***
– Милая, я вот только-только прочитал твоё письмо, даже не успел ответ написать, – Гаррик Олливандер сварил кофе и поставил на стол яблочный пирог. Уна как будто безразлично пересказывала старику вчерашний разговор с МакГонагалл и Бруствером и воспоминания, в которые она окунулась дома. Гаррик не перебивал девушку, только кивал и качал головой. Внутри всё кипело, бурлило, но этот шквал чувств она пообещала себе донести до психотерапевта. После рассказа в маленькой гостиной мастера воцарилась напряжённая тишина. – Предупреждая твой вопрос: я ничего об этом не знал, девочка моя. Ты знаешь, мы с твоими родителями почти не общались. Только по рабочим вопросам. Ситуация, конечно, противоречивая… – в который раз покачал головой волшебник. – Но, в конечном итоге, ты жива и здорова. Они были правы, уверовав в твою силу. – И мы оба знаем, через что мне пришлось пройти. – Я не представляю, что ты чувствуешь сейчас. Мне так жаль. Мастер всегда находил те самые слова, которые она так хотела услышать… – Мне тоже. Но, – девушка встряхнула длинными кудрями. – Не хочу углубляться в размышления о том, что все могло быть иначе. Она соврала: размышления о том, как могла бы сложиться её жизнь, не случись в ней столько дерьма, не давали ей покоя. Начался новый виток самокопания и бесконечных «если бы». Девушка отгоняла особо навязчивую мысль о том, что лучше бы ей вообще не узнавать о таком страшном решении её родителей. Я справлюсь и с этим. Нужно время. Она одернула себя и подтянула правый уголок губ чуть повыше, ухмыляясь: – Из насущного: у меня больше нет палочки, но есть заготовки разных пород. Вот. Девушка поставила перед мастером бумажные пакеты, которые принесла с собой. Старческие глаза, подёрнутые едва заметной пеленой, загорелись. Посуда тут же была убрана со стола; пока Гаррик рассматривал деревянные брусочки, девушка дрожащими руками мыла кофейные чашки и тарелки из-под пирога. Отвлекла его от череды похожих будней: Гаррик давно не делал что-то новое. Хотя индивидуальные заказы продолжали поступать изо всех уголков волшебного мира. – Может, в магазине уже есть палочка, которая меня выберет? – улыбнулась девушка, наблюдая за дальним родственником. Ответ она знала наперёд. – Может и есть… – как в тумане произнес мистер Олливандер. – Но я сделаю такую, с которой вы идеально подойдете друг другу. Хорошие образцы, моя милая. Но, с твоего позволения, я оставлю их на будущее, а для тебя выберу кое-что из моих запасов. Примусь за работу прямо сейчас. А ты приходи вечером, всё будет готово. Рыжеволосая нахмурилась. – Гаррик, побереги себя. Мне ведь не к спеху. – Чепуха! – воскликнул мастер, крайне энергично для мужчины его возраста подскакивая с кресла. – Я уже вижу, как она будет выглядеть. Побудешь в лавке вместо меня? Вряд ли посетители будут, но мало ли. – Конечно, побуду. Сегодня её только на это и может хватить. Мистер Олливандер взял груду брусочков и спустился в свою крохотную, пахнущую опилками мастерскую, а девушка, вытерев посуду, прошла в камерное помещение лавки, повесила на дверь табличку «открыто» и приподняла шторки. Она критическим взглядом окинула беспорядок, творящийся на запыленных полках, цокнула языком, но делать ничего не стала – в чужой паб со своей пинтой, как говорится, не ходи. Знала по себе: малейшую перестановку в рабочем пространстве любой хозяин или мастер воспринимает как личное оскорбление, даже если это было сделано из самых добрых побуждений. Поэтому девушка удобно устроилась на мягком стуле за конторкой и принялась за чтение жизнеописания какой-то ведьмы двенадцатого века. Ей удалось совсем немного отвлечься от мыслей о родителях. Из мастерской доносились заклинания, произносимые кряхтящим шепотом. В магазин никто не заходил – не сезон, письма из Хогвартса ещё не получены. Кукушка в старинных часах отсчитала пять часов пополудни, когда дверь в магазинчик распахнулась: на пороге появился Джордж Уизли. Уна торопливо отложила книгу и спрыгнула с высокого стула. – Джордж, – парень и девушка обнялись как старые друзья. – А где мистер Олливандер? – спросил Джордж, не особо удивившись тому, что на месте владельца лавки сидит его однофамилица. – Создает палочку, а я вот на подхвате. Я могу его позвать. – Не обязательно. Просто передай ему, что мама и отец приглашают его сегодня на ужин в Нору. Ты тоже присоединяйся. Мы отправляемся в половине