***
Я брела по улицам, но чётко понимала, куда меня тянет. Люди стали покидать свои уютные дома, спеша на работу, улицы наводнили машины, я добралась до своего дома. Точнее до того, что от него осталось. Рассматривая обуглившиеся доски, первый ярус квартиры, понимая, что ничего уже не вернуть и не восстановить, я расплакалась, прижимая к груди конверт. Я должна ненавидеть человека, что причинил мне такую боль, но, я люблю её, и это самый изощрённый метод самоуничтожения. Я могла позвонить Нико, он бы что-нибудь придумал, но, желая остаться в этой ситуации сильной и независимой, я этого не делаю. Вместе этого я набираю номер Каролин. - Я ждала твоего звонка, - тут же ответила она, заставив меня изменить спланированное приветствие. - Мне нужно убежище. Настоящее место, где она не найдёт меня. - Как же наша договорённость? - Я напишу о ней всё, что знаю, но, мне нужна защита. - Нам нужно наблюдение за ней. - Она сожгла мой дом! - Мы выдадим тебе квартиру. - Она не должна о ней знать. - Где ты сейчас? - У своего дома. - Я пришлю за тобой машину, оставайся на месте. Вилланель Она не вернулась, ни в этот день, ни на следующий. На её улице началась работа по расчистке, от дома буквально ничего не осталось уже через трое суток. Я видела Нико, он приезжал несколько раз, но Евы с ним не было. Мне поступил новый заказ, я не долго думала над тем, как устраню цель, это будет яд. Подобно тому яду, что получила я от слов Евы, этот яд убьёт человека. У меня было полно времени, я надёжно продумывала план, подбирала наряды, изучала цель, камеры, окружение, свою историю. Поэтому, встретившись с целью лицом к лицу на Международной конференции нефтегазовой промышленности, я заинтересовала её и покорила. Это была женщина в великолепном возрасте, всё в ней кричало мне о Еве, или, я этим так болела, что мне казалось, что их схожесть максимальна. Я зацепилась, не как все остальные, кто знакомился с ней на конференции, а именно так, что через весь зал она могла найти меня взглядом. Я знала, что впереди у меня ещё два дня, но, мне хотелось убить её именно в первый же день этой конференции, потому что, я могу. Какой бы интересной ни казалась бы мне эта игра, под вечер я допустила мысль, что это может быть проверкой, и её схожесть с Евой может подпортить мне жизнь в дальнейшем различными испытаниями и недопуском к работе. Я пришла к ней в номер поздним вечером, с Тако и шампанским. Она удивилась тому, что я её нашла, на самом деле это такая мелочь по сравнению с тем, как досконально я изучила её жизнь, что оказалось по итогу, совершенно ненужным. От предложения провести вечер вместе, она конечно же не отказалась, заманивая меня в номер, ближе к постели. Мне безумно хотелось услышать стоны этой женщины, представляя под собой Еву, но тешить себя репликой я не стала. Она вела себя скованно, я предложила выпить. Касаясь только бутылки, я разлила шампанское в высокие фужеры. Подняв свой, я отошла к окну. Наблюдая за жизнью вечернего города, я не пригубила яд, я только ждала. Ждала её горячего дыхания в мой затылок. Это случилось, я была уверена, что последовали бы слова о том, что у неё никогда не было подобного рода увлечения, что всё в эту ночь будет эксклюзивно и для нас. Она успевает прикоснуться губами к моей шее и пройтись ладонью по низу моего живота. Сдавленное дыхание, разбитый фужер, её пальцы скомкали на мне рубашку, а затем, безжизненно выпустили, я обернулась к лежащему позади меня телу, дело было сделано. Присев в кресло, я прикончила одну порцию тако и стёрла свои отпечатки с бутылки. Вынув из своего клатча капсулы с ядом, я к каждой прижала её пальцы, три положила в её сумочку, одну открыла и вылила в бутылку. Помыв свой фужер, я поставила его на место, собрала всё