Голубизна твоих глаз

      Прошел месяц с момента гибели Грегори. Однако, по новостям еще освещалось это событие, хотя мало кто обращал на это внимание. Люди были заняты своими хлопотами, которые были связаны с наступившим мартом. Ведь действительно, с наступлением весны дел стало невпроворот.       Весна не обошла стороной и жителей особняка Нагисы. Девушки занимались работой по дому. Акира и Акио приводили в порядок сад. А Генри постоянно следили за самочувствием Кармы Акабанэ, который лежал без сознания целый месяц. Хоть Карма находился в стабилизированном состоянии, он еще ни разу не просыпался. И смотря на это, Нагиса Шиота чувствовал себя просто отвратительно - у него не выходило сосредоточиться на чем-то важном, так как его мысли все время возвращались к напарнику. Нагиса никогда не пребывал в таком состоянии раньше. До этого происшествия концентрация была самой сильной стороной Нагисы. А что теперь? Все валилось из рук убийцы. Но ничего поделать Шиота не мог.       Прошла ещё одна неделя, и состояние Кармы начало ухудшаться. Возле него постоянно дежурил Генри, стараясь помочь Акабанэ выкорабкаться. Доктор никого не впускал в комнату, где лежал киллер, что приводило в ужас хозяина особняка.       Узнав, что состояние напарника ухудшилось, Нагиса сразу же бросился проведать Акабанэ. Однако его не пустили к нему в комнату, отчего уже и так невероятное беспокойство парня переросло в настоящий ужас. Нагису постоянно трясло от страха потерять напарника, отчего убийце пришлось принимать успокоительные. Много успокоительных. Только они могли унять невероятную дрожь в руках. Но только в руках. Не в сердце.       Вскоре у Шиоты началась апатия ко всему кроме Кармы. Ему стало безразлично всё: работа, особняк, питание и даже он сам. Парень был способен лишь на бесконечную тревогу и ненависть. Ненависть к Грегори, к ассоциации и в основном к себе. Почему он допустил ранение соратника? Почему не смог защитить? И миллионы подобных «почему», как надоедливые пчёлы, роились у него в голове.        А что же остальные жители особняка? Они, конечно, тоже чувствовали тревогу за жизнь Акабанэ, но не в такой степени как Шиота. Однако слуги не чувствовали себя виноватыми. Все, кроме Акиры. Все было логично, ведь Акира стал главным виновником текущей ситуации. Не сдай он напарников изначально, всего этого не было бы. Но в то же время юный слуга чувствовал благодарность к его хозяину, что вылилось в непоколебимое желание служить верой и правдой Нагисе. Но искренне ли это желание? Знает только сам Акира       Однако жизнь шла свои чередом. Нагисе необходимо было избавиться от своей апатии и втянуться в повседневную рутину. Хорошо, что он взял отпуск на работе, а благодаря своим немалым достижением на работе он смог сделать это почти без сопротивление. Хотя как "почти" - его совершенно не хотели отпускать. Нагиса ведь был лучшим в своем деле. Никакая компания не захочет отпустить своего лучшего работника в отпуск, даже если это компания - ассоциация убийц, а лучший сотрудник - киллер. Шиоте поставили жесткий ультиматум, который заключался в том, чтобы Нагиса вышел "на службу" по истечению полугода.       Теперь вернемся в особняк. Нагиса уже не выглядел так же великолепно как раньше. Его лицо осунулось, тело исхудало, а волосы спутались, не говоря уже о наличии больших синяков под глазами. Прежнего всегда выглядевшего прекрасно молодого человека было не узнать в этом ходячем сгустке нервов. Слуги, естественно, помогали хозяину, но особого результата не было видно.       В очередное ужасное для Шиоты утро, когда он после очередной бессонной ночи сидел на кровати, в комнате раздался мелодичный стук. Нагиса лишь легонько повернул голову в сторону двери, за которой было слышно тихое перешептывание.       Стук повторился ещё раз, и Нагиса тихо разрешил войти в комнату. Услышав еле различимое разрешение, в комнату зашла Мамока.       В её руках блеснул поднос с завтраком. Искусно сделанная яичница-глазунья с помидорами «Черри» были поданы девушкой. -Доброе утро, господин! Вот ваш завтрак. Госпожа Хана очень постаралась для вас. Прошу, попробуйте       Мамока жизнерадостно улыбнулась и поставила поднос с едой перед Шиотой. Однако даже Перед таким миловидным приветствием Нагиса смог лишь выдавить из себя только слабую улыбку. -Тогда я вас оставлю, - стараясь говорить так же весело, горничная вышла из спальни       Нагиса приступил к трапезе. Яичница была вкусной, но даже она не смогла вывести хозяина особняка из апатии.       Солнечные лучи проникали в спальню Шиоты, создавая некую таинственную атмосферу. Внезапно киллер услышал странный шум у окна, словно кто-то проник в спальню. Его предположение было верно. Небольшая сорока залетела в комнату через открытое окно, приземлившись прямо на кровать Шиоты. Это было необычно. Даже странно. Дикие птицы не залетают в человеческие дома. Они боятся людей и предпочитают к ним не приближаться. Но эта ворона была другой. Без всякого страха она смотрела в упор на Нагису. В ее глазах не было ни капли сомнений. Своими черными блестящими глазами птица уставилась на парня, и что-то в ее взгляде успокоило Шиоту, помогло выйти из апатии. Несколько мгновений спустя киллеру показалось, что незваная гостья качнула головой.       И тут Нагиса Шиота вспомнил, что сорока - вестник хороших новостей. Вообще он не был суеверным, но именно в этот момент ему чрезвычайно сильно хотелось верить в предание.       Внезапно птица повернула голову в сторону двери, словно говоря "Иди", взмахнула крыльями и вернулась на свободу. Этот странный случай придал парню именно то, в чем он нуждался - веру.       "А может быть и правда? Правда, что он проснется именно сегодня и все вернется на круги своя? Спустя столько времени я смогу дотронуться до его ярко-красных волос, почувствовать кончиками пальцев его мягкую кожу, взглянуть в его янтарные глаза и наконец признаться. Признаться во всем, что я чувствовал к нему, что я чувствую сейчас. Невзирая на все предрассудки, запреты... чтобы просто быть вместе, просто видеть друг друга. Да просто знать, что он в порядке для меня лучшее лекарство."       Резким рывком встав с кровати и быстро одевшись, Шиота побежал к Акабанэ. Дорога показалась Нагисе невероятно длинной. С каждым шагом передвигаться становилось все тяжелее. Волны неуверенности уносили парня все дальше и дальше в самые глубины отчаяния. Тогда киллер осознал весь ужас неизвестности.       А птички весело чирикали за окном