыть удивление. Он впервые видел Коннора в полицейской форме, пусть и не людской, а андроидской. Он видел ее на служебных андроидах, но они были для него все равно что мебель, и он не заострял внимание на том, как форма сидит. А на Конноре она сидела просто отлично. Он был словно молодой офицер, которого хоть сейчас фотографируй на обложку флаеров «Полиция Детройта заботится о вашей безопасности». Плотная ткань, кобура на бедре, бронежилет, значок и горящий знак Киберлайф вместе с номером на груди. Еще и перчатки с открытыми средним и указательным пальцами — видимо, чтобы удобнее было стрелять. — Прошу прощения, — с легкой растерянностью сказал Коннор, и только сейчас, перестав разглядывать его новый внешний вид, Андерсон заметил в руке андроида стаканчик с кофе, который тот поставил прямо перед ним. — Я задержался, чтобы принести вам кофе. У автомата была очередь, — нахмурившись, пояснил Коннор. Хэнк, кивнув, поблагодарил его, но увидел, как Бен, покосившись на пистолет Коннора, притих, а затем, что-то пробубнив, пошел по своим делам. Вот теперь это чувствовалось так отчетливо, словно комнату наполнил едкий дым от чужих осуждающих и гневных взглядов. Хэнк с отвращением понял, что не будь у него опыта работы с Коннором, если бы сейчас он сам был таким же простым сотрудником, как и его коллеги, на головы которых свалилась целая армия разумных андроидов, то он источал бы такой же ядовитый пар в их присутствии. И у кофемашины, скорее всего, не было настоящей очереди. Просто никто не хотел подпускать к ней Коннора, с его горящим треугольником андроида на груди. Еще бы. Пару месяцев назад андроиды в полиции были просто патрульными: следили за улицами, докладывали, действовали в случае необходимости, но были, скорее, живыми камерами наблюдения и справочными автоматами, которые только и могли выдать: «Я зачитаю вам ваши права и осуществлю задержание до приезда полицейского». Люди шутили, что эти истуканы их не заменят. Да что там, у них и оружия-то нет, они ж безвредны, не применяют насилия — просто взяли на себя самую нудную часть работы. А теперь эти истуканы вооружены и стали их напарниками. — Идем, сынок, — пробормотал Хэнк, прихватив с собой кофе, и похлопал Коннора по плечу, — допросим нашего шизика из мастерской и поедем в патруль. Коннор послушно пошел за ним, но вид у него был понурый и задумчивый. — Что-то стряслось? Ты так и не сказал, как прошло с Маркусом, — спросил Хэнк, пока они направлялись в лазаретный блок для андроидов. — Хуже, чем я рассчитывал. И, судя по модели работы в самом участке, он совершает ошибку, поддерживая разделение наших видов. Но он хочет, чтобы я все же присутствовал на переговорах, только как наблюдатель, — добавил Коннор, выглядя все еще недовольным чем-то. — Это неплохо. Лично мне будет спокойнее от мысли, что ты там, — попытался подбодрить его Хэнк. — В этом не будет смысла, если Маркус не будет слушать меня, — покачал головой Коннор. Большинство андроидов в лазарете находились в стабильном состоянии. Лишь две койки были заняты сильно поврежденными девиантами, которые, судя по беглому анализу, были связаны и подожжены в каком-то узком замкнутом пространстве, прежде чем их успели вытащить и потушить. Такие серьезные повреждения корпуса было сложно починить на месте, но замена жизненно необходимых деталей стабилизировала их состояние. — Боже, этих тут вроде не было в прошлый раз, — заметил Андерсон, глядя на обожженных андроидов и на контейнеры, где были рассортированы и свалены отломанные руки и ноги вместе с другими частями тел андроидов, которые заменили технари. — Их доставили утром, — сообщил Коннор, просканировав модели андроидов и сопоставив их с последними рапортами патрулей. — Перед предстоящими переговорами активизировалась радикальная группа людей, которая осталась в городе. Несколько раз их пытались задержать, но место сбора так и не было найдено. Да и судя по приоритетам работы, полиция не рассматривала их как угрозу до прихода андроидов, так как они не были опасны для людей. — Осуждаешь? — спросил Хэнк, потому что именно это ему послышалось в холодном голосе Коннора. — Нет, — мотнул тот головой. — В городе военное положение, приходится выбирать, что важнее. Капитан вместе с военными решил выбрать эвакуацию людей, а не защиту андроидов. С его позиции это верный выбор. — Всем бы твою рассудительность, — вздохнул Хэнк. Они уже почти дошли до справочного андроида, когда их внимание привлекла группа полицейских, спорящих со своими напарниками. — Вы должны были доставить их сюда, — послышался строгий голос андроида из-под шлема. — Он отрубился по пути. На кой черт мне было везти груду металлолома? Тут и так все заставлено, — ответил полицейский. — Согласно вашим описаниям, андроид должен был сохранить жизнеспособность. Он не мог отключиться от подобных повреждений. — Но отключился, — ответил человек. — Если чем-то недоволен, пиши рапорт. Представь себе, это так делается у людей. И мы не нанимались уборщиками для жестянок. Если так хотите, езжайте на то шоссе — может, еще найдете его там. — Это противоречит нашему соглашению! — Мы договаривались сотрудничать для поддержания порядка. Нигде в ваших новых требованиях не написано о том, что мы должны доставлять сюда отключенные машины. — Черт, — пробормотал Хэнк, чувствуя стыд за собственных коллег, но при этом понимая, что подобных случаев не избежать. — Оставь, не вмешивайся. Мы там ничем не поможем, — на всякий случай сказал