седьмого. Несмотря на искренние чувства Джорджа, девушка засомневалась в том, что ей следует принимать приглашение. – Ты уверен, что это хорошая идея? Вчера мне показалось, что Молли еще не отошла от нашего расставания. – Насчет мамы не переживай, набрасываться на тебя не станет. Она больше для виду фырчит. Уна скептически дёрнула бровью. Отношения между ней и Молли всегда находились на грани, которую было очень трудно отследить. – Ну смотри. Мы придём. – Ну, вот и ладненько. Побегу в лавку, а то Рон там без меня пропадёт. Девушка простилась с рыжеволосым волшебником, перевернула табличку, опустила шторы. Затем Уна поднялась на кухню, вскипятила чайник и, заварив травяной сбор, отнесла кружку мистеру Олливандеру. Старый мастер работал неторопливо, после каждого произнесённого заклинания делал перерыв, прислушиваясь к своим чувствам и проверяя будущую палочку. Волшебница передала ему приглашение Уизли, на которое Гаррик ответил кивком. Они договорились отправиться через камин в лавке Уизли вместе с самими хозяевами. Гаррик выпил отвар, крякнул и отправил однофамилицу окончательно закрыть магазин. Девушка оставила запись в журнале учёта, лежавшем на своём месте уже несколько лет, и поднялась на второй этаж. В голове размыто крутились мысли о воспоминаниях, которые она просматривала в Омуте Памяти сегодня ночью. Уна попыталась снова читать, но в итоге просто забылась неглубоким сном прямо в старом кресле у камина. Она начинала чувствовать недомогание, стало жарко. Хозяин дома разбудил ее около шести часов. В руках мужчина держал новенькую коробочку. В глазах Уны зажглись огоньки. – Ну, Гаррик, какая она? Из чего? – Это ты мне скажи, – улыбнулся волшебник. – Начни с сердцевины, это полегче. – Волос единорога? – Да! Всё верно, девочка моя. В этом я решил ничего не менять. Теперь дерево. – А можно я хотя бы взгляну? – Ну уж нет, не упрощай себе задачу. Уна притворно скорчила недовольную рожицу, на что её наставник только насмешливо кашлянул. Девушка потёрла ладони и сконцентрировалась, вспоминая их бесконечные разговоры о свойствах волшебной древесины и их корреляции со свойствами характера волшебников*. – Точно не орешник. Бук? – Нет, но я в первую очередь тоже подумал о нём. – Груша, может быть? – Хм, было бы занятно, но нет. – Тогда… Я даже не знаю. Пихта? Больше ничего на ум не идет. – Такой вариант тоже был, но ты не угадала. Сдаёшься? – Да, а то мы тут до глубокой ночи просидим. Старик усмехнулся и аккуратно приоткрыл коробочку, обитую изнутри шелком цвета весенней листвы. – Яблоня, дорогая моя. Да-да, не удивляйся! Не думал я, что еще поработаю с этим деревом. Эту заготовку мне отец передал. Он однажды гостил у друга в деревушке недалеко от Лох-Ломонда, и они плавали на Инчмаррин. Там отец приметил старую дикую яблоню и не смог уйти без её ветви. Вот она и пригодилась наконец-то. Мастер снял крышку с вытянутой коробочки, и девушка осторожно достала тринадцатидюймовую красавицу. Выраженной рукояти у палочки не было, она просто истончалась к концу и была усыпана рунами. Уна вложила ее в правую руку, сжала ладонь несколько раз, привыкая к весу и к тому, как она лежит в руке. – Люмос, – прошептала девушка, на кончике загорелся яркий огонёк. – Нокс. Она почувствовала, как ладони стало тепло. По позвоночнику побежали колкие мурашки. Добрый знак. – Ну, вот вы и познакомились, а теперь – к Уизли!***
Девушка появилась в пламени камина в последнюю очередь – как раз хватило времени на то, чтобы Джордж как бы невзначай предупредил Молли о том, что понадобится еще один прибор. Гостиная Норы была переполнена, что случалось практически каждые выходные. Когда Джинни, самая младшая из детей, выпорхнула из гнезда и переехала к Гарри после окончания школы, любящая и чуть авторитарная мать семейства была на грани депрессии из-за опустевшего дома. Чтобы как-то поддержать её, рыжие отпрыски условились собираться по субботам на ужин в отчем доме. К ним присоединились супруги, возлюбленные, а потом и их собственные дети. И теперь мистер Уизли начинал всерьёз задумываться о том, чтобы расширить гостиную за счёт сноса некоторых стен. Артур планировал переделку вот уже несколько лет, но Молли не могла смириться с идеей о том, что их дом может начать выглядеть иначе. Сегодня здесь собралась вся увеличившаяся за последние годы чета Уизли: сами хозяева –Молли и Артур, Рон и Гермиона, Перси и