— Вы только посмотрите на его лицо! — смеялся Кили, хватаясь за живот.
Я красная и абсолютно счастливая пыталась выровнять сбившееся дыхание. Вот это мы зажгли! Не удивлюсь, если на нас придут жаловаться соседи… Послышался стук. А вот и они! Подождите-ка…
— Саня! — крикнула я, вылавливая подругу из толпы.
— М? — откликнулась она, показываясь из-за спины Дори. Я, не мешкая, затолкала её в дальний угол и закрыла рот рукой.
— Это — Торин… — шёпотом пояснила я, продумывая, куда бы смыться. Ещё одного такого же фокуса со шкафом Саша не вытерпит… — Под стол! Живо… да не упирайся же ты! — пришлось некоторое время утрамбовывать подругу.
Закончив с этим нехитрым делом и убедившись, что ничего лишнего не торчит, моя некрупная персона вклинилась в идеально подходящий проём между сервантом и стеной. Гэндальф и гномы, всем скопом, побежали в прихожую встречать отставшего от поезда Торина и нашего исчезновения не заметили. Скорее всего… в общем, будем на это надеяться.
— …он не похож на вора, Гэндальф, — послышался хриплый голос предводителя, а затем и сам Дубощит нарисовался в дверях. За ним вошли волшебник и принцы. Бильбо уже на автомате поставил перед Торином полную тарелку и поспешил отойти, вдруг тот хоббитов жрёт как закуску к рыбе. Балин сел рядом с ним и взволнованно спросил:
— Помощь придёт? — Дубощит перестал жевать и, тяжело вздохнув, опустил голову.
— Нет. Они отказали… Раз мы затеяли этот поход, мы в него и пойдём… — в его голосе чувствовалась такая горечь, что даже у меня появилось то примерзкое ощущение, словно целый день глушил пивас и закусывал кофейными зёрнами, для пущего эффекта.
— Надеюсь, вы не уйдёте до ужина… — тихо выдавил из себя Бильбо, который уже не мог терпеть эту гнетущую атмосферу безысходности, витающую над столом.
— Мы и после него не уйдём! — улыбнулся Бофур и хлопнул хоббита по плечу. Напряжение понемногу рассеивалось, и наш волшебный массовик-затейник решил не упускать момента.
— Бильбо, друг мой, не мог бы ты прибавить света? — попросил Гэндальф, копаясь в своем сером балахоне. Бедняга глубоко вздохнул и поплёлся за ещё одной лампой.
Когда он вернулся, тарелки уже не было. Вместо неё на столе была разложена старая, немного порватая и пожелтевшая от времени карта.
— Одинокая гора… — прочитал Бэггинс. Я по максимуму вытянула шею и наклонилась ближе к столу.
— Оин прочитал знамения, — прогудел Глоин и посмотрел на Торина, — а они говорят, что время пришло…
— Воронов видели летящими обратно к горе, — сипло подметил гном со слуховой трубкой.
— Это дело рук Трора, вашего деда, Торин. Это план горы… — сказал Гэндальф, в который раз поглядывая под стол. Наконец, волшебник выразительно посмотрел в угол, где я пряталась и тихо усмехнулся. Саня, походу, развела подозрительную активность, зачем — хрен знает. На Торина что ль решила поглазеть?
— Не вижу, чем это нам поможет, — скептично ответил Дубощит.
— Тем более Главные ворота запечатаны… прохода в гору нет.
— Есть еще одна подробность, которой вы не заметили, — возразил волшебник, — потайной ход. Видите вот ту руну на западной стороне и руку с вытянутым указательным пальцем над другими рунами, слева? В этом месте есть потайной ход в Нижний Ярус, — я встала на носки, почти полностью вылезая из своего укрытия.
Гэндальф, немного погодя, взмахнул рукой
, и свершилось чудо, и достал из, кхм, широких штанин небольшой серебряный ключик. Торин замер и с благоговением разглядывал вещицу, немного поблёскивающую в тусклом свете лампы.
— Откуда он у тебя?
— Его отдал мне твой отец. Траин. На хранение. И теперь он твой, — истар протянул Дубощиту ключ, — дело, которое я задумал, требует от всех скрытности и изрядной доли мужества. Если мы будем осторожны и разумны, я верю, что нам это под силу…
— Именно поэтому нам нужен вор! — воскликнул кто-то.
