Отражение

Утром они снова бродили по парку, выгуливая Кайла. Тот радостно носился вокруг них и за мячиком, когда к Себастьяну подошли две девушки и, мило улыбаясь, сказали, что узнали его и хотят сфотографироваться. Барнсу затея не нравилась, но Себастьян согласился, а гнать девушек объективного повода, кроме того, что они самому Барнсу не пришлись по душе, не было. Девушки встали рядом с Себастьяном, и та, что была справа, взяла в руки телефон, а вторая как-то уж очень близко прижималась к Себастьяну, что Барнса нервировало. Ему вообще казалось, что с этой девушкой что-то не так, но что, он понять не мог, снова подумав, что его обуревает паранойя. Барнс стоял сзади, вглядываясь в так не понравившуюся ему девушку, — полную, неуклюжую, в обтягивающих джинсах и полосатой футболке, — словно хотел дыру в ней прожечь. Это и позволило ему вовремя заметить странное движение левой руки девушки, словно она собиралась достать что-то из сумки, которую держала перед собой. Что нашло на Барнса, он бы не смог объяснить ни до, ни после того, как все случилось. Ему просто не понравилось ее движение, оно было странным, неправильным, несвоевременным, потому что, фотографируясь, люди обычно замирают, а она… Повинуясь инстинктам, Барнс невероятно быстрым движением схватил Себастьяна за шиворот, дергая его назад и в сторону, одновременно хватая левой рукой девушку за локоть, и резко дернул. Раздался оглушительный грохот выстрела, и Барнса словно не стало, его смело волной неконтролируемой ярости, потому что выпущенная только что пуля предназначалась Себастьяну. Пара мгновений звенящий тишины — и вокруг закричали люди, в том числе и девушка, которой Барнс, отбирая пистолет, сломал руку. Но он собирался сломать ей еще и шею. Себастьян не понял, что произошло. Он вскрикнул, сначала от неожиданности, когда Баки отбросил его себе за спину, а потом от боли, потому что приземлился он жестко. Прогремел выстрел, оглушительно лаял Кайл. Себастьян вскочил и бросился к Баки, повис на нем, потому что в движениях Баки не осталось Баки. — Стой! — крикнул ему в ухо Себастьян, повисая на плечах. — Не надо! На мгновение Себастьян испугался, что Баки сейчас стряхнет его с плеч, как медведь собачонку. То, что сейчас было Барнсом, отвлеклось на звук знакомого голоса, который приказывал остановиться, и тяжелая мутная пелена ярости начала отступать, давая сознанию вернуться в тело. Себастьян успел остановить Барнса на середине движения, когда он почти свернул девчонке шею. Барнс разжал захват, выпуская насмерть перепуганную девушку из смертоносной хватки. Но даже придя в себя, он все равно хотел ее убить, потому что она пыталась отнять у него самое дорогое, что сейчас было в его жизни. Вторая девушка, та, что обнимала Себастьяна справа и снимала, сидела на земле, с ненавистью глядя на Себастьяна и нервно шарила руками по земле, пытаясь нащупать свой телефон. — Сука! — выкрикнула она. — Зимняя сука! Ты убил Марию и Говарда! — Что?.. — выдавил Себастьян. Его трясло. Он дрожащими руками нащупал свой телефон, огляделся, заметил пистолет и, кое-как попадая в нужные цифры, набрал 911. — Полиция? На меня напали с пистолетом в Проспект Парке. Барнсу хотелось обнять Себастьяна, закрыть, защитить от этого мира и увести домой, но он сначала схватил вторую девицу, которую швырнул на землю рядом с первой. До него не сразу дошло, что там сказала, но когда он понял, то просто поразился. — Все хорошо, — тихо сказал Барнс, обнимая Себастьяна, и ему было сейчас глубоко плевать на всех окружающих, и что они там себе думают. Девушка, в сумочке которой был пистолет, лежала на вымощенной камнем дорожке с неестественно вывернутой левой рукой и глухо стонала. Вторая, худая брюнетка с прямыми волосами, то и дело одергивала свою короткую клетчатую юбку, пытаясь закрыть подолом дыры на сетчатых колготках, и без конца бормотала про то, что Марию и Говарда убил Зимний Солдат, и его тоже надо убить. Она поглядывала на отлетевший в сторону пистолет, но потянуться за ним не решалась. Вокруг собирались зеваки, многие снимали происходящее на телефоны. Себастьяна колотила крупная дрожь. Он только сейчас сообразил, что на шеях обеих подошедших к нему девушек были кулоны, изображающие арк-реактор