Одри, Билл с Флёр и трехлетней Мари-Виктуар, Джордж, Джинни и Гарри. Не было только Чарли, который принимал участие в программе по обмену специалистами и пекся под солнцем Африки. Кроме того, прибыла и Андромеда Тонкс с внуком Тедди. Уна, едва заметив крестника, улыбнулась. Молли и Джинни накрывали на стол, Гермиона с геометрической точностью раскладывала приборы, выговаривая что-то Рону. Уна предложила свою помощь и была отправлена разливать сквош по кувшинам. Буквально спустя минуту к ней подошла Молли, одной рукой облокотилась на столешницу, другую упёрла в бок. – Я без обиняков спрошу, как есть: в качестве кого ты пришла? Я все-таки, какая ни есть, но мать, и сердце у меня из-за Джорджа не на месте. О да, ты всегда любила совать нос в то, что тебя совсем не касается. Уна только едва заметно улыбнулась. – Молли, мы с Джорджем расстались друзьями, и по поводу друг друга не питаем никаких надежд. Надеюсь, что всё ещё могу назвать себя другом вашей семьи. – Хорошо бы, раз так, – прояснилось лицо хозяйки дома. В довесок к своей всегдашней вежливости Уна решила применить запрещённый приёмчик, который работал, в случае с Молли, безотказно. – Может, я не должна говорить, но после нашего разговора тогда, я разложила карты, потому что тоже переживаю за Джорджа. Выпало, что недолго ему осталось ходить холостым. Два года, максимум. – Правда? Вот хорошие новости-то! Но я молчу, молчу. Женщины понимающе улыбнулись друг другу – одарённость девушки в области точных прорицаний делала ей славу узких кругах уже давно. Сработало же, ну? Молли похлопала Уну по спине и отправилась созывать всех к столу. К половине восьмого все наконец-то расселись по периметру большого прямоугольного стола, чудом поместившегося в гостиную. – Рад, мои дорогие, видеть вас всех сегодня, – встал глава семьи, Артур Уизли, подняв бокал с элем. – Вчера, как известно, пять лет прошло с битвы за Хогвартс. Но за это, с вашего позволения, мы выпьем позже. Потому что три года назад в тот же самый день произошло не менее знаменательное событие – родилась наша малышка, Мари-Виктуар. За её здоровье я и предлагаю выпить! Взрослые шумно чокнулись бокалами; Тедди и виновница торжества, повторяя за ними, чинно отпили из чашек немного лимонаду. Начало ужину было положено куда как более удачно: еда не заканчивалась, разговоры не затихали, время от времени прерываясь вспышками смеха. Через некоторое время мистер Олливандер и Андромеда переместились на диван у противоположной стены, чтобы приглядывать за детьми, которые играли в кубики на ковре. Уна и Флёр щебетали по-французски; француженка увлеченно рассказывала о планах съездить летом к родителям и провести какое-то время на побережье. Годы, проведённые в Англии, наложили отпечаток на речь красавицы-француженки: теперь она говорила на родном языке с акцентом. Вдруг раздался характерный хлопок; на каминной полке возник домовик. И тут же бухнулся на колени. – Мисс Гермиона, мой хозяин послать Лорри сюда, просить идти с Лорри к хозяину. Умолять мисс Гермиона. – Лорри, успокойся, объясни толком, что случилось. Кто твой хозяин? – Это домовик Малфоев, – отозвалась побелевшая Андромеда. – Да, хозяин Лорри – мастер Малфой. Мастер просить мисс Гермиона прийти вместе с целительным чемоданчиком. Очень надо! Было видно, что эльф находится на грани того, чтобы начать биться головой об пол, лишь бы выполнить поручение. Все в гостиной замерли. Посланец от Малфоев вверг волшебников в шок. Гермиона тут же взяла себя в руки. – Акцио, саквояж! Пойдём, Лорри, я готова. – Я, пожалуй, тоже пойду с вами, – отозвалась миссис Тонкс. Они взяли домовика за руки и тут же исчезли. – Что это было вообще? – первым вышел из оцепенения Рон. – Что он вообще возомнил о себе?! – Видимо, что-то важное, Рональд, – закатила глаза Джинни. Девушку было крайне сложно чем-то удивить. Уна, пытаясь скрыть замешательство, присоединилась к детям на ковре. По тому, как Андромеда вызвалась пойти с Грейнджер, можно было подумать, что её отношения с семьёй сестры наладились. Молли и Флёр принялись суматошно готовить стол к чаю, а мужчины вышли на улицу, «перекурить». Не прошло и минуты, как Андромеда и домовик снова появились в Норе. – Уна, нужна твоя помощь. Срочно. _______________________________________ * Информация о сердцевинах и древесины, из которой изготавливаются палочки, действительно стоит вашего внимания.