ХХХ
Юнги сидит в кухне друга и грызет ногти. Взгляд потуплен в стену и можно было подумать, что здесь сидит кукла, если бы не редкие тяжелые вздохи. Он поступил так по-детски глупо, сбежал от своего счастья, закрыл все входы и выходы, а теперь жалеет о сделанном поступке. Смотреть в глаза Намджуна после всего этого как минимум стыдно, как максимум невыносимо. Ненависть к себе и своей робости растет в геометрической прогрессии, и не то чтобы Мин не хотел все исправить, но его тело сковывает липкий страх. Блондин не выходит из засады два дня, терроризирует кухню друга двадцать четыре часа и все пытается понять чего хочет от сложившийся ситуации. Все же домой вернуться приходиться и буквально через пару тройку часов он видит на лестничной клетке своего соседа, который говорит о том, что на протяжении того времени, пока его не было, у его двери постоянно ошивался какой-то высокий парень. Сомнений не было и осознание того, что он ЕМУ нужен, грело омеге душу. Парень не решает пойти к Джуну первым, ждет еще пару дней, но понимает, что так не дождется. Возможно, тот сильно обижен и не видит смысла искать того, кого нет, поэтому Мин впервые в жизни берет ситуацию в свои руки. Без альфы у Мина холод гуляет по всему телу и хочется быстрее к нему прийти, чтобы отогрел, но и у дома Кима холод. Юн несмело топчется у знакомой двери, жмет на звонок, но ему никто не открывает. Думает, что скорее всего альфа на работе, поэтом садится на коврик под дверью и покорно ждет. На часах уже давно десять вечера, но родного человека все не было. Блондин отходит только пару раз, но знает, что Джун не мог незаметно пройти. Он так и засыпает под дверью, надеется, что открыв глаза, окажется в теплых объятиях, но этого не происходит ни сейчас, ни на утро. Юнги собирается сидеть и дальше, но сосед Намджуна через стену, сжаливается над парнем и говорит, что альфа уехал куда-то с чемоданами. — Надолго? — со скрытым волнением натягивает на пальцы рукава толстовки. — Мне кажется, что насовсем. У Мина будто позвоночник вырвало, потому что другого объяснения его резкой слабости нет. Омеге пришлось приложить массу усилий, чтобы не осыпаться грудой пепла в грязном подъезде, не дать ветру на улице разнести собственные куски плоти, с последними силами открыть дверь своей квартиры и наконец, дать волю эмоциям. В голове, словно приговор звучит: « — Вы шутите? — Нет.» И не верить этому мужчине у Юнги просто нет оснований. Намджуна нигде нет, а если считать факт того, что эти два дня никто из квартиры не выходил, то все очевидно. Блондин падает коленями на пол, хватается пальцами за грудь, там, где сердце, и истошно кричит. Кричит так, что срывает голос, но все равно продолжает хрипеть. Бьет ладонями по груди, валится на пол и скребет его ногтями, сдирает нежную кожицу с подушечек пальцев, но намного больнее внутри. Плачет навзрыд, жалеет, что не может захлебнуться в слезах. Руки поднимаются до шеи, обхватывают бледную кожу и силой давят, но даже это не помогает хоть как-то притупить боль. Они даже не встречались, но Намджун засел слишком далеко. Он будто клещ, который намертво засел в Мине и если попытаться его вытащить, то можно умереть сразу. Осознание того, что альфа не рядом, больно бьет по голове, крошит кости и эмаль. Без Джуна его будто парализует, что теперь Юнги остается безвольной куклой на полу. Когда все силы кончаются и двигаться нет сил, то мысли начинают грызть черепную коробку. Лучше бы он никогда его не встречал, не знал бы о его существовании и жил бы спокойной жизнью. Юнги ощущает, как погружается в холодную мутную воду, не ощущает ничего кроме нее, и когда дышать становится тяжелее, а грязь забивается в легкие — омега даже не пытается это остановить. Мин так и не узнает, что тот сосед так и не отдал ему письмо, написанное Намджуном.ХХХ
Юнги не существует ЕГО две недели. Он не ходит на работу, не выходит из дома и практически не ест. Все время в своих мыслях, постоянно терзает себя и пьет какие-то успокоительные. Единственная его связь с миром — это любимая кошка, для которой Юн находит силы, чтобы выйти и покормить ее. Омега не ощущает Джуна так давно, что кажется — все это продуманно его больным воображением. После той самой лучшей ночи без него тоскливо и одиноко, но все то, что было до, там и остается. И даже этот так отвратиленый запах дешевого кофе, терзает маленькую душу омеги. Он мерещится везде, поэтому приходится постоянно внюхиваться, искать взглядом источник, но после понимать — это всё галлюцинации. Жестокая реальность бьет по лицу, указывает на свое место и смеется над человеческой тупостью. Намджун отзывается одним вечером после двух недель молчания. От непривычки все внутри дергается, но сладкая патока разливается по телу от чувства наполненности и проносит истинный кайф. Мин накидывает на себя толстовку и выбегает на улицу. Он бежит куда-то, куда и сам не знает, но чувствует, что его зовут и главное — ждут. Он бежит, сбивая подошву, пару раз падая и сдирая ладонь в кровь, но когда вдалеке виднеется сутулая фигура Джуна, блондин начинает плакать. Омега кидается тому на шею, крепко обнимает и не перестает плакать. — Люблю… Я так сильно тебя люблю, — и сразу касается губами родных губ. — И я тебя люблю. Так безумно сильно, — шепчет мужчина в перерывах от поцелуев в ответ. Намджун, пока был в командировке, весь извелся, вымотал свои нервы и сбил режим сна и приема пищи. Единственное что хотелось — это вернуться домой, к Юнги. Хотелось решить все проблемы раз и навсегда. Альфа думал, что когда вернется, то всего этого не будет никогда, но именно сейчас они так крепко обнимаются, целуются и знают, что теперь все будет только лучше. Все потому, что они просто приняли друг друга. Последняя часть пазла была собрана.***
В альбоме есть их совместная фотография, где в руках они держат красивую черную кошку и так радостно улыбаются. Мин оглаживает фото пальцами и прикрывает глаза от сладостных воспоминаний этого дня, а затем довольный ложится к мужу в кровать, подтаскивая к себе пушистый комок рядом.