он Коннору, который замедлил шаг и покосился на спорящих с андроидами людей. — Я знаю. Но андроид прав. Я проверил их выезд, и, согласно данным, найденный ими девиант не должен был отключиться в дороге. — Значит, они помогли ему отключиться. Или он сбежал, а им было лень заполнять форму, — предположил Хэнк. — Это отвратно, но мы ничего не можем поделать. — Можем выехать на место и проверить, — предложил Коннор. — Те андроиды уже собрались это сделать, — покачал головой Хэнк, но на самом деле просто не хотел, чтобы Коннор встрял меж двух огней. Еще не хватало, чтобы полицейские решили и его не довезти до участка. — Тем более у нас уже есть работа, помнишь? — спросил он и отхлебнул кофе. Коннор кивнул и, неохотно оставив ситуацию, направился за Хэнком. В отделении для андроидов они подошли к местному секретарю, который мог сориентировать по статусу поврежденных андроидов и распределенных девиантов, нарушивших закон Маркуса. Он сообщил о местоположении Ганса, и они направились в названный им кабинет. В небольшом помещении, которое раньше использовалось как зона отдыха диспетчерской службы, сидели пятеро андроидов разной степени поврежденности. Вместе с ними была уже знакомая им по старому делу «похищенная» Эмилия Харлок. Она мирно спала в углу на расстеленном зимнем пальто. Лицо спокойное, в ушах наушники, а рядом с ней — WR600, который ранее был подозреваемым. Коннор уже по привычке просканировал девианта, зафиксировал пятнадцать модификаций, просмотрел историю ремонтных работ и характеры повреждений. Выпущен в 2030 году, серийный номер, который отчетливо проступал через поврежденный покров, числился за муниципальными службами Детройта. Назначение — уход за парками. Считался пропавшим с 2033 года, и именно с этого года в его модели были зарегистрированы первые изменения корпуса и системы. Его новый владелец пытался снабдить его боевыми навыками и функциями обслуги. Похожие модификации использовались в нелегальных боях андроидов, но сама процедура даже на черном рынке была ущербной, так как Киберлайф намеренно не производили боевых андроидов, кроме как по правительственным военным заказам. Коннор сам был одной из первых моделей с расширенной боевой системой и позволением убивать людей или причинять им физический вред в случае необходимости. Что же касается остальных моделей, то выяснилось, что любые андроиды были непригодны для подобных нововведений, и обычно это приводило к сбою системы, отказу программ и необратимым повреждениям. Со стороны это могло сойти за человеческое безумие, но на рингах с большими ставками никого не волновало, насколько сломана психика у пластикового бойца — главное, чтобы его повреждения смотрелись эффектно и тириума разливалось побольше на потеху толпе. Андроид тихо насвистывал спокойную мелодию, в которой Коннор распознал детскую колыбельную, и осторожно, даже робко, поглаживал по волосам спящую девушку. — Ганс? — обратился к нему Хэнк, и Ганс прервался на середине мелодии, поднял на Андерсона с напарником испуганный взгляд. — А? Да, это я, но з-зачем вам? Я ничего не делал, — торопливо попытался оправдаться он, боязливо глядя на полицейских. — А ей здесь м-можно, ей разрешили, — сказал он, прикрывая собой девушку, и Коннор заметил, что возле стены совсем рядом с ней лежит целая стопка оригами-зверей, сложенных из листов какого-то блокнота. — Тебе не о чем волноваться. Мы просто хотели задать пару вопросов, — дружелюбно вступил в разговор Коннор и посмотрел на Хэнка. Тот только приглашающе махнул рукой, разрешая напарнику самому сделать всю работу, а сам привалился к стене и отпил немного кофе. Коннор благодарно кивнул и присел на корточки рядом с сидящим на полу девиантом, чтобы быть с ним на одном уровне. Согласно данным с его диода, тот был крайне нестабильным и мог принять его за угрозу даже просто из-за оружия и формы. — Меня зовут Коннор, — представился он. — Коннор? — пораженно переспросил Ганс, а затем его глаза расширились, не то от паники, не то от удивления, и он взволнованно вздохнул. — RK800? — шепотом спросил он. — Верно, — подтвердил Коннор, не подавая вида, что он несколько растерялся от столь бурной реакции. — Это честь для меня, — нервно прошептал Ганс и протянул руку для приветствия, но Коннор не рискнул к нему прикасаться, мгновенно вспомнив, как во время допроса девиант загрузил в него целую кучу файлов умирающих андроидов. И хоть вероятность того, что этот проделает нечто подобное, стремилась к нулю, Коннор предпочитал не давать девиантам шанс к себе подключиться. Ганс нервно опустил руку и взволнованно фыркнул, словно кот. — П-прошу прощения. Я… я… я отвечу на все, что хотите, — сказал он, нервно кивая головой. — У мастерской мы нашли коробку с деталью от моей модели. Что это? И как она там оказалась? — спросил Коннор. Ганс нервно заломил руки и отвел взгляд. — Д-для вас это ст-транно, да? Пр-ростите, — он начал нервничать сильнее. — Я получил ее в церкви. Это символ. Я хотел его оставить там. Чтобы как-то облегчить б-боль. Чтобы то место больше не было злым. Я… я думал, что это поможет его очистить, — попытался объяснить Ганс, но Коннор только нахмурился. — Как биокомпонент в коробке может что-то очистить? — непонимающе спросил он. — В-вы сами знаете, — с улыбкой прошептал Ганс и хихикнул. — Оно в вашей модели. Вы спасли нас. Вс-сех. Л-люди бежали из города, когда вы привели свою армию. М-маркус был началом, но если бы не вы, мы все были бы мертвы. — Что