Stay Gold Forever

Несмотря на то, что мы не спали всю ночь, чувствовали себя мы как никогда бодро. Наверное, в первый раз мы шли в университет с улыбкой и бодростью. Ни я, ни Ким не любили учебу. Нет, нас любили почти все ученики. Даже Кимберли, хотя она грубая, слишком громкая и вечно попадает в какие-нибудь ситуации или что-нибудь вытворяет. Но среди этих учеников не было ни одного дирекшионера кроме нас. Все преподаватели говорили, что мы очень способные и умные и для коренных русских мы отлично владеем языком, но учеба было совершенно не наше. Мы хотели на сцену. Мы хотели петь, выступать, дарить людям улыбки, ощущать каждый крик фаната. Хотели, чтобы наша музыка хоть немного смогла изменить мир, чтобы люди при прослушивании наших голосов воодушевлялись, и их кожа покрывалась мурашками. Мы созданы для эстрады, нежели для учебы. День прошел хорошо, особенно для Ким, потому что она получила «отлично» за тест по математике, хотя у нее проблемы с точными науками. Но, похоже, что судьба решила, что вечер проведенный с двумя парнями из нашей любимой группы – слишком много для нас. В конце учебного дня нас вызвали к директору, и мы догадывались зачем. Второй месяц мы не можем вовремя заплатить за учебу. Директор относится к этому толерантно, так как мы иностранные студенты и зарабатывать сложно, но всему терпению приходить конец. Видимо, это конец настал именно сегодня. Когда мы зашли в кабинет, директор был каким-то подавленным. Он указал рукой на диван перед его столом. Мы сели. Я чувствовала, как немного подрагивает Кимберли. - Девочки, - повернулся к нам директор. – Я думаю, вы знаете, зачем я вас позвал. Как бы неприятно мне будет это говорить, но сейчас в университете очень сложная финансовая проблема, в связи с тем, что у нас недавно отремонтировали спортзал и актовый зал, завезли очень много техники в компьютерный класс и библиотеку. Вы очень способные ученицы и главные звезды нашего университета, благодаря вам каждый концерт и музыкальный конкурс становится ярким и незабываемым. Оливия, ты очень прославила нас в области химии и математики, а твой вклад, Кимберли, в области обществознания и истории неоценим, - он очень тепло улыбался нам, но вдруг резко его лицо омрачилось. - Но я вынужден поставить вам перед фактом – если до конца недели вы не оплатите за обучение, я буду вынужден подписать документы на отчисление. Кимберли резко вскочила, но так ничего не сказав, она уселась обратно и спрятала лицо в ладонях. - Мне очень жаль, правда. Я не хотел бы терять таких способных учеников как вы. Простите, - и директор отвернулся к окну и тяжело вздохнул. Я встала и потянула Кимберли за руку к выходу. Когда она отняла руки, я почему-то думала, что она все-таки заплакала, но нет - щеки абсолютно сухие, глаза безразлично смотрят сквозь меня, но лицо было настолько бледно, что мне стало жутко. Когда она сбежала из дома после окончания школы в России, она написала в прощальном письме, что докажет, что она сможет добиться высот в другой стране. А теперь, если ее отчислят, как она добьется этих высот? Это было ее целью, чтобы не сломаться и дойти до самого конца. Когда мы вышли во двор, Ким села на скамейку. Я присела рядом и обняла ее. - Спасибо, - она обняла меня в ответ. – Я не знаю, что делать и где брать деньги. Ты-то хоть с родителями поддерживаешь общение, они тебе всегда могут помочь. - Я сказала родителям, что буду сама платить за обучение, так что мне тоже негде брать деньги. - Почти 1000 фунтов за неделю в «Нандосе» мы не сумеем заработать. - Поехали пока домой. До нашей смены еще два часа, немного успокоимся, попьем чая, - предложила я. - Давай, - кивнула Ким. – Хотя я бы такая вообще никуда не идти. *** Дома мы просто сидели в тишине и пили ароматный чай с какими-то травами. Хоть я и не признавала такие чаи, он помог мне немного утихомирить бурю в себе. Я не знала, что делать дальше. Даже мой оптимизм не помогал мне – в любом