лишнее, вложила Тако в её руку и вышла из номера. Если этого будет достаточно для того, чтобы признать это самоубийством, отлично, если нет, меня им всё равно не найти. Главное, чтобы две ярких детали заметила Поластри, я выманю её, где бы она ни пряталась. Сняв парик в машине, я включила радио. Меня радует, что всё так, как я и задумала, осталось только дождаться завтрашнего дня. Ева Каролин разбудила меня ранним утром, но, посмотрев на часы, я обнаружила, что от утра уже ничего не осталось, я слишком много выпила вчера, пытаясь забыть кто я и где. В полдень я была на месте встречи. - Поднимись в номер шестьсот три, представься сотрудником МИ-6, изучи обстановку, но недолго, заяви, что за это берётся наш отдел и выпроводи криминалистов, они копаются там с раннего утра. Каролин вручила мне удостоверение и кивнула в сторону входа. Учитывая, что я ничего нового не могу сказать по Вилланель, хоть какая-то занятость на работе взбодрила меня. Я была готова отыграть важную роль, заявиться туда, быть боссом, но Каролин придержала меня за локоть. - Вилланель хоть и сработала идеально, но оставила много вопросов и бардака, разберись с этим. Услышанное поставило меня в тупик, я хотела возразить, меня нужно снять с этого дела, я не могу! Но Каролин села в припаркованное авто, сверкнув на меня выжидающим взглядом. Я поднимаюсь наверх, показывая всем свой допуск, меня трясёт. Я должна буду прикрывать её убийство? Она вновь это сделала? Меня пустили внутрь, тело женщины на полу бросилось в глаза, она была похожа чем-то на меня, и мне не составило труда представить себя на её месте. Криминалисты снимали отпечатки даже с картин, это сделала Вилланель, вряд ли она хоть до чего-то здесь дотронулась, эта работа впустую. Я осматриваюсь, пытаюсь быть максимально отрешённой, держать свой дрожащий голос ровно, мне показывают улики, небольшие капсулы были найдены в её сумке и одна пустая на столе, предположительно, она добавила его в шампанское сама. Я смотрю на бутылку и она мне до боли знакома, шампанским с таким названием был наполнен холодильник Вилланель. Мне сообщают, что была и странная деталь, в руке погибшей лежал Тако. Номер остаётся пустым, только я и тело, пока его не забрали. Сжимая в руках папку со всеми показаниями сотрудников отеля, я прохожу глубже в номер. Я не сомневаюсь в том, что Тако и шампанское это послание от Вилланель, прошло больше недели с нашего последнего разговора, легче жить мне не стало, наоборот. Паранойя разрастается во мне как плесень. Я боюсь её появления в любую минуту своей жизни. Я вышла из отеля вслед за людьми, что вынесли накрытый труп женщины. Припаркованная машина несколько раз привлекла моё внимание перемигиванием фар. Я села на заднее сидение и мы тут же тронулись с места. Каролин везла меня в офис, попутно расспрашивая о том, что я увидела. Я не хотела давать ей больше информации, я не хотела давать ей нас, сдавать нашу игру, объяснять что к чему. - Допускаю, не такой уж она и профессионал, - снисходительно, ответила я, когда Каролин начали волновать крошки от Тако на полу номера. Это поездка была нудной, работа в офисе за бумагами ещё хуже, мне нетерпелось поехать в то кафе, возле которого мы когда-то ели Тако вместе с Вилланель. А ведь она сказала, что я буду вспоминать тот день, и буду помнить поцелуй. Такой настоящий и повседневный, вырванный из другой жизни и реальности, где мы могли бы… - Тебе пора домой, - выдернув меня из мыслей, Елена обратила внимание на то, как я мну злого кролика в своей руке, - Дай посмотреть. - Обычная безделушка,- попыталась безразлично фыркнуть я. - Милый, - подметила она, возвращая. Наверное, и Вилланель так считала, выиграв его для меня в тире в тот же день. Она прямо как этот кролик, милый, но