Отражение

— Скучал по мне? — с улыбкой спросил Барнс, встречая Себастьяна в аэропорту. Он, как и планировал, успел вернуться из Лондона раньше, как обычно, без приключений, если не считать приключением сам процесс полета в Лондон и обратно. — Я по тебе очень. — С ума сойти! — восхитился Себастьян. — Ты уже здесь! Признайся, ты втихую угнал квинджет у Старка и мотаешься на нем! — Именно это я и сделал, — с мягкой усмешкой согласился Барнс. — Давай домой, так хочу тебя обнять. И не только… — Я хочу закинуть вещи и поехать покупать елочные игрушки, — сказал Себастьян. — Потом уже все остальное. — Хорошо, поехали покупать елочные игрушки. Мое мнение учитывается? — спросил Барнс, когда они садились в такси. — Обязательно, — кивнул Себастьян. Когда они заехали домой, Барнс не удержался и практически вжал его собой в стену, целуя. — Я понятия не имею, где сейчас покупают елочные игрушки. Да и елки тоже, — признался Барнс, не спеша выпускать Себастьяна из объятий. Себастьян погладил Баки по щеке. — Давай шиковать, — предложил он. — Поехали в «Мэйси». Елки… должны на улицах. Посмотрим, когда будем гулять с Кайлом. Он еще в гостинице? — Да, я чуть-чуть не рассчитал, — повинился Барнс, — так что можем съездить его забрать вместе. Я видел в витринах, сейчас принято наряжать елки простыми шарами, а не разными фигурками, как в мое время. Если честно, только сейчас заметил. До этого совершенно не обращал на это внимания. Переоденешься? — Нет, поеду так. Нарядим елку чем захотим, — пообещал Себастьян. — Шарами, фигурками, хоть щитами Кэпа. — Только не щитами Стива, — засмеялся Барнс. — Хотя… Барнс в очередной раз понял, что так и не придумал подарок для Себастьяна, но решил понаблюдать, что может заинтересовать его в торговом центре. Себастьян слонялся по отделу с елочными игрушками, набирая в корзину все, на что падал взгляд. Он не собирался наряжать елку в соответствии с модными дизайнерскими концепциями. Ему хотелось разноцветного блестящего хаоса, ярких красок, блесток и мишуры. Барнс неотрывно следовал за Себастьяном, замечая, на что он обращает внимание. Рассматривал яркие витрины, во многих из которых стояли наряженные по последней моде елки, яркие красавицы, которые казались ему какими-то безжизненными, слишком выверен был их праздничный наряд. Барнс замечал, как Себастьяна узнают, хотят подойти, но ненавязчиво препятствовал этому, то не особо удачно встав, то уводя его от какой-нибудь витрины. — Все, — Себастьян посмотрел на забитую игрушками корзину. — Думаю, достаточно. — Уверен, что тебе хватит? — спросил Барнс, глядя на гору елочных игрушек, мишуры и пару гирлянд. — Не хватит — докупим еще, — оптимистично заявил Себастьян, вставая в очередь к кассе. — Как скажешь, — не стал спорить Барнс. Да спорить и не хотелось. Он уже представлял, как будет вместе с Себастьяном наряжать елку, чем он не занимался уже почти семьдесят пять лет. — Погоди, я сейчас. Барнс быстро вернулся, неся в руках коробку с яркой красной звездой, и положил ее к остальным украшениям, выбранным Себастьяном. Себастьян расплатился, улыбчивая усталая кассирша уложила покупки в два больших пакета, и Себастьян вышел из универмага в сверкающую огнями, уже украшенную к Рождеству улицу. — Давай пройдемся, — предложил он, — а потом поймаем такси. — Конечно, — согласился Барнс, он бы забрал у Себастьяна пакеты, но должность не позволяла. — Может, заодно елку присмотрим? — До Рождества две недели, — покачал головой Себастьян, надвигая кепку пониже. — Она осыплется, если ее сейчас купить. — Может, купить совсем живую елку? В горшке? — предложил Барнс, предполагая, что и такие должны быть. — Не хочу, — помотал головой Себастьян. — Такие елки маленькие и все равно погибают к весне. А я хочу здоровенную, на половину гостиной. — Как хочешь, — пожал плечами Барнс. — Надеюсь, у нас будет время вместе выбрать елку. — Я никуда не поеду до Рождества, — пообещал Себастьян. — Ты же в курсе графика моих поездок. — График такая хлипкая штука, которая может в любой момент измениться, — философски заметил Барнс. — Нет, нет, — возразил Себастьян. — Я буду с тобой на Рождество, я обещаю, Баки. О, лови такси. Барнс махнул рукой и рядом с ними тут же остановился яркая желтая машина. — Так сразу? — спросил он, когда уже назвал адрес водителю. — Что «сразу»? — не понял Себастьян. — Да не, ничего, — отмахнулся Барнс. — Думал, мы еще пройдемся. — Дождь начался, — объяснил Себастьян. — Не хочу мокнуть. Он глядел в окно, заливаемое дождем, на проплывающие мимо витрины и яркие огни. Ноябрь и декабрь — ранние сумерки, голые безлиственные деревья, мокрые черные ветки — всегда вгоняли Себастьяна в странную осеннюю меланхолию. Хотелось сидеть дома и пить горячий кофе или глинтвейн, читать любимые книги, смотреть французское кино, слушать рок-баллады и смотреть в окно на вереницу пестрых зонтов на улице. Но между Днем Благодарения и Рождеством всегда был пик светских мероприятий, так