***
Вокруг царила какофония. Шум плавно переходил в крики, а крики в шум. Казалось, будто я под водой. И из этой воды поднимались паника и страх. Выжил. Мне придется продолжать жить после случившегося? Нет, невозможно, нельзя выжить после такого. Это ведь просто звуковые галлюцинации. Я уверен… Сколько времени прошло? Глупые вопросы лезут в голову. Что со мной? Наверное, валяюсь поломанной куклой, которая потеряла чувство времени и дожидается своего конца. Как же хочется спать. Я устал. Нужно ли сказать что-то? А, что я…***
— Просыпайся, Келиан! — громкие слова резали слух. Снова кошмар, снова раздражение от него. Как же хочется оглохнуть. Глаза еле открылись, и мне предстал мир размытых объектов, ничего не разобрать. Попытался подняться, но руки словно окаменели, дрожали от холода и не могли меня поддержать. — Да, — я протер глаза и, наконец, узнал говорившего, — мисс Адели. — Переодевайся и иди в столовую, — привычным строгим тоном сказала она, затем повернулась и направилась к двери. Стараясь забыть кошмар, помотал головой из стороны в сторону. Вскоре туман исчез. Хотелось осмотреться, но я быстро взял себя в руки. Почему она решила разбудить меня? Подобного еще никогда не происходило. Из окна пробился солнечный зайчик, играя в догонялки с тенями, он прыгнул мне на лицо, и я почувствовал раздражение от света. Ещё совсем утро, к чему такое ранее пробуждение? Наверное, сегодня будет что-то очень важное. Лишь когда сон окончательно отошел на задний план, мое тело, действуя на автомате, поднялось с кровати, потянулось за одеждой и натянуло её на себя. Завел руки за голову и огорчился, не найдя чего-то. Хотелось бы узнать откуда эта привычка… и непонятное разъедающее чувство внутри. Повернувшись к окну, сразу же укрылся от лучей. Бесящие зайчики бегали по всем углам комнаты. Один пробежал мимо меня, прыгнул на другого, и они вместе упали на пол. Хрустнув пальцами, сложил их в замысловатую фигуру. Просто сплетение, но когда подставляешь его под свет, то появляется пасть волка. И сейчас она выглядела устрашающе огромной. Зайчики словно испугались, и выбежали из комнаты в окно. Хах, да, так определенно лучше. Повседневная игра закончилась, и снова появилась пустота. На этот раз мне не удалось сдержаться, и я осмотрелся. Увиденное не вызывало во мне ничего. Маятниковые часы тихо постукивали, качаясь из стороны в сторону. По правую руку от окна стоит огромный шкаф. И если раньше я боялся, что ночью оттуда кто-то вылезет и утащит меня с собой, то теперь, глядя на него, мне даже посмеяться над своими мыслями не удается. Всё такое чуждое. Комната должна выглядеть иначе, не знаю как, но по-другому. Медленно повернулся к окну и увидел кровать, а на ней комок одеяла. Да, тут есть брат, а значит — я на своем месте. Осмотрев себя и не обнаружив ничего лишнего, уже собирался идти, но передумал. Да, он, наверное, проигнорирует. Да, бессмысленно, но это ведь традиция. С предвкушением я стоял возле кровати. Медленно вдохнув и выдохнув, толкнул брата. Ещё раз, ещё и ещё. Он сонно промычал. — Кели, прекрати-и уже! — ой, кажется, увлекся. — Что ты творишь? — резко отмахнулся. — Адели завтракать зовет, пойдем? — Я сейчас не голоден. Иди сам, — он засунул голову под подушку и больше не шевелился. — Лир, ты хочешь, чтобы Адели тебя отругала? — пытаясь отобрать одеяло, чуть не упал. — Ааа, — это нечто наконец начало возвращаться из мира грез, — Кели, иди уже, — брат вылез из-под подушки и посмотрел на меня каким-то мутным взглядом. — Ты, — ткнул пальцем, — такой сон портишь, — взяв подушку, бросил её в стену позади. — Все! Отстань, — спрятавшись в одеяло, как в кокон, он больше не подавал признаков жизни. — Ладно, — хотел уже уходить, но именно сейчас решился задать давно мучивший вопрос. — Лир, как думаешь, почему тебя все игнорируют? — он не ответил. Ещё какое-то время мы молчали, эта тишина давила, и я не выдержал, сбежал. Какое-то непонятное чувство вызвало тревогу, когда дверь почти закрылась. «Не закрывай! Постой! Если закроешь сейчас, больше его не увидишь!» — кричали мысли. Комната ничем сильно не выделялась. Такая же аккуратная обстановка и чистота вокруг, все тот же брат, который больше напоминает куколку, но… это чувство пропало также быстро, как и появилось. Сегодня точно ненормальный день.***