случае, для обычной студентки доселе нереально найти такую сумму. Я хотела доказать родителям, что я сильная и независимая, я не хотела сидеть на их шее, я хотела доказать всем, что русские люди всегда смогут пробиться в других странах за счет своих талантов, не используя денег. Я хотела добиться больших высот, чтобы родители простили меня за мой побег, чтобы они мною гордились. А теперь получается, они были правы? Они же говорили мне, что это очень рисковое дело. Именно поэтому они мне запретили уезжать из страны. Я не видела родителей уже почти год. Я с ними не общалась с того июля. Они мне даже не позвонили, когда у меня было день рождение. Связи порваны. Но я так скучаю по ним. Я хочу, как Оливия каждые 5 часов звонить им и просто разговаривать, видеть их счастливые лица в скайпе каждый вечер. Нет, я ни за что не скажу им, что меня выгнали из университета. Хотя, еще же не выгнали, но глупо надеяться на обратное. - Нам пора на работу, - нарушила молчание Оли. - Да, пошли, - кивнула я. Шли мы медленно, прогулочным шагом, разговаривая о разных мелочах. Оливия пыталась меня подбодрить, рассказывая разные шутки, вспоминая наши прошлые приключения, и я была ей очень благодарна за это. Я действительно чувствовала, что она меня ни при каких обстоятельствах не бросит, также как и я ее. - Кимберли! – вдруг вскрикнула Оли и остановилась как вкопанная. - Что? - Мы забыли закрыть квартиру! - О, черт! – я испуганно посмотрела на часы. – До смены еще 15 минут, я сейчас попробую на автобусе быстро доехать. - Ты не успеешь уже! Шеф тебя порвет! - Не дрейфь! Скажи ему, что я спасаю наше имущество, - и я побежала на ближайшую остановку. Я простояла 5 минут, но как назло не было ни одного автобуса. В итоге, я решила бежать, что есть мочи. Когда я подбежала к нашему дому, мне казалось, что я грохнусь от физического шока прямо на асфальт, но найдя в себе силы, быстро поднялась по лестнице и заперла дверь – она действительно оказалась открытой. Я посмотрела на часы – я прибежала к дому почти за 7 минут. Значит, если я сейчас побегу обратно, я точно опоздаю. И на автобусе я не успею, даже если он приедет. Но бежать назад я не смогу уже – и так дыхание нет даже на ходьбу. Ладно, опоздаю – ничего страшного. Надеюсь, шеф поймет. Подойдя, к ближайшей остановке, я увидела нужный мне автобус и просто поблагодарила Всевышнего за такую удачу. Уже по дороге до работы мне пришло сообщение от Оли. «Шеф зол. Сказал, ему все равно на наши проблемы». - Черт! – вслух сказала я и парень, что сидел рядом покосился на меня. Что же, будет скандал сегодня. Похоже, меня выгонят не только с университета, но так же я лишусь работы. Надо будет хотя бы уйти красиво, а то и так день ни к черту. Подъехав к «Нандосу» и выйдя из автобуса, я была уже морально готова к буре, но уйти я собиралась громко, чтобы меня там надолго запомнили. Войдя в двери ресторана, я увидела Оливию, она выпучила мне глаза и одними губами проговорила: «Осторожнее!» - Вот она, явилась, не запылилась! – ресторан огласило противное карканье нашего шефа. Он еще и публично хотел меня унизить. Ну, посмотрим, кто кого. – Блэк, кажется, я предупреждал, что будет с теми, кто опаздывает? - Оливия объяснила вам причину моего опоздания, - спокойно ответила я. - Это не оправдывает тебя! – шеф побагровел и стал напоминать мне большущую розовую картошину. – Ты непунктуальная, безответственная и я тебя здесь держу, потому что было тебя жаль. Но теперь могу тебя с лихвой выгнать, потому что клиенты жалуются и без тебя, я думаю, повысится наша популярность! - Ах, вот как, - я начала закипать. – Значит, жалуются? Кому я здесь не нравлюсь? – я повернулась к публике, что сейчас наблюдала за нашей перепалкой. – Кто здесь жалобы на меня писал? Может быть миссис Хадсон? – я указала на женщину 40 лет, которая являлась нашей постоянной клиенткой и души во мне не чаяла. – Или может быть вы, мистер Армфилд? – это был еще один наш