Время моей любви

      Драконий камень встретил его ознобом, заставив его дрожать с головы до ног. Даже этот толстый плащ был бесполезен против резкого ветра, нещадно терзавшего его волосы и кожу. Всего лишь луну назад страшный шторм опустошил весь остров. Около четверти кораблей королевского флота были повреждены и не подлежали восстановлению, а несколько городов, разбросанных по берегам Драконьего камня и Дрифтмарка, были разрушены в течение всего нескольких часов. Лорд Веларион назвал это карой за короля-самозванца и его мать. Визерис только посмеялся, но это было до того, как он услышал об ущербе, принесенном штормом.       Ворон с письмом от его сестры прилетел в Солнечное Копье чуть более недели назад. Дейенерис Таргариен призывала его на защиту столицы вместе с лояльным их дому флотом. Когда он читал письмо воображение четко рисовало ему картинку маленькой девочки десяти лет с большими глазами и серебристыми волосами, именно такой он в последний раз видел сестру. Теперь она была королевой, а его сумасбродный племянник королем, протирающим свой зад о Железный трон. — Мать еще в постели, — сообщил ему Рейгар растерянным тоном. — Младенец сделал ее слабой.       Визерис кивнул в подтверждение и тогда Рейгар погладил серебряные волосы брата в знак поддержки.       Рождение их сестры было опасно для их матери, но Рейгар не собирался обременять Визериса этим знанием. Он всегда был мрачным ребёнком, хотя порой и показывал свое небезразличие к семье. Одержимость их отца-короля в обеспечении безопасности младшего сына сделала того нелюдимым и печальным. Визерис вырос, не зная компании других. У него никогда не было возможности проводить много времени с другими детьми. Рейгар был уверен, что рождение сестры сделает их отношения с братом куда более тёплыми, но он ошибся. — Наша мать уже встала на путь выздоровления, мой брат, — заверил его Рейгар с теплой улыбкой. — Или ты действительно веришь, что она когда-нибудь оставит тебя и нашу прекрасную маленькую сестру одних?       Визерис нахмурился и почесал голову: — Дейенерис выглядит странно. Она девушка, но у нее почти нет волос. Она все время плачет. Мне больше нравится твоя дочь, нежели наша сестра. По крайней мере, она много спит, а не плачет всю ночь. — Ну, тогда ты точно в хорошей компании, брат, — шутливо добавил Рейгар и начал подниматься по ступенькам, ведущим в длинный коридор. — Потому что твой постоянный плач доводил нянь до безумия. — Я не был плаксой! — быстро пожаловался Визерис. — Мама сказала, что я был самым сладким ребенком из всех! Спроси ее, не веришь мне, но поверь ей. — Я сделаю это, дорогой брат, — заверил его Рейгар, и они вместе вошли в длинный узкий коридор, ведущий в Большой Зал. — Как только наша мать придет в себя, я обязательно спрошу ее о тебе.       Но Рейгар так и не задал своего вопроса, он ошибся когда посчитал их мать окрепшей после родов, эту ошибку Визерис никогда не простит брату. Ведь королева Рейла умерла спустя пару часов после этого разговора.       Как писала его сестра-королева, два дня бушевала страшная буря, будто он и сам не знал об этом. — Приятно видеть, как вы улыбаетесь, ваша светлость, — заметил Гарри, его бледные волосы обвились вокруг его лица, словно нити из пряденного серебра.       Визерис кивнул и глубоко вздохнул. Запах соли и назревающего шторма наполнил его нос, очистив его разум от грязи Королевской Гавани. Он сразу почувствовал, как будто тяжелый груз упал с его плеч, когда он увидел древний замок, построенный его предками. Драконий камень был чудовищным замком, сделанным из мерцающего черного камня и украшенным многочисленными драконами и другими монстрами, хотя никто из них никогда не пугал его так сильно, как Безумный Король, его собственный отец.       Резкий порыв ветра заставил его плащ взмахнуть крыльями летучей мыши, но когда он въехал во двор, ветер внезапно стих, и мир внезапно замолчал. — Визерис, — он услышал любимый голос, который заставил его сердце разрываться от счастья. Он быстро обернулся, и вот она, кареглазая Арианна. Она была одета в одежду для верховой езды, а на плечи был наброшен плащ.       