Голубая мечта толкиниста или mission completed

— Чего-чего…? — переспросила я, наивно надеясь, что моя персона слишком в дрова, и это просто померещилось. Ага… — Я бы никогда не подумал, что ты так… так! относишься к себе и… с эльфами! С эльфами, Вики! — ошалело голосил Фили, всё крепче сжимая моё плечо. Гномы (в наличие пяти штук), кто что делал в данный момент, замерли и удивлённо уставились на нас. Принц окинул их взглядом, рявкнул что-то на кхудзуле (либо рассосались мигом, либо засосали книгу, хрен разберёшь). — Ну, с эльфами, ну, да, ну что ж в этом такого? — нахмурилась я, пытаясь игнорировать нарастающую боль в руке и зудящее лицо. Случайные свидетели разговора втихую тикали из комнаты. — А что мне надо было делать? — Отказать им! — гаркнул гном, хорошенько тряхнув моё бедное тельце. — Почему нужно было соглашаться на… такое? — Ты подслушивал?! — озвучила я свою догадку. Вот уж не думала, что он так плохо отнесётся к моему порыву закорешаться с братьями Эл. — Слава Махалу, нет! — Не ври… — прорычала я, и тяжело выдохнула. — Откуда ты мог ещё об этом узнать? Мы даже не таскались с ними по Ривенделлу, не жрали вместе на пирах и не бухали посреди ночи. И вообще, это была моя идея, так что не надо на них бузить…       Фили отпрыгнул от меня метра на два и округлил глаза. — Твоя?! — Нет, блин, лорд Элронд на ухо нашептал, — ответила я, подходя к нему ближе. Принц раззявил хлебальник и просто смотрел на меня опешившим взглядом. — Я… я… — закрутил он головой и глубоко вдохнул. — Чего ты? Мне нельзя общаться с другими, только с вами? Извини, родной, но дела так не делаются, — фыркнула моя персона, ухмыльнувшись, и тут же мысленно влепила себе затрещину, ибо больно. — Это же отвратительно, Вики… ты же… ну… — замялся он, опустив взгляд. — Гну… ты не можешь мне запретить общаться с кем-то. Ты мне ни отец, ни мать и ни любовник! — А вот они, очевидно, под звание любовников отлично подходят! Иначе, ты бы с ними не… как ты будешь выходить замуж?!       И тут я поняла. Пиздец произошел только что. Произошел быстро и незамедлительно. Просто пиздец. Я обычно не ругаюсь на родном, но тут уж, простите, не сдержалась. Ибо только русский может передать всю экспрессию моих возмущений лаконично и по делу. — Что блять? — поперхнулась я, и замерла. — Тебя же такую ни один нормальный мужчина в жёны не возьмёт, — как-то горько сказал Фили и посмотрел на меня. Всё, ясно, пазл сложился. — Я, по-твоему, там с ними сношалась? — тихо вымолвила моя персона, пытаясь не заржать (нервы, стрессы, что мне ещё делать, как не смеяться?). — А… ты… нет? — подался он вперёд, заглядывая мне в глаза. — Етить тебя, der Blödser… — простонала я, прикрывая веки. — Делать мне больше нечего… Я всего-то умотала от орков на санях, бухая, между прочим, весь прошлый вечер, провела милую беседу и сходила на разборки с Санькой. У меня расцарапана вся рожа, я в толстом слое грязи и мылась последний раз… э-э-э… не важно когда… И конечно же у меня остался полный запас сил для… — Орк меня дери… — вдруг выдохнул Фили, вновь хватая меня за плечи. — За какие свершения? — не поняла моя измотанная персона и выгнула бровь. — У тебя всё лицо… в крови… — Очень наблюдательно, — усмехнулась я, стараясь особенно не дёргаться. — Почему не промыла? — нахмурился он и подошёл ещё ближе. — Да как-то не до этого было, — главное не забывать дышать… Да что ж ты так смотришь на меня… сердце долбило по рёбрам. — Ну-ка пошли… — гном потащил меня к какой-то двери. — Ты внезапен, — задумчиво изрекла я, еле поспевая за Фили.       