***
— То есть ты говоришь, что он прошлой ночью кувыркался с кем-то? Молодой, высокий парень медленно помешивал в своем бокале дорогой виски, качая одной ногой под столом. Тэхен сидел напротив, почти полностью распластавшись на холодной поверхности и дуя на раскиданные по ней кусочки белой салфетки. Они причудливо разлетались в разные стороны, а Тэхен от этого слабо улыбался. — Эй, я с тобой разговариваю, ребенок! — Шесть долгих лет я строил из себя взрослого со стабильной жизнью и хорошим достатком, а сейчас ты обвиняешь меня, что я дите малое? — Именно так. Ты мог бы с ним просто поговорить. — Зачем? Чтобы услышать кучу банальных оправданий? — Тэхен показательно скривился, допивая из своего бокала вино, — Увольте. Джин цокнул и хотел что-то сказать, но телефон, лежащий возле уже пустого бокала, вновь показательно завибрировал. Какой уже раз, он давно не считал. Тэхен, видимо, и не думал поднимать, даже смотреть не думал. Просто залип в одну точку, шмыгая носом и пытаясь дотянуться за новой бутылкой вина под столом. — Так и будешь его игнорить? — не выдержал Джин, незаметно ногами отодвигая от руки Тэ бутылку. — Его? Это может быть даже не он, с чего ты взял? Джин поставил свой бокал на стол, развернул телефон Тэ к нему же и пальцем постучал по экрану, читая: — Выпендрежник. Это точно он. Тэхен проморгался, с обреченным вздохом нажал на кнопку сброса вызова и вновь уткнулся в стол. — И этот размазня номер один в опросе «Самый эстетичный и сексуальный стилист 2018-го года»? — он усмехнулся, вставая со стула и забирая бутылку с вином, за которой Тэ все это время так отчаянно тянулся. — Положи на место мою подругу. — Ты выпил уже достаточно, а ее я оставлю для лучших времен. Кто знает, может когда-нибудь ты снова придешь ко мне плакаться, — Джин поставил бутылку в большой выдвижной ящик тумбы и закрыл его. Телефон вновь завибрировал, но на этот раз коротко. Тэхен отлип от стола и посмотрел на экран. — Снова не он? — Джин сделал акцент на последнем слове, прищуриваясь. — Не он, — буркнул в ответ, отложив телефон, — Хочу в клуб, хочу напиться, танцевать и забыться. — Так, так, так. Это уже серьезно, друг мой. Давай только без этих глупостей. — Каких еще глупостей? — Хочешь отомстить? Трахнуться с кем-нибудь? — Тьфу, — Тэхен подорвался, сморщившись, — Ты что за чушь несешь? Отвратительно. — Да? — Джин присел напротив Тэ, — В прошлый раз, почему-то, ты так не думал. — Давай не будем об этом, ладно? Это было давно и неправда. — Тогда скажи: ты того урода прощал за многочисленные измены, почему этого простить не можешь за одну? И то неизвестно еще, было ли что… Тэхен замялся: — Я не знаю…***
Джин долго сверлил стену глазами, перебирая в миске свежие нарезанные овощи. Ему не давала покоя вся эта ситуация с другом, да и вообще все то, что происходило в данный момент. Судя по всему, Тэхен решил у него обосноваться, объясняя это тем, что возле его квартиры может поджидать Чонгук, которого он видеть не хочет. Поэтому он сейчас преспокойно заперся в ванной комнате и пел так горестно и слезно, что уши в трубочку сворачивались. Джин не мог терпеть подобное больше нескольких часов. У него, вообще-то, планы на завтра, планы на всю следующую неделю, поэтому данное решение было единственным верным в его голове. Он оторвался от овощей, вытер руки и подсел к телефону Тэхена. — Прости, Тэ, но ты потом еще скажешь мне спасибо. Джин открыл переписку с Чонгуком, написал адрес и попросил ждать возле подъезда. Ответ в виде лаконичного «Еду» его устроил, поэтому он, присвистывая, пошел к ванной. Тактично постучав, Джин заговорил: — Тэхен, выходи, надо сходить в магазин. Шум воды прекратился, как и песнопения бедного несчастного. — Почему я? — послышалось изнутри. — Отплачивать за вино, которое выпил, как будешь? Оно, между прочим, не из дешевых, поэтому я даю тебе альтернативу: просто сходи за продуктами. После нескольких секунд тишины дверь приоткрылась, и оттуда высунулась пепельная голова Тэхена: — Ты засранец, Ким Сокджин, знал об этом? — Всегда рад служить. Тэхен не до конца высушил волосы, напялил какое-то бледно-розовое худи Джина, обулся