В середине просторного помещения за прямоугольным черным столом находятся все, кроме меня и брата. Адели была во главе. Дядя Велиал сидел слева от неё, а рядом его супруга, Селин. — Доброе утро, — слова сами вырвались, когда подошел к столу и сел за положенное мне место, на дальний стул от Адели. — Доброе утро, Келиан, — сказала тетушка, дядя лишь кивнул на мое приветствие. — Доброе, — Селин. — Как спалось, Кели? Отлично? — опять… опять в её обычном вопросе слышалось столько ехидства и сарказма. «Ненавижу», — пронеслось где-то на периферии сознания. — Как и всегда. А как ваше утро? — лучше сразу перевести неприятную тему. — Понятно. Кошмары, да? — кивнув, отвернулся. — Да, жаль. Как себя чувствуешь? Что до твоего вопроса, то у меня всё отлично, — Селин продолжала делать вид, будто ей на самом деле интересно. «Зачем ты спрашиваешь?» — это все так раздражает. — Не волнуйтесь, все в порядке. Она ещё что-то сказала, но, когда поняла, что её не слушают, повернулась к Велиалу и надоедала уже ему. — Давайте начнем завтрак, — наконец-то прервала её Адели. «Тоже мне глава рода, лучше бы ты…», — силком подавил отвратную мысль. Наверное, единственный из присутствующих, кто действительно рад меня видеть, это Велиал. Он улыбнулся и посмотрел на супругу. В голове так и всплывала его недавняя фраза: «Извини её, она не со зла». Почему-то его улыбка сразу вызвала противные ощущения, но вскоре все вернулось в норму. — Приятного аппетита. — И тебе, Кел, — ответил мягкий мужской голос. Сзади прозвучал хлопок, а после ко мне подлетела тарелка с сегодняшним блюдом. Правда, оно ничем не отличалось от вчерашнего. Откусив кусок от нарезанного хлеба с медом, уже привычно осматривал столовые приборы. Серебряная вилка с выпуклой розой на основании. Безвкусную кашу приходилось обильно заливать мёдом, так появлялось маленькое, но желание съесть её. А все делалось для того, чтобы увидеть рисунок синей розы на дне тарелки. Как странно, раньше эти символы не привлекали внимания, а… раньше они вообще тут были? От внезапного вопроса в голове загудело, в висках постукивало, а вокруг все пошло рябью. Нужно отвлечься, чтобы боль прошла. И единственный проверенный вариант прямо передо мной. Нужно просто описывать то, что ты видишь. Адели, глава рода, которая должна вести себя сдержанно даже с родственниками, и мне понятно это, но, когда ты смотришь в её сторону и видишь эту вежливую улыбку, строгий, пронзающий насквозь взгляд… в дрожь бросает. И сами глаза. Не знаю, возможно, я себя накручиваю. Но там я, точнее, мое отражение. Беспомощность окутывает, когда вижу в её глазах нити, которые привязаны к моим рукам и шее… Хах, глупость-то какая. Селин, дочь Адели, возможно, из-за этого она кажется надменной. Не знаю, в шутку ли она игралась со мной, но, когда мы в одной комнате, ощущение стены не пропадает. Как будто я чужой. Но, наверное, это просто воображение разыгралось. Когда мы так сидим за столом, вежливо улыбаемся и говорим об повседневных незначительных делах, отчетливо ощущается горький привкус. Адели, пусть и строга, но пытается заменить родителей. Какая же это глупость, я ведь знаю, что их нет. Только имя отца, которое случайно всплыло в одном из таких обычных разговоров, Ирис. И слово инфирим, которое Селин очень красочно выделила, когда речь зашла о матери. Вот всё, что от них осталось. А от второго так плохо, я даже не знаю, почему она так мерзко его произнесла. Улыбающийся Велиал успокаивал своим обычным и расслабленным видом. Пожалуй, он единственный, кого можно назвать другом. И от этого страшно. Адели говорила, что друзья любят предавать, надеюсь, Велиалу это не нравится. Помотав головой, запил ужасные мысли виноградным соком. И так изо дня в день. Надоело. Скорее бы вернуться обратно в свою комнату