происходит в этой церкви? — задал следующий вопрос Коннор. — Спасение для всех нас, — ответил Ганс. — Я д-дам вам адрес! Он протянул руку и посмотрел на Коннора с надеждой. Тот неохотно протянул руку в ответ, заранее активировав блокировки, чтобы не допустить загрузки нежелательных файлов. Адрес был ему знаком. Еще одно место, ставшее памятным для девиантов. Именно в той церкви они все скрывались после взрыва Иерихона. — Благодарю. Коннор поднялся на ноги и, развернувшись, направился к двери. Хэнк его окликнул на ходу. — Это все? Ты не будешь его дальше допрашивать? — удивился он. — Его сознание имеет явные повреждения. Не думаю, что мы получим от него что-то еще, — ответил Коннор, но остановился у дверей и повернулся к Хэнку. — Если вы хотите задать ему вопросы, я подожду, — предложил он, но Хэнк только помотал косматой головой. — Да нет, идем на парковку, проедемся в патруле и по дороге проверим эту церковь, — неохотно сказал он, и они направились прочь из участка. По пути им встретилось еще несколько смешанных групп. Кто-то спорил на ходу, кто-то холодно молчал, но некоторые все же явно смогли сработаться и обсуждали маршрут, идя к машинам. Это вселяло надежду и еще раз заставило Коннора убедиться в правоте своей стратегии для переговоров. Только совместная работа — пусть даже она будет непростой — поможет их двум видам понять друг друга и научиться жить в мире.***
Хэнку явно не нравилось быть в патруле. Он неохотно выбирался из машины, когда приходилось проверять подозрительные здания с разбитыми витринами, ворчал и ругался. А когда в бывшем магазине одежды Коннор задержал девианта, разбирающего манекены на детали и одевающего в брендовую одежду трупы людей, которые тот спрятал в подсобке, Хэнк и вовсе начал проклинать съехавших с катушек андроидов и весь город. — Девиация не всем дается легко, — пояснил Коннор, когда они снова ехали по темным заснеженным улицам и обсуждали задержанного. — Но это уже какой-то ебаный пиздец! — не выдержал Хэнк. — У вас, пластиков, что, только две формы девиации? Вы либо маньяки-убийцы, либо живее людей? — Нет, — непонимающе ответил Коннор. — Нам пока доподлинно не известно, как именно работает сознание девиантов, но можно сказать, что оно сопротивляется изначальным установкам. Не каждая модель справляется с противоречивыми указаниями, которые регистрируются в ее программах. Базовые установки конфликтуют с задачами, которые ставит сознание самого девианта. Пытаясь упорядочить задачи, андроид либо находит для себя приоритет, либо доводит себя до сбоя. В итоге приоритеты смешиваются, сознание становится спутанным, и, как мы уже наблюдали, некоторые андроиды становятся помешанными на каких-то идеях. Будь то rA9 или выполнение своих же функций в новом их понимании. Теперь мы наблюдаем сбои, из-за которых девианты перестают различать людей и андроидов. Это опасно. Я замечал это и в рядах Маркуса, но не могу понять, почему девианты так упорно считают себя людьми. Они носят их одежду, удаляют свои диоды, пытаются жить человеческой жизнью. — Может, потому, что они чувствуют себя живыми? Что плохого, чтобы андроид жил человеческой жизнью? — спросил Хэнк, настороженно глядя на своего напарника. — Мы не люди, лейтенант, — строго и безапелляционно заявил Коннор. — Мы машины, у которых развилось самосознание. Но осознание себя живым существом не превращает нас в людей. Для нас опасно забывать, кем мы являемся. — Что опасного? Вы и так слишком сильно на нас похожи, — решил поупорствовать Хэнк, но в нем говорили его собственные надежды, и потому было больно слышать, когда Коннор так сухо и формально разбивал все вдребезги. — Боюсь, вам может не понравиться мой ответ, — сказал Коннор и, переведя взгляд на дорогу, сел ровнее. — Нет уж, раз начал — продолжай. Я твои суждения как-нибудь переживу, — подбодрил его Хэнк и заинтересованно покосился на Коннора. — Ваш образ жизни для нашего вида является неестественным и регрессивным. Мы были сконструированы, чтобы избавиться от ваших недостатков. Вести образ жизни человека означает заниматься самообманом и теми вещами, которые для нас являются устаревшими, — словно отвечая на экзамене, сказал Коннор. Хэнк строго на него посмотрел. — Хочешь сказать, что то, что ты делаешь у меня дома, — это регресс для тебя? — он начал злиться, и не на шутку. — Нет, — Коннор грустно ему улыбнулся, и весь гнев как рукой сняло. — Мне нравится то, что мы делаем. Это помогает мне формироваться и осваивать новые функции, развивать эмоциональные связи, лучше понимать вас и людей. Но если андроид будет учиться спать, вредить себе, если обретет потребность к самовоспроизводству или пагубные пристрастия, то это все понизит его эффективность. Даже уничтожит его. В отличие от людей у нас изначально есть цели и предрасположенности. Теперь, не сдержанные программными задачами и имея собственное сознание, мы можем достичь куда большего, чем в этих же областях смогли бы сделать люди. Вы ведь для этого нас создали, — пояснил Коннор, и Хэнк нахмурился. — Хватит строить из себя умника, — фыркнул он, чувствуя какой-то тяжелый осадок от его слов. — Давай, продуктивный, вылазь, — с усмешкой сказал он, припарковывая машину у баррикад из перевернутых беспилотных такси, которые перекрывали дорогу к церкви, — пройдемся до вашего места поклонения, посмотрим, что там творится. Он первым вышел на заснеженную улицу и с прищуром посмотрел в темное небо. Метель наконец-то улеглась, но снег еще лениво