— И я его нашёл, — ответил на это Гэндальф и с улыбкой взглянул на хоббита. Тот выпучил глаза и растерянно посмотрел на Торина.
— Кто, я? Нет, нет, нет. Я не вор. Я в жизни ничего не украл! — послышались согласные возгласы, и Бильбо собирался ещё что-то сказать в своё оправдание, но его прервал волшебник.
— Довольно! Если я сказал, что Бильбо Бэггинс тот, кто вам нужен, значит так и есть. Хоббиты передвигаются удивительно бесшумно. Они могут проскользнуть под носом у кого угодно! — грозно сказал он и обратился к хмурому Дубощиту, — Если дракону уже известно, как пахнут гномы, то запах хоббита ему совершенно не знаком, что даст нам явное преимущество!
— Ну хорошо. Будет… по-твоему… — раздражённо выдохнул гном, — Балин, дай ему контракт…
— Это ещё не всё! — остановил его Гэндальф и подмигнул нервно вздрогнувшей мне. Ну что ж… мой час настал.
— Что ещё? — не понял Торин и бросил не мага недоумённый взгляд.
— Я не настолько стар и глуп, чтобы отправляться в путь со всего одним взломщиком! — многозначительно поднял брови истар и мягко кивнул. У меня сердце гулко отдалось в пятках, делая очередную сальтуху. Так, держи себя в руках… не наделай глупос-… поздно. Я уже положила руки на плечи Торина (эх… горит сарай — пали и хату!), наклонилась к его уху и с придыханием прошептала:
— Здравствуй, Дубина… — он дёрнулся и резким рывком развернулся всем корпусом ко мне, попутно чуть не повалив стол. Ясно, в кого Фили силой-то пошёл… Уж не знаю, как я умудрилась отпрыгнуть от него так вовремя. Гном замер и начал в наглую разглядывать меня. Краем глаза заметила, что Фили с Кили встали со своих мест.
— Виктурэя — славная дева Гондора… — представил меня Гэндальф, закрывая плащом от удивлённого Дубощита.
— Почему она так… — заторможенно спросил гном, указывая на мои босые ноги. Да что ж вы все такие консервативные…
— Потому что она — профессиональный взломщик, и это — её костюм. Если вам так угодно, то леди Виктурэя может ходить в более обыденном наряде. Я прав? — волшебник обратился ко мне. Я попыталась что-то ответить, но… как-то не срослось. Мозгов хватило только на то, чтобы кивнуть.
Из-под стола, тихо кряхтя, выбралась Саня.
— А это — леди Аесара, достопочтенная дева Рохана, — волшебник поймал её за руку и поставил рядом со мной, — они работают в паре.
Я аккуратно пихнула открывшую рот подругу в спину, и мы поклонились. Торин поглазел на нас (я ж тут в лёгкой маечке, то-то он как-то не в глаза смотрит…), перевёл взгляд на Гэндальфа и задал резонный вопрос:
— Ты хочешь взять в поход женщин?
— Да, почему бы нет? — хмыкнул истар и махнул нам отойти подальше.
Я взяла под руку Сашу, и мы пошли. Но не туда, куда нас посылал Дубощит, а как просил Гэндальф. К Бильбо за одеждой. Тот, сообразив, что чешем мы именно к нему, попытался спрятаться за спинами гномов. Не помогло. Поэтому через некоторое время и демонстрацию «аргументов» и «логики», хоббит отвёл нас в комнату, отдалённо напоминающую гардеробную, и поспешил свалить. Ну и фиг с ним, мешал бы только. А Саню уже конкретно понесло… третье платье перемеривает. Оно было каким-то воздушно-летящим-я-покажу-твой-целлюлитный-окорочок-как-только-ветер-дунет-готовься.
Что удивительно, все последующие были похожего кроя, но либо велики, либо малы и тут же отправлялись в уже образовавшуюся огроменную кучу тряпья в центре просторной комнаты. Свет, льющийся из многочисленных окон, отражался в большом напольном зеркале, обрамлённом каким-то тёмным деревом. Я нацепила первые попавшиеся хоббичьи штанцы и рубаху. Возможно, не буду отрицать, они были мужскими. Но, собственно, когда меня это останавливало? Размер подошел? Отлично, можно носить.
— Вик, а что ты будешь делать с… этим… — как-то обеспокоено спросила Саша. Я отвлеклась от застёгивания пуговиц и посмотрела на неё.