к брату. У взрослых в тарелках лежало ещё недоеденное жареное мясо. Хотелось бы попробовать, но нельзя. Слишком слаб для подобной пищи, так мне говорят. Да и ладно, каша с мёдом и виноградный сок тоже неплохи. — Всем спасибо. Можете быть свободны. После произнесенных слов сразу же захотелось убежать, но мне не дали этого сделать. — Келиан, — Адели выразительно посмотрела на дочь и её мужа, чтобы они поскорее вышли, — останься. Я хочу с тобой поговорить. «Не хочу». — Конечно, — сам не знаю почему, но… улыбнулся. Хочу я того или нет, но последовал за тетушкой и из-за настойчивых мыслей даже не заметил, как отстал. Недовольно посмотрев, Адели махнула рукой. Только когда мы приблизились к одной из комнат, я догадался, чья она. Это её личный кабинет. Никогда там не был, даже любопытно, как он выглядит. От резкого щелчка немного отшатнулся, но потом Адели отошла от проема и мне предстала картина комфорта. Все такое необычное, четкий набор тонов и запахов. Это слишком для меня. Слева находился книжный шкаф. Там места почти не оставалось, одни книги стояли ровно так, как и нужно, а другие были где попало. Либо создавали второй ряд на полке, либо пытались вместиться в маленькие виднеющиеся проемы. На некоторых корешках странные слова: «Ратионэм», «Порог сокрытия». Много чего незнакомо и непонятно, но это напоминало начало какой-то истории. Всегда герои узнавали что-то новое перед своим долгим и удивительным путешествием. На других же были инициалы, но большинство из книг не содержали надписей и от этого казались ещё таинственней. В углах на полу стояли цветы. Резные белые подставки украшал затейливый орнамент. Каждое растение было уникальным и совершенно не похожим на другие. Яркие, насыщенно-синие колокольчики соседствовали с хрупкой, почти прозрачной орхидеей. На крупных листьях плюща, обвивающего шкаф, мелькали розовые звездочки. Как ни странно, цветы смотрелись гармонично. Их запах, смешиваясь, дополнял удивительный образ и вызывал спокойствие и умиротворение. Хотелось смотреть на цветы, вдыхать волшебный аромат и ни о чем не думать. Напротив двери находилось панорамное окно, закрытое плотными шторами. Лучи утреннего солнца безуспешно пытались пробиться сквозь них, окрашивая кабинет бордовым цветом. Перед окном стояло кресло, на котором сидела хозяйка кабинета. В центре комнаты был невысокий диванчик. А между ними почти пустой стол. Лишь некоторые приспособления в виде ручки и листов придавали ему рабочий вид. В комнате также находились часы, что висели сзади, и их было действительно много. Настолько, что я не мог найти свободное место на стене. Из угла доносился чудесный звук: виолончель и рояль, крышка которого была открыта, а клавиши периодически вдавливались сами по себе. Виолончель стояла рядом с ним, и невидимый человек играл мелодию. Это звучало так красиво и успокаивающе, что хотелось научиться играть на этих инструментах. — Садись, — Адели кивнула на диванчик. Когда сел на него, то чуть не утонул в мягких подушках. От таких ощущений спать хочется. «Слишком расслабляет», — ладони сжались в кулаки, а тело охватило напряжение, но вскоре я снова безвольно купался в приятных ощущениях. — Сейчас будет важный не только для тебя, но и для нашей семьи в целом разговор. Так что будь предельно серьезен и думай перед тем, как отвечать, — я рефлекторно сжался, но комфорт быстро успокоил. Кивнув, выпрямился и сложил руки на колени. Действительно, сейчас лучше говорить меньше и по делу. — Молодец, — она улыбнулась и продолжила, — начнем издалека. Ты ведь знаешь, что мы очень редки. И ты должен понимать, что нашим партнером может быть не только представитель нашего вида. Странно, ты ведь никогда не говорила мне подобное. К чему все это? — Нет, тетушка. — Теперь будешь знать, — она ещё раз улыбнулась на мое обращение и продолжила. — Так как для нас пол не имеет особого значения, то и пол партнера не важен, — почему-то дурно стало. Казалось, у меня повысилась температура, а сердце колотилось так быстро, что все могли услышать его стук. — С