***
Невра вышел в прохладу ночи и вольготно расположился на скамье недалеко от храмовой площади. Ветер треплет всклокоченные волосы, в траве стрекочут цикады, чуть поодаль успокаивающе журчит вода в искусственном саду камней. Хорошо вот так покинуть шумную гулянку, выбраться из пропитанной алкогольными парами и смехом комнаты и побыть в одиночестве. Прекрасная ночь! Но еще прекрасней она была бы, окажись он сейчас в постели с очаровательной красавицей. Сказать, что Невра любил женщин – ничего не сказать. Он наслаждался каждой нерадивой глупышкой, попавшейся в его сети. Пылкий, страстный, до абсурда любвеобильный вампир тосковал и чах без трепетной женской ласки. Сколько времени уже никто не греет его ложе? Неделю? Две? С тех пор, как отряд отправился в храм Фэнхуанов, мужчина мог только мечтать о жарких объятиях и страстной любви. Что же до местных чаровниц? Девушки среди обитательниц храма были особенно хороши. Загадочные, немного отстраненные, влекущие своей утонченной восточной красотой. Они улыбаются вампиру, охотно кокетничают, пряча заигрывающий взгляд, но ни одна не подпускает к себе ближе, чем того требуют приличия. Милые скромницы ждут от ловеласа поступков, а Невра просто не привык к долгим и утомительным ухаживаниям. На губах вампира блуждает мечтательная улыбка, стоит ему подумать о том, что бы он мог сделать, окажись одна из Фэнхуан не такой неприступной. Позволив развратной фантазии разгуляться, Невра не сразу услышал певучую мелодию, полившуюся вблизи от него. Мужчина лениво приоткрыл глаза и оглядел сад. У самого входа на вырастающих из земли камнях восседала женщина, сжимавшая в руках сямисэн. Ловкие пальцы ласково трогают податливые струны, извлекая из инструмента чистый, прозрачный звук. Угольно-черное кимоно из дорогого шелка, расписанное золотыми узорами, призывно демонстрирует оголенное изящное плечо и обнаженную стройную ножку. Кожа белая, как снег, практически светится, под яркими фонарями и бледной луной. Красота женщины не была кричащей и поражающей с первого взгляда. Скорее она привлекала своей холодностью и бесстрастностью. Длинные черные волосы подобраны шпильками в затейливую прическу. Полные очерченные губы цвета спелой вишни изогнуты в полуулыбке. Когда незнакомка снова трогает струны, Невра очарованно поднимается и плывет в ее сторону. Нутро подсказывает ему, что эта гурия скрасит его вечер получше выпивки и пьяных шуток. - Господин скучает? – голос медом вливается в уши, а в лукавых глазах вспыхивают яркие искорки. – Я никогда Вас не видела здесь. Вы прибыли недавно? Невра утвердительно кивнул и устроился подле ног женщины. «На ловца и зверь бежит» - самодовольно ухмыльнулся вампир, одурманенный близостью жертвы. - Божественно играешь… - мужчина изобразил восхищение и незаметно придвинулся к незнакомке. - От женской ласки способен петь не только сямисэн. Девичья ножка невзначай соскользнула вниз, опускаясь на бедро Невры. Мужчина вздрогнул от неожиданности, но отстранять настойчивую красавицу не стал. Взгляд девушки тяжелеет, гипнотизирует растерянного вампира перед собой, а на губах появляется хищная ухмылка, стоит распутнице ощутить ответную реакцию мужского тела. Невра облизывает пересохшие губы и порывисто вскакивает, оказываясь между разведенных бедер девушки. Когда это роли успели поменяться? Едкий смешок выводит вампира из себя, и он с жадностью впивается в чувственный рот. Руки сами тянутся к поясу на разметавшемся кимоно, в то время как шаловливые пальцы оппонентки поглаживают вздыбившуюся ширинку. - Не здесь… - девушка разрывает поцелуй, обнимая мужчину за шею. – У меня есть идея получше. Невра не помнит, как он оказывается в лесу. Перед глазами мелькает только темный струящийся шелк, а в