— В смысле?
— Ну… с этим… — она указала на грудь. Точно… лифонов-то тут ещё не придумали, а вот полупрозрачные рубахи уже вполне себе. Я пожала плечами и взглянула в зеркало. Мда… ходить «благородной деве» так, это как-то не комильфо… А в платье шляться по камням да буеракам можно только, простите, раком.
— Сань, тут есть эластичные бинты? — подруга задумалась, и, бросив короткое «я щас», полезла в небольшой деревянный сундук в самом тёмном углу комнаты.
Вскоре, бинты были найдены, не иначе как на ощупь, и использованы по прямому назначению.
— Вика, кажется… тебя невозможно так сильно перетянуть… — сосредоточенно промычала Саша, помогая мне убрать мои «внешние половые признаки», как сама и назвала их ранее.
— А мне кажется, что у кого-то ручки кривенькие… — буркнула я и сильно выдохнула. Рёбра недовольно хрустнули. — Вот, видишь? Всё там нормально…
— Уверена? По-моему, это уже чересчур…
— Абсолютно уверена… и не надо мне тут мозги промывать, чего со мной станется-то? Я ж как таракан, сколько ни дави — живой бегает, — подтвердила я, снова надевая рубаху на абсолютно досковидную тушку. Не, ну точно мужская… Ладно, не обедняет Бэггинс, если не досчитается одной. Двух. Четырёх…
***
Хорошенько затарившись, мы, абсолютно довольные, решили вернуться к весёлой компании. Как только показались в дверях, так сразу услышали грозный голос Гэндальфа:
— Они смогли стащить пони прямо из-под носа твоих племянников, Торин! Мне кажется, что это является отличным показателем их мастерства! — он что, совсем свихнулся? Нас же прихлопнут за такие дела и про «параллельные вселенные» даже слушать не будут! Во-первых, я уверена, они даже не знают слово «параллельные», а во-вторых, третьих, четвёртых и т.д. и т.п. можно столько перечислить, что целой жизни не хватит, а на языке натрётся мозоль.
Я, собрав всю волю в кулак (чтобы не послать волшебника на хутор бабочек ловить), вошла в коридор с приветливой улыбкой. Саня появилась за мной с гораздо менее приятной миной. Как только мы подошли, перепалка закончилась. Все сидели с каменными рожами и только некоторые целенаправленно прожигали нас злобными взглядами.
Лишь когда я сама подгребла поближе и помахала ладошкой перед лицом Кили, тот, наконец, отмер и шарахнулся от меня.
— Сань, по-моему, они сломались… неси молоток и отвёртку, щас посмотрим, что у них там… — вздохнула я, поворачиваясь к подруге. Та неотрывно смотрела на Торина. — Кхм… нам щас немного не до этого, как считаешь? — праведно возмутилась моя персона.
— Это правда? — вдруг, ни с того ни с сего, спросил Кили, растерянно посматривая на брата. Тот напрягся всем телом и поднял на меня взгляд.
— Ты о чём? — я решила прикинуться дурочкой, хотя в моём животе можно было эффективно ртуть замораживать.
— Вы украли… наших пони? — еле слышно сказал он и взглянул на Гэндальфа.
— Допустим… — проблеяла Сашка, отвлекаясь от детального изучения лица предводителя.
Начался гвалт. Гномы показывали кулаки и скалились.
— Я попросил их это сделать, — волшебник встал и облокотился на посох.
— Вы? — очухался Дубощит и возмущённо уставился на истар. Я тоже пребывала в недоумении, лёгком таком, как мой любимый ректор Петрович. Хороший был мужик, пусть и боком в двери протискивался…
— Да, я. Они должны были показать, на что способны и, как мне кажется, им это удалось.
Балин, державший до этого документ для подписи, хмыкнул и шагнул в нашу с подругой сторону. Он как Петрович, походу, хоро-о-оший. Некоторые гномы опять заголосили, хотя большинство с задумчивыми хлебалами просто переглядывались друг с другом.
Тут, Санька по логике страуса, воткнувшего башку в бетон, попыталась под шумок ретироваться в прихожую (ну что ж ей, бестолковой, не стоялось за моей спиной?). Фили, оказавшийся ближе всех к ней, среагировал моментально и ухватил её за… к-косу? Падла! Щас тебе! Но я даже заорать-то не успела, как Суворова схватила нож (где она его только взяла?!) И отрезала… себе… волосы. Все замерли. Гоголь. Последний акт. Немая сцена… А подруги уже след простыл. Летела на улицу так, что чуть дверь лбом не выбила.