Старка. Они как минимум не были фанатами Баки Барнса. Они… они собирались убить его! Себастьян чуть не сел на землю — колени подкосились. Его поддержал Баки. Он не мог сообразить, долго ли ехала полиция. Пришел в себя только тогда, когда к нему обратилась высокая женщина в форме патрульного и начала задавать вопросы. Барнс понимал, что Себастьян в шоке, и сделать с этим ничего не мог, он просто не выпускал его из объятий, поглаживая по спине. Приехавшую полицию Барнс решил полностью взять на себя, хотя со стражами порядка последний раз общался очень-очень давно. — Мне придется тебя отпустить, — шепнул Барнс, когда появились копы. Он выпустил Себастьяна из объятий, и принялся отвечать на вопросы полицейских, ненавязчиво давая понять, что Себастьяну он задавать вопросы не даст, пока тот в таком состоянии. Тем не менее, Себастьяна все равно опросили. Он отвечал на вопросы: имя, фамилия, род деятельности. Нет, он не знает этих девушек. Нет, он не встречал их раньше. Они попросили сделать с ним селфи, он согласился. Да, с ним часто просят сделать селфи. Фотографировала вон та девушка. Это Джеймс Барнс, его телохранитель. Нет, он не знал, что у этой девушки с собой пистолет. Да, ему угрожали. Нет, он не принял это всерьез. Нет, это были бумажные письма. Да, он поищет. Себастьян спросил, можно ли ему забрать собаку и вернуться домой. Патрульная долго думала, потом разрешила, предупредив, что сегодня его еще вызовут в полицейский участок. Пока Баки опрашивали, Себастьян снова достал телефон. Сначала он позвонил Уиллу. — Привет! Слушай, спасибо тебе огромное за Джеймса! Он мне сегодня жизнь спас! — добавив в голос волнения пополам с потрясением, выпалил Себастьян. — Что? Себ, я не понял, погоди! — сонно отозвался Уилл. — Что случилось? — Меня пытались пристрелить сегодня в парке. Джеймс меня спас. Уилл, спасибо! Он офигенный телохранитель! — Что?! Я… я не понимаю! — Когда мы пили в апреле, помнишь? Я пожаловался, что мне угрожают, ты посоветовал мне Джеймса, и сегодня он меня спас! С меня причитается, Уилл. Извини, мне пора, меня полиция допрашивает. Потом Себастьян позвонил своему юристу и попросил совета. Перезвонил адвокату по уголовным делам, которого посоветовал юрист, описал ситуацию. Подумал и нанял ее для защиты Баки. Конечно, вряд ли нападавшая подаст встречный иск, но лучше подстраховаться. Пока Баки, поймав Кайла и взяв его на поводок, вел Себастьяна домой, тот звонил и отменял сегодняшние дела: тренировку, ветеринара, встречу с агентом, всем вкратце рассказывая, что произошло. Все равно же узнают. Себастьян не сомневался, что в толпе любопытных в парке были и репортеры: они слушают полицейские каналы, чтобы успевать везде. И действительно, на выходе из парка к Себастьяну подскочил парень с диктофоном. Второй, с профессиональной камерой, маячил поблизости. — Мистер Стэн, вы можете прокомментировать, что произошло в парке? Почему на вас напали? Кто вам угрожал? — Без комментариев, — как мог внятно произнес Себастьян. Барнс еле сдержался, чтобы не вырубить прыткого журналюгу одним ударом. У него сейчас были обострены все инстинкты, и Барнс от каждого ждал нападения. Сегодня его паранойя спасла Себастьяну жизнь, а Барнс-то считал, что в этом мире все спокойно. Его поражала причина, по которой девушки хотели убить Себастьяна, потому что это было нелепо — пытаться убить кого-то за людей, которых ты не просто не знал, которых для тебя даже не существует. Репортера Барнс просто грубо отодвинул с дороги, и, взяв Себастьяна под руку, повел его домой. Он не знал, что может сейчас сделать для своего любимого человека, чтобы успокоить его, единственное, что он мог, это быть рядом. Дома Себастьян обессиленно упал в кресло и уставился на вибрирующий от входящих звонков мобильник. Он был не в состоянии отвечать. Не сейчас. Мобильник ненадолго замолк, и Себастьян отписал всем звонившим смску с одним и тем же текстом: «Я в порядке. Перезвоню позже». Потом написал маме: «Мама, я в порядке, со мной все хорошо». Подхватил Кайла, усадил его к себе на колени, отпихивая морду — Кайл все норовил его облизать. — Баки… — Себастьян виновато посмотрел на него. — Я понимаю, это глупо, но… Купи мне, пожалуйста, кофе в Старбаксе. Мы не