В объятиях убийцы

Вилланель       Мне было крайне сложно идти по трём причинам: ранение, выпивка, оргазм. Три отличных повода, чтобы повиснуть на ней, но она сердита, и отталкивает. Дряхлая сантехника, холодный пол, всё в моей крови, ведь я зашивала себя здесь, местечко как декорация к ужасам, Поластри брезгливо осматривается.       - Не ванна с пенкой и шампанским, но тоже пойдёт, ведь со мной ты.       - Разденься и встань туда, сделаем всё быстро, - холодно, скомандовала она.       - Что? Я думала, мы примем душ вместе, ты и я, поток воды, если честно, я сгораю от желания, увидеть тебя без одежды.       - Остановимся на тебе, быстрее, пожалуйста.       Ева схватила лейку, включив воду, мы выслушали жалобный вой труб, настраивая температуру, она совсем не смотрела на то, как я мучаюсь с одеждой, прикусывая губы от боли. Болеутоляющее стало выветриваться, мне срочно нужно ещё раздобыть где-то выпивки.       - А мы ведь не первый раз вместе в ванной.       - В тот раз ты скорее, хотела меня утопить.       - Предложить поужинать, но ты такая несговорчивая…       - В итоге, это случилось.       - Дааа, лучший пирог в моей жизни.       - Забирайся в ванную, я постараюсь не смотреть на тебя.       - Как тогда, я не смотрела на тебя?       - К чему эти отсылки? Одна за другой, зачем?       - Не знаю, может, мне нравится мысль о том, что мы близки.       - Это не так!       - Между нами было уже столько моментов, не считая того, что чувствовала каждая из нас по отдельности.       - Это не сближает нас. Ты жестокая психопатка, начисто лишённая совести и самоконтроля, а я…       - Что ты? – схватилась за эту мысль я, но она отступила, опустив глаза, - Ты одержима Ева.       - Тебе это льстит?       - Завораживает.       - Я ничего к тебе не чувствую, а это… Это просто сострадание и надежда изменить тебя, повлиять. Тюрьма не удержит такую как ты, то, что ты устроила в России, ты убила Надю. Ты избавилась от всех, кто был когда-либо в твоей жизни?       - Чтобы нам никто не мешал.       Ева была удивлена моим словам и напугана, не думаю, что мои убийства можно романтизировать, но разве это не мир к её ногам? У неё будет всё, что она захочет, о преградах позабочусь я. Разбивающаяся о дно ванны вода, стала немного раздражать, я переступила бортик и полностью открылась её взгляду. Меня не смущала нагота, её же, напротив. Здесь не было ничего кроме одного флакона геля для душа, и на него я не согласилась. Поластри пришлось дотронуться, она начала с плеч. Я прикрыла глаза, чтобы её не смущать и отдалась этим минутам, когда её ладонь скользила по сырой коже, дыхание было тяжёлым, а потоки воды смывали грехи с моего тела. Я действительно поверила, что такая, как она, сможет их смыть. Её рука была всё ниже, сможет ли она, побывать там? Это интриговало, и она была уже близка, как в ванной появился посторонний звук, а затем, заиграла весьма узнаваемая композиция.       - Эта романтическая песня здесь не случайно, - улыбнулась я, открыв глаза. Поластри сунула лейку мне в руку и достала телефон.       - Я не справлюсь без тебя, - напомнила я, наблюдая за тем, как она смотрит на дисплей с желанием ответить на вызов.       - Это важно. Нико, - вздохнула она, покидая меня.       Я убью его. Мне хватало поводов сделать это, но теперь, после того, как он прервал такой момент, я просто обязана это сделать и освободить Еву, чтобы никто не мешал нам. Её нет так долго, что я сама пускаю струи воды по спине, ополоснувшись, выбираюсь.       - Нашла тебе полотенце, - тихо сказала она, прикрыв динамик, она всё ещё говорила с ним, и зашла, услышав, что я выключила воду.       