в свои тапочки от гуччи и требовательно протянул руку хозяину квартиры: — Деньги? — За свой счет покупай, хитрец, — Джин хлопнул по протянутой руке, а после посмотрел на время, — Йа, давай быстрее. Магазин закроется скоро. — Да тут же круглосуточный! — Да? Не знал, — Джин расширил глаза от удивления, — Иди уже! — и выставил ошарашенного Тэхена за дверь. Тому ничего не оставалось, кроме как пнуть закрытую дверь квартиры, рыкнуть пару раз и пойти в этот чертов магазин на углу. На улице стояли сумерки, фонари горели красивым оранжевым, а народу было совсем мало: все дело в районе, в котором жил Джин. Один из самых обеспеченных и не каждому по карману будет, поэтому-то Тэ любил приходить именно к нему. Вспомнив о своем противном друге, Тэхен обернулся и посмотрел на окно его квартиры, из которого горел свет: — Я тебе потом вставлю по самые… — ругнулся он, шмыгая носом. На улице было довольно прохладно, а худи едва спасало. Не успел Тэхен сделать и пару шагов от подъезда, как на его плечи накинули куртку, запах которой заставил его сначала растеряться, а потом мысленно растаять. — Замерзнешь так ходить, глупый хен. — Чонгук? — Тэхен обернулся, встречаясь со встревоженным взглядом парня, — Что ты здесь делаешь? — Пришел избавить твоего друга от страданий. — Хах, — Тэхен закатил глаза, тут же сбрасывая куртку Чонгука со своих плеч. Тот, слава богу, успел поймать ее до того, как она шлепнулась на землю, — Иди туда, откуда пришел. Мне не о чем с тобой разговаривать. Тэхен попытался уйти, но его схватили за руку, вынуждая стоять на месте: — Тэхен. Дай мне все объяснить. — Отвали, придурок, — Тэ стал вырываться и, видимо, не рассчитав силу, ударил Чонгука слишком сильно. — Ауч, — только и смог сказать тот, хватаясь за скулу, по которой прилетел ощутимый удар. Тэхен встрепенулся, замер. Он сам от себя такого не ожидал. Куртка Чонгука все-таки упала на землю, и он поспешил ее поднять, даже отряхнул несколько раз. — Прости. — Хороший удар, — послышалось откуда-то из-за спины Чона. Тэхен даже не заметил, как все это время рядом с ними стоял еще один человек, такой же смазливый, как и Чонгук. — Ты кто такой? — Тэхен неосознанно притянул Чонгука к себе ближе, вцепившись в его руку мертвой хваткой. Чонгук на это лишь удивленно распахнул глаза, совсем позабыв о боли. — Тэ, этот идиот… — начал он, приобнимая Тэхена за талию, но его перебили: — Я Пак Чимин, друг и коллега Чонгука. — Ты идиот, а не друг, — Чонгук раздраженно высказался, отлипая от Тэ и хватая Чимина за затылок, сильно надавил, чтобы тот склонился, — Тэхен, это он виноват. Я не изменял тебе, честное слово. — Да больно же, — бурчал Чимин, пытаясь вырваться, но стальные руки не позволяли. — В каком смысле? — Тэхен закусил губу, внимательно наблюдая за этими двумя. — Ну же, расскажи ему, а то выбью тебе почку! — пригрозил Чонгук, на что Чимин жалобно пискнул и сразу заговорил: — Мы напились, и Чонгук сболтнул, что завел отношения. По контракту нам нельзя их иметь, поэтому я решил проучить его за нарушение… Да я просто поставил тебе небольшой засос, чего сразу убиваться-то? — захныкал парень, сверля землю глазами, — Можно мне уже пойти домой? Я сегодня целый день таскаюсь за тобой. — Да я тебе сейчас… — Чонгук сдавил его шею сильнее, а после резко расслабил хватку. Чимин выпрямился, злорадно улыбаясь, на что Чонгук вновь среагировал, — Тебе смешно?! — Устроили чертов детский сад, — сделав несколько шагов назад, осмелел Чимин, — Подумаешь, поиздевался над тобой. Еще и геи, оказывается, надо же было… Договорить ему не дали. Чужие костяшки пальцев проехались прямо по носу резко, сильно и настолько больно, что он скривился и почти закричал на всю улицу. Кровь стала каплями падать сквозь трясущиеся пальцы на холодный тротуар. Тэхен выдохнул, потирая саднящие костяшки левой руки, и подул на них: — Еще раз сотворишь подобное, отправлю в больницу. Чонгук застыл, не смея пошевелиться. Его нежный, хрупкий и изящный Тэхен сейчас просто взял и разбил Чимину нос, с размаху, кулаком. Тэхен быстро оказался рядом: — Чего стоишь? Куртку мне дай. — А, да… — Чонгук быстро набросил свою куртку на