Принц затолкал меня в, как оказалось, ванную и посадил на стул. — И всё же… о чём вы там разговаривали? — поинтересовался он, намазывая мой сонный фейс какой-то вонючей мазью. Его грубоватые пальцы удивительно нежно втирали её в кожу. — Да так, — вздохнула я, млея от прикосновений Фили, — Саня опять подумала, что её изнасиловать хотят… — рука замерла. И до меня неотвратимо так дошло, что зря я это сказала. Ой, как зря… — Она, что?! — рявкнул так, что у меня зазвенело в ушах, и я чуть не навернулась с табуретки. — Ничего страшного, просто у неё слишком бурная фантазия… — мою тушку прижали спиной к стене. — Что они хотели с ней сделать?! — рычал принц и тряс меня за плечи, пытаясь, очевидно, вытрясти мою мерзкую душонку. — Просто пошутить… — перед глазами мир шатался так, будто я несколько часов подряд каталась безвылазно на карусели. — Если они её хоть пальцем…! — всё продолжал свирепствовать Фили, а мне стало как-то не хорошо… Хотя и до этого было не сладко, но тогда не тянуло так мерзко в груди, не хотелось взвыть и выплюнуть все внутренности, ибо это уже за гранью добра и зла. Ревность. Привет, подруженька, давно не виделись… — Не ссы, не трогали они её… — прокряхтела я, зажмуриваясь, и закусила губу. Чувствую, как мозги начали в желудке перевариваться…       Мысленно попрощавшись с белым светом, вцепилась руками в плечи гнома. — Не тряси меня… — прошипела моя персона, вперившись взглядом в глаза напротив. Принц заткнулся, и, походу, решив прислушаться к здравому смыслу (в моём, непосредственно, лице), отошёл в сторону. — Спокойно… я всё уже разрулила… Давай я лучше сама себе рожу намазюкаю, а ты иди прогуляйся… — Ага, щас он пойдёт, а вот братья Эл завтра точно никуда уж не смогут пойти… (мне кажется, меня сейчас стошнит…) — Хотя нет, топай-ка ты спать, родной. Утро вечера мудреней, всё такое…       Фили потупил ещё около минуты, похмурился, покумекал, кивнул и с видом побитого алабая учапал дрыхнуть. Мне, собственно, стоило бы поступить так же, поэтому я направилась прямиком к себе. В холодное, пустое (лично для меня, ибо там ничего от уюта не было), тёмное, давящее на психику место… всё как я люблю. Душевно приложившись бедром о дверной косяк, я втащилась в отведённые мне хоромы, причём сразу ползя в ванную, и с облегчением обнаружила в самом дальнем углу огроменную бочку с горячей водой. Отодрав от себя шмотьё, закинув его в какой-то тазик, я каким-то Макаром ухитрилась стянуть нагрудную повязку, посылая по матери всё, на чём свет стоит, и аккуратно ступила в кипяточек. А потом поскользнулась и мешком с картохой плюхнулась целиком, расплескав невесть сколько литров воды. Ну и хрен с ней, всё-равно затапливать некого. — Ох… — простонала я, откидывая голову.       Горячая вода расслабляла уставшие мышцы, успокаивала нервы, и спать захотелось с утроенной силой. Понежившись ещё немного и натянув уже не слушающимися руками какую-то рубаху, моя тушка доплелась до койки и бессильно рухнула носом в подушку. Что-то зашелестело под боком, но соображалка вообще не фурычила и я провалилась во тьму.