Махнув ладонью по запотевшему стеклу, я всмотрелась в своё отражение, стиснутые злостью зубы причиняют боль моему разбитому лицу, сжатые пальцы начинает ломить, я разберусь с этим! Покинув ванную, я посмотрела в зал, где Поластри, перед открытым окном, тихо общалась с ним, не замечая моего появления. Наплевав на физическую боль, я резко прижимаюсь к её спине, и чтобы ни звука, зажимаю рот ладонью, выхватываю телефон и швыряю его в окно, она напугана и обездвижена страхом. Пару секунд её оцепенения дают мне волю, я забираюсь под её кофту, горячая кожа её напряжённого живота, моё дыхание в шею, осталось бы всё так, это заводит. Поластри приходит в себя и отталкивает, повернувшись ко мне лицом, она готова сорваться на крики, но застывшие слёзы и боль в моих глазах, её останавливают. Положив руку на рану, я продвигаюсь к дивану.       - Не смей меня трогать, - слышу я в свою спину.       - А то что, Ева?       - Мой телефон! Там была куча важных контактов!       - Нам никто не нужен.       - Ты не будешь решать за меня!       Поластри стала собираться, не знаю, на что она рассчитывает, найти телефон на проезжей части целёхоньким? Спасти сим-карту? Вполне вероятно.       - Эй, куда ты? Не уходи, - жалобно, прошу я.       - Ты разрушаешь всё, ты катастрофа, - бросила она, кидая меня. Ева       В этом городе у меня нет ничего кроме моих контактов, так что, как бы глупо я не выглядела, бросаясь в поиски на проезжую часть при каждом светофоре, я это делаю. Мне удаётся его найти, и он безнадёжно разбит, но уцелело самое важное.       Купить новый телефон, перекусить, побродить по улицам, я была уверена, что Вилланель никуда от меня не денется, но сильно ошибалась, в квартире её не оказалось. Я вернулась в неё спустя три часа, немного остыла от произошедшего, набралась терпения, подготовила нужные слова, но, пролетела. Паника охватила меня моментально, где она? Неужели игра в кошки-мышки её ещё забавляет? Или, она так привлекает к себе внимание? Её инфантилизм раздражает. Я не нахожу пистолет. Покидая эту квартиру, я держу в голове лишь одну идею, где она может быть. Загруженная ею, я не сразу услышала, как меня окликнули. Молодой человек миновал лестничный проём, в его руке был блокнот, и ручка, сам он был одет как полицейский, им же и являлся.       - Простите за беспокойство, вы здесь живёте?       К нему подключился напарник, я автоматически почувствовала себя преступницей, ещё бы, я укрываю от них убийцу.       - Я… нет, зашла к другу, а его не оказалось дома, что-то стряслось?       - Мы опрашиваем жильцов, совершено убийство, ваш друг, у вас есть его контакты?       - Нет, извините, - пробормотала я, думая о том, что Вилланель сделала это. Зачем?       - Номер квартиры? Имя? Как вы думаете, где он может быть?       Если они проникнут в квартиру, если найдут кровь, или что-то ещё, они всё здесь перевернут, я быстро соображаю.       - О, я совсем забыла, он ведь предупреждал, что уедет в Прагу на пару недель. Простите за мою несобранность, день не задался с самого начала. Квартира сорок.       - Вы уверены?       - Да, вполне. У вас есть предположения, с какой целью было совершено убийство? Ограбление, личные мотивы? – осторожно, поинтересовалась я.       - Вряд ли у пожилого человека были неприятели, да и из квартиры не взяли ничего ценного, можем мы записать ваши контакты?       Я сослалась на то, что не взяла с собой документы и назвалась ложным именем, быстрее покидая этот дом. Вилланель сказала, что не убила бы за дешёвый алкоголь, что-то мне подсказывает, именно его она и забрала, вместе с жизнью.       Такси остановилось возле её дома, я чувствую, что она вернулась в свою квартиру. Дверь легко поддаётся, я закрываю её за собой и иду по хрустящим под ногами осколкам. В один момент мне показалось, что её здесь нет, слишком тихо, но затем, я увидела её у стены. Она сидела на полу в бесформенной толстовке и мешковатых штанах, одна рука лежала на месте ранения, другая была за спиной. Я ступала вперёд и рассматривала её, не заметила под ногами множество маленьких бутылок и они покатились по полу в разные стороны, Вилланель не проснулась. Повесив голову, она явно спала, мне была видна одна сторона её лица, с разбитой губой и заживающей гематомой. Мне бы хотелось, чтобы она была хорошим человеком, тогда, я бы жалела её, а так, она всего этого заслуживает. Опустившись перед ней на колени, я убираю с её лица прядь волос, и задерживаюсь взглядом на припухших губах. Это сумасшествие, но я захотела их коснуться.       - Не нужно ближе, Поластри, - выдавила она, и рука из-за спины, достала пистолет.       - Угроза? Мы это проходили, ты не застрелишь меня.       - Что ты сказала полиции?       - Что ничего не знаю, ты, поэтому сбежала оттуда?       - Там было скучно.       - Скучно настолько, что ты убила человека?       - Он бы не расстался со своим алкоголем добровольно.       - Почему ты не перестанешь? – со злобой и исподтишка, выдавила я.       - Потому что темнота поглотила меня, и я нахожу в этом удовольствие. Я знаю, что ты не понимаешь меня, это тебя беспокоит. Ты права, я катастрофа, а ты в её центре.       Её слова тут же въелись мне в разум, но чтобы не уйти в себя, я действую.       - Ты пьяна, и слаба. Убери пистолет, я подниму тебя.       Она поддаётся, опускает его и протягивает ко мне руки, обнять её, чтобы поднять, вновь эта близость, что вопреки всему так пленяет меня. Вилланель крепко держится, обняв меня за плечи, я чувствую, как гулко бьётся её сердце, как тело с повышенной температурой отчаянно пытается прийти в норму, но она себе не помогает, добивая алкоголем. Прижимается щекой к моему плечу, мои руки расслабляются на её спине, она такая беззащитная на первый взгляд, и я неосознанно мягче прижимаю её к себе.       - Стоишь? – интересуюсь я, с целью, отпустить и отойти, - Тебе должно быть, очень больно.       - Боль любит, когда её глубоко чувствуют, я привыкаю.       - Твои привычки, лишили тебя человечности.       - Со мной всё предельно ясно, а что ты? – она подняла голову, и посмотрела мне в глаза, - Ты сказала, что ничего не чувствуешь ко мне, тогда почему это «ничего» так привязывает тебя ко мне?       Я не знаю ответа, и вместо слов, прижимаюсь к её губам, это безумие, но всё во мне рвалось от желания это сделать. Я ни с кем в жизни не целовалась так, как с ней. Мягкие горячие губы, стали влажными, я была жадной и грубой, они пульсировали под моими губами и были послушны. Покусывая, я касалась их языком и проникала в рот, Вилланель стала стягивать с меня одежду.       - Стой, подожди.       - Я сделала что-то не так? – безобидно, спросила она.       - Нет, всё так, - отогнав свою неуверенность, ответила я, подталкивая её к постели.       Меня постепенно угнетают множество поводов её не любить, я даже чувствую от этого усталость. Уложив её на кровать, я вижу, как бегают её глаза, как она готовится ко мне, нервно запуская пальцы в свои волосы. Как она может быть безжалостной и жёсткой со всеми и такой растерянной и беззащитной со мной? И почему мне хочется этим пользоваться? Я загоняю проблемы глубоко в себя, чтобы о них сейчас не думать, душу здравый смысл, убиваю страх, я нападаю первая.       Задрав толстовку на её торсе, я прижимаюсь губами к низу живота, покрываю поцелуями всё вокруг заклеенной раны, мне нравится, как она дрожит от этого, как цепляется в одеяло пальцами, и хочет поднять колени. Приподнимает бёдра, когда я начинаю тянуть штаны вниз, разводит ноги, и остаётся открытой передо мной. Я одержимо ласкаю её тело, глажу руками бёдра, обвожу языком внутреннюю, нежную часть, я почти у цели и не хочу медлить. Молодая, влажная плоть, оказывается у меня на языке, без понятия как это должно происходить, я просто начинаю слизывать влагу, она застонала и схватила меня за волосы.       - Ева… Легче.       Ослушавшись её, я раздвигаю аккуратные лепестки языком, и проникаю между них, мои губы смыкаются, я втягиваю в себя нежные губки и проталкиваю язык внутрь. Она стала вырываться, но я положила руку на низ её живота, а другой обхватила бедро, чтобы она не уползала наверх. Она билась под моими ласками и стонала, а я не думала останавливаться, наслаждаясь контролем над ней.