постоянный клиент, бизнесмен, который всегда оставлял неплохие чаевые. Я повернулась обратно к шефу. – Больше половины наших клиентов были заработаны мною. И я не считаю себя жалкой. Уж поверьте, многие люди пойдут за мной, нежели за вами. Вы мне мерзок и противен. Когда-нибудь вы еще пожалеете, что вот так меня решили публично унизить! Ко мне подошла Оливия, сняла форму и кинула ее в лицо шефа. - Вы ничтожество, - сказала она ему. – Я люблю «Нандос» - это прекрасный ресторан, но из-за таких руководителей как вы, его популярность может уменьшиться. Мы уйдем обе, но прежде мы сделаем так, что вы никогда нас не забудете. Она достала телефон и включила минус песни Little Mix «Wings». Я поняла все без предупреждений и слов. Это была идеальная песня, и она как раз подходила по ситуации. Мы начали петь: «Mama told me not to waste my life She said spread your wings my little butterfly, Don’t let what they say keep you up at night…» Мы повернулись и начали подтанцовывать. «…And if they give you sh...» Мы резко поднесли пальцы к губам. «…then they can walk on by» В общем, под конец песни мы уже пели на столе, а все вокруг нам хлопали и кричали, что мы лучшие. И это было потрясающе – мы дарили улыбки людям вокруг. И я была счастлива, я поняла, что это действительно мое. Сцена – это наша с Оливией стезя. Я решила завтра пойти и добровольно забрать документы из университета. Когда мы допели песню, нам очень громко начали аплодировать и обнимать. - Девчонки - это потрясающе! А вы, никто! – обращались они к шефу. Последний лишь стоял бледный-бледный и молчал. Кто кого еще унизил, старый хрыч. - Вы определенно уже звезды, - сказал кто-то. Мы повернулись и так и застыли. Это были Джесси Нельсон и Перри Эдвардс из Little Mix! Те, песню которых мы сейчас исполняли, те, в конкурсе которых мы решили участвовать. Они вдохновляли нас и были для нас женскими идеалами. И теперь, они говорят нам, что мы уже звезды. - Пошлите, - и девочки подхватили нас под руки и вывели из ресторана. - Откуда вы такие талантливые? – спросила Джеси, когда мы уселись на скамейку в каком-то сквере. – Вам определенно нужно на сцену, вы очень гармонично смотритесь! - Да! Девочки вы отлично поете и неплохо двигаетесь, а главное, вы были искренними. Вам нужно на сцену, нам не хватает таких талантов! – воодушевленно говорила Перри, чуть подпрыгивая на месте. – Что вы молчите? Мы лишь просто сидели и таращились на Джес и Пезз огромными глазами. Я не могла поверить, что наконец-то встретила их. Я даже ущипнула себя для достоверности. - Круто, - очнулась я. – Меня только что выгнали с работы, через неделю выгонят с университета, но я счастлива до безумия. Мне кажется, я схожу с ума. - О, Боже! – ужаснулась Перри. – Вас еще и с университета отчислили? Да, как же так? За что? - Мы не успеваем оплачивать вовремя за обучение, - вставила Оливия. - Так это не проблема! Мы можем вам помочь! – сказала Джеси. – Любую сумму, только скажите. - Нет, не надо никаких денег. Мне точно, потому что завтра я сама заберу документы, - сказала я. - А ты? – Перри повернулась к Оливии. - Я без нее никуда, поэтому мы обе завтра заберем документы, - пожала та плечами. - И что же вы будете делать? – девочки выглядели такими обеспокоенными, что я еще сильнее поняла какие они обычные люди, не страдающие звездной болезнью, они просто девушки. Это похвально. - У нас есть один шанс, - сказала Оли, и стукнулась со мной кулаками. – И я надеюсь, что это будет именно наш шанс. - О, Перри! Джесси! – закричали с другой стороны улицы фанатки звезд. - О, надо подойти к фанатам, - сказала Перри, вставая. – Мы же еще встретимся? Может, оставите нам свои номера? - Я думаю, не стоит пока что, - сказала Оли. - Пока что? – ухмыльнулась Джеси. - Да, пока что, да, - мы тепло улыбнулись им и они, обняв нас напоследок, удалились к фанатам. - И все-таки надо было взять их номера, - сказала Оливия. - Ну, дуры же, неисправимые, - вздохнула я.