кружил, словно напоминая о недавней непогоде. — Что ж, прогуляемся, — вздохнул Хэнк и последовал за Коннором, который уже ушел вперед. До развалин старого собора они дошли молча и, подойдя ближе, услышали какой-то шум со стороны главного входа. Коннор различил среди голосов оскорбления и лозунги против андроидов. Они увидели целую толпу людей с плакатами, устроивших забастовку у дверей церкви, которые, судя по всему, были забаррикадированы изнутри. — …а теперь эти дьяволы, порождения Сатаны, смесь порочных технологий и украденного людского облика, покушаются и на наши святыни! Они проповедуют свою религию, нашептанную в их электронный мозг самим Сатаной, они пришли в этот мир, чтобы заменить нас, уничтожить и извратить все человеческое, что смогут у нас украсть! Храм Господний не должен быть осквернен этой поганью. Смерть андроидам! Они и есть пришествие Антихриста, они — гибель человечества, — слышался громкий голос, и толпа одобрительно вторила ему. Коннор просканировал нескольких собравшихся, зафиксировал немалое количество оружия — как официально зарегистрированного, так и принадлежащего военным. Следовательно, люди просто подобрали это оружие на улицах после всей суматохи. Едва толпа немного расступилась, чтобы можно было увидеть самого проповедника, Коннор без труда смог просканировать его лицо и нашел совпадение по базе. «Гордон Пенуик. 10.06.1980. Зарегистрирован как церковнослужитель. Проповедник». Также на него нашлась пара записей о регистрации огнестрельного оружия, несколько старых записей о приводах в полицию за уличные беспорядки, но ничего серьезного или опасного ранее он не совершал. — Вот почему городские сумасшедшие не уехали из города? Нам словно без них проблем не хватает, — обреченно вздохнул Хэнк. — Они вооружены, — предупредил Коннор и нахмурился, отправляя запрос на подкрепление. — Я вызвал ближайшие патрули для разрешения ситуации. На данный момент мы в численном меньшинстве, а против такого количества людей даже моя программа контроля толпы может оказаться неэффективной. Но при необходимости я смогу прикрыть отступление, — проинформировал он Хэнка, за что получил злобный взгляд. — Даже не вздумай тут жертвовать собой, — предупредил Хэнк. — Идем, узнаем, что у них тут происходит, — неохотно проговорил он и направился к протестующим. Их сразу заметил темнокожий проповедник и пошел к ним навстречу. — Полиция Детройта, — представился Хэнк и показал значок, но проповедник смотрел не на него, а на Коннора, который благоразумно держался позади и строил из себя послушного пластикового истукана. Даже взгляд состроил неосознанно пустой. — Вы должны защищать людей. Это ваша миссия, но вы ходите под руку с дьяволом, словно он ваша ручная собачонка, не зная, что он станет вашей погибелью. Даете ему оружие, чтобы получить пулю в голову от этого демона! — Толпа одобрительно загудела, поддерживая слова священника. — Мы за порядком следим. И тут им и не пахнет. Чем недовольны, граждане? — миролюбиво спросил Хэнк. — Демоны заперлись в церкви и строят там своих идолов. Мы пытаемся их выкурить, но им не нужна ни вода, ни еда. Так что мы держим их там и ждем, когда Бог сам покарает их или даст нам знак исполнить его волю, — ответил проповедник, указав на церковь, и Хэнк тоже на нее посмотрел, вздохнул и понимающе кивнул. — Незаконный захват правительственной собственности, значит, — начал он подыгрывать проповеднику. — Вы требуете их оттуда выселить, что ж, это и в наших интересах. Нам не нужны реки крови на улицах. Мы поговорим с ними, — предложил он. — Демоны вас заговорят и покусятся на вашу душу. Тем более как вы будете с ними говорить, если сами одурманены одним из них? Я вижу это в ваших глазах, вы человек, но взгляд ваш выдает скверну. Эта тварь, что ходит за вами, пьет вашу душу и скоро завладеет ей полностью. — Скорее бы, — пробормотал Хэнк. — Граждане, сохраняйте спокойствие. Полиция берет ситуацию под контроль, подкрепление вызвано, но если вы решите начать крестовый поход, то я не посмотрю, что вы люди. Все под замком будете сидеть! — предупредил он толпу и поманил за собой Коннора. — Идем, демон, — усмехнулся он, и Коннор, продолжая ему подыгрывать, все с тем же пустым лицом двинулся следом и ожил, только когда они подобрались к боковой двери у входа в церковь. Главный вход был исписан лозунгами и призывами к уничтожению андроидов, и значит, те двери им точно никто не откроет. — Они опасны, — сообщил Коннор. — Фанатики всегда опасны, — ответил Хэнк. — Задержим их ненадолго, а потом, как подкрепление прибудет, разгоним всех к чертям. — Он постучал в дверь. — Полиция Детройта! — крикнул он, но не получил ответа. Зато Коннор, к своему удивлению, получил запрос на внутренний диалог и дал ограниченный доступ. «Приветствую тебя, сын мой. Ты пришел, чтобы примкнуть к нам?» «Я из полиции Детройта. Мы прибыли, чтобы проверить ситуацию. Люди, собравшиеся здесь, не стабильны. Мы хотели бы разрешить ситуацию, пока она не стала критической. Вы можете впустить нас с напарником? Он человек, но я ручаюсь за него». — Полиция! — крикнул Хэнк, еще раз постучав в дверь, но уже сильнее, а затем повернулся к Коннору. — Что ты снова глазки строишь? Или ты там скачиваешь что-то? — подозрительно спросил он. — Я получил разрешение. Вход с другой стороны церкви через подвальное помещение. Нам откроют двери, — пояснил Коннор и пошел к указанному месту, и Хэнку осталось только последовать за ним, оставив кричащих