Гномы, волшебник и хоббит дружно вылупились на меня. Фили так и застыл с длинной Сашкиной косой в руках. Я окинула взглядом народ, нервно хихикнула и начала медленно подходить к юному парикмахеру. Он вжался в стену и широко распахнул глаза. Ну, а тут, как говорится, Остапа понесло…
***
— …пидор ты, в морально этическом плане! Ты как вообще посмел прикоснуться к её волосам?! — после достаточно долгой тирады и невероятно точного объяснения куда, зачем и кому нужно отправляться, я подошла к принцу вплотную. — Du armes Schwein!* Я щас тебя, паразита, сама на лысо побрею!
Если всё это время Фили жался к стене с более-менее грозным видом, то от моего восклицания на немецком просто выпал в осадок. Буквально. Скатился на пол и закрыл голову руками. Я отобрала у него Сашкину шевелюру и развернулась к остальным. Гэндальф — единственный, у кого зенки не выпали на пол — ошалело улыбался.
— Сжечь… — обречённо вздохнула я. А чего это Бэггинс за сердце схватился? Да и остальных как-то перекосило…
— З-зачем? — просипел Фили за моей спиной.
— А что ты предлагаешь? На завтрак приготовить? — я резко повернулась к нему и выгнула бровь.
— Ну… может, не стоит… я готов нести ответственность за опороченную честь леди Аесары… но только не это… — в смысле?
— Ты о чём? — поставила руки в боки.
— Может… не надо меня… сжигать… — выдавил из себя старший принц. Моя челюсть чуть вновь с паркетом не встретилась. К такому жизнь точно не готовит…
— Ты… ты… — тут, меня пробило на ха-ха. Да так, что через некоторое время я ржала как сайгак и билась в истерике. Мда… это уже нервное. — Не волнуйся, не будем мы тебя сжигать, но кара твоя будет страшна! И Саню ждать не будем; побегает, поорёт и сама пришкандыбает, — в голове начали всплывать многочисленные статейки про значимость волос у девушек да и вообще у гномов в Арде данного периода времени. Не знаю даже, назвать ли мне это удачным стечением обстоятельств, али просто окрестить пиздецом и жить дальше.
Гэндальф глубоко вдохнул, забрал у Балина бумаги и впихнул мне в руки перо. Я, уже подуспокоившись, неаккуратно чиркнула подпись и за себя, и за своё остриженное недоразумение.
Как только наши росчерки были поставлены, маг поднял вверх свою ручищу, привлекая к себе внимание.
— Тихо… а сейчас будет говорить Торин, — произнёс он и кивнул Дубощиту, мол давай базарь, чё заткнулся-то.
— Гэндальф, гномы, мистер Бэггинс и… леди, — последнее было сказано с явным презрением, — мы сошлись в доме нашего друга и собрата по заговору, превосходного, дерзновенного хоббита. Да не выпадет никогда шерсть на его ногах! — подождав несколько мгновений, он продолжил. — Мы сошлись здесь, дабы обсудить наши планы, наши способы и средства, наши умыслы и уловки. Очень скоро, еще до рассвета, мы тронемся в долгий путь, в путешествие, из которого некоторые из нас, а возможно, даже все, кроме, разумеется, Гэндальфа, могут не вернуться назад… — это он меня, что ли, запугать хочет? Пф… Не, я и похуже вещи слышала… А вот Бэггинсу, видать, поплохело. Он, пока что, не подписал контракт и до этого момента просто стоял в ауте.
Бедняга, услышав «могут не вернуться назад», дёрнулся, а затем заорал, что есть мочи, и грохнулся на пол.
— Молнией убило, молнией убило! — голосил он, пока я, закатав рукава, тащила его безвольное тельце к креслу. Мужчины в полном недоумении смотрели на нас.
— Чего пялитесь? Вы бы его не потащили… «много чести», — фыркнула я, вытирая пот со лба. Вот это хоббит разожрался… прямо-таки хоббитище.
Неожиданно, из коридора раздалось приглушённое шлёпанье босых ног по паркету. Явилась.