плечи Тэ, и тот растаял, расплываясь в улыбке. Будто и не ударил пару секунд назад человека до крови: — Ты на своей приехал? — все, что смог сказать Тэхен, утыкаясь в плечо Чонгука, — Да, — Чон обнял его в ответ, пробегаясь сухими губами по пепельной макушке, нежно целуя. Все-таки он ни капли не жалел, что приехал в тот дурацкий лагерь шесть лет назад и увидел это чудо. Пусть сейчас оно знатно выносило мозг, било так, что звезды из глаз сыпались, сопротивлялось, но ластилось и просилось быть рядом, хоть и неосознанно. Быть с Тэхеном для Чонгука значило многое, и ему было плевать на дурацкие контракты и на осуждение друзей. Сегодня был тот случай, когда он чуть не потерял смысл своей на первый взгляд легкой жизни. Тэхен незаметно переплел их пальцы и повел в сторону машины: — Пойдем, только дай мне ключи, я поведу. Чонгук не стал сопротивляться, ведь все-таки какое-то влияние Тэхен на него оказывал. Шесть лет разницы о многом могли сказать. — Пристегнись, — скомандовал Тэхен, заводя автомобиль. Тут же в окно впечатались чужие окровавленные руки, из-за чего Чонгук испуганно дернулся в сторону. — Эй, а как же я? Я не знаю этот район! — через стекло причитал Чимин. Видок у него, конечно, был тот еще: покалеченный нос, окровавленное лицо и взъерошенные волосы. Если бы парни не знали предыстории, могли бы подумать, что очутились в каком-то постапокалиптическом фильме. Тэхен на весь этот спектакль лишь фыркнул и вжал педаль газа в пол. Машина тронулась с места, оставляя одинокого и побитого Пак Чимина, звезду рекламы блеска для губ, в сумраке посреди пустой улицы.***
— О Господи, что это такое? Тэхен замер посреди всего хаоса, который творился в коридоре: верхняя одежда была беспощадно скинута на пол, обувь валялась от самой входной двери до конца прихожей, а несколько флаконов дорогого парфюма, что еще утром спокойно ютились на столике перед зеркалом, мелкими осколками усеяли пол ближе к стенке. Стояла невыносимая смесь их запахов, из-за чего голова на несколько секунд перестала соображать. — Ты что наделал? — наехал он на Чонгука, как только тот зашел следом. — Забей. Завтра все уберу. Тэхен пусть и злился, но в глубине души ликовал. Не каждый день увидишь такое проявление чувств по отношению к себе. Он, даже не разуваясь, открыл окна во всех комнатах, пока Чонгук чересчур медленно подметал осколки флаконов. После, когда они закончили, наступила неловкая пауза. В воздухе повисло миллион вопросов, ни один из которых они не могли озвучить. Было как-то странно вот так спокойно сидеть после всего, что сегодня произошло: сначала этот несчастный спектакль с самого утра, а потом еще и Чимин со сломанным носом. Вообще-то, одному и второму не мешало бы извиниться друг перед другом, но оба были слишком гордыми, упрямыми. — Извиниться не хочешь? — первым тишину нарушил Тэхен. Он был более зрелым, более взрослым, поэтому чувствовал некую ответственность за все, что произошло сегодня. Интересно, почему это чувство не посетило его с утра, когда он пулей вылетел из чужой квартиры? — А ты этого сделать не хочешь? — С чего вдруг я должен? — Тэхен встрепенулся, закатывая глаза. — А почему я должен? — Чонгук сейчас своим видом как никто другой оправдывал свое имя в списке контактов Тэхена. «Выпендрежник». Такому Чонгуку хотелось размазать его паршивую улыбку по лицу, засадить пулю в лоб и несколько раз ударить по голове. Тэхен от своих же мыслей горестно улыбнулся. Хотелось бы сделать это, но он понимал, что сам же потом будет делать все, чтобы вернуть улыбку, будет извлекать пулю всеми возможными способами и зализывать раны. — Это я целый день думал, что ты ебался с кем-то помимо меня. Это я пил и бормотал под нос, что лучше бы бросил работу еще тогда. Это… — А по чьей вине я напился до такой степени? — перебил его Чонгук. Взгляд потемнел, и он стал надвигаться на него медленно, выплевывая каждое последующее слово, — Я все время, всегда, каждый чертов день видел только твою спину. Ты отказывался побыть со мной в свободное время, с головой уходил в работу, а когда все же появлялся в моей квартире, мы только трахались. Неужели ты действительно