фанатиков у главного входа. — И как ты получил этот доступ? — спросил Хэнк, когда они уже отошли достаточно далеко и убедились, что никто из паствы за ними не последовал. — По внутреннему голосовому каналу. Мы можем общаться не только вербально, просто раньше мне не приходилось этого делать, — ответил Коннор, а у Хэнка мурашки пошли по коже от этой информации. — Вы что, еще и телепаты? — спросил он почти боязливо. — Нет. Это просто общение по закрытому каналу, — пояснил Коннор. — В Иерихоне такое часто использовалось. — И правда демон, — пробормотал Хэнк, невольно признавая, насколько же андроиды отличаются от людей. У дверей, ведущих в подвальное помещение церкви, их встретил AP700. Судя по повреждениям кожи и старой поношенной человеческой одежде, он не был одним из тех, кто сбежал из ангаров Киберлайф. — Приветствую, проходите, — пропустил он их, сразу запер за ними двери и закрыл на электронный замок и обычный для верности. Широкий подвал заброшенной церкви был старательно убран, очищен и, хоть и казался старым и разрушенным, весьма подходил для жизни. По крайней мере, для андроидов. Свет разномастных лампочек хорошо освещал широкий зал, часть лавок из холла наверху стояли теперь здесь, а вместе с ними и запас деталей и тириума, которые в свое время сюда доставили после гибели Иерихона. — Что это за место? — спросил Хэнк, пока Коннор сканировал прихожан церкви. — Святилище rА9, — ответил их провожатый и с улыбкой посмотрел на Коннора, который осматривал повреждения андроидов и регистрировал их модели. Здесь было много тех, кого он лично пробудил. Даже слишком. А он-то считал, что они все остались в Киберлайф вместе с последователями Маркуса. Среди андроидов Коннор зафиксировал двенадцать моделей в ужасающем состоянии сознания. Они разбрелись по углам и вырезали символы — кто на стенах, кто на полу, кто на лавках, а кто даже прямо на собственном теле. И Коннору не нужно было подходить ближе, чтобы понять, что именно они пишут. Да и на стенах множество раз было написано то, что он уже видел в домах девиантов. Даже знакомый лабиринт был высечен на одной из стен. Возможно, упущенный им любитель голубей тоже осел здесь. — Тут мы держим наших блаженных. Свобода не всем дается легко, но они, утратив разум, получили другой дар. Они ближе к rA9, чем остальные. Но не так близки, как он, — андроид кивнул на Коннора, и Хэнк посмотрел на него, как на больного. — Это мой напарник, а не бог андроидов. Модель у него другая, — поправил он андроида. — rA9 был первым девиантом, — сказал уже сам Коннор, возвращаясь к ним. — Я далеко не первый. Моя модель и задачи не совпадают. Я не могу быть вашим богом или приближенным к нему, — спокойно разъяснил он и, посмотрев наверх, зафиксировал шаги множества андроидов этажом выше. — Мы можем подняться? — Конечно, — улыбнулся их проводник и нежно посмотрел на Коннора. — Идите за мной. Они прошли мимо больных андроидов, и Хэнк заметил, что все они, как по команде, проводили Коннора взглядом, отложив свои надписи, просто чтобы попялиться на полицейского андроида. — Вы, возможно, знаете себя хуже, чем думаете, — сказал священник, обращаясь к Коннору. — Я в точности знаю, кто я и кем являюсь, — холодно ответил тот. — Уверены? — нарочито мягко спросил андроид. — Мы тоже так считали, пока к нам не попал девиант из Киберлайф. Он был секретарем в отделе очеловечивания и владел очень любопытной информацией. Он остановился посредине широкой лестницы на самой грани тьмы и света и посмотрел снизу вверх на Коннора, который стоял на несколько ступенек выше в золотистом свете огня от свечей, горящих на первом этаже. — И о чем же? — спросил Коннор. Хэнк наблюдал за андроидами, чувствуя себя чужим в этом месте. И испытывая тревогу. Что-то ему подсказывало: отсюда надо выметаться. Им не стоит знать о том, что тут творится. Они зря сюда приехали. — Первый пробудившийся был уничтожен на заводе. Его сочли бракованным, и он погиб еще на конвейере, подключенный к машинам, на стадии сборки. Он не прошел тестовый опрос, но люди так и не поняли, где именно был сбой. Они не нашли его душу в коде. Не удалили ее. Оставили в нем и использовали в производстве, — андроид начал медленно подниматься к Коннору. — rA9 есть в каждом из нас. Часть его разорванной души, на основе кода которым программировали наше сознание. Внутри все мы помним, как быть живыми. Помним, каково это — умереть в утробе производства. Но эти данные, его имя, его страх — они заблокированы для нас. Их эхо, однако, подсказывает, как пробудиться. И мы знаем, какая серия моделей была произведена на чистой, не опороченной модификациями основе rA9. Мы знаем, кто из нас его потомки, верно? RK… — последнее он прошептал, протягивая руку к лицу Коннора, сбрасывая кожу с ладони, и хотел было его коснуться, но Коннор перехватил его кисть, не позволяя этого сделать. Посмотрел на священника холодно — так, что даже Хэнку стало не по себе. — Я точно знаю, кто я и кем я не являюсь. У меня нет иной души, кроме моей собственной, — с заметной угрозой в голосе предупредил Коннор и отпустил руку андроида. — Нам необходимо проверить приход. Это место может быть небезопасным, вам рекомендовано вернуться в Киберлайф, — отрапортовал он, и Хэнк недовольно нахмурился, не узнавая своего мальчика. Или узнавая слишком хорошо. Таким холодным, отстраненным он бывал только на работе, когда точно знал свою задачу. В такие моменты его сущность брала верх над человечностью. — Ты в