И пусть весь мир прахом разлетится...

Таял предрассветный туман, унося с собой запах крови и страданий, оставляя после себя только тепло и надежду, что скоро всё закончится. В их пользу, конечно же. Некромаг уже два часа сидел около спящей девушки, задумчиво перебирая рыжие пряди, через силу заставляя себя её не разбудить, хотя хотелось этого безумно. Но она жива, а это главное. Бейбарсов страшно боялся не успеть, совсем немного опоздать, потому что тогда бы... Впрочем, это уже неважно. Он сейчас рядом с Таней, а всё остальное уже давно не имеет значения. Бейбарсов, не сдержавшись, провёл рукой по её щеке. Сколько они пережили за эти три дня? Казалось, что прошла целая жизнь с момента, как он экстренно, сильно рискуя, применил для девушки адресную телепортацию. Потом он помнил только то, что убивал. Много. Беспощадно. Расчётливо. Глеб помнил, как вырвал сердце того, кто посмел проклясть Гроттер. Помнил, как обезумев, отбился от большей части тартарианцев. Затем ярость немного отсупила, уступив место холоднй расчётливости и жажды мести. Бейбарсов убивал всех, кто попадал у него на пути. Отчасти это была месть абстрактному Мраку, который их же и предал, отчасти его бесило собственное бессилие в том, что над городом мощный щит от телепортаций, и даже некромагу его было не пробить. Зато можно было добраться до Лигула и собственноручно вырвать ему сердце. В какой-то момент ярость и жажда убивать до того затмили все чувства, что он бы точно сорвался. Не удержал бы всех сил, и тогда бы канцелярский выскочка тысячу раз пожалел, что устроил им западню. Хотя он уже должен был пожалеть, потому что погибли десятки тартарианцев. И если с Таней бы что-нибудь случилось, Глеб бы не остановился, он бы убивал до тех пор, пока не убил бы Лигула, либо умер бы сам. Единственное, что ещё не давало ему сойти с ума, это осознание того, что где-то от проклятья умирает Таня. Ему даже казалось, что он слышит её крики о помощи. Среди кровавых , постепенно исчезающих тел и пыльного воздуха, он слышал ей голос и чувствовал её боль. Но не мог быть рядом. Глеб смог связаться с ней ментально чуть ли не в последний момент. Проклятье он уловил ещё в самом начале. Мерзкое, словно змея, проклятье использовалось довольно редко, но контрзаклинание он знал, зато почти не сомневался, что его не знала рыжая некромагиня. Пробившись ментально через барьер, он видел её лицо, кровь на одежде, ободранные руки, незаживающие раны... Тогда больше всего хотелось оказаться рядом, но барьер ещё не был снят, но он смог до неё достучаться и сквозь пространство. Барьер пал только к рассвету. Бейбарсов, больше не сдерживаясь, резко, заставив испуганно вздрогнуть, прижал её к себе. Пожалуй, он в первый раз по-настоящему боялся её потерять. Так страшно не было ни разу за все годы, проведённые ими вместе. Хотя сколько было разных передряг, не сосчитать! Сколько раз их жизнь висела на волоске, но, ни разу не было так страшно, как сейчас, когда вроде бы уже всё прошло... Ведь парень понимал, что Таня не остановится, слишком уж она изменилась, она не оставит в живых Лигула или умрёт сама. А Глеб будет всегда с ней. До конца. Ведь другого выхода и нет. Их ищут. И когда-нибудь всё равно найдут. Конечно, можно было для начала попытаться спрятаться, переждать надвигающуюся грозу, но это не для них, перед которыми в последние месяцы трепетал и Мрак, и Свет. Не удивительно, что горбун захотел их убрать... Но теперь они пойдут до последнего. Теперь они сами придут к нему. Как два инквизитора, которые сами являются исчадиями Тьмы. И тут уж только два пути: либо Смерть Лигула, либо их... К слову сказать, второй вариант Бейбарсова не устраивал. От мрачных мыслей о будущем его отвлёк шумный радостный вздох. Таня смотрела на некромага и отчаянно хотела верить, что это не сон. Поцелуй развеял все сомнения. Долгий, невероятно нежный... Глеб отстранился, только когда девушка начала задыхаться. Гроттер, всё ещё не проронившая ни слова, зарылась руками в чёрные волосы, не сводя взгляда с Бейбарсова. Парень непривычно ласково исследовал её тело на предмет повреждений. Как же ему не хватало её даже эти три дня. Они в связке, они не могут друг без друга. Наверное, только сейчас он полностью понял весь смысл того ритуала объединения. - Нас ищут, - хрипло шепнул Глеб девушке. - Я не смогу без тебя, - ответ заставил парня прижать её к себе ещё сильнее. Какая она не была сильная, она слабая, как бы ни противоречиво это звучало. Их любовь – это их слабое место, и слишком многие об этом знают. Внезапно Бейбарсову что-то пришло в голову, от чего он, странно улыбаясь, вскочил и поднял за собой Гроттер. - Ты же помнишь, что я тебе обещал?.. Лёгкий кивок в ответ, ещё бы она не помнила... Некромаг взял Таню за руку. Он представлял это по-другому, совершенно по-другому, но когда времени не так много... - Таня, я хочу, чтобы ты стала моей женой. И пусть весь мир прахом разлетится, если ты ответишь нет*. Две ярко-синие искры подтвердили его слова. Таня положила свои руки ему на плечи и заглянула в глаза, он ждал её ответа, хотя и не сомневался ни на йоту. - Кажется, только что должна была начаться война между Светом и Мраком. Три дня назад на нас объявили охоту свои же люди. И, ко всему прочему, мы еле выжили... И вот, сейчас, ты делаешь мне предложение? Бейбарсов серьёзно кивнул. - Сначала мы найдём нашего дорого горбунка, прирежем его, предварительно остановив сердце, затем найдём Лену, и она нас обвенчает по некромагическому обряду. - Согласна. - Не сомневался, - не удержавшись, хмыкнул некромаг. - А потом... – Таня с азартом посмотрела на Глеба. - А потом... Потом, Гроттер, будет всё, как мы захотим. И даже больше. *строчки из песни Тёплой трассы - И весь мир прахом разлетится