Особенности работы со временем

Я считал себя очень умным. Я хорошо учился в школе, я внимал каждому слову учителя, запоминал даже самые незначительные мелочи. Я также помнил, что молнии бывают очень опасны и бьют в самую высокую точку. А еще я был всегда уверен, что мне бояться нечего, ведь в свои четырнадцать я был ниже всех своих одноклассниц, не говоря про одноклассников. И я абсолютно не ожидал, что в один день мне все же доведется быть самым высоким. И я наверняка был бы рад, если бы не находился на вспаханном поле, а в небе не сверкали молнии. Лил сильный дождь, и дорога больше напоминала грязевой каток. И как бы я ни старался удержать равновесие, хитрая скользкая грязь все же смогла одержать надо мной верх. Падение было быстрым, а приземление — мягким. Я не был точно уверен, как много времени пролежал вот так, вдыхая прохладный воздух и ощущая неприятное прикосновение дождевых капель к лицу. Теперь мне было немного спокойнее, ведь, находясь в горизонтальном положении, было больше шансов не умереть от удара молнии. Но теперь приходилось думать о чем-то более страшном: как же объяснить родителям, почему я пришел домой грязный и без тетрадей. Может быть, если я скажу, что меня пытался убить голем, мне поверят? — Постигаешь тайны вселенной? — звонкий голос вырвал меня из размышлений, и я на мгновение вздрогнул, затаил дыхание, боясь даже шевельнуться. Я чувствовал, что рядом со мной находится кто-то большой, и этот кто-то явно не собирается уходить. — Или почему ты лежишь в грязи? Это особый ритуал? Или ты ее тестируешь? — Я… — едва шевеля губами, совсем тихо, попытался сказать хоть что-то, но был перебит. — Грязь имеет много полезных свойств, но точно не та, в которой лежим мы с тобой. Она полезная с приставкой «анти». Тогда почему мы все еще в ней лежим? Тебя, кстати, как зовут, мистер тестер грязи? Я был совершенной сбит с толку быстрой непонятной речью этого странного человека. Я повернул голову и посмотрел на его лицо, на котором красовалась широкая улыбка, и тоже невольно улыбнулся: — Меня зовут Этан Мерфи. — Мерфи! Этан! — незнакомец резко вскочил на ноги, чем не на шутку перепугал меня, и я напрягся, готовясь в любой момент сорваться с места и обороняться, ведь сбежать я бы все равно не смог. Но, вместо ожидаемой мною сцены битвы, незнакомец лишь протянул мне свою руку. — Меня зовут Маттиас Ветцель. Очень рад встрече! Признаться честно, я отличался своими необдуманными поступками. И не было до конца понятно, двигало ли мной любопытство, или я просто не сразу понимал, что происходит, и соглашался со всем, что мне предложат. Я, если честно, и сам не был до конца уверен в истинных мотивах большинства моих поступков. Особенно сейчас, сидя, укутавшись в одно покрывало, в гостях у человека, с которым познакомился час назад при странных обстоятельствах. И, тем не менее, я не ощущал ни тревоги, ни страха. Лишь тепло горячего шоколада и приятный звук сгорающих в камине дров — это все, что было для меня сейчас важно, и именно это придавало некую атмосферу умиротворения. Дом Маттиаса был очень маленьким, заваленным старыми книгами, какими-то изобретениями и непонятными чертежами. Будь здесь миссис Нортон, она бы непременно устроила громкую сцену и заставила бы Маттиаса навести идеальный порядок. И тогда бы резко выяснилось, что он живет не в маленькой хижине, а в довольно просторной комнате. А впрочем, хорошо, что ее тут сейчас нет. А еще там был запах, который, казалось, впитался в каждую вещь в доме. Такой манящий и такой приятный. — Почему тут пахнет лавандой? — продолжая разглядывать комнату, поинтересовался я. — Потому что мне нравится лаванда, — продолжая рыться среди своего же хлама, ответил ему Маттиас. — Тебе ведь тоже нравится лаванда? Да? — На самом деле, никогда не обращал особого внимания, я больше… — Ха, вот она! — воскликнул Маттиас и тут же подлетел ко мне, тыча в лицо небольшой деревянной коробочкой. — Смотри, знаешь, что это? — Это шкатулка, — я слегка наклонил голову и прищурился, дабы прочитать надпись. — Надпись совсем стерлась, но я вижу инициалы. «М.В.» Это твоя работа?.. сколько ей уже лет? — Много, бесконечно много, — достав из внутреннего кармана пиджака ключ, он бережно открыл крышку и завел шкатулку. Маленькая фигурка человека закружилась в медленном танце, но мелодии не было, вместо нее — лишь тихий скрип шестеренок. Вдохнув, и, не отрывая взгляда от своей работы, Маттиас приглушенно заговорил: — Механизм неисправен. Никак руки не доходят починить ее. — Хочешь, я могу помочь тебе? — забрав из рук шкатулку и состроив на лице выражение опытного мастера, я начал более тщательно ее рассматривать. — Это намного интереснее, чем мои дополнительные уроки.