Визерис впервые встретил Арианну когда ему было около девяти, девочка была всего годом младше его. Кажется тогда она ему абсолютно не понравилась, в ней не было ничего особенного, все в её образе казалось простым и даже самые замысловатые наряды не придавали ее образу интересности. Слишком худая, маленького роста и с большими темными глазами, она слишком сильно обещала стать похожей на свою тётку Элию, Визериса это не устраивало. Он мечтал о жене, красота которой, будет исключительной. Арианна пробыла на Драконьем Камне около месяца, но он не часто искал с ней встречи.       Визерис почти не узнал ее спустя годы, когда прибыл в Дорн спустя десять лет. Где была та девушка, которая постоянно падала, из-за чего ее колени и локти всегда были разбиты? — Принцесса Арианна Нимерия Мартелл, — сказал вестник, и Визерис понял, что первое впечатление бывает обманчиво.       Это не восьмилетняя Арианна с ветками в волосах и покусанными губами. Это Арианна, принцесса Дорна, девятнадцатилетняя девушка в расцвете своей женственности.       Она улыбнулась, спускаясь по крутящимся ступеням лестницы, за которой последовало еще одно знакомое лицо. Это был его друг детства Лейнор Веларион, его сиреневые глаза сияли в тот момент, когда он смотрел на Визериса. И все же Лейнор даже не смог приветствовать своего друга, потому что Арианна бросилась ему на руки, а ее яркий смех эхом разнесся по двору.       Визерис хмыкнул, вырвавшись из ее объятий и поцеловал ее в губы.       Она хихикнула и переключила свое внимание на Лейнора, который сморщил лицо в смятении, увидев их проявление привязанности. — Иди сюда, дорогой друг, — мягко подтолкнул Визерис. — Позволь мне взглянуть на тебя.       Призрак улыбки появился на губах его товарища, когда он склонил голову в знак приветствия. — То, что осталось от флота будет готово к отплытию в Королевскую Гавань не раньше, чем через три дня, — сказал сир Лейнор. — Я распоряжусь поторопить людей, но это вряд ли сократит время ожидания. — Благо время у нас еще есть, скажи матросам, что мы отбываем на рассвете четвёртого дня. А сейчас прости, я не видел жену неделю. — Полагаю, ты вообще отказываешься меня слушать, — сказал Визерис и наклонился, чтобы поцеловать Арианну в щеку. Она усмехнулась и загадочно улыбнулась. — Кажется я просил тебя оставаться в Дорне для твоей же безопасности, но видимо ты вновь решила все сама. — Я не из тех жен, что ждут своего мужа с войны у окна, проводя время за вышивкой. Нет, — она провела ладонью по его щеке. — Ты не ответил когда вернёшься и я решила задать этот вопрос еще раз. — Не могу сказать, — с сожалением ответил Визерис. — То, что сейчас происходит напоминает какую-то глупую шутку. У моего братца есть внебрачный сын, в то время как я вообще считал, что его не интересуют девушки. Теперь идет война и никто не знает, что будет дальше. Ах, я совсем забыл… У меня есть кое-что для тебя, хотя это должно оставаться нашим секретом.       Ее глаза ярко блестели, и на губах сверкала озорная улыбка. — Что это? — спросила она, ее голос едва превышал шепот.       Он засмеялся и пошел рыться в своих вещах в поисках подарка, который он заказал перед отправлением на Драконий Камень. Очень осторожно, Визерис снял шелковую ткань и показал ей серебряную корону, сделанную в виде венка и выгравированную морскими синими камнями, сделанными в форме солнца.       И все же, когда он посмотрел ей в лицо, он не увидел улыбки, в ее глазах блестели слезы. — Это прекрасно, — выдохнула она. — Спасибо. — Ты не выглядишь очень счастливой, — заметил Визерис и уже собирался положить корону на ее тёмные волосы, когда она остановила его. — Я счастлива, но ты отдашь мне ее когда все закончится, и мы вновь будем в Дорне.       Он улыбнулся и положил корону обратно.       В этот раз ее улыбка была яркой, как звезда. — Я буду рядом всегда, — мягко подтвердил он. — Я обещаю.

