Я хочу

Роберт никогда раньше и не замечал, насколько он на самом деле одинок. Конечно, у него была семья: отец-альфа, вечно занятый бизнесмен, все детство вспоминавший о сыне лишь для восстановления перед кем-либо собственного авторитета, и отец-омега, истеричный и излишне впечатлительный любитель собак, ушедший от отца-альфы после пяти лет нескончаемых ссор, вызванных ревностью, недоверием и подозрениями. Поначалу отца-омегу Роберт видел достаточно часто, потом - только по выходным и праздникам, а в конце и этого не стало. Все сменилось редкими холодными звонками. Нет, нельзя сказать, что Филипп Рэмси (после развода вернувший себе прежнюю фамилию) не любил сына: любил, даже очень. Просто без огня, обычно присущего многим родителям. Как человек расчетливый и знающий, что надо ему, его сыну и вообще каждому в этом бренном мире, омега жил спокойно, в полной уверенности, что его дитя ни в чем не нуждается, находясь под крылом и опекой своего другого, крайне богатого отца: ведь деньги так много решают и способны сделать счастливым кого угодно. Роберт считал иначе, но не жаловался. Он остался жить с отцом-альфой, наслаждаясь всеми доступными ему благами и получая лишь лучшее. Парень даже не особо загрустил, когда у него появился молоденький отчим, а за ним и два младших брата. Чтобы лишний раз с ними не сталкиваться, он коротал вечера и ночи в веселых, но, надо отметить, сравнительно интеллигентных компаниях сверстников, так же относящихся к кругам золотой молодежи. Развлекаться с ними было великолепно, только вот поговорить совсем не о чем... А потом как снег на голову свалился университет, учеба... мгновенно отобравшие все время и все силы. Юный Куинн так и не научился делиться с кем-то своими душевными переживаниями, а с годами исчезла и потребность в этом. Родители разошлись, когда Роберту было тринадцать, и в тот день он твердо пообещал себе со всей ответственностью подойти к выбору спутника собственной жизни, чтобы не повторять семейную историю. И как только вышло, что он так прогадал с Брайаном? Сейчас этому мальчишке уже нет до него дела. А ведь Роберт чуть с ума не сошел, когда услышал о той аварии с участием машины бывшего омеги. Это был действительно тяжелый день. Куинн заперся в своем кабинете, повалился на кушетку и несколько часов пролежал без движения. Он не мог думать ни о чем и ни о ком кроме Брайана. Неужели любимый решил наложить на себя руки? Неужели это все из-за него? Роберт ни на миг не мог выбросить из памяти свой вечерний звонок омеге: он несколько часов обдумывал сложившуюся ситуацию, позицию Брайана, собственные чувства и пришел к мнению, что готов отпустить его. Пусть будет счастлив, даже если для этого ему необходимо находиться где-то далеко. Прошедшие длинные гудки и вдруг резкий обрыв связи. Роберт сперва подумал, что Брайан просто добрался до мобильного и по привычке сбросил. Но потом, твердо решив высказать бывшему свои соображения, набрал еще раз. Абонент оказался недоступен. Альфа решил, что парень разозлился и выключил телефон. А на следующее утро по дороге на работу услышал по радио новости. От машины Брайана остался только корпус, и сам он исчез в неизвестном направлении. Конечно, он не сгорел, но могло ведь случиться все что угодно! Загородная трасса - не самое безопасное место для молодого омеги с безумно привлекательным запахом. Роберт ни словом не обмолвился в тот день по приезде на работу. Даже не поздоровался с Лесли, перед которым так и не успел объясниться после вчерашнего «представления» в приемной. То, что секретарь не стал незамедлительно подавать заявление «по собственному» уже немного радовало... Роберт хотел снова позвонить Ройсу Оуэнсу, но вспомнил, что адвокатская визитка осталась дома. Мужчина просто лежал и молился всем