зашли. Барнс вернулся с кофе и сел на пол рядом с Себастьяном, не трогая его. Он не знал, нужен ему сейчас, или нет, и не хотел мешать приводить мысли в порядок. Сам он размышлял о том, много ли таких психов, и где они еще могут встретиться, вдруг его не окажется рядом, или выберут такой способ навредить Себастьяну, который Барнс не сможет вовремя предотвратить. Вдруг таких целые толпы, и они просто еще не активизировались? Внутри Барнса медленно, но верно поднималась паника, что он не сможет защитить Себастьяна от всего, а хуже всего, что он же вернется в свой мир, и Себастьян останется тут один, беззащитный. — Почему ты не взял себе шоколад? — спросил Себастьян. — Спасибо. Когда Баки устроился на полу, Себастьян сполз на пол и прижался к нему. Он маленькими глотками пил латте, в котором сливок было больше, чем кофе, и гладил Баки по живой руке. — Ты меня сегодня спас, — сказал он. — Черт, никогда ж такого не было! Они сумасшедшие, наверное! Еще понятно было бы, если бы напали на тебя… Хотя, конечно, про тебя никто не знает. Я теперь от каждой фанатки шарахаться буду, наверное. У нее был такой здоровенный пистолет! Барнс вздохнул и посадил Себастьяна к себе на колени, прижимая к груди. Провел по спине бионикой, а пальцы живой руки переплел с пальцами Себастьяна. — Я к тебе больше никого и близко не подпущу, — очень серьезно сказал Барнс, собираясь претворить свое высказывание в жизнь. — Тебе еще кто-нибудь как-нибудь угрожал? — Нет, — покачал головой Себастьян. — Ничего серьезного. Я даже не уверен, что то письмо было именно от этих девчонок. Надо будет поискать, в кладовке коробка с фанатскими письмами. Так странно, что их переклинило именно сейчас! Я еще понимаю — после премьеры «Зимнего Солдата». Но теперь?.. Я не понимаю. Это какой-то перекос в мозгу — нападать на актера из-за его роли. — Убивали и за меньшее, — философски заметил Барнс. — Посмотри на ситуацию под другим углом — тебе поверили, ты вызвал эмоциональный отклик. Барнс поцеловал Себастьяна, слизывая вкус кофе и сливок с его губ. — Как ты себя чувствуешь? Может быть, хочешь чего-нибудь? — он снова погладил Себастьяна по спине. — Хочу, чтобы всего этого не было, — признался Себастьян. — Да, это слабость, но… Хреново я себя чувствую. Наверное, позавтракать надо. Сейчас закажу что-нибудь, поем и буду искать то письмо. — Давай я тебе что-нибудь приготовлю? — предложил Барнс. — Я сам не знаю, чего я хочу, — покачал головой Себастьян. — Комок в горле. Но поесть надо. Барнс не представлял, что он мог сейчас сделать для Себастьяна, поэтому сидел, обнимал его и был изрядно растерян. Ему не часто приходилось успокаивать людей, поэтому он слабо себе представлял, как это делать, ведь Себастьян был не расстроенной из-за мелочи девицей. Он сегодня мог лишиться жизни, и Барнс вспомнил войну, первый бой, когда над головой свистели пули, а тебе в этом пиздеце надо было еще и в атаку идти. У него после этого еще неделю руки подрагивали. Себастьян чувствовал себя, казалось, лучше, но не намного. — Может тебе стоит какое-нибудь успокоительное принять? — предложил Барнс. — Скажи, я могу тебе как-то помочь? — Завари ромашку, — попросил Себастьян. — И меда в нее бухни. Терпеть эту дрянь не могу, но она действует. Он ненадолго прижался к Баки и поднялся. — Надеюсь, — сказал Себастьян, — я в этой ситуации вел себя не слишком позорно. — Нормально ты себя вел, — заверил его Барнс поднимаясь и идя на кухню. — Тебя еще хватило меня остановить, чтобы я девчонку не убил… Барнса действительно это поразило, потому что он никак не ожидал, что Себастьян вообще сообразит, что он делает, тем более, что успеет. Щелкнув чайником, Барнс полез в шкафчик в поисках ромашки и меда. — Да я как-то сообразил, что тебя в модус Зимнего Солдата перещелкнуло, — признался Себастьян, вываливая консервы Кайлу в миску. У него слегка подрагивали руки. — Так-то мы, наверное, легко отделаемся, а вот если бы ты ее убил… — он покачал головой, подошел к Баки и обнял его со спины. — Ни с кем больше селфиться на улицах не буду. Это какой-то кошмар. Барнс заварил чай, положил в него мед и с чашкой в руках развернулся к Себастьяну. — А вот я бы не рискнул так на Солдата прыгать, — признался Барнс. — Спасибо, что