чертовски злой. - Ты домой? - Да. - Подбросишь меня до одного кафе, знаю, тебе по пути, - заметила я, и она не смогла отказать. Когда я увидела это заведение вновь, я попыталась отречься от воспоминаний и быстро прошла внутрь. Я ожидала чего угодно, даже встретить саму Вилланель, но, посетителей не было, парень за кассой приветливо улыбнулся. - Здравствуйте, простите, мой вопрос покажется странным, но, мне ничего не передавали, может, вот эта девушка была здесь? – я показала ему фото, он тут же метнулся за менеджером. Возможно, его напугало фото, он подумал, что я из полиции и решил, что менеджер сам разберётся со мной. Впрочем, когда с кухни вышел высокий мужчина в белой рубашке, он сразу же назвал мою фамилию и увидев мой утвердительный кивок головой, протянул конверт. - Спасибо, - поблагодарила я. - Может Тако? Здесь или с собой? - Извините, совсем нет аппетита, - быстро проговорила я и буквально выбежала на улицу. На парковке я увидела всю ту же заброшенную машину, и облокотилась на неё, нервно закуривая. Конверт был абсолютно чист, но закрыт печатью, этот изысканный жест был вовсе не обязателен, ведь содержимое было пустышкой.Она не так хороша как ты
Вилланель тоже увидела это сходство между мной и жертвой. Её слова прозрачны, со мной ей играть куда интересней. Я приехала домой и повторила вчерашний вечер с водкой и ликёром. К чёрту работу, к чёрту Вилланель! Я не брошусь её искать, хотя, уверена, разгадка кроется в печати. Если узнать откуда она, Вилланель будет ждать там. Утром я в который раз с трудом разлепляю глаза, привожу себя в порядок и еду в офис, теперь, мне как бы есть над чем работать, ну или создавать видимость до нового поручения. Елена зовёт меня где-нибудь интересно провести вечер, а мне и в новой квартире неплохо, я вежливо отказываюсь. В планах было сделать перерыв в алкоголе, посмотреть что-нибудь по телеку, заказать еды, может, позвонить наконец-то Нико, спросить как он. Но, моим планам не суждено было осуществиться. Моя дверь в квартиру не была заперта. Возможно, обнаружив это, я должна была кинуться прочь, но, меня потянуло внутрь, я знала, она там. В груди споткнулось сердце, я ненавижу то, как моё тело реагирует на эту девчонку. Ударяя меня в рёбра, оно сбило моё дыхание, я стиснула сумку сильнее, Вилланель лишь улыбнулась, заметив это. - Я скучала, - тихо, произнесла я, - Вилланель поднялась с дивана, глаза её заблестели какой-то щенячью радостью, - Это ты хотела услышать? – сменила тон я, - Ты взломала мою дверь. - Замок был простой, дверь считай сама открылась, - потирая затылок, ответила она. - Зачем ты здесь? – откинув сумку, я сделала твёрдые шаги в её сторону. - Знаешь, у тебя толком перекусить нечего, - упустила вопрос она. - Ну, извини, в следующий раз подготовлюсь лучше. Она подошла ко мне, встала за спиной, и помогла снять пальто, я почувствовала её дыхание на своих волосах, почти прикосновение, я мешаю этому. - У меня есть водка. - Ты хвастаешься или предлагаешь? – повесив моё пальто, она сунула руки в идеально сидящие на ней брюки. - Будешь? - Я такое не пью. - Мне достанется больше. - Тебе достаточно, я видела коллекцию пустых бутылок. - Это не твоё дело. - Сходим куда-нибудь? Я угощаю. - Нет. - Ладно, я тогда схожу, куплю нам поесть и выпить. - Или, убьёшь кого-то из соседей, так намного ближе, не так ли? - Ты злишься на меня? - Не должна? - Если не я, то кто-то другой убил бы ту женщину, цель есть цель. Прости, хорошо? Давай посмотрим фильм, поговорим? Её жалкие попытки примириться, раздражают меня куда сильнее совершённых ею убийств. - Ты оставила подсказку, чтобы я приехала в то кафе и оттуда ты за мной проследила? - Да. Ты предсказуема. - Ты тоже. Я знала, что ты найдёшь, что ты будешь этим