Особенности работы со временем

— Тиас! — резко открывая двери одну за другой и мельком оглядывая каждую комнату. Он в очередной раз тяжело вздохнул, так и не найдя своего возлюбленного. Куда же он мог уйти? Тем более сейчас, поздно вечером, да еще и зная о надвигающейся грозе? Спустя час, наконец, послышался стук в дверь, и Этан, не долго думая, соскочил с дивана и в мгновение ока распахнул дверь. На крыльце, весь промокший до нитки, стоял Маттиас. Его обычная худоба и появившаяся от холода бледность, безумная улыбка — Этан видел его таким впервые и не на шутку начал переживать за его духовное и физическое состояние. — Заходи в дом, — пытаясь сохранять спокойствие и невозмутимость, кротко бросил Этан, отходя чуть в сторону. Маттиас, слегка качнувшись в сторону, но тут же выровняв равновесие, медленно зашел в дом. Остановившись рядом с Этаном он, не спуская с лица довольной улыбки, проговорил: — Du bist die Liebe meines Lebens. — Их кого? — Учи немецкий, дурак, — все так же покачиваясь, он медленно прошелся в гостиную и плюхнулся на диван и закрыл глаза, ожидая, что кое-кто выплеснет ему в лицо стакан холодной воды. Но этого не последовало. Тогда он открыл один глаз и понял, что находится в комнате один. Тогда он крепко сжал глаза и решил посчитать от одного до пяти. Один. Два. — Повтори, что ты там сказал? — Сработало! — резко выпрямившись, Тиас тут же пожалел об этом: в глазах почернело, а голову пронзила острая боль, и он решил, что лучше будет остаться в лежачем положении. — Du bist, — закрыв глаза и сложив руки вместе, проворковал Маттиас. — Это… — послышался шелест листов словаря. — Это значит «ты». Хорошо, а дальше что было? — die Liebe. — Это любовь, я знаю. — meines Lebens… — Моей жизни… — медленно закрыв книгу и отложив ее на кофейный столик, Этан, не скрывая улыбки, нежно прошептал. — Я тоже люблю тебя, Тиас. Ночь была темной. Тусклый лунный свет, который обычно служил в это время спасением для заблудшего путника, предательски скрылся за могучей стеной грозовых туч. Периодически возникающие вспышки молнии, а следом — адские раскаты грома заставляли даже самого отчаянного храбреца прятаться под крышей возле уютного камина. В камине догорало последнее полено, и в комнате становилось с каждой минутой все темнее. Этан вот уже на протяжении часа бросал нервные взгляды на Маттиаса, который все это время неподвижно сидел, глядя на огонь и закусив нижнюю губу. Этан догадывался, что в этот раз взбрело на ум этому неугомонному мальчишке. Он чувствовал тот невесомый аромат желания, который исходил от каждой частички его тела. — Тиас, — тихо выдохнул Этан, но тут же был заткнут жарким требовательным поцелуем. — Тиас! — резко дернулся в сторону, почувствовав прикосновение чужих рук к своему члену. — Я так хочу тебя, — он вновь прильнул к его губам, и Этан наконец сдался. Крепко прижимая к себе, он запустил руки под атласную рубаху Тиаса, касаясь его холодной кожи горячими пальцами. — Тиас, — едва сдерживаясь и стараясь быть максимально нежным, Этан довольно сильно кусал плечи и шею любимого. Но каждый хриплый стон, который вырывался из уст Маттиаса, молниеносно сносил ему голову, передавая всю власть над телом дикой страсти. — Тиас… — проваливаясь в сон, проговорил он, все еще крепко сжимая его хрупкую ладонь в своей. Маттиас вот уже несколько дней не покидал свою комнату. Он не крушил все вокруг, и даже не плакал — у него на все это не осталось сил. Он лишь сидел, глядя стеклянными глазами в расплывчатую точку на стене. А каждый раз, когда очередное воспоминание закрадывалось в голову, он беззвучно падал на пол, царапая деревянный пол ногтями, и открывал рот в беззвучном крике. У него не было сил ни на крик, ни на буйство, ни на слезу. Его поглотила боль. Такая острая, заставляющая все внутренности сжиматься, и от которой нельзя было никуда деться. Он вновь посмотрел на свой растворитель материи. Теперь эта идея не казалась ему такой ужасной. В конце концов, кто будет теперь по нему скучать? Собрав в небольшую сумку дорогие ему вещи, точнее, он считал, что они были слишком дороги, чтобы доставаться кому-то помимо него, он в последний раз бегло оглядел комнату и сделал решительный шаг вперед. Зайдя внутрь этой странной конструкции, он поднес руку к выключателю и, еще раз тихо попрощавшись с Этаном Мерфи, дернул тумблер. Ливень застал его врасплох. «Как же так? — думал Маттиас. — Почему именно тогда, когда я не взял с собой зонт? А у меня он вообще есть? А они уже существуют?» Маттиас Ветцель не имел ни малейшего понятия, где оказался после того, как попытался покончить со своей жизнью путем расщепления себя на атомы. Но не зря он считал себя самым везучим человеком на Земле, иначе как объяснить, что одни и те же атомы решили собраться второй раз неизвестно где, образовав Маттиаса Ветцеля целым и невредимым вдали от дома. Но он смирился, в конце концов, прошло уже несколько лет. Сейчас его волновал только внезапно начавшийся дождь и скользкие грязевые дороги. И как бы ни был ловок и проворен Маттиас, злобная грязь все-таки смогла одержать над ним верх. Повернув голову в сторону, он заметил рядом с собой рыжего мальчишку, который неотрывно смотрел в серое небо. — Постигаешь тайны вселенной? — бодро выпалил Маттиас первое, что пришло ему на ум.