***

      Визерис проснулся от звука до боли знакомой песни. Он сразу узнал этот голос, он слышал его сотни раз. Визерис не верил, что проснулся, принц продолжал думать, что спит. Молодой человек коснулся лежащей рядом Арианны, попытавшись разбудить ее, но девушка не открывала глаз и не реагировала на его прикосновения. Он потер глаза и поднялся с кровати, оставив тепло мехов и жены позади себя. Каменный пол под его ногами был холодным, и он поднял бархатный плащ, закрепив на нем серебряную застежку, которая скрепляла его полы. Мужчина стоял и прислушивался.       Музыка стала громче, когда он открыл дверь и вышел из комнаты в тёмный коридор. За углом обычно можно было найти одного или двух гвардейцев, но сейчас коридор был пуст, свечи горели, освещая его, но спокойнее от этого не становилось. Тогда Визерис понял из чьей комнаты слышится мелодия, это были покои его старшего брата, здесь он жил когда был еще принцем. Их мать считала правильным сделать комнаты братьев поблизости, в детстве Визерис часто просыпался под пение старшего брата. Его обдало холодом, хотя поблизости не было ни одного окна.       Тем не менее, когда успокаивающий голос его брата снова наполнил его голову, он забыл свой страх и открыл дверь.       Рейгар тотчас же остановился и перестал играть, его темные глаза-индиго смотрели на Визериса в упор.       Комната его старшего брата была меньше, чем у Визериса, но это не было неожиданностью. Рейгар однажды должен был стать королем навсегда обосноваться в Королевской Гавани, когда же Визерис вынужден был навсегда остаться в фамильном замке своей семьи. Рядом с его братом была маленькая кроватка, которой при жизни Рейгара тут никогда не было. Как и ожидалось, Визерис обнаружил, что там спит его племянник, свернувшись калачиком под мехами, на подушке был виден только клочок темных волос. Это был не Эйгон.       Рейгар сидел рядом с ним с деревянной арфой в руке. Визерис вспоминал, что Рейгар иногда играл для него, когда он был совсем маленьким, но когда он подрос, его брат перестал это делать. Визерис не был уверен, но он полагал, что это было из-за его отца, который часто говорил плохо о его брате, называя его «узурпатором» и «плохим сыном».       Когда Визерис спросил спросил мать, правда ли это, она заверила его, что его отец плохо себя чувствует. Визерис, конечно, поверил ей. Его леди-мать никогда не будет ему лгать, и это правда, все что она сказала. Его отец часто чувствовал себя плохо. Он никогда не ел, если кто-нибудь первым не попробовал его еду, и он часто отращивал свои волосы и бороду, пока они не доставали до пола. В какой-то момент он также перестал стричь ногти, и всякий раз, когда Визерис приходил к нему, у него были кровавые порезы на руках и шее.       Несмотря на это, Визерис скучал по нему, потому что отец всегда был добр к нему. Он показал ему драконьи черепа, а иногда он позволял ему сидеть на Железном троне, говоря ему, что однажды он станет великим королем.       Не то чтобы Визерис хотел быть королем. «Это было бы неправильно», как напомнила ему его мать. Кроме того, Визерис скорее хотел быть похожим на рыцаря в сказках. — Брат, — голос Рейгара вернул его обратно в настоящее, хотя он и говорил очень тихо. — Я тебя разбудил?       Визерис поднял голову и улыбнулся брату. Он прошептал, потому что он не хотел разбудить своего племянника. — Мне нравится твоя песня. Как она называется?       