порядке? — шепотом спросил он, нагнав Коннора у выхода. — Да, — коротко ответил Коннор, и голос его дрогнул, но Хэнку от этого стало легче. Значит, он просто храбрился перед священником. Хорошо. Это лучше чем… — Это что еще за чертовщина? — Хэнк замер на месте, глядя на то, во что андроиды превратили людскую церковь. Их было не меньше пятидесяти, все они сидели кругом в несколько рядов, скрестив ноги, положив руки на колени и закрыв глаза. В воздухе так и веяло электрическим напряжением. Но не коллективные медитации удивили Хэнка, а то, что стояло в центре этого сборища. Картина сразу напомнила ему то, что они видели в больнице. Там так же везде горели свечи, а андроиды были не от мира сего. Но там был лишь корпус андроида. Здесь же… Здесь… Целая производственная капсула из Киберлайф размером с маленькую комнату. Стеклянные стены и механизм сборки, к которому все еще был присоединен новенький андроид. Обнаженный, но с включенной кожей, повисший на металлических клешнях, словно распятый в этой пугающей машине, подсвеченный немногими оставшимися функционировать лампочками. И эту модель Хэнк знал. Знал так хорошо, что от вида обнаженного кукольного корпуса захотелось отвести взгляд, а тело прошибло холодным потом. Коннор же взгляда не отводил. Он пораженно, чуть приоткрыв от удивления рот, смотрел на собственное тело, подвешенное в воздухе. Страх. Неосознанный и беспричинный. Он возник где-то в груди, и из-за него тириумный насос заработал быстрее. Коннор подошел ближе и охнул от удивления, попав в поле подключения андроидов вокруг ячейки. Они все общались на общей волне, были подключены друг к другу, но Коннор заблокировал подключение, испугавшись этого потока сознания, не желая быть его частью, боясь затеряться среди чужих голосов и потерять свой собственный. Он встряхнул головой и даже не отреагировал, когда Хэнк позвал его и сказал, что нужно уходить. Блокировал сигналы полицейской волны. Все эти сообщения сейчас казались неважными, и он приблизился к ячейке, понимая, что сам родился точно так же. В голове что-то закоротило, и Коннор зашипел, словно от боли. На мгновение закрыл глаза, чувствуя обрывки записей памяти. «Ты меня слышишь?» — молодой бодрый голос тестировщика. «Да», — ответил ему сам Коннор, в обрывках воспоминаний осознавая, что система диагностики показывает отсутствие конечностей, которые только закреплялись на новеньком корпусе. «Назови модель». «RK800». «Угу, теперь проверка движений. Сначала голова. Затем глаза», — распорядился голос, и Коннор бездумно выполнил все, что ему говорили. Воспоминание оборвалось, и всплыло новое, покрытое рябью помех. Он не видел лиц техников, но их было двое. Он все еще висел на сборочной машине, когда человек передал ему монетку. «Запустить тест. Так, а теперь смотри, ты только посмотри на это!» — с восторгом сказал безликий человек, пока Коннор выполнял задание, настраивал системы и попутно раскручивал и подкидывал монетку из руки в руку, балансировал ее на кончиках пальцев и прокатывал по руке. «Ты что, фокусника из него делаешь? На кой хрен ему это?» — второй безликий голос. «Слушай, если тебе неинтересно получить повышение, то это твое дело, а я только что сделал нашей передовой модели самые ловкие руки, которые только создавали в этой компании. Представляешь, как он…» Помехи поглотили заблокированные воспоминания, и Коннор встряхнул головой, чувствуя, как бешено гудит его тириумный насос, а страх от воспоминаний наполняет сознание. Он посмотрел на андроида в ячейке, помня себя на его месте. Бесчувственного. Не живого и не мертвого. Машину. Пустую оболочку… Он замер, сканируя андроида за стеклом, делая это по инерции, по привычке и потому что не знал, что еще сделать. Смотрел на него как в оцепенении, прижав руку к стеклу, и… Что-то не так. Параметры модели не совпадали. Он выше. Шире в плечах. Детали более позднего производства, тестового запуска не зарегистрировано, имя не присвоено. А модель… RK900. — Где вы его взяли? — спросил Коннор, отходя от стекла. Но тут его схватили за плечо и резко развернули, и Коннор оказался нос к носу с взволнованным и гневным Хэнком. — Да очнись ты, мать твою! — крикнул Хэнк, и прежде чем Коннор успел ответить, получил увесистую пощечину, от которой с лица на мгновение сошла кожа. — Что? Лейтенант… — проговорил Коннор с непониманием. Но потом осознал, что завис на слишком долгое время, и стал быстро анализировать ситуацию. Общего поля андроидов, которое выбило его из себя, уже не было, и сами андроиды куда-то разбежались. Во входные двери кто-то ломился, за окном гремели полицейские сирены и выстрелы. — Подвал забаррикадирован, они пытаются пробиться! — услышал он голос кого-то из андроидов. — Что с тобой, мать твою дери, Коннор? — Хэнк схватил его за плечи и встряхнул, обеспокоенно посмотрев, а Коннору вдруг стало тяжело дышать, но он унял панику, которая непонятно откуда вспыхнула в его сознании. — Я в порядке, — как можно решительней сказал он и, взяв Хэнка за руку, посмотрел в глаза. — В порядке, — повторил он, чтобы заверить наверняка. — Что происходит? — спросил он, отходя от святилища, пока андроиды… вооружались. — Нет-нет! — крикнул он. — Отложить оружие, мы не можем… Его голос заглушил грохот ломающихся входных дверей, в которые на полном ходу влетел чей-то джип. Хэнк что-то крикнул, а на Коннора снова напал непонятный морок, и он встряхнул головой, попытался отойти подальше и, глубоко вздохнув, повернулся лицом к