ушах отдается звонкий девичий смех. Девушка играет с ним, прячется за деревьями, призывая гнаться за ней, хватать в крепкие объятия и прижимать к себе. Очередной смешок, и она уворачивается от цепких ладоней, скрываясь в тени. Цветущие нежные сакуры незаметно сменяются раскидистыми древними исполинами, поросшими мхом и грибами, а те в свою очередь частоколом из зарослей бамбука. Высокие изумрудные стебли на многие метры тянутся вверх, теряясь в мохнатых кронах. Между плотно растущими стволами виднеется извилистая узкая тропинка, уходящая куда-то вглубь леса. Девушка смело ступает на дорожку, пальцем маня мужчину за собой. Невра не чувствует опасности, слепо следуя за влекущей добычей. А добычей ли? Бамбук протяжно поскрипывает от ветра, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. Кроны в вышине сходятся, переплетаясь тонкими ветвями и заслоняя зеленью ночное небо. Впереди мелькает грациозная фигура, заполняющая пространство искрящимся смехом, а сзади… там, где совсем недавно ступали стопы одурманенного вампира, стоит глухой лес, враждебно стонущий и гремящий корявыми ветками. Постепенно тропа расширяется, и заросли расступаются, открывая взору расселину в скале, занавешенную лозами причудливого растения. Сладко пахнет цветами и свежестью. Тонкая белая рука отодвигает «полог», и девушка приглашает мужчину войти. Почему он следует за ней? Что заставляет Невру безоговорочно повиноваться? Вампир решительно вступает в темноту, не боясь того, что может в ней поджидать. Он не слышит ничего, кроме переливчатого мотива, наигрываемого на сямисэне, и ласкового мурчания девушки, когда проход на его спиной захлопывается. Здесь довольно холодно, о чем свидетельствуют выступившие мурашки на руках. Но только ли от холода Невра инстинктивно ёжится? Шаги гулко отскакивают от стен грота, а волнующая мелодия и вовсе кажется громоподобной. Магический мотив выводит мужчину из темного коридора в огромную пещеру. Посреди каменного помещения разлился потрясающей красоты пруд. Из дальней стены в бассейн скатывается живописный водопад. Кристально чистая вода бежит по гладким камням, омывает каждый из них и сливается с общей толщей. Источником света здесь служит не луна в трещине на потолке, не минеральные жилы, испещряющие камень, а сотни маленьких светлячков, кружащих в неподвижном воздухе. Девушка убрала свой инструмент в сторону и приблизилась к импровизированному берегу. Обнаженные ноги погружаются в прохладную воду, а мириады ярко светящихся точек расступаются перед статной фигурой. Черное кимоно шлейфом тянется по водной глади, а золотые узоры в свете огоньков кажутся живыми и подвижными. Незнакомка оборачивается и взглядом приглашает присоединиться. Невра молчит, слыша, как бешено бьется сердце в груди, и журчат ледяные потоки. Ужас пополам с желанием медленными волнами накатывает на него, но мужчина не может противиться чарующему взгляду и зову тягучего голоса. Шаг – и вода жадно поглощает тяжелые ботинки, второй – и намокает ткань брюк и кафтана. Ее объятия так близко. Теплые и манящие. Стоит протянуть руку, и девушка примет его. Шелк падает с плеч, оголяя округлую грудь, тонкие пальцы цепляются за волосы вампира. Она обволакивает… Такая притягательная и желанная. Невре трудно дышать, ноги не слушаются, неумолимо клонит в сон. Кожа незнакомки темнеет, что вампир списывает на помутнение в глазах от усталости. Черный дрожащий зрачок полностью заполняет белки глаз женщины. Она приникает к вампиру, даря наполненный негой поцелуй, и очерченная челюсть расходится в стороны, превращаясь в паучьи хелицеры. Мужчина не может пошевелиться, когда трансформирующееся существо отстраняется от него. Клешневидные выросты на щеках устрашающе подрагивают. Только сейчас Невра понимает, что шум воды исходил от этого монстра и паутины, в которую он его затянул, наслав морок. Липкая вязкая дрянь сковывает руки и ноги, стоит твари коснуться их своими пальцами. Сознание медленно угасает. Обманутое и отравленное. Вот уже все тело покрыто плотным белым коконом, и огромная черная паучиха с золотым орнаментом на брюхе вносит последние штрихи. - Чудесно! Ты послужишь прекрасным экземпляром для моей коллекции! – ядовитые шелестящие фразы сотрясают десятки тел в липкой оболочке на плесневых стенах гниющей пещеры.