Жертва

Мэйва со вздохом отложила исписанный убористым почерком лист на столик. Чтение категорически не шло. Окинув печальным взглядом доклады, она потянулась за кружкой и отпила успокаивающий отвар. Шестой чайничек уже подходил к концу. Пожалуй, надо будет заварить седьмой и перестать их так быстро пить. Воспоминания о небольшом скандале с Бариком заставили поморщиться. Не должна была, видите ли, так устраивать свою личную жизнь. Опасно это и глупо, видите ли. Ему-то какое дело? Нашёлся, блядь, советчик хренов! Мэйва почувствовала, как снова начинает раздражаться и недовольно фыркнула. Кот спрыгнул с кресла и, задрав хвост, потёрся о ноги хозяйки. Отставив кружку, Мэйва ловко подхватила его с пола и усадила на колени. Фантом довольно заурчал, когда его принялись гладить, и лёг. — Друг мой, да ты линяешь, — хмыкнула Мэйва, когда у неё в руке остался клок чёрной шерсти. — Вычесать бы тебя надо. Кот муркнул громче, после чего ткнулся лбом ей в руку и, спрыгнув на пол, забрался на кресло, где сидел до этого. Мэйва вздохнула и, скатав шерсть в небольшой шарик, кинула на стол. Потом нужно будет выкинуть. Отряхнув руки на всякий случай, она потянулась к коробочке, где лежали небольшие марципановые шарики, залитые мёдом. Не рассориться с Бариком помогла лишь собственная выдержка и понимание, что ни к чему хорошему это не приведёт. И ещё немного помогли Оковы Теней, отрезвляя и притупляя раздражение своей прохладой. Прикрыв глаза, она прислушалась к собственным ощущениям. И тихо выдохнула, почувствовав, как движутся тени и постепенно наполняются чужой, но родной уже волей и силой. Приоткрыв глаза, она наблюдала, как тени мягкими лентами скользнули по коже, забираясь под одежду и успокаивая. — Ты хмурая, словно грозовая тучка, — раздаётся знакомый голос за спиной. Марк вообще любил появляться за спиной. — Привет. Марк, скажи, я похожа на придурочного подростка у которого вместо мозгов кисель? — Весьма самокритично и далеко от истины, — он криво усмехнулся. — Нет, малыш, не похожа и никогда не была. Что случилось? — Барик закатил мне истерику, — флегматично пожаловалась она. Марк удивлённо вскинул одну бровь и чуть склонил голову на бок. — По поводу? — Он узнал, что ты мой муж. Архонт Теней подобрался. — Его это никоим образом не касается. — Я ему это и сказала. В ответ получила ещё больше истерики. — Если он полезет, я его убью, — предупредил Марк, недобро сверкая глазами. Мэйва искоса глянула в его сторону. Собранный и серьёзный, он казался ещё более зловещим. И ещё более красивым. Смотреть бы и смотреть. — Об этом я тоже сказала, — она тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана. — Тьма, взрослый мужик, а ведёт себя порой как взбалмошный подросток. Честно говоря, этот эпизод стал весьма неприятным. Барик, безусловно, умелый воин и способный генерал. Солдаты его любили. Он верен ей настолько, что пошёл против Архонта Войны, ради которого жил и сражался, и даже после его смерти не оставил её. Смог оклематься и преодолеть своё горе. Барик будет верным ещё долгие-долгие годы. А ещё он довольно простой и понятный в плане характера, пусть и упёртый местами. Мэйва его ценила за все качества и относилась к нему с доверием. Но порой на него словно что-то находило. И если противостояние с Фугой ещё можно было понять, то столь ярую нелюбовь к Бледену Марку Мэйва не могла объяснить вообще никак. Точнее, могла только развести руки, со словами: «это магия!» Барик боится его, не доверяет и до сих пор уверен, что Бледен Марк просто выжидает подходящего момента, чтобы убить её. То, что он мог это сделать куда раньше и с куда большей эффективностью его не интересовало. И вообще, по мнению Барика, Архонт Теней — хитрый ублюдок, психопат, обожающий насилие, убийства и жестокость, и не на что более не способный. В общем-то, примерно такого мнения придерживались почти все её соратники. По крайней мере, все они считали Марка жутко опасным. Возможно, именно поэтому Барика и сорвало, когда он узнал, что Архонт Теней уже давно не посторонний человек для Мэйвы? Рано или поздно он всё равно бы узнал. И всё равно бы закатил скандал… И