Рейгар не сразу ответил и поднялся со своего места и пошел по коридору и вниз по крутящейся лестнице. Там они пересекли другой коридор и достигли кабинета его брата. — Дженни из Старых Камней, — ответил Рейгар и положил арфу на про, накрытый мягким ковром. — Я сам сочинил песню. Это тихая песня, хорошо подходящая как колыбельная. Орису понравилось. Его матери она тоже нравилась. — Теперь мир знает о Лианне и Орисе. Ты этого хотел? — спросил Визерис, не зная, почему его брат привел его сюда. — Ты должен приходить чаще, брат. Я скучал по тебе.       Рейгар грустно улыбнулся и похлопал по мягкому стулу рядом с очагом. — Я тоже скучал по тебе, Виз, но у меня есть свои обязанности. Но теперь мы можем говорить. Хотя бы так.       Визерис вздрогнул, когда услышал это, плотно натянув плащ на плечи.       Рейгар вздохнул и подвинул еще один стул ближе к Визерису.       Визерис заметил, что его волосы были короче, доходя только до подбородка. Это заставило его выглядеть старше. — Дело не в желании, брат, — ответил Рейгар и наклонился ближе, положив руки на плечи Визериса, принц был готов поклясться, что его вновь обдало холодом, а ладони брата были будто изо льда. Визерис не верил брату. — Отец всегда говорил, что принцу не нужны друзья. — Отец сказал много вещей, — спокойно ответил Рейгар и коснулся его щеки, заставив Визериса вздрогнуть. — Но даже у нашего отца были друзья, хорошие друзья. Если бы он слушал их, он мог бы быть лучшим королем.       Визерис был удивлен, услышав это. — Кто были друзьями отца? — Лорд Стеффон Баратеон и лорд Тайвин Ланнистер. Оба умные люди, чей совет он должен был уважать больше. — Лорд Тайвин — предатель, он так и не определился со стороной в войне, которую начал ты, — повторил Визерис то, что отец часто говорил в его присутствии. — Он ненавидел его. Стеффон Баратеон, я не знаю… Он родственник того, чью женщину ты любил. — Да, он был его отцом, — подтвердил Рейгар и опустил руку, откидываясь на спинку стула. — Что касается лорда Тайвина… у него с отцом была глупая ссора. У лорда Тайвина есть свои недостатки, но отец ошибался, обращаясь с ним так же, как он. Он был хорошей десницей, хотя и лорд Аррен служил преданно до недавних пор. — Лорд Тайвин трус, как и Аррен, — нетерпеливо добавил Визерис. — Значит, он был прав, ненавидя их, не так ли? — В этот раз у отца была причина не доверять им всем, — нерешительно согласился Рейгар и снова осмотрел лицо Визериса. Он выглядел так, словно боялся говорить. — Но то, что сделал отец, было неправильно, Визерис. Он не всегда был хорош. Тебе нужно это понять. — Отец был королем. Король не может ошибаться. — Король — просто человек из плоти и крови, брат, — возразил Рейгар. — Нищий или король, мы все должны умереть однажды. И отец умер, не так ли? Итак, скажите мне, брат, что отличает его от нищих в Блошином конце? Все мы становимся прахом. Уж я то знаю.       Визерис не знал, что сказать на это. Он даже не до конца знал, как умер его старший брат. Его сестра написала ему, что тот умер в бесчестном поединке с Джейме Ланнистером. Он надеялся, что его брат умер быстро. — Отец умер и ты мёртв, — наконец повторил Визерис и поднял ноги, положив подбородок на колени. — Но ведь король важнее нищего? — Возможно, — согласился его брат. — Но дело в том, что все люди делают ошибки. Я не был исключением.       Затем он отвернулся, словно размышлял над очень важным вопросом, прежде чем переключить свое внимание на Визериса. — Ты ведь знаешь о моем завещании, верно?       Визерис кивнул. Это был единственный раз, когда он боялся своего брата. — Я был неправ, — строго сказал Рейгар, на его обычно спокойном лице был виден гнев. — Эйгон нанёс мне глубочайшее оскорбление, он пренебрег статусом принца и наследника. Что бы ты сделал?       