заниматься. - Конечно, ведь, ты нужна мне, Ив. Её последние слова вызвали во мне бессилие, рухнув на диван я зарылась пальцами в свои волосы, наклонив голову. Казалось, впервые в жизни, я совершенно не знаю, что делать. Я не могу принять, не могу оттолкнуть, не могу избавиться, или что-то в ней изменить, я бессильна. Я вздрогнула, почувствовав её слишком близко. Вилланель села на колени передо мной, и покорно положила голову на мои колени. Я провела ладонью по её волосам, приглаживая кудри. - Не делай мне больно, - шепнула она. Вилланель ушла за ужином для нас, я переоделась в домашнее. Мне понравилось это место, оно выглядело так, будто от меня отрезали брак, любящего меня человека, половину жизни, и мне досталось это. Тут всё было простым и компактным, зал и кухню разделяла барная стойка, спальня была за дверью, с двуспальной кроватью и большим окном. Если бы я принесла что-то из своей старой квартиры сюда, то было бы ещё уютнее, но, ничего не осталось. Я устраиваюсь на диване, вытягиваю перед собой пульт, небольшая плазма на комоде замелькала новостями. Вилланель вернулась нескоро, всё потому что ужин она заказала в ресторане вниз по улице, и каким-то образом на вынос. - Зато, у меня было время на то, чтобы выбрать вино. Позволь, я поухаживаю за тобой. Я наклонилась в сторону, делая вид, что мне не важны её слова и она отвлекает меня от новостей, впрочем, её это не задело. Она нашла для нас вилки и даже бокалы. Я удивилась тому, что она не присела рядом, выбрала кресло, утащила туда ланч-бокс и бокал вина. Я по-прежнему делала вид, что увлечена новостями, но на самом деле, следила за ней. Она расстегнула брюки и медленно сняла их с себя. Кинув их на спинку кресла, она сверкнула своими кружевными шортиками, а затем, натянула джемпер пониже и забралась на кресло с ногами. - А нет чего-то поинтереснее? Я начала щёлкать каналы, пока она не остановила меня на каком-то фильме. Я так давно не ела нормально, что передо мной была просто пища богов, а это вино… Через пятнадцать минут мы уже были сыты, я могла бы втянуться в фильм, но Вилланель удобно сидела, чтобы я глаз с неё не сводила, а она даже не подозревала об этом. Вилланель сидела на кресле боком, в какой-то момент ей это надоело и она вытянула ноги, положив их на гладильную доску сбоку от кресла, мне открылся вид на её длинные ноги, на идеальное бедро, на краешек белья, вино приятно растекалось по моему телу, или возбуждение? - Поговоришь со мной? – неожиданно, спросила она, повернув ко мне голову. - Прости, мой рот занят, - делая вид, что ещё не доела, сказала я. - Послушаешь меня? - Мы вроде как фильм смотрим, нет? - Нет, Ив, ты смотришь на меня. - Неправда, - зарделась я, хорошо, что в комнате не настолько светло, и этого она не увидела. - Послушаешь? - Что ты хочешь мне сказать? – спросила я, убавив звук. - Те слова, что ты говорила обо мне, что если это не относится к расстройству? Что если я отношусь к категории людей которых можно обозначить как “ничьи”? Я одна, я всегда была одна, как бы я не хотела, чтобы меня любили и не бросали, это происходило. У меня нет родителей, у меня нет друзей, я нужна кому-то только на ночь, как и они мне. От того я эгоистична, во мне много гордыни и может я самовлюблённая чересчур, но мне не для кого больше стараться, как только для себя. Я надену на себя лучшее, я накормлю себя вкусно, я покажу себе что-то интересное, ведь, больше мне сделать этого не для кого. Я сама по себе. - Оправдывать свои ошибки удобным термином, это не сложно, - собралась я с мыслями, и села прямо, озадачившись услышанным, - Тебя боятся, тебя хотят, завоёвывают, но потом сбегают, потому что от тебя исходит холод, ты очень притягательная и отталкивающая одновременно. - Я лишь ищу выгодную позицию