смешно, и грустно, честное слово. — Кто бы говорил про детское поведение, малыш, — насмешливо заметил Марк, когда она отправила в рот очередной шарик марципана, запачкав пальцы мёдом. — Смею надеяться, что я не закатываю скандалы по глупым поводам. — Она облизнула пальцы. — Знаешь, порой твоя репутация не всегда идёт на пользу… Марципанку? Архонт Теней усмехнулся, расслабляясь, и сел рядом. После чего нагло отобрал кружку и принюхался к содержимому. — Моя репутация меня полностью устраивает. Какой чайник уже пьёшь, малыш? — как бы невзначай поинтересовался он. — Шестой. Выбесил он, — коротко бросила она, не став уточнять, что выбесил настолько, что очень захотелось придавить магией, как это делало ее прошлое нечеловеческое воплощение. Такого бы порыва никто не оценил, конечно, и не понял бы. Марк покачала головой. — Он никогда не перестанет равняться на Грейвена Аше, девочка, и останется Опальным в своих жизненных принципах, — Архонт Теней чуть поморщился. — В том числе и в понимании быта. Этого не изменить и не переделать, но в твоих силах постараться удержать его в узде. — Если не выйдет, и он решит предать… — Я его устраню, — кивнул Марк. Она только устало прикрыла глаза, привычно уже прижимаясь к тёплому боку мужа. Она ценила Барика, да. Он друг, товарищ и соратник, которому она может доверить прикрывать спину и управлять войсками. Его потеря стала бы серьёзной проблемой во всех возможных смыслах. Но позволить кому-то всерьёз лезть в их с Марком личную жизнь она не собиралась. Она и Марк слишком много вложили в эти отношения, чтобы позволять кому-то третьему в них встревать и всё портить. Пока это не выходило за рамки простых личных разговоров, Мэйва могла отмазывать Барика сколько угодно, а Марк спускать на тормозах поведение экзарха. Но если бывший Опальный решит как-то действовать, то станет в разы сложнее не лишиться генерала. Терпение Марка в этом плане совсем короткое. И если вдруг человек оказывался нужным, то чем дольше приходилось его терпеть, тем злее Архонт Теней становился. Зато когда полезность человека себя исчерпывала он с удовольствием их убивал, оттягиваясь на полную. Благо, пока Барик к таким целям не относился. О, Бледен Марк не сомневался в своей женщине и доверял ей, как и она сама в нём не сомневалась и доверяла. В конце концов, они ни разу не давали друг другу поводов для сомнений. Но Марка бесили те, кто лез к его жене с попытками соблазнить или рассорить с ним. Ровно так же, как и Мэйву раздражали те, кто лез с такими намерениями к её мужу. Таких самоубийц, что, правда, бывало очень и очень мало. Может быть, спустя век или два, им и захочется разнообразия. Может, найдут себе временных партнёров, может, кого-то одного на двоих. Мэйва не исключала такие варианты, как и не исключала того, что к этому времени им всё ещё будет хватать друг друга. Сложно предугадать, что будет спустя столько времени. Если Марк действительно захочет убить, то, что ж… значит, так тому и быть. Сдаваться без боя она не будет в любом случае. А ещё это бы означало, что где-то она очень-очень сильно ошиблась. Пока у Марка такого желания не возникало. Скорее даже наоборот. Значит, всё идёт хорошо. А связь с ним становилась всё страннее и, как ей казалось, глубже. Она чувствовала, как плотно сплетается между собой их магия и, честно говоря, это почти физически приятно. Порой ей казалось, что она ощущает его состояние и эмоции, если они особенно сильны. Она не знала, насколько это нормально. Для нескольких прошлых жизней что-то подобное было в порядке вещей, особенно для той, совсем далёкой и самой нечеловеческой, а сейчас… Сейчас сложно понять такие вещи, определиться с их важностью. Марк ничего не говорил. Вероятно, тоже чувствовал эти изменения, но молчал. А спросить у него, действительно ли это нормально, Мэйва не решалась. Может, так выглядит та самая мистическая связь, о которой она столько слышала. Может, дело в чём-то совсем другом. Она не знала. Зато обращаясь к опыту прошлых жизней, предполагала, как эту слабую связь можно развить. Но сомневалась, что стоит. Пусть пока идёт как идёт, а потом уже видно будет.