завтрашнего дня ты будешь изучать этикет, — видя моё молчание, она продолжила. — Мы вместе выберем для тебя дополнительные предметы, понятно? — Да, тетушка, — весь диалог такой естественный, но при чем тут пол и раса? — Но зачем вы говорили все это? Что вы имели в виду? — пытался не обращать внимания на надоедливые мысли, но получалось плохо. — Ещё неизвестно точно, кто твой партнер. Возможно, будет мужчина, возможно — женщина, — отмахнулась она. «Точно»? Уже есть кандидаты? Откуда такая уверенность, что это мужчина? — Но, тетушка, разве вы сами не говорили, что партнер не обязательно должен быть из нашего вида? Так почему бы не выбрать партнера-женщину? — я опустил руки на диван и сжал его. — Да, говорила, но чем магически сильнее партнер, тем лучше. — Тогда в чем разница между… — Кели, разница есть, — перебила она. — И тебе не стоит об этом много думать, — закончила, глубоко вздохнув. «Почему?» — Просто делай то, что тебе говорят. «Просто делай то, что тебе говорят», — насмешливо повторило сознание. Ощущаю себя игрушкой, которой все пользуются. Какое же мерзкое чувство. Отвратительно. И от всех этих мыслей только хуже. — Тетушка, я не согласен! — попытался повысить голос, но не смог, и тот прозвучал как шепот. — Почему я должен… — Молчать! — из-за крика я заглянул в глаза. Снова эта кукла, которая попросту не может перечить ей. Слова больше не лезли, сил не хватало. Пытался оправдаться, а губы двигались в немом молчании. Наконец я понял, почему мне страшно. Не глаз стоит бояться, а её… — Ты не имеешь права перечить мне! — с криком она встала со стула. — Ты хоть знаешь, чего ты нам стоил? Ты сделаешь все, что от тебя потребуется, — Адели устало протерла глаза рукой и села обратно. Меня всего трясло. Бред. Эта ситуация абсурдна. Адели никогда не повышала на меня голос. И почему она даже не спрашивает моё мнение? Почему я должен делать все, что мне скажут? Что за глупость. Приятный запах трав успокоил, давая больше времени на размышления. Как по щелчку, тело теперь слушалось так же хорошо, как и всегда. С чего это я решил, что будет обязательно мужчина? Может она просто рассказала, потому что я должен знать. Это ведь не значит, что все надуманное мной правда. — Простите, мисс Адели, могу я пойти к себе? — тихо спросил, не поднимая глаз с пола. — Да, можешь. Не забудь, завтра мы с тобой будем определять, как ты будешь учиться, — после этих слов я встал с дивана и направился к себе. На трясущихся ногах я зашел в комнату и увидел Лира, который, опираясь на подоконник, стоял возле окна и смотрел во двор. Не нужно доставлять ему лишних проблем. Поэтому, тихо подойдя к своей кровати, завалился на неё и зарылся лицом в подушку. — Что случилось, Кели? — прозвучал отстраненный вопрос. Похоже, у меня не вышло. Хочется ответить, но подходящих слов совсем нет. Лишь когда теплая рука начала расчесывать мои длинные волосы, напряжение ушло. — Брат, — приподняв голову с подушки и убрав руку, я посмотрел ему в глаза, — они сказали, что я должен обручиться с… — ощущая ком в горле, я не смог продолжить. — Тише. Лучше успокойся и подумай. Успокойся? Он шутит? Издевается? Да такое даже представить сложно! — Брат, меня заставляют делать нечто отвратительное. Как я могу успокоиться? Захотелось повысить голос, но какой смысл? Он ведь ни в чем не виноват. — Просто попробуй. Дыши глубже, — решив послушаться, сделал сказанное, и это понемногу помогало. — Ты ведь и так понимаешь, что это должно было случиться. — Знаю, но… — Так успокойся и начни думать! Невольно вздрогнул от его почти-что крика. Раньше он никогда не разговаривал со мной таким тоном. — Выход есть в любой ситуации. Даже в этой. Так что мешает тебе подумать над ним? Ничего. Ты и раньше выкручивался из подобного. Так что и сейчас справишься, — слова на самом деле мотивировали, но не до такой степени, чтобы поверить в них сразу. К тому же, пусть брат и никогда не врал мне, но действительно ли выход есть всегда? — Ты прав, — было сложно говорить, поэтому я опять сделал глубокий вдох и на выдохе