***

      В дверь настойчиво стучали уже минут пять как, а моя персона, показав неизвестно кому средний палец, пыталась заныкаться поглубже в одеяла. — Вашу мать…! — проверещали где-то в коридоре. — Между прочим, вашу тоже… — проворчала я, высовывая голову из укрытия. — Кому не спиться в ночь глухую…? — шум и какая-то возня не прекращались. Моё бренное тельце стекло на пол и потянулось. Комната, освещённая сейчас восходящим солнцем, выглядела ещё более роскошно, чем показалась сначала. Едрить, это прям по-царски. И не очень комфортно (да-да, я зажравшийся клаустрофоб, которому и тесно, и просторно — всё плохо). Всё в белом мраморе, балдахинах и гобеленах и посреди всего этого сидит, кхм, вот это… Тут под задницей что-то зашуршало. — Это чё это…? — выудив маленький клочок бумаги, я, вскоре после прочтения, пришла к некоторым выводам. Во-первых, у Торина либо есть собственная курица-писарь, либо он в душе врач, ибо я просто не знаю, как объяснить настолько хреновый почерк; во-вторых, этим вот корявым почерком было изложено, что завтра, т.е. уже сегодня с утречка пораньше, этот Дубоголовый назначил мне «свядание» со всеми возможными удовольствиями: допрос, пробежка, усиленные тренировки и, как у Сани в лабораторных тетрадках было «Знакомство с оборудованием», меня таки заставят махать мечом. Потом снова пробежка и пендель, что б не расслаблялась. С какого, собственно, хрена было решено меня так порадовать, я не знала. Бодренькое начало нового дня… Распознав на ближайшей табуретке своё барахлишко (видать, простирнули, пока спала) и более-менее придя в себя, я решила сделать вид, что всё схвачено и вообще, какого хрена ты ломишься к моей светлости, мне уже меч почти выдали.       Быстренько слиняв в ванную и ополоснув мордаху, я, нарядившись в штанцы, упёртые ещё у Бэггинса, с абсолютно серьёзным видом (который был очень тщательно отрепетирован перед зеркалом) явила себя товарищам, орущим в коридоре. То, что это Саня с Торином опять лбами столкнулись, можно было даже не сомневаться. — Если вы будете устраивать такие концерты каждое утро, то можете сразу идти нахер, — злобно буркнула я, лёгким движением бедра захлопывая дверь. — Вика! — возмущённо вякнула Саня, скрещивая руки на груди. — Тебя это тоже непосредственно касается, и вообще, мне уже двадцать шесть годиков, у меня стресс, поэтому не возникай, мамуль. И когда мы уже пойдём растрясать жиры, Торин? — гном, какого-то хрена с краснючим хлебальником, дёрнулся, нахмурился и жестом показал следовать за ним. — Спасибо, Эру, хоть ты не нравоучишь… — подруга обиженно надула губки. — Бе-бе-бе, — пробухтело это недоразумение и скрылось в своих покоях. Дубина кашлянул.       Я не сдержала улыбки, показала её спине язык и развернулась к гному. — Так о чём ты там побазарить хотел? — чего, как говориться оттягивать неизбежное? — Я так понимаю, ты прочла записку… — кивок. — Лорд Элронд расспрашивал вас обеих не менее получаса, — так… начало мне уже не нравиться, — только вот о чём простые взломщицы могут поведать, как говорят, мудрейшему эльфу? Причём даже не про наш поход… — хитро прищурился гном, вглядываясь мне в лицо. Мысли в башке крутились колесом, в котором сидел ну просто невероятно тупой хомяк. — Э-э-э… — оттягивать неизбежное всё же стоило… — это рассказ не на одно утро… Давай, может, как-нибудь потом? — прости, кошак, но твои яйки реально послужат на благо. — Сегодня на ужине, только попробуй увильнуть ещё раз… — вздохнул он и покосился на Санькину дверь. — И в мыслях не было, — я для убедительности замахала лапками и чуть не заехала по роже Суворовой, вылетевшей из своей комнаты. — Я готова! — гордо вскинула подбородок. — К труду и обороне… — вздохнула я, закатывая глаза. Она опять напялила платье. Не, я не запрещаю, её право. Но если она подвернёт лодыжку… о, я подверну ей и вторую, ибо нефиг. И ритуально сожгу все платья. Если она ещё и босиком… кстати да… — Ты чего делаешь…? — смущённо пробормотала она, одёргивая подол. — Проверяю, — моя персона ловко вывернулась и отвесила ей подзатыльник, — марш обуваться! — Но мне так удобней… — тихо ответила Саня, украдкой поглядывая на Торина. — Леди Аесара… — Санёк уже в который раз полетела к себе. — Спасибо, Дубина, — я похлопала его по плечу и прислонилась к стене. — Я надеюсь, нас больше ничего не задержит…? — вопросительно выгнул бровь. — Ох, а я-то как надеюсь… Са-а-ань, может, ты и платье переоденешь? Яростное «нет» было слышно даже через стену. — Как хочешь! Торин, если что, то тащишь её ты. Я её на своём горбу переть не собираюсь. Мне ещё того раза с троллями хватило… Сань, ещё раз так долбанёшь дверью, и я тебя долбану об неё сама! — Прости… вот, я обулась. — Молодец, возьми с полки лембас. — Леди Аесара, мы, наконец, можем идти? Или Вам ещё чего-нибудь нужно поменять? — язвительно сказал гном, хмурясь. — Н-нет… ничего… — Тогда идёмте. Ох, чую, выжмут из нас все соки… главное, что б мы перед этим в столовую заглянули, ибо в противном случае выжимать из меня будет нечего.