Глэйдеры

- Сейчас объясню тебе, Тереза, то, что ты так хочешь услышать, если на то достаточно будет моих слов, которые, как известно, по-настоящему мало что могут выразить в полной мере. В кругу близких тебе по духу людей, с которыми пройдено так много, понимаешь, что ты готов пройти всё ещё раз и ещё, и эти циклы опыта так прекрасны... Переосмысливая прошлое - а это занятие, возможно, самое интересное из всех, которым мне доводилось увлекаться, понимаешь, насколько всё это важно. Понимаешь самую удивительную из тайн - нет, вовсе не ту, которую ты, полный предчувствий смерти, ощущаешь, чувствуя, что находишься в центре мистического круговорота жизни и смерти, среди этих оккультно-сексуальных энергий и проч. проч., а, скорее, тайну добровольного воплощения себя в плотных и вязких земных средах... Это что-то вроде того, что ты определяешь земные стихии и ими определяешься, и тому подобное. Вот. Как Лютиэн, будучи свободной, приняла оковы Берена, вот так и я... Посиделка у костра в Тихой Гавани - как оплот от надоевших треволнений мира, от тягостных трудов и потерь, и всё же все эти испытания, столь глубоко важные и столь необходимые, эта ценность опыта - всё же это стоило того, "чтобы мне позволили идти туда, куда я шёл"... - Ты многословен, Ньют. Вечный грех человека, которому жизнь ни в чём не отказывает. - Эх, лучше бы ты сидела с нами, пила пивас и говорила о... - О бремени, ответственности и средствах достижения мудрости, которые добавят полноту твоему существованию, - скептически заметила Тереза. - Он и так берёт на себя слишком многое, - встрял Томас. - Ты обременяешь его весом традиций, Тереза, это эгоцентрично почти по-детски. - Да ладно, пусть живёт, - зевнула девушка. Я, в общем-то, думаю то же самое, что и он... Я вообще всегда желала видеть идеальное во всех вещах, даже посреди пожаров и разрушительного ада войны... Я верила в своё дело до конца... И пыталась дать Ньюту понять, что, ограничивая избыток сексуальности, он может направить свою энергию в конструктивное русло... Для того, чтобы это отлилось в чувство важности и полезности, в тот дар, который он хотел бы оставить человечеству... Думаю, это благородно. - Ой, человечество, - хихинул Ньют. - Тереза, ты такая идеалистка, прям до не могу. Вы - моё человечество, и большего мне не надо. Не могу быть счастлив, пока вы несчастливы, так что не думаю, что мне стоит разменивать себя на человечество. Думаю, если я брошу вызов своей странности, думаю, я сумею посчитаться с остротой и тонкостью отдельной судьбы... Не думаю, что бремя ответственности может быть напрасным, истинная любовь жертвенна, отсюда вся её красота, тебе ли не знать, Тереза, об этих вещах, ведь ты сама сделала всё, что могла, и не прогадала... - Да, пусть теперь Томми делает, - ответила Тереза и плеснула себе пивас. - Думаю, он справится... Надеюсь. Он сильный. Хотя характер иногда кажется слабым - в чём душа держится. - Ну да... - Мастером соблазнения стать хочу, - посмеялся Томас. - Заведу гарем, буду как Алекс Лесли... - Животное, - поморщилась Тереза. - Ну тебя нафиг... Это инстинкты, и никуда ты от них не денешься, Тереза, - хихикнул Томас. - Общественная мораль изменчива, как листва в лесу... "Моя любовь к Линтону, как листва в лесу: знаю, время изменит ее, как меняет зима деревья. Любовь моя к Хитклифу похожа на извечные каменные пласты в недрах земли. Она — источник, не дающий явного наслаждения, однако же необходимый. Нелли, я и есть Хитклиф! Он всегда, всегда в моих мыслях: не как радость и не как некто, за кого я радуюсь больше, чем за самое себя, — а как все мое существо". - Не хотела бы я стать рабыней страстей... Однако и не хочу оставаться слишком далёкой от бытия, - задумчиво отозвалась Тереза. - О, да, - Томас посмеялся. - Сама не знаешь, чего хочешь. - Наверное, хочу желания выражения, опыта и удовлетворения, - ответила Тереза, рассеянно перебирая молитвенные чётки. - "Как чётки в час молитвы, отпадут все страсти: новая за старою вослед"... Ох, помню, как я настойчиво пыталась завоевать твоё бесстрастное внимание, Ньют... Приходилось быть готовой ожидать неожиданного... Ну почему все мужики такие тупые? Почему все такие задницы? - Зато у нас хотя бы есть задницы, - хохотнул Ньют. - Ты на что это намекаешь? - Тереза выразительно посмотрела на парня. - Ни на что, Тереза, проехали, - улыбнулся парень. - Смотри, как темно за окном, какая романтика... Как мало надо для счастья - просто прислушаться к ночной вьюге, посмотреть на луну за окном, представить себя Кантом или кем-то из этих великих трансценденталистов, которые так часто изменяли без зазрения совести своим жёнам, вопреки всему тому морализму, которым так пестрят их несомненно гениальные трактаты... Послушать вой собак... Надеяться, что те, кого ты любишь, в безопасности и счастье, ждать от них звонка с признанием в любви или приглашением на прогулку - а ведь ты знаешь, что это очень трудные вещи... Сказать "Я тебя люблю" и всё в этом роде... - Отдавай миру то, чего, как мне кажется, ты не получаешь от меня, - бросила Тереза. - А я переоценю опыт ещё раз... Хотелось бы мне снова пережить все эти приключения... Всё, через что прошла мировая душа... Этот странный интерес к таинственному, к порубежному, к сексу, власти и оккультизму... Думаю, что всё это не просто так... И из-под моего романтизма светят фосфоресцирующие кладбищенские огни. - Ох, только не рассказывай, как ты ночевала на кладбище, - попросил Ньют. - Ну да, чтобы ты после этого говорил, что неплохо бы там с кем-нибудь перепихнуться? - скривилась Тереза. - Как-то раз пришла к гости к Бренде... Ох, ржач... Она с парнем такая говорит: подожди нас тут... А сами в ванную трахаться пошли. Я сидела и слушала их стоны, господи, сейчас как вспомнишь... Весело было... - Ладно, проехали... Начали за здравие, закончили за упокой... Всё же эта трудная жизнь, полная борьбы и тревог, по-своему прекрасна... Этот мир прекрасный и яростный, и, думаю, Аптекарю Сатаны Александру Шестому очень не хотелось его покидать... Прям как это видео, прекрасная нарезка... Вот она - чистая суть опыта, что есть истина... Знаешь же, что истина - это очищенная суть опыта, Томми...