известным ему богам о том, чтобы Брайан выжил. Больше всего на свете альфа боялся, что причиной аварии послужил его звонок. Вдруг именно он и стал последней каплей? Вдруг омега решил, что Роберт никогда не оставит его в покое и попытался покончить с этим раз и навсегда, но потерпел неудачу... рука дрогнула или что-то вроде того, а потом он испугался огня и сбежал... это так не похоже на Брайана, но он сильно изменился за последнее время. Куинн уже не мог с уверенностью сказать, что знает его, так же как и что знал его хоть когда-то. Пришло время признаний самому себе. И все, что Роберт начал постепенно осознавать, было совсем не так утешительно, как ему бы того хотелось. Из маленького личного ада Куинна вытащил... Лесли. Он настойчиво постучал в дверь и крикнул, что у него есть хорошие новости относительно Брайана. Роберт просто не мог не открыть. - Я дозвонился в полицию, - внезапно смутившись, пробормотал омежка, - его нашли, он дома, в безопасности. Подробностей мне, конечно, не сказали... Роберт какое-то время смотрел на своего секретаря, пытаясь осмыслить услышанное, а потом во внезапном порыве чувств коротко обнял паренька и искренне-искренне сказал: «спасибо». Именно после этого Роберт понял, насколько же он одинок. Никто не рвался утешать его все это время; ничьего утешения он, опять же, не ждал и не жаждал; даже сейчас, когда все закончилось, ему некому элементарно позвонить, чтобы поделиться своей радостью. И помощь пришла от совершенно чужого человека... Вот она, цена богатства. Интересно, Брайан тоже ее платит? Роберт готов был поклясться, что нет. Оно и не удивительно - этот омежка всю свою жизнь провел на конюшне, среди лошадей и всякой деревенщины. По нему сразу и не сказать, что сын известных актеров. Да и по отцу его тоже не сказать, что владеет немалым состоянием. Эта семейка на удивление ловко шифруется... и, кто знает, может как раз для того, чтобы стерлись все социальные преграды? В любом случае, Роберт не представлял себе жизни, отличной от той, которую вел всегда, она казалась ему немыслимой и скучной. К тому же, даже отсутствие барьеров социального неравенства не помогло Брайану найти близких друзей. Альфа знал наверняка: за все месяцы совместной жизни он так и не увидел, чтобы его любимый поддерживал с кем-то постоянный контакт. Конечно, омега мог скрывать... но что за бред? Зачем ему это? Роберт никогда не запрещал парню свободно общаться и, пожалуй, был бы рад познакомиться с кем-нибудь из его друзей, но, увы... выходит, единственными друзьями Брайана являются его родственники. Впрочем, уже что-то. У Роберта не было и этого. Он завел себе собаку. Небольшую такую и безумно милую. Она каждый вечер с радостным лаем бросалась к нему с приветствием, а потом очаровательно сопела, пытаясь при помощи коротеньких лапок забраться хозяину на колени. Роберт, устало развалившись на диване перед телевизором, обнимал эту слюнявую прелесть и чесал ей загривок. Раньше он никогда не смотрел телевизор: данное пристрастие передалось от Брайана, который мог страдать этим часами. Куинн был не особо против - сейчас, сменяющие друг друга разноцветные картинки вынуждали проживать десятки чужих ярких жизней взамен блеклой собственной. А после одиннадцати Роберт выходил с собакой в Центральный парк, чтобы согнать к минимуму шансы встретить кого-нибудь из знакомых: не сильно-то хотелось видеть лица преисполненные фальшивым сочувствием, совершенно неуместным и глупым. Иных вариантов не было - все эти знакомые, величающие себя кто приятелями, а кто и друзьями, почему-то вбили в голову, что сострадать Роберту их святой долг. - Дела компании идут как нельзя лучше, Роб, - одобрительно произнес Куинн-старший, пригласив сына на обед в последнюю пятницу марта. - Твоя похвала