***
Три дня прошло с тех пор, как Невры хватились. Три дня бесплодных попыток найти главу Гвардии Тени. Три дня блужданий по лесу, не проливших свет на его исчезновение. Ни следа, ни единой зацепки. Вампир как в воду канул… сгинул, испарился. С тех пор, как пропал Невра, Карен превратилась в безмолвную тень, бесцельно слоняющуюся по коридорам храма. Глаза девушки опухли от слез, а белая кожа стала почти прозрачной. Карен рыдала как по покойнику, хотя никаких доказательств смерти ее брата не было. Она наотрез отказывалась от еды, изводя себя с каждым днем все больше и больше. Любые попытки заговорить с ней оканчивались бурной истерикой безутешного сердца. С тех пор, как пропал Невра, Шайтан словно одичала. Волчица почти не возвращается из леса, неустанно сопровождая поисковые группы. В одиночестве она бродит среди деревьев, оглашая округу душераздирающим воем. В редких случаях можно заметить сгорбленный силуэт, укрытый тенями. Измученная, покрытая запекшейся кровью растерзанных в лесу фамильяров… Глаза, полные щемящей тоски, и некогда буйно горящее лиловое пламя, углями тлеющее на фоне смоляной шерсти. С тех пор, как пропал Невра, тревога жесткими пальцами сдавливает горла всех жителей и гостей храма Фэнхуанов. Чувство вины за случившееся сжирает помрачневших Хуан Хуа и Мико изнутри. Беззаботные дни, проводимые в тени сакур канули в Лету, равно как и чувство безопасности и защищенности. Язвительный и саркастичный Эзарель превратился в комок тихой ненависти. Валькион прочесывал окрестности, не жалея сил и ресурсов. Даже Хром, все время пререкавшийся с насмешливым начальством, выглядел растерянным и подавленным. Все до единого боялись смириться с утратой. С тех пор, как пропал Невра… я перестала узнавать свое отражение. Лицо осунулось, выделяя острые скулы, глаза потухли, лишив взгляд цвета и эмоций. Ключицы четкими линиями выделяются на теле, переходя в точеные плечи. Апатия приходит нежданно, накатывая серыми волнами. Я устала… Смертельно устала. Мне кажется, будто меня выпивают день за днем, смакуя каждый глоток, как сладостную амброзию. Силы покидают меня, и никто не может это изменить. Хваленое аускультирование Эвелейн и помощь лекарей из числа Фэнхуанов не дают объяснения тому, что со мной происходит. По всей видимости я больна. Все твердят об этом, как заведенные, но никто не может исцелить мое тело. У меня стали случаться панические атаки. Странное и доселе неизвестное для меня явление. В виду их появления участились случаи непроизвольного возгорания. Кстати сказать, отныне любые сильные эмоции: будь то страх, злость или радость – сопровождались возгоранием. Радость? Кого я обманываю? Это чувство словно стало чуждым для моего сердца. Меня боялись… И не мудрено. Вряд ли кто-то хотел бы быть спаленным заживо. Люди сторонились, неловко пряча взгляд, случайно встретив в храме или за его пределами. К розыску Невры меня не допускали, ссылаясь на нестабильность физических и психических показателей, но я все еще имела право участвовать в общих встречах и обсуждениях. По большому счету стоял вопрос о моей изоляции, но подобное решение сочли за дополнительный стресс для организма. Меня оставили