Особенности работы со временем

Я считал тот дождливый день судьбоносным. Во-первых, я наконец нашел что-то интересное. Во-вторых, я нашел кого-то интересного и безрассудного настолько, что едва ли можно назвать нормальным. Маттиас Ветцель не был нормальным в общепринятом значении этого слова. И, если не брать во внимание его взбаламученный нрав и неординарное мышление, даже внешне он отличался от местных жителей, притягивая к себе злобные взгляды и комментарии. Маттиас Ветцель был очень худым и очень высоким (однажды я решил хлопнуть того по голове за глупую шутку, но для этого мне пришлось подпрыгнуть), непослушные черные волосы то и дело путались между собой, создавая на голове подобие птичьего гнезда. Но больше всего людей отпугивал именно цвет глаз. В частности из-за того, что они были разные. Я же считал это чем-то необычайным. — Нет! — резко крикнул Маттиас, краем глаза заметив, что я собираюсь выбросить. — Но это же просто мусор! — воскликнул я, не понимая, почему нельзя выбрасывать мятый лист, который служил подставкой под чашки с чаем. — Это ты тут мусор, а этот лист — важные записи! С момента нашего знакомства прошло уже несколько недель. И все это время, каждый день, от рассвета до полуночи я проводил среди пыльных книг моего нового друга. Мы говорили обо всем: о дальних странах, о глупом директоре моей школы, о недосягаемых звездах. И именно Маттиас стал для меня человеком, которому я смело могу рассказать все, что меня тревожит, о чем я мечтаю. Он всегда внимательно слушал меня, неотрывно глядя мне в глаза. Он стал для меня единственным, кому я смог довериться. Была ночь. Наконец, разобравшись с очередной стопкой пыльных книг, я поудобнее уселся в кресло. Вы знаете, как приятно после тяжелой работы посидеть в тишине в мягком кресле с интересной книгой? Я вот так и не узнал. — Этан! Эй, Этан! Э-э-та-а-ан, — Маттиас сидел, развалившись на стуле и глубоко запрокинув голову, словно пытаясь разглядеть что-то на полу. — Этан. Этан. Этан. — Да что тебе надо?! — воскликнул я, громко захлопнув книгу и грозно посмотрев на друга. От моих слов по его лицу расползалась довольная улыбка и, фыркнув, он вскочил на ноги. — Я хочу тебе кое-что показать, — он потер ладони и со скоростью света залез на чердак, а спустя несколько секунд вернулся обратно, держа в руках два старых потертых плаща. — Надевай, — он протянул мне тот, что на вид казался более новым, и, дождавшись, когда я его надену, велел следовать за ним. Мы шли в сторону леса. Не то чтобы меня это сильно напрягало, скорее, совсем чуть-чуть вызывало некоторое негодование. Особенно масло в огонь подливало нахмурившееся выражение лица Маттиаса и его едва заметно дергающиеся уголки губ. — Вот здесь, — он резко остановился, и я едва не врезался в его спину. — Подержи-ка, — он отдал мне фонарь, а сам припал к земле, водя ладонью по сухой листве. — Что ты ищешь? — поинтересовался я, надеясь, что ищет он вовсе не дверь от потайной кладовой. — Нашел, — бодро ответил он мне и медленно поднял дверцу потайной кладовой и спускаясь внутрь. Я мысленно выругался, вспоминая все те жуткие рассказы про маньяков, которые слышал от ровесников. — А почему мы не могли прийти сюда днем? — не сдвинувшись с места, спросил я. — Ну… — он сделал глубокий вдох. — Я тут просто внезапно вспомнил нечто важное. А если бы я забыл, то у-у-у, — он демонстративно схватился за голову. — Было бы не хорошо. Пойдем! — Так ты идешь? — он приблизился ко мне, внимательно глядя в мое лицо, пытаясь понять, почему я не следую за ним. — Тебе страшно? — ехидно улыбнувшись, он резко дотронулся до моего живота рукой, заставив отскочить на несколько дюймов назад. — И вовсе я не боюсь! — Тогда пойдем скорее! — забрав у меня фонарь, он резво спустился по небольшой лестнице и скрылся из виду, бросив меня одного. Посреди леса. В кромешной темноте. Когда я, наконец, спустился в этот страшный подвал и нашел в нем Маттиаса, я удивился и ничего не понял. Передо мной стоял большой деревянный шкаф с лампочками и выключателем сбоку. Переведя взгляд на Маттиаса, я еще больше ничего не понял, точнее, мне непонятна была его реакция. Он стоял, слегка приоткрыв рот, и, не отрываясь, влюбленно смотрел на эту непонятную конструкцию. — Что это? — тихо поинтересовался я. Ответа не последовало. — Что это, Маттиас? — уже громче спросил я. — Маттиас! — Маттиас, что это? Маттиас, почему это? — довольно громко и довольно грубо передразнил он мои реплики. — Сегодня что, тебя вирус глупости сразил? Это машина. Не просто машина. Запомни, как она выглядит. Запомнил? Смотри, — он показал мне непонятно откуда взявшийся журнал для записей. — Я хочу, чтобы ты берег это. Долго берег. Можешь не читать, ты все равно не поймешь. Но главное никому не отдавай. Хорошо? Это… очень важно для меня. Он силой впихнул мне этот журнал, продолжая что-то тараторить с космической скоростью. Я, если честно, и не понял ничего, но раз Маттиас сказал, что это нечто важное для него, то я обязан это сберечь. Вернулся я домой под утро совершенно вымотанным. И, спрятав книгу под двойным дном ящика стола, тут же завалился спать. Точнее, я очень старался уснуть. Но события прошедшей ночи не выходили у меня из головы. Странный шкаф и не менее странный Маттиас заставляли мое воображение представлять различные истории, очень и очень абсурдные. Конечно, это не первый раз, когда Маттиас мешает мне заснуть, но вот шкаф — точно что-то новенькое!