ценнее любой другой, - ответил Роберт, безразлично глядя сквозь собеседника. - И в этот раз она действительно заслуженная. - Выходит, я не зря четыре года гнил в Гарварде, - молодой альфа изобразил на лице подобие улыбки, продолжая безразлично наблюдать за трапезой отца. Сам он голоден не был, как и всегда в последнее время, поэтому ограничился только кофе. - Скажи мне, Роб, как обстоят дела в твоей личной жизни? - резко переменил тему Куинн-старший, этим самым проясняя цель разговора и встречи в целом. - А что ты хочешь услышать, пап? - Роберт нахмурился. - Ты действительно думаешь, что это так просто: взять и выбросить из головы все произошедшее между мной и Брайаном? - Конечно, нет! - мужчина поднял на сына крайне возмущенный взгляд. - Я просто хочу знать, что у вас происходит. - Все закончилось, - ответил Роберт. Эти слова дались ему уже не так болезненно, как могли бы неделю назад. - Ты уверен, сын? - Абсолютно, - Роберт мысленно уговаривал себя не раздражаться: Куинн-старший действительно ничего не подозревал о череде скандалов произошедших после расторжения помолвки. - Это была твоя инициатива? - Брайана. - И ты не остановил его? - Я не собираюсь удерживать кого-то силой. Пожилой альфа замолчал и с задумчивым видом закончил обед. - Знаешь, Роб, - произнес он, откладывая в сторону салфетку, - я не очень-то люблю Блэка, но сын его - на редкость толковый парень. - Ты знаком с Кристианом Блэком? - удивленно уточнил Роберт. - Лет двадцать назад нам случилось немного посотрудничать... кто, по-твоему, попросил меня взять Брайана стажером на должность секретаря? - Куинн-старший презрительно нахмурился. - Так он не сам получил эту должность?.. Неожиданно. - Нет, не сам. Но надо признать, я ни секунды не пожалел, приняв его. Как я и говорил: твой Брайан - парень толковый... - Он не мой Брайан, - резко откликнулся Роберт, но отец, никак на это не среагировав, продолжал: - И он должен был стать тебе очень удачной парой. Он красивый, умный, скромный, трудолюбивый. И происхождение, и воспитание. На твоем месте, Роб... - Ты не на моем месте, - грубо оборвал мужчина, - Брайан на работе и Брайан дома, это два совершенно разных человека, я убедился в этом лично. Он просто избалованный ребенок, сам не знает, чего хочет, ненавидит, когда ему указывают, и вообще раскрывают рот в его присутствии, - Роберт поднялся из-за стола и небрежно бросил на скатерть двадцатидолларовую купюру, - проблема в том, что я точно такой же, - добавил он, делая шаг к выходу. - И я не готов остаток жизни быть чьей-то нянькой. Пусть ищет себе того, кто готов. Я тоже поищу. - Вас с Брайаном связывают не просто отношения, - жестко напомнил Куинн-старший, тоже поднимаясь. - Его сын носит твою фамилию. - Нет у него сына. Ты не хуже меня знаешь, - процедил Роберт сквозь стиснутые зубы. - Я не стану больше его беспокоить. Пусть живет, как нравится. Это все, что я могу сказать. Куинн быстро покинул зал ресторана. Буквально сбежал. Эта практически впервые поднятая тема... Их с Брайаном сын, действительно получивший его фамилию... Нет, все это ничего не значит. Не стоило вообще идти на встречу с отцом. Ничего хорошего не вышло, и выйти не могло. Но с того часа у Роберта появилась новая и, возможно, первая серьезная мечта: семья. Собственная большая семья. Если раньше он думал об этом лишь как о возможной перспективе далекого будущего, а потом лишь как о способе удержать Брайана рядом с собой, то сейчас все резко переменилось. Имя будущего спутника жизни имело мало значения - вероятно, Роберт его еще не встретил. Альфа наверняка знал лишь одно: он заключит брак по любви, и, кто бы ни стал его мужем, он получит все, что только пожелает, и никогда уже не усомнится в любви своего супруга ни к себе, ни к их пятерым детям...