в покое, запретив появляться в местах большого скопления народа. Поэтому, я оказалась не лучше Карен. Бледная, невидимая для окружающих… Вот только утешить никто не пытался… Почти никто. Широкая мужская ладонь опускается в отражении на мое плечо. Как так получилось, что он стал единственным, кому я могу полностью довериться? Почему только в его объятиях я обретаю спокойствие и надежду? Он неспешно притягивает меня к себе, касается невесомым поцелуем волос на затылке и шумно выдыхает, будто на его плечи свалились все тяготы мира. Из-под полуопущенных ресниц я вижу блеск утомленных зеленых глаз. Я чувствую, как он улыбается мне в волосы. Губы мягко щекочут ушную раковину, неторопливо перемещаются на шею, и ласково исследуют каждый сантиметр ароматной кожи, спускаясь к мраморному плечу. Я умиротворенно прикрываю глаза, с наслаждением отмечая реакцию своего тела. Я ощущаю, еще способна на переживания, а он тот, в чьих силах мне это доказать. Обнаженной спины касаются прохладные гладкие простыни, а округлую грудь и плоский живот исследуют крепкие руки. Волосы щекочут шею, и я переливчато смеюсь, отмечая про себя, что это происходит впервые за последнее время. Лейфтан тяжелый, даже несмотря на свое стройное и поджарое телосложение. Он навалился на меня всем своим весом, устроившись между ног. Я попыталась сбросить его с себя, но не тут-то было. Мужчина перехватил мои руки и прижал к подушке над головой, похотливо ухмыляясь. Я выгнулась, чувствуя, как опасно внутри нарастает желание вперемешку с чем-то еще. Уловив в моем взгляде беспокойство, лореалет разжал ладони, отпуская запястья. О прежней страсти придется на время забыть, отдав предпочтение нежности и размеренности. Лейфтан отодвигается от меня, усаживается в ногах и медленно стягивает трусики с моих бедер. Шелковистая ткань скользит по внутренней части бедра, вызывая приятную дрожь в теле, минует коленку, щиколотку. Носком стопы я упираюсь в мускулистую грудь в то время, когда мужчина покрывает поцелуями голень и изящную лодыжку. Игриво проводит пальцами по всей ноге, обрисовывая каждый изгиб, подхватывает ягодицы и притягивает к себе. Я обхватываю его бедра, позволяя телам соединиться. Он нависает надо мной на вытянутых руках и плавно двигает бедрами. Мужчине трудно сдерживать свои порывы, сохраняя медлительность. Постепенно неторопливый темп становится рваным и сбивчивым. Лореалет глухо стонет, впиваясь пальцами в мое бедро. Ощущения, растущие внутри с каждой секундой желанные и пугающие одновременно. Еще чуть-чуть, и я перестану контролировать свои действия. - Хватит. Остановись! – я выставляю вперед ладони, толкая Лейфтана в грудь. Лореалет с трудом прекращает движения, стараясь сконцентрировать затуманенный взгляд. - Хорошо… - он ложится на меня, покрывая лицо поцелуями. – Гардин… прошу, сделай так, как ты этого хочешь. С этими словами Лейфтан перевернулся на спину и втянул меня на себя. Я опускаюсь на него, наблюдая, как расширяются зрачки пылающих страстью глаз. Лореалет стискивает мои бедра, довольно улыбаясь. Мышцы чувствительного пресса напрягаются, стоит ласково провести по ним ладонью, и Лейфтан хрипло охает. Вид беспомощного, покорного мужчины заводит похлеще развратных игр и долгих прелюдий. Я наслаждаюсь им, ощущая в себе все его естество. Бедра совершают мерные волнообразные движения. Я знаю, как сильно Лейфтану хочется взять управление в свои руки. Он нетерпеливо гладит мои ягодицы, подбрасывая бедра в такт. Приближающееся удовольствие отдается неконтролируемой дрожью в ногах. Лореалет кусает губы, слыша мои сдавленные стоны. Ощущения в теле немного странные и непривычные. В груди что-то бурлит и растет с каждой секундой. Пара толчков, и блаженство накатывает, заполняя