для себя, я не растрачиваюсь, если мне это ненужно. - Люди ждут другого. Прежде чем к тебе кто-то привяжется, ты должна сделать человеку много хорошего, а одна пакость может всё испортить, так это работает. - Я не стремлюсь встать со всеми в один ряд, если я отличаюсь, значит, кому-то я буду нужна и такой, но найти кому, мне не удаётся! Мне надоело быть наблюдателем, видеть как кто-то счастлив. - Тебе становится страшно быть одной, поэтому ты делаешь одинокими людей? Лишаешь их близких, рушишь семьи. - Долгое время моя жизнь была мёртвой, бесцветной, скучной, я изучала языки, и тренировала тело, работала над выносливостью, питалась болью. Простые вещи как кино, прогулки, развлечения, были мне недоступны, и я верила, что они не принесут мне радости. Вокруг меня было тление жизни, я её не замечала. Но, всё изменилось, когда я убила человека впервые. Его жизнь, будто перешла мне, я впитала этот момент восторга, свободы. Это дало мне понять, что я могу жить как угодно, под разными лицами, с разной историей. Люди не замечают подвоха, подпускают ближе если ты, притворяешься другим человеком. Настоящей я могу быть только с тобой, Ева. - Я отличаюсь от всех лишь тем, что ты не убила меня сразу. - Это не так, ты другая, ты не как они, ты можешь понять меня. Ты на пути принятия, я вижу это в тебе! - Ты успокаиваешь меня и заставляешь волноваться в одно и тоже время. Я ненавижу тебя и так же сильно… - Что? Скажи это! - Я была увлечена тобой, - сдержано, продолжила я. - В тебе столько всего чему ты не доверяешь, Поластри. Ты инстинктивно стараешься держаться подальше от того, что может изменить твою жизнь. - Это защита. - От меня тебе не нужно защищаться! - Ты делала мне больно! – взорвалась я, поднявшись на ноги. - И ты мне, - сказала ровно она, показывая ожог на руке. - Этот осколок в моей ладони тоже был по твоей вине, - вдруг вырвалось у меня. - В этой игре тебе не победить, - засмеялась она, поднимая джемпер, оголяя свой торс, - Твоё ножевое, Поластри, режет болью меня каждый день. - Это не соревнование, - признав отчасти поражение, сказала я. Конечно, боль физическая ничто, по сравнению с моральной. Это разбитая семья, убитый друг, сгоревший дом, нервные срывы, пачка сигарет в день, дешёвый алкоголь. Кажется, она тоже хочет всё это остановить, как и я. Не знаю, что толкнуло меня сейчас к ней, я оказалась у кресла и протянула ей раскрытую ладонь. Вилланель взяла мою руку и поцеловала в зарубцевавшийся шрам на ладони, по телу пробежал ток. - Прости меня, - шепнула она, обдавая горячим дыханием и поднимая на меня взгляд. Я опустилась на колени, наши руки поменялись местами, круглый ожог от сигареты, был розовым пятнышком на её безупречной коже, как клеймо, поставленное мною, я поцеловала его влажными губами и услышала сбившееся дыхание Вилланель. Чего-то столь интимного между нами ещё не было, я задрала на ней джемпер, и прижалась губами к подрагивающему торсу, совсем вблизи от шрама. - Ева, - простонала она. Моё имя, сорвавшееся с её губ, в конец сняло меня с тормозов, и я сорвала с неё бельё. Непрошеные чувства, теребят моё нутро, я плохо спала все эти дни, я постоянно думала о ней и о том, как имела возможность прикасаться к ней, и вот, это происходит со мной, с нами, вновь! Забавно, но у меня не выходит уйти на дно, она меня поднимает, и раз за разом накрывает собой подобно волне. И как бы я сейчас не пыталась себя корить, отговаривать, истязать, я хочу этого, хочу её. Лёгкие сжимает тяжёлая нехватка воздуха, запах её духов накрыл меня сладким дурманом, проник в меня, впитался в одежду, я схожу от него с ума, не хочу его ни с кем делить, но и самой вдыхать больно. Она влажная, уже готова ко мне, когда она успела так завестись? Это случилось, когда она