думаешь, что я зову тебя к себе ради секса? Или ты рассматриваешь меня только в этом ключе, Тэхен? Тэхен стоял и молча смотрел на то, как Чонгук, вцепившись в его плечи, от переполняемых чувств тревоги и боли прятал глаза под челкой. Его задели, ударили в живот слова, сказанные Чонгуком. Неужели он и правда выглядел в его глазах так отвратительно? Тэхен весь сжался, сглатывая подступивший к горлу комок. Дышать стало трудно, а сказать что-то еще труднее. — Иди сюда, — все, что смог выдавить из себя Тэхен, притягивая Чонгука ближе. Он стал медленно зацеловывать его нос, глаза, скулы и губы, будто бы искренне извиняясь за все, что творил в последнее время. Чонгук расслабился, утопая в нежных прикосновениях хена полностью, сжимая его звонкую талию сильно, но не так, чтобы причинить боль. В комнате все еще витали слабые отголоски смеси парфюмов, а из-за открытых окон холод неприятно оседал на кожу, заставляя Тэхена слабо ежиться. Он лежал на постели, лежал под Чонгуком, что, тяжело дыша, лишал его последней одежды. От него веяло теплом, защитой и уверенностью, поэтому Тэхену не было холодно. Он чувствовал на коже мокрые поцелуи, длинные пальцы и горячее дыхание. Чонгук был повсюду. Когда он подтянул его к себе ближе за бедра и потянулся к тумбочке, чтобы взять смазку, Тэхен встрепенулся, останавливая: — Нет, все нормально. Давай так. Чонгук сначала долго смотрел, прожигая своим обеспокоенным и нежным взглядом, а потом наклонился, разводя ноги Тэ в стороны, и припал к подрагивающему колечку мышц языком. Тэхен слабо простонал, цепляясь за чужие волосы пальцами. Это было грязно, горячо и стыдно, но сопротивляться не было смысла: слишком сильно хотелось. Чон вытворял вещи, которые срывали крышу: толкался языком внутрь, нежно массировал вокруг и одновременно вставлял пальцы. Так глубоко, что хотелось кричать. Тэхен выгнулся, тяжело дыша, когда пальцы покинули его, и притянул Чонгука ближе, заставляя лечь на себя всем телом: — Я правда… Правда не хотел делать тебе больно, — прошептал он в самые губы, чувствуя, как головка чужого члена прижимается ко входу, — Я доверяю тебе и… Чонгук плавно толкнулся, заглушая поцелуем слова и скулеж парня под собой. Было невероятно горячо и узко, и шипящий на ухо нелестные слова Тэхен заставил прижаться еще ближе, войти по самое основание. Тэхен правда старался привыкнуть, сцепил ноги на спине ровно двигающегося Чонгука, и открывал рот, словно рыба, на каждый медленный и немного болезненный толчок. — Люблю… Люблю… Люблю… — с каждым новым толчком стонал Тэхен, выцеловывая шею и плечи Чонгука, чувствуя, как он все быстрее и глубже забирается под кожу, бьет по тому самому, заставляющему тело пульсировать на грани удовольствия с болью. Чонгук не сдерживался, вбивал хена в кровать с особой любовью и стонал, наверное, даже еще громче, чем он. Сплетенные пальцы, мокрый и глубокий поцелуй, последние быстрые толчки, и галактики в глазах выгнувшегося Тэхена. Чонгук толкнулся еще пару раз в его содрогающееся тело, а после кончил внутрь с утробным рыком, падая прямо на безвольное тело под собой. Шумное дыхание обоих смешалось в одно, тела горячие и потные сплелись, а губы слились в ленивом поцелуе. Чонгук свободной рукой смахнул мокрые пряди с лица Тэхена и под его уставшим взглядом уткнулся ему в ключицу. Тэхен заерзал, ноги сползли с чужой поясницы и безвольно упали на помятую простынь: — Чонгук, пожалуйста, выйди… Неприятно. Чонгук улыбнулся в его шею, на локтях приподнялся и толкнулся так сильно и пошло, что Тэхен со слабым стоном проехался спиной по кровати выше и ткнулся макушкой в спинку. — Повтори, и я отпущу тебя. — Что повторить? Чонгук чмокнул его в нос: — Не притворяйся, ты меня прекрасно понял. — Понятия не имею, о чем ты, — Тэ отвел взгляд, прикусывая покрасневшую губу. — Скажи, что любишь меня. — Я не… — Пожалуйста, Тэ. Чонгук смотрел на него побитым щенком. От этого взгляда разрывалось сердце, и кислород переставал поступать в легкие. Тэхен выдохнул. Один раз, один чертов раз переступить через свою гребаную гордость, чтобы сделать счастливым того, кого он так отчаянно любит. — Люблю тебя.