низ живота нестерпимым жаром и истомой. Я едва успеваю соскочить с любовника, прежде чем мое бьющееся в экстазе тело вспыхивает ревущим пламенем. Нет.. Нет. Нет! Так не должно было случиться! - Не трогай меня! – мой голос больше напоминает звериное рычание, когда Лейфтан бросается вслед за мной. Впервые воспламенение доставляет мне боль. Я скулю, съеживаясь на полу и царапая ногтями деревянные доски. Лореалет не слушает меня, сгребает в охапку и прижимает трясущееся тело к себе. Огонь бушует, пытается выжечь меня изнутри. Когда все приходит в норму, я не сразу прихожу в себя от потрясения. А позже, уткнувшись носом в бешено вздымающуюся грудь, задаюсь единственно интересующим меня вопросом: «Почему? Почему пламя не опаляет его?».***
- Хороший мальчик… но ужасно глупый. – черные, как сама бездна, глаза с любопытством и удовольствием изучают происходящее в мутном отражении. Полные насмешливые губы надменно кривятся на бесцветном лице. – Еще немного, и твоя любовь уничтожит ее. Когда девушка в видении вспыхивает ярким пламенем, кожа на шершавой ладони разглаживается, приобретая здоровый оттенок молодого тела. Скрюченные пальцы вытягиваются, а уродливые когти заостряются и становятся тоньше. Существо довольно цокает языком, кладет руки на подлокотники и удовлетворенно скалит зубы. - Скоро ты окончательно будешь принадлежать мне.***
В моменты отчаяния любая, даже самая фантастическая теория, может показаться истинно верной. Когда и на пятый день своего отсутствия Невра не объявился, а все близлежащие территории были тщательно обследованы, Мико объявила о созыве общего собрания. Расположиться решили в просторном помещении храмовой библиотеки. Сегодня утром последняя поисковая группа принесла тяжелую весть, раскатисто прозвучавшую под сводами пагоды. Шайтан обнаружили глубоко в чаще… Обессиленную, с трудом дышащую, но все же живую. Следов внешних повреждений не найдено, поэтому пришли к выводу, что Галлитрот отравлен или поражен неизвестным недугом. А если болен фамильяр, то велика вероятность, что и хозяину грозит опасность. Сейчас же волчица находится в библиотеке вместе с нами под чутким надзором Эвелейн. Но, несмотря на медицинское вмешательство, единственными признаками жизни являются часто вздымающаяся грудная клетка и редкий затравленный скулеж. Что же касается меня, то нынешнее мое состояние особо скверное. Без посторонней помощи я не смогла даже встать с постели, не то что добраться до места собрания. Я изо всех сил старалась держаться, наигранно улыбаясь сквозь кошмарную усталость и истощение. Ноги подкашивались, а руки с трудом держали склянку с обезболивающим снадобьем, поданную обеспокоенным Эзарелем. Мне предложили устроиться в глубоком мягком кресле, в то время как остальные предпочитали нервно расхаживать по библиотеке или неподвижно подпирали спинами стены. - Это не ересь! – Карен выглядела через чур возбужденной. Она что-то отчаянно пыталась доказать Мико, входя в комнату. - Повзрослей уже! У меня нет времени на твои детские бредни. – в голосе Мико слышалось плохо скрываемое раздражение. - Мой брат пропал! Возможно в этот самый момент что-то или кто-то угрожает его жизни, а ты предлагаешь и дальше ждать новостей?! - Все эти дни ничто не мешало оказывать помощь разведке, но ты предпочитала тихо плакать в сторонке. – глаза кицунэ не выражали ничего кроме холодного безразличия. – Сейчас уже поздно выдвигать какие-то гипотезы. Карен остолбенела, невидящими глазами уставившись на Мико, а все присутствующие пораженно повернулись в сторону назревавшего конфликта. Лиса дернула ухом, и обратилась уже к нам: - Вы не ослышались. Мы сворачиваем поисковые операции. – с этими словами она направилась в сторону эльфийки, присматривающей