что отсидеться дома и погрустить в последние годы не получалось. Барнс сжал колено Себастьяна, обращая на себя его внимание. — Эй, — тихо-тихо позвал он, — ты чего? — Просто осень, — так же тихо ответил ему Себастьян. — Как ты думаешь, будет в этом году белое Рождество? — Может быть, — Барнс погладил его по колену, словно пытался успокоить, прогнать тоскливую грусть, навеянную непогодой. — Просто слишком темно, — объяснил Себастьян. — Я не подумал… стоило уехать к теплому морю сейчас. Можно было бы выгадать в январе неделю на Гавайях… но я не хочу без тебя. — Я бы не оставил тебя одного, — уверенно сказал Барнс. — Смотрел бы на тебя с какой-нибудь крыши за пару километров… — Не так я представляю себе совместный отпуск, — нахмурился Себастьян. — Вот выйти под парусом, поплавать с дельфинами… — Я немного в курсе, как управлять парусной лодкой, — признался Барнс и попросил, когда они уже выходили из такси. — Не грусти. Когда ты грустишь, мне кажется, что в чем-то виноват. — Баки, иногда я просто грущу, — улыбнулся Себастьян. — Извини. Давай купим в Старбаксе кофе с сезонным вкусом и пойдем в парк. — Ты забыл про зонтик, — Барнс распахнул перед Себастьяном дверь в квартиру. — Может быть, немного подождем, вдруг кончится? Закрыв дверь, он отобрал у Себастьяна пакеты, отставив их в сторону и притянул его к себе, погладив большими пальцами по скулам. — Если хочешь, посиди дома, чтобы не мокнуть, — предложил Барнс. — Я принесу тебе кофе, а ты можешь разлечься в горячей ванне. Он мягко коснулся губ Себастьяна своими и почти сразу отстранился. — Ненавижу зонты, — поежился Себастьян. — Но, наверное, ты прав. Купи мне имбирный латте. Когда Баки ушел, Себастьян включил подборку рок-баллад, забрался в ванну с хвойной пеной и пожалел, что не купил себе влагозащищенный смартфон. Сейчас бы очень пригодился. Дождь не располагал к долгим и дальним прогулкам, и Барнс поспешил до кофейни, где купил латте Себастьяну и горячий шоколад с шоколадным печеньем себе. Вернувшись домой, он скинул костюм, оставшись в одном белье, и зашел к Себастьяну в ванну. Тот лежал, прикрыв глаза, и Барнсу даже показалось сначала, что он уснул. Барнс опустился на мягкий коврик у ванны, вкладывая в лежащую на бортике руку стакан с латте. — Держи, — сказал он. — Спасибо, Баки, — не открывая глаз, улыбнулся Себастьян и поднес стакан к губам. Нащупал языком отверстие в крышке и отпил глоток. — Хочешь печеньку? — спросил Барнс, отламывая кусочек от вожделенного лакомства, которое тоже прихватил в ванную. — От одного маленького кусочка ничего с тобой не станется. Себастьян высунул язык. Отломив еще кусок печенья, Баки аккуратно положил его на язык Себастьяна. — Держи. Себастьян захрустел печеньем и наконец-то открыл глаза. — Такое шоколадное, — сказал он. — Как там, очень мерзко? — Достаточно мерзко, чтобы у меня не было желания туда тащиться снова, — отозвался Барнс, ломая второе печенье. — Еще хочешь? — Нет, хватит, — сказал Себастьян. — Придумаешь ужин? — Придумаю, но сначала еще посижу с тобой, пока печеньки не доем. Ты же не против? — спросил Барнс, опустив живую руку в воду и поглаживая Себастьяна по внутренней стороне бедра, медленно подбираясь к паху. — Ванна с пеной, музыка, кофе… — протянул Себастьян. — Не хватает свечей, чтобы почувствовать себя главной героиней в романтической мелодраме. — Если я оставлю тебя тут со свечами, ты тут точно уснешь, — Барнс коснулся Себастьяна за яйцами и продолжил поглаживать по внутренней стороне бедра. — Или принести? — Нет, — Себастьян помотал головой. — Это и так достаточно смешно. — Что именно тебя так забавляет? — Барнс продолжал медленно поглаживать Себастьяна, просто потому что ему было приятно его касаться. — Общая атмосфера. Мы словно насмотрелись фильмов для романтически настроенных школьниц, хотя ты-то их точно не смотрел. — Ладно, купайся, — Барнс еще раз провел ладонью по бедру Себастьяна и вынул руку. — А я пойду заказывать ужин. Все равно готовить его не из чего. Совершенно. И подлей себе горячей воды, а то замерзнешь. Барнс плавно поднялся, склонившись, поцеловал Себастьяна и вышел из ванной заказывать ужин. После ужина и секса, когда Себастьян уже задремывал на плече Баки, он вдруг вскинулся и спросил: — Что ты хочешь в подарок на Рождество, Баки? — А ты? — вопросом на вопрос ответил Барнс, потому что не представлял, ни что подарить Себастьяну, ни что он хочет сам. — Я просто хочу быть рядом с тобой. И шоколадку. С орехами. — Я уже заказал для тебя большой шоколадно-ореховый торт, — Себастьян улыбнулся. — А я… Я хочу браслет-цепочку, знаешь, такой, с пластинкой, и чтобы на ней была гравировка — твой автограф. Но тебе я тоже что-нибудь подарю. Я придумаю. — Хорошо, — Барнс поцеловал Себастьяна. — Хочешь браслет с моим автографом — будет. Но я тоже попробую что-нибудь сам придумать. — И я для тебя что-нибудь придумаю, — пообещал Себастьян. Он зевнул и закрыл глаза. — Спокойной ночи, Баки.