продолжил. — Я смогу найти выход. Нужно просто не затягивать с поисками. — Так-то лучше. Ладно, не волнуйся так сильно. Что до меня, то я не скоро! — крикнув, он выбежал из комнаты. Блин, опять забыл спросить, куда он уходит, но да ладно. Потом спрошу. Пусть в его словах и был смысл, но правда-то тоже? Что я могу сделать? Они взрослые, а я ребенок. У меня нет и шанса. Но все не так и плохо. Я ведь даже не знаю, какая будет моя партнерша… Какая партнерша? Что за бред?! Адели дала понять, что это мужчина. В другом случае не имело смысла начинать разговор с подобного. Что вообще на меня нашло? Почему я так спокойно все принял?! Из прокушенной губы потекла кровь… с каких пор металлический вкус так знаком… Послышался треск. Что произошло в том кабинете? Почему я даже сопротивляться не стал? Сказал, что не хочу, а потом согласился?! До ушей донесся звук разбивающегося стекла. Убрав руку с лица и приподнявшись, у меня никак не получалось услышать надоедающий стук часов. Сейчас возле них валялась кучка разбитого стекла. Мир закружился, а на мою ладонь неожиданно что-то упало. Эта теплая и липкая жидкость — кровь. Вытянув платок из кармана, приложил его к носу. Что сейчас произошло? Почему стекло на часах лопнуло? Кто-то их разбил? Осмотрелся, но никого в комнате найти не удалось. — Какая вообще разница. Это не имеет значения, — как же хочется отдохнуть. Из окна донеслось щебетание птиц. Вспоминались дни, когда Адели водила меня за руку по своей коллекции. Это было так давно, что почти забылось, какие там были звери. Сколько же лет прошло? Помню там была пустая площадка. Хах, тогда Адели говорила, что это особенное место для особенного экземпляра. Нос больше не кровоточил, поэтому я и отбросил платок. Серые ковры приглушали шаг. Монотонно-синие стены уже не завораживали, лишь заставляли убежать от них подальше. Как можно дальше, и ещё дальше, за горизонт, чтобы не видеть эту обстановку. Вот они остались позади. Я привычно прошел двор, медленным шагом ступил за порог удивительного места, так мне казалось в детстве. Мимо меня проскакивали силуэты животных странных форм и размеров. Наверное, единственное, что объединяло их, это то, что все они за стеклами. Змеи удивительных окрасов, почти неподвижные опасные ящерицы, хвастающиеся своими зубами рыбы, страшные насекомые. Все здесь есть, но найти хоть какой-то отклик в своей памяти не выходило. Все похоже на очередной кошмар, поэтому я просто шел вперед, к его концу. Звери не удивляли. Одни однотонной, даже скорее обычной раскраски, другие — совсем уж радужные. И что Адели в них нашла? Вскоре я забрел к птицам, но и около них не остановился. За стеклами пели мелодии и кричали, но все звучало так тихо, что никак не мешало. Примерно десять минут прошло, пока я не наткнулся на открытую местность. Площадка метров тридцати в диаметре. На ней были и трава, и кусты, и деревья. Но то, что больше всего бросалось в глаза, это отсутствие решетки или стекла. Она была открыта. Это отдаленно напоминало то место. Зверька, который должен здесь находиться, нигде не видно. Но осмотрев местность с разных сторон, нашел птицу. Алая, размером с лебедя, она прикрывалась золотым и очень длинным хвостом, переливающимся огненными всполохами. Под ними неподвижные огромные и, вероятно, острые когти, напоминающие драгоценный янтарь. Заостренный на конце клюв такого же медового цвета. Её крыло задергалось, а затем она взмахнула им, разгоняя горсть пепла, в которой лежала. Глаза не удавалось отвести, но, видимо, я был слишком настойчив, птица проснулась и перебралась в другое, более спокойное место. Огромные, размером с мою ладонь, яйца, на которых она сидела, постоянно покрыты каким-то паром, из-за чего непонятно сколько их. В голове всё продолжали всплывать фразы: «Наскучит жить», «Зачем искать смысл в короткой жизни?» и много других. Откуда же они? Любопытно, что в этой птице особенного? Она так красива, что сам собой всплывает вопрос: «А может быть и человек так красив, а если — нет, то может стать?» «Все ведь возможно…»