не дал ее убить. — Не ты ли отбил куратора Карпова от пяти других модификантов? — спросил Себастьян. Он взял у Баки чашку, отпил глоток и сморщился. — Если бы ты ее убил, тебя бы арестовали точно. А это такая морока… — он покачал головой. — Я не хотел, чтобы ты подставился. — Я люблю тебя, — ответил Барнс, поцеловав Себастьяна в висок. То, что Себастьян, зная, на что способен Солдат, все равно решился его остановить, говорило о многом, но Барнс хотел думать, что это из-за шока, надеясь, что Себастьян все-таки не суицидник. Фанатские письма они разделили на две части и просматривали вдвоем. — Ничего не помню, — жаловался Себастьян. — Ни какого цвета конверт, ни от кого… придется все просматривать. От многих писем пахло духами, на конвертах были цветочки, красные звезды, отпечатки губ в помаде. Из конвертов сыпались сухие цветы и отдельные лепестки. — О, вот, — Себастьян протянул Баки листок, держа в руках конверт. — Начало-то какое! «Зимний Солдат, ты чудовище!» — Занятно, — Барнс взял письмо и пробежал глазами, пытаясь понять, что хотели донести до Себастьяна. — Меня поражает, что кто-то уверен, будто я сам решил, а не убить ли мне Говарда с его женой, — заметил Барнс. Он никак не мог понять, что и как поворачивается в головах людей, что им приходят подобные умозаключения. Но больше всего его поражало, что они видели в Себастьяне Солдата, хотя он им ни разу не являлся. — Меня тоже, — кивнул Себастьян, убирая письмо в конверт. — Но логика фанатов непостижима нормальному человеку. Я встречал людей, которые были полностью убеждены, что у нас с Крисом что-то есть, потому что Стив и Баки — любовники, это же очевидно. — Но мы со Стивом не любовники, — нахмурился Барнс. — Я же говорю — логика фанатов непостижима. Зазвонил телефон. Себастьян ответил. — Стэн слушает. Да, лейтенант Манчетти. Да, буду. Мы оба будем. Я возьму с собой адвоката для Барнса. Да. Спасибо. Он тут же перезвонил. — Мисс Джонсон? Добрый день, это Стэн. Да. Да, спасибо. Нет, не меня, моего телохранителя. Джеймс Барнс. Нет, не предъявляли. Да. В час в восьмом участке на шестой авеню. Спасибо. Себастьян повернулся к Баки. — Нас ждут в участке в час. С тобой будет адвокат, мисс Джонсон. Она встретится с нами перед участком и поговорит с тобой, пока меня будут допрашивать. — Хорошо, — пожал плечами Барнс. — Думаешь, все так серьезно и мне нужен адвокат? Он прокрутил ситуацию в голове заново, вспоминая каждую деталь, и понял, что, если бы не его паранойя, он бы не успел. Вот только у него вообще не было причин решить, что девушка вооружена. Она просто ему не понравилась, и он увидел движение, которого не должно было быть. — Лучше он не нужен, но есть, чем нужен и его нету, — серьезно ответил Себастьян. — Ты той девчонке плечо вывернул, могут предъявить встречный иск. — Я старался, — улыбнулся Барнс, ему было глубоко плевать на встречный иск, он все сделал правильно. Он защитил Себастьяна, а остальное не важно. — Чем хочешь заняться после посещения полиции? — спросил Барнс. — Позвоню всем своим, успокою. Запощу селфи в Инстаграм. Позвоню в клинику, может, нас с Кайлом еще примут сегодня, — пытаясь собрать мысли в кучку, сказал Себастьян. — Не знаю. Мне кажется, важно жить как обычно. — Я боюсь, я к тебе теперь на улице вообще никого близко не подпущу, — сказал Барнс, понимая, что не подпустит, а особо ретивым вообще что-нибудь сломает. — Так что совсем как обычно не получится. — Да я сам шарахаться буду, — признался Себастьян. — Посмотри новости, а? Что-то пишут? У меня смелости не хватит. Барнс взял ноут и принялся смотреть, что творится в интернете. Нашел несколько упоминаний о происшествии в парке, покликал по ссылкам и почитал, что пишут. Были даже фотки, но ничего особенного. Много комментариев с ахами и охами, разного рода пожеланиями. — Ничего страшного не пишут, — сказал, наконец, Барнс. — Или тебя что-то конкретное интересует? — Боюсь, что стоял там и трясся дурак дураком, — признался Себастьян. — Ты к себе слишком строг, — Барнс обнял Себастьяна и поцеловал, а потом улыбнулся, заглядывая в глаза. — Все в порядке, ты прекрасно держался. Себастьян расслабился в его руках. — Спасибо, — сказал он. — Знаешь, ведь самое обидное, что это только начало.