за притихшим Галлитротом. – Обследование Шайтан не выявило в ее организме никаких изменений. По всем показателям фамильяр полностью здоров. Наличие яда в крови тоже удалось исключить. Но вы сами сейчас стали свидетелями тому, в каком она состоянии. Каждому, кто здесь находится, известно об особой связи между хозяином и его питомцем. Если Шайтан не больна, то это означает только одно… Все то, что испытывает она сейчас, на самом деле происходит с Неврой. По подсчетам Эвелейн волчице осталось на более полутора суток… За это время мы физически не сможем исследовать земли за пределами уже изученной зоны. Кицунэ зло сжала кулаки, и стало понятно, что за командирской маской хладнокровия скрывается бессильная ярость скорбящего друга. Глаза Карен заблестели, а пальцы из последних сил вцепились в старый том в потрепанном переплете. - Не верю… Не может все вот так закончиться. – девушка уже не сдерживала слезы. – Еще есть надежда… слабая, но есть! - Довольно! Я отказываюсь слушать твой бред! – свечение в посохе Мико сделалось в разы ярче, обдав девушку жаром. – Нам всем тяжело в это поверить, но сделать ничего нельзя. Равно как и терять голову от горя! - Эвелейн… - мой голос едва различим на фоне спорящих девушек, он потухший и сонный, но, как ни странно, тут же приковывает всеобщее внимание. – Что твои подсчеты говорят насчет меня? - Что ты такое несешь?! – дай волю, и взбешенный Хром вцепится в меня. Я стоически выдержала на себе взгляды ошарашенных глаз, особенно стараясь не встречаться с яркими зелеными всполохами. - Можете и дальше делать вид, будто ничего не понимаете, но кого вы обманываете? – я испытующе посмотрела на смутившуюся эльфийку, ожидая ответ. Девушка заламывала руки, борясь с волнением. - Мне жаль, но… Времени не больше, чем у Шайтан. - Вот как… - я взмахом руки остановила собирающихся возмутиться ребят. – Никто до сих пор не видит связи? Не знаю, как остальные, но я собираюсь выслушать все, что хочет сказать нам Карен. Девушка спешно вытерла льющиеся слезы и, всхлипывая, принялась лихорадочно перелистывать почти истлевшие страницы книги. - Когда мы были маленькими, то любили с ребятами собираться большой компанией по ночам и травить байки на темных чердаках. Я помню, как Невра каждый раз на правах старшего разгонял нас до рассвета, стращая рассказами о странном монстре. По его словам чудовище утаскивало того, чей рассказ совпадал по времени с появлением первых лучей солнца. - Но Невра ушел до того, как мы прекратили играть. – Эзарель нахмурился, припоминая события вечера. - Я помню! Это-то и сбивало меня… - Карен шмыгнула носом, перелистывая очередной лист. – Вот! Вот оно! По прибытии в храм я много времени проводила в библиотеке, и наткнулась на эту занятную книгу. Она настолько древняя, что практически распадается в руках, но текст еще можно различить. Здесь собраны мифы и легенды стран Нефритового побережья. Девушка развернула книгу к нам, показывая рукописный текст с довольно четкими иллюстрациями к нему. - Монстр, которого выдумал мой брат, на самом деле существует. Но трактовка сильно разнится. Его зовут Ао-андон. Этот призрак появляется перед рассветом, когда все истории уже рассказаны, и потушена последняя лампа. Но он не забирает рассказчика… Эта тварь воплощает заключительную историю в реальность. Вот я и подумала… Что, если в ту ночь… Я знаю своего брата! Знаю, о его слабости к девушкам! Вдруг то существо, падкое на молодых мужчин, утащило Невру?! - Йорогумо? – Хуан Хуа печально опустила глаза. – Карен… Твоя теория небезосновательна, но… Кумо обитают только вблизи тенистых водопадов. Мы обследовали каждый угол на мили вокруг. Водопадов, или даже маленьких перепадов в руслах рек нет и в помине. - Могла ли эта