Этот ответ был легким. — Оскорбил бы его. — И я сделал тоже, - Рейгар опустил взгляд. - Но меня переврали. — Нет. Это ты ошибся, ты показал себя слабаком и ты поставил под угрозу всех нас.       Визерис полагал, что Рейгар верно понял его слова, но на его губах повис еще один вопрос. — А как насчет претендента? Будет ли он предателем?       Его брат покачал головой: — Нет, он лишь мальчик. Здесь нет ни капли его вины.       Визерис сразу понял, что его брат не хочет говорить об этом. — Мне нужно остановить это, так?       Рейгар кивнул в подтверждение: — Ты знаешь, что делать.       Визерис не мог не нахмуриться. Рейгар тепло улыбнулся и наклонился ближе, чтобы втянуть его в объятия. Визерис притянул его ближе и буквально закричал от накрывшей его боли. Все тело стало каменным, он не мог пошевелиться, чувствуя только дикую агонию.        Он очнулся в своей постели в поту, Арианна склонилась над ним, держа его плечи, в попытке разбудить. — Ты как? Ты кричал под утро, — девушка обеспокоенно смотрела на него. — Хорошо, теперь даже лучше.

***

      Наверное следует отметить, что Визерис не всегда был доволен своей семьёй. Если говорить до конца честно, то это недовольство преследовало его большую часть жизни. Он искренне восхищался отцом, но каждый второй пытался доказать ему, что его обожаемый отец безумен. Не сказать, чтобы это особенно сильно интересовало Визериса. Его отец был королем, а король был его отцом. Еще будучи ребёнком Визерис понимал, что это весьма неплохой расклад, его будущее рисовалось в ярких и весьма оптимистичных чертах. Но как это обычно бывает стоило изменить одну составляющую и все ранее выстроенное рухнуло. Этим элементом или деталью был его брат Рейгар.       Быть сыном короля куда эффектнее, чем его братом. Визерис к своему счастью знал это заранее. Без матери, без отца и без какой-либо поддержки он превратился в мало интересующую лордов личность. Рейгар стал королем уже имея сына, наследника, что делало младшего брата не особо нужным. Благо и сам Визерис не горел желанием оставаться в Королевской Гавани. Годы правления его брата, годы мира и спокойной жизни, годы процветания и счастья всего Вестероса. Но чем всё закончилось?       Посмотри, братец, во что превратился мир после твоей смерти. Ты оставил после себя кучку дерьма, коей провонял весь Вестерос.       Сон никак не уходил из мыслей Визериса. Он не был напуган, нет. Но что-то внутри изменилось, будто рухнуло. Это сломалась стена, построенная Визерисом и отгораживающая его от семьи.       За много лет он практически не связывался с венценосным братом и его семьей. Даже турнир в Харренхолле не заставил братьев начать общаться, они сидели рядом, они были близки к друг другу как никогда, но они не сказали друг другу и пары слов. Визерис порвал всякие отношения с братом, сестрой и племянниками. Дорн, Драконий камень и Арианна стали смыслом его существования. Возможно теперь когда он впервые понял, что может это потерять связь с семьей, давно забытая, стала вновь напоминать о себе. Рейгар мёртв, и да ему жаль брата, но жалел бы тот, если бы Визерис был мёртв? Очень сомнительно. Так почему Визерис должен играть роль убитого горем брата? А как же милая сестрица Дейенерис? Он не знал ее. Как можно любить того, кого видел дважды в жизни? Того, кто отобрал у него мать? Она не стоила смерти королевы, она вообще ничего не стоила.       Теперь Дейенерис была королевой, и он должен был явиться на защиту столицы по первому ее приказу. Вот только он никогда не слушал приказы своей семьи. И время начать это делать еще не пришло.