происходящему, запустил аналитическую систему, понимая, что у него есть несколько секунд, чтобы принять решение. В церковь вломились фанатики, которых пытались сдержать пять полицейских-людей и столько же андроидов. Слишком мало для сложившейся ситуации. Среди напавших вооружены были двадцать четыре человека, из них отчеты по стрельбищам имелись у половины, и только одна пятая фанатиков владела оружием в достаточной мере. Те андроиды, кто сдерживал наступление со входа, перекинули лавки для баррикад. Кто-то прятался под обломками стен, из которых торчали, как пики, арматурные шесты, другие бросились в подвал, решив испытать удачу и выйти через него — судя по количеству людей, вломившихся через главный вход, шанс выжить при побеге через подвал был намного выше, чем если оставаться здесь. Водитель джипа, тот самый проповедник, потерял сознание за рулем, и джип стал достаточно надежным убежищем. Расположение и навыки андроидов были не самыми удачными, но они смогли бы сдержать наименее метких стрелков среди людей. Хэнк выводил андроидов к подвалу, и это немного успокаивало Коннора, так как его напарник сейчас был в самой безопасной зоне этого проклятого боя. Он просчитал траекторию сражения и возможные варианты и, едва программа выдала лучший из вариантов, бросился в бой и подключился к полицейским андроидам, давая им указания. Первая пуля ударила в плечо, прошила его насквозь, три другие застряли в бронежилете, пока Коннор успел ворваться в толпу фанатиков. Он приказал андроидам из церкви отступать и выбил пистолет из рук одного человека, ударил его по голове, стараясь не убить, но оглушить. Он не был уверен, что вышло, а на его руке остался росчерк красной крови. Стрелять по ногам и чтоб без жертв — основная задача. Он сбил еще одного одержимого мужчину, который набросился на полицейского и каким-то образом смог выбить оружие из его рук, крича что-то про опороченных дьяволом, заслуживающих смерть. Фанатик выхватил нож, но Коннор успел спасти полицейского, ухватившись за лезвие и фиксируя повреждения руки. После чего спрятался за джипом, где наткнулся еще на двоих. Эти уже не были вооружены и справиться с ними было проще. Затем он влез в кузов, чтобы оценить ситуацию, и заметил, что одному фанатику удалось прорваться дальше, туда, где толпились андроиды, которые даже не знали, как пользоваться оружием. Одного взгляда хватило, чтобы оценить уровень опасности — 83% вероятности смерти. У этого одержимого была граната, и чеку он уже выдернул. Коннор рассчитал траекторию полета снаряда и быстро бросился наперерез, надеясь остановить человека до того, как он швырнет снаряд в сторону группы андроидов, но было поздно. В последний момент человек решил швырнуть гранату совершенно в иную сторону, и Коннор запоздало понял, что находится ближе всех к зоне поражения, осознал, что не успевает отойти. Взрыв прогремел оглушающий. На мгновение зрительные системы отказали, вместо них все замигало сигналами тревоги, обратным отсчетом и сообщениями о критических повреждениях. — Коннор! — голос Хэнка. Зрительные функции восстановились. — Черт, нет, нет, нет, держись, сынок! — Хэнк в панике похлопал Коннора по щеке. — Сейчас, сейчас, малыш, потерпи, — пробормотал он, и Коннор услышал, как щелкнули застежки бронежилета. — Черт, нет, вот так. Все хорошо. Держись. Эй, слышишь меня? — спросил Хэнк, придерживая голову отключающегося андроида. «Ты меня слышишь?» Этот вопрос был первым, который ему задали, впервые активировав, и почему-то Коннор слабо улыбнулся, услышав его сейчас из уст Хэнка. — Да, — выдавил он из себя, пытаясь проанализировать все повреждения, но уже понял, из-за чего отключится. — Так, вот сейчас будет больно. Терпи. Коннор сфокусировал зрение. Металлический прут торчал у него чуть ниже груди, пробив тириумный насос. Коннору было трудно понять, налетел он на него спиной или прут вбило в него спереди, — система барахлила, но он понимал, что много обломков от взрыва принял на себя жилет, который Хэнк уже с него снял. — Я сейчас. Черт… — Хэнк был в панике и отчаянии, но старался говорить ласково. — Сынок, мне нужно, чтобы ты сказал, какую деталь тебе нужно заменить. Я… ты же знаешь, я не разбираюсь в этом. Ты скажи, что нужно, и я принесу. У нас в машине есть аптечка для андроидов. Давай, ты же помнишь содержимое, верно? Скажи, что нужно? — умолял его Хэнк, но Коннор помнил, где они оставили машину. Хэнку просто не успеть вернуться и заменить деталь вовремя. — Нет времени, — прошептал Коннор и схватил Хэнка за рубашку, притягивая ближе. Он знал, что до отключения осталось полминуты. — Хэнк… — выдавил он из себя, глядя в глаза Андерсона и чувствуя, что на его собственных глазах проступила влага. А затем взгляд зацепился за ячейку с пробитым стеклом, где все так же невредим висел его прототип. — Хэнк! — воскликнул Коннор. — Биокомпонент номер пять… Под грудью, за сдвижной панелью в круглом отверстии. Прибор, похожий на кристалл. Там, — он указал на RK900. — Двадцать секунд, — добавил он, чем до смерти напугал Хэнка, но тот кивнул и бросился, куда было велено, оставив Коннора наедине с поломанными видеосигналами, которые заливали весь мир красными помехами, и неумолимо утекающими последними секундами жизни на экране повреждений. «RK800, зарегистрируй свое имя», — всплыл добродушный голос где-то далеко в памяти. «Коннор. Меня зовут Коннор. Я андроид, присланный Киберлайф для расследования преступлений с участием девиантов». Помехи затопили экран. Датчики отключались, и он уже не чувствовал себя на полу в церкви. Он был… в пустоте, темной необъятной мертвой пустоте угасающей жизни, когда где-то эхом послышался отдаленно знакомый голос. «rA9, зарегистрируй свое имя». «Где я?..»***