тварь прийти откуда-то издалека? – Хром с надеждой посмотрел на Фэнхуан, видя, как Карен мрачнеет с каждой секундой, но девушка отрицательно покачала головой. - Исключено. Йорогумо подобны Гамадриадам. Они никогда не покидают места своего обитания. Паучихи довольно выносливы, и даже голод не заставит их отправиться за едой далеко от дома. Кумо предпочтет подождать, пока жертва сама не угодит в сети. Книга с грохотом падает на пол из рук Карен. Она опускается на колени и закрывает лицо ладонями. Тело сотрясают тихие рыдания, когда Хром обнимает девушку за плечи, пытаясь успокоить. Они растеряны… Готовы смириться с судьбой. Но я не хочу! Если гвардейцы и Фэнхуаны не смогли найти что-то, это не значит, что его не существует! Просто очень хорошо спрятано… А как отыскать то, что не видно человеческому глазу? Повисшее молчание, нарушаемое только прерывистым дыханием девушки, разрывает истошный вой Галлитрота. Шайтан выгибает дугой, обезумевшие от боли глаза загораются лиловым пламенем, и волчицу выворачивает наизнанку. Шайтан бьется в конвульсиях, изрыгая на пол содержимое своего нутра. Из широко распахнутой пасти обильно вытекают сгустки черной жижи. Мой желудок сводит, но далеко не от омерзения, вызванного представшей картиной. Неведомой силой меня швыряет вперед на каменные плиты. Я захожусь в приступе кашля, и не сразу замечаю, как заливаю пол своей кровью. Последнее, что сохраняется в памяти – чьи-то руки, подхватывающие меня, кричащие гвардейцы и Эвелейн, просящая продолжать дышать.***
Я попросила оставить меня одну, придя в себя в переоборудованной в лазарет спальне. Не пожелала видеть даже Лейфтана и Эзареля, проведших у моей постели несколько часов. Я хочу побыть одна. Одна! И незачем на меня смотреть с такой жалостью, будто прощаешься… Я не вынесу этот взгляд. - Говоришь, в моем распоряжении есть полтора суток? – я поворачиваюсь в постели на бок, закутываясь в одеяло. – Уже меньше… «Как долго придется ждать, пока мое тело не перестанет слушаться? Когда я пойму, что процесс моего увядания необратим? Вы вновь с виноватым видом окажетесь у кровати, до последнего сжимая в руках мои побелевшие ладони? Вот так должно закончится мое путешествие по магическому миру? Никогда не поверю, что попала сюда только для того, чтобы навсегда сгинуть». Не обращая внимания на слабость, я сажусь и спускаю ноги на дощатый пол. «Что же ты натворил, Невра? Где тебя носит?! Где? Там… куда нет хода простому смертному? В месте, тщательно охраняемом и скрытом ото всех? А как увидеть то, что старательно пытаются спрятать во тьме? Может быть, нужно стать тьмой…» Ответ напрашивается сам собой, стоит мне произнести последнюю фразу. Я неуклюже поднимаюсь и, пошатываясь, направляюсь к тумбочке со сложенным багажом. Чудовищная идея, родившаяся в моей голове, уже не кажется такой бредовой, как на первый взгляд. Что может дать мне силы, когда они совсем на исходе? Что будет продолжать поддерживать во мне жизнь, питая изнутри? Правильно… Маленький сверток оказывается на столе передо мной. «Что я творю?!» - мысли тревожными птицами бьются во мне, когда я разворачиваю мягкую ткань. «Он убьет меня!». Но не раньше, чем это сделает неведомый недуг. Сомнения пропадают сами собой, стоит крупной капле крови упасть рядом с переливающимся всеми оттенками синего осколком кристалла. Маленький привет из Баленвии... Я беру кусочек сердца Элдарии в руку, перекатывая на ладони, подношу к губам и позволяю проникнуть в себя. Боль и горечь по пути следования кристалла заставляют скорчиться и сдержать порыв выплюнуть его. Я зажмуриваюсь и ощущаю, как жар прокатывается по моему телу, заставляя сердце биться чаще, а разум сожалеть о содеянном. Слишком поздно… но теперь у меня есть время.