поцеловала мой шрам, или когда я её? Моё первое прикосновение как долгожданный водопой. Она кладёт свою руку мне на голову, прижимая меня сильнее к себе, я впиваюсь в скользкие лепестки, нахожу языком напряжённый стерженёк. Помогаю себе пальцами, натянув немного, и оголив чувствительную горошину, кончиком языка произвожу круговые движения, главное, никаких движений с её стороны, и она такая молодец, стойко терпит, дыхание громкое, сбивчивое, а стоны… Её стоны как отдельный вид искусства, как лучшее из всего, что я слышала за свою жизнь. Она быстро кончает, за что мне обидно, и, вытирая губы тыльной стороной ладони, я с жадностью смотрю в её глаза. - Мне мало. - Нужно было немного потерпеть и не кончать сразу, - ответила я. - Ну же, Ив. Я заправила её волосы за уши, оставив ладони на щеках, она вновь была так безобидна в моих руках. - Что ты такое, - прошептала я, она улыбнулась. Я едва касаюсь её губ, осторожно заигрываю, дыхание как всегда сбивается от близости с ней. Её губы касаются моих губ на секунды, нежно целую её скулы, она касается меня, на моей шее её тёплая ладонь, я чувствую обжигающий взгляд, короткий поцелуй, её язык скользнул между моих губ. Поцелуй продлился слишком долго, на самом деле, она усыпляла мою бдительность, я не заметила, как она выправила спереди рубашку из моих домашних штанов, и нырнула рукой ниже. - Не тронь. - Почему? – спросила жадно она, в мои губы, затем, слегка прикусив. - Сначала я тебя. - Ты уже довела меня раз, теперь моя очередь. Ты хочешь этого, признай. - Нет. Её рука оказалась между моих ног, я вытянулась как струна, желая перетерпеть стон. Вынув влажные пальцы и потирая их передо мной, она улыбается. - Хочешь. - Я тебе не уступаю, ты заслуживаешь мои пальцы в себе. Я вижу, как краснеют кончики её ушей, обхватываю одно губами, такое горячее. Наваливаюсь на неё всем телом, забравшись на кресло, тут тесно, жарко, она подо мной. - Нетерпеливая, - рычит она. Запуская пальцы в тугое нутро, я вхожу в неё, начинаю покрывать поцелуями её шею. - Твой запах, я так скучала, ты особенной сладости, с тобой я одержимая. - Не двигайся так быстро, - просит она. - А как тебе понравится? - Плавно и не глубоко. - А ты неженка. Моя ладонь наполнилась влагой, я делала, как она хотела, получая удовольствие от процесса, но недолго, она пробуждает во мне что-то животное, агрессивное, страсть бурлит во мне сильнее здравых мыслей. Я не замечаю, как прикусываю нежную кожу на её шее и вхожу глубже, только от её стонов прихожу в себя. Она вся сжалась, костяшки её пальцев побелели от того, с какой силой она сжимает подлокотники кресла, я вижу это краем глаза. Разжимаю зубы, и, уткнувшись в её шею, горячо дышу, она содрогается от каждого толчка. Хочу раздеть её до конца, целовать губы так, чтобы они припухли. Аккуратно покидаю её, нависаю, разглядывая густые ресницы. - Теперь ты мне уступишь? – голосом с хрипотцой, спросила она. Я выпрямилась, её пальцы тут же быстро побежали по пуговицам моей рубашки. Она коснулась губами моей нижней губы и провела по ней в сторону, затем, в обратную, она захотела меня нежно поймать в поцелуй, но я не далась. - Прекрати, Ив. Прикрыв глаза, я отдалась этой ласке, трепетно обхватила её пухлые губы в ответ и провела языком между ними. Мои руки легли на её плечи, она нырнула рукой вниз и вместе с горячим проникновением языка в мой рот, утопила во мне свои длинные пальцы. Вилланель – зло, худший кошмар, но, она моё зло, моя одержимость. Я кончила дважды, мы сравняли счёт. Остывая мы пролежали какое-то время в объятиях друг друга. - Где здесь душ? – вдруг спросила она. - Ты знаешь где, - приподнимаясь, ответила я. - Нет, ты покажи мне где он, - едко улыбаясь, настояла она. Я знала, зачем мы пойдём туда вместе.