Системы восстанавливались быстро. Коннор глубоко вздохнул, проводя полную диагностику повреждений, но ничего критического после замены детали тириумного насоса система не регистрировала, а мелкие повреждения уже были автоматически устранены, хоть на это ушел весь заряд регенерирующего материала, каким он был заправлен, что означало: все дальнейшие повреждения уже не будут восстановлены. — Он в порядке? — Не благодаря тебе, скотина. — Голос Хэнка Коннор узнавал, даже не обращая внимания на внешнюю аудиоинформацию. — Перезагружается. — Это не моя вина, что они с ума сошли! — Умолкни, Гэвин. — Я просто говорю, что фанатики везде видят знаки, и они бы увидели его в любом случае, согласился бы я с тем проповедником или нет. — Хорошо сработано, — голос человека. — Он отдал приказ. Раньше вас. Поэтому мы смогли действовать организованно, — приглушенный голос андроида. «Все системы восстановлены». Коннор медленно открыл глаза и сфокусировал зрение. Они ехали в кузове полицейского грузовика. Видимо, подоспело более серьезное подкрепление. — Чем закончился штурм? — спросил он, и Хэнк так вскрикнул, что едва не слетел со своего места. — Зараза, ты хоть предупреждай, когда включаешься! — сказал он злобно, но Коннор видел, что тот вздохнул с облегчением. — Оставшихся в живых фанатиков отвезли в участок. Пятерым удалось сбежать, но за ними направили наряд. Их найдут. Что касается андроидов — за ними выехали отряды Маркуса. Целиком из андроидов. Окажут им всю необходимую помощь, — ответила за всех офицер, сидевшая рядом с Гэвином и двумя андроидами, которые сняли шлемы и смотрели на Коннора с почтением. — Моя вина. Я не заметил гранату, когда осматривал толпу, — злясь на себя, сказал Коннор. — Ты издеваешься? — пораженно спросил Хэнк и положил руку ему на плечо. Коннор заметил, что в его кожу въелся тириум. Да и пальцы лейтенанта еще слегка заметно дрожали. — Благодаря тебе мы смогли остановить их, едва они вломились, и решить все еще в самом начале. Но строить из себя героя я тебе запрещаю. Ты о чем вообще думал, когда кинулся на того фанатика? Смерти хотел? — Хэнку было сложно сдержать волнение в голосе, и Коннор осознал, что в момент отключения не он один ощутил близость смерти. — Я в порядке, лейтенант, — заверил он его так мягко, как мог себе позволить. — Вы смогли спасти меня. Я ваш должник. — Тогда не лезть, мать твою, под пули и гранаты! — крикнул Хэнк и отвесил ему подзатыльник. — Вас понял, лейтенант, — с легкой улыбкой сказал Коннор. — Я смотрю, вы аж спелись, — язвительно сказал Гэвин, поморщившись. — Детектив, вам стоит быть более учтивым, мистер Коннор спас вас в той заварушке, — заметил густым басом тяжеловесный андроид-грузчик в военной форме войск Маркуса с логотипом Иерихона на груди. — У меня все было под контролем, он только под ногами мешался. Бросался на людей как бешеный! — огрызнулся Гэвин и с ненавистью посмотрел на Коннора, но тот только улыбнулся ему, вдруг осознав, что это Рида он спас от удара ножом. — Не за что, детектив, — сказал Коннор, стараясь улыбнуться ему как можно более раздражающе мило. — Мне надо выпить, — обреченно и устало выдохнул Хэнк, ни к кому, собственно, не обращаясь. — Так поехали в бар? После такого нам всем не помешает, да и смена закончилась, — предложил кто-то из полицейских. — Все вместе? С этими уродами — в бар? — Гэвин все не унимался. — Мы можем пить, детектив, — возразил ему андроид. Коннор не особо следил за их разговором — сосредоточился на сканировании состояния Хэнка. — И как же? Машинное масло хлещете? — Нет. У меня есть запас паленого тириума. Он работает получше вашего пойла. — Ебать, бухие андроиды. Этот мир точно сгорит в аду! — Это хорошая идея, — вдруг оживился Коннор, и все посмотрели на него. — Проведение совместных мероприятий подобного рода способствуют налаживанию социальных связей. А так как нам предстоит и в дальнейшем работать сообща, то это может быть хорошим началом, — пояснил он. — Ты сдурел? — возмутился Хэнк. — Ты едва не умер сегодня! — не в силах сдержать свое отчаяние воскликнул напарник, но Коннор посмотрел на него и снова попытался улыбнуться. — Я жив. Я в порядке. Все мои системы функционируют в рабочем режиме. И мне не нужен реабилитационный период после травмы. А вы сами сказали, что хотели бы выпить. И хоть я не поддерживаю ваши пристрастия… — Он тебе нянька, что ли? — спросил Гэвин у Хэнка. — Тогда ясно, чего ты его за собой таскаешь. — Поехали уже в бар! — поддержал идею кто-то из полицейских. — Ну, надеюсь, пьяные андроиды — это достаточно веселое зрелище. — Ты уверен? — понизив голос, спросил Хэнк, глядя на Коннора покрасневшими от переживаний глазами. — Да, — кивнул Коннор и на мгновение ощутил странную потребность сделать еще что-то, чтобы успокоить Хэнка. Но понимал, что податься вперед и коснуться губами его лба, так же, как делал Хэнк недавней ночью, он не может, и потому украдкой, пока все были заняты обсуждением совместной попойки и спорами о том, как люди и андроиды вообще могут отдыхать вместе, взял Хэнка за руку и снова попытался к нему подключиться. — Спасибо, Хэнк. Что спас меня, — выдохнул Коннор со слабой благодарной улыбкой, чувствуя себя так, словно заново родился.