Туман

Открыв глаза, я тут же прищурилась. Что-то, сука, изменилось, но что? Когда мозг окончательно прогрузился, я поняла, что изменился свет. Тумана не было. Я что все еще сплю? Кряхтя как столетний дед, я сползла с кровати и доковыляла по холодному полу до окна. До этого мне казалось, что все новогодние открытки нам нагло врали, но гляди ж ты… Снег — самое красивое, что есть на свете, выбелил этот мерзкий городишко, превратив его в ожившую сказку. Вчерашний дождь льдом прилип к еловым веткам, заставляя их сиять. Радовалась этой красоте я больше, чем Тайлер Дерден мылу. И вот вам первое правило клуба любителей снега: любишь снег, люби и падать на льду. Да, о том, что подъездная дорожка превратилась в каток, я узнала только когда хлопнулась на ней, ударившись коленкой и порвав новые штаны. Хватаясь за спину, я вернулась домой и переоделась. Хорошо, что батя моего позора не видел, он уехал на работу раньше, чем я спустилась к завтраку. Одиночеством я не тяготилась и могла не думать о том, как жалко выгляжу со стороны, что определенно было на руку моей самооценке. Второе правило клуба любителей снега гласило: купи себе, дура, зимние ботинки. Никто, никто, блять, даже помыслить не может, сколько сил я угрохала на то, чтобы добраться до своего пикапа. Каким-то чудом не разбив лицо о зеркало, я заползла внутрь, под играющую в голове песню Moment of Glory. Странно, но занятий я ждала с нетерпением. Отловить нужного таракана в голове не составило труда. Да, конечно, ради знаний так стараюсь, прям извелась вся по зубрежке формул. Конечно же, я была ничуть не лучше Джессики на которую смотрела свысока и жаждала попасть в школу, чтобы увидеться с рыжим. И что я в нем нашла, он ведь даже шуток моих не понимает — пропащая душонка. По дороге в школу я думала о поездке в Ла-Пуш и мечтала о книгах, которые хотела себе купить в Сиэтле. Как ни странно, в отличие от меня по льду пикап ехал без всяких проблем. Но ехала я все равно медленно, не хватало мне еще форсаж на льду устраивать. Лишь подкатив к школе, я поняла, почему все прошло так гладко. На шинах мелькнуло что-то серебристое. Держась за багажник чтобы не упасть, я нагнулась, чтобы рассмотреть их поближе. Тонкие защитные цепи пересекали шины крест-накрест. Чтобы установить их, папа поднялся в неизвестно какую рань. Горло судорожно сжалось. Так я и стояла, сдерживая непрошенные слезы, когда услышала какой-то мерзкий звук. События развивались быстро, но убойная доза адреналина, заставила меня воспринять все до последней детали. Эдвард, стоявший за четыре машины от моей, смотрел на меня с нескрываемым ужасом, будто из меня только что чужой вылез. Но гораздо важнее в тот момент был синий фургон, потерявший управление. И летел он прямо на мой пикап и меня в том числе. Что-то сбило меня с ног. От скрежета заложило уши. Я ударилась головой о пикап и, когда слух снова вернулся ко мне, услышала, как кто-то рядом выругался. — Как ты, блять, здесь оказался? — спросила я. Словно сквозь туман до меня донеслись чьи-то истеричные крики и плач. — Я стоял рядом. Ты как, в порядке? Выражение лица при этом у него было столь невинным, что если бы я не знала его, то устыдилась бы, как это мне в голову могла закрасться столь крамольная мысль, что этот ангелочек может врать. Может и еще как. Я попыталась сесть и ощутила легкое головокружение. Эдвард хотел мне помочь, но под моим злобным взглядом отсел куда подальше. Ну вот, я опять чувствую себя виноватой. Тут наконец-то подоспела помощь. — Не шевелитесь. — велел какой-то мужчина. — Вытащите Тайлера из машины. — командовал второй. Заразившись царившей вокруг суматохой, я попыталась подняться, но тяжелая рука Эдварда сжала мое плечо. — Тебе лучше пока не двигаться. — примирительно сказал он. — Да пока они нас достанут, я в белого ходока превращусь. Холодно же. Эдвард засмеялся и взлохматил волосы, пытаясь избавиться от прилипшего к ним снега. — Ты же стоял возле своей тачки. — сказала я, и смех резко оборвался. — Это не так. — твердо сказал он. — Ага, а я тогда Меган Фокс. Вокруг нас царил хаос. Мужчины все еще пытались освободить Тайлера, который вел синий фургон. А я продолжала спорить, все еще находясь под властью адреналина. Уверенность в своей правоте окончательно снесла мне крышу. Я хотела заставить его признаться во что бы то ни стало. — Белла, я стоял рядом с тобой, а потом сбил с ног. Похоже, он опять предпринимал попытки убить меня взглядом. — Ты врешь. — сказала я. — Белла, ну пожалуйста! — Как все произошло? — Поверь мне. Похоже, еще немного, и его косплей на кота в сапогах увенчался бы успехом. Ох уж эти огромные глазищи… — Обещаешь потом все объяснить? — Конечно! — неожиданно зло ответил он. Шесть санитаров и два учителя — мистер Варнер и мистер Клапп с трудом отодвинули фургон и принесли носилки. Эдвард тут же заявил, что в состоянии идти сам, и я хотела последовать его примеру. Однако какой-то хрен (и я даже догадываюсь какой) донес, что я ударилась головой и, возможно, получила сотрясение мозга. Я была готова провалиться сквозь землю, когда на меня надели фиксирующий «воротник». Казалось, что вся школа пришла поглазеть, как меня грузят в машину скорой помощи. А рыжего просто посадили на переднее сидение. Где, блять, справедливость? Машина еще не успела отъехать, как появилась полиция во главе с моим батей. Ебаный стыд, что сейчас будет… — Белла! — закричал отец, увидев меня на носилках. — Все нормально. — ответила я. Словно не веря моим словам, отец бросился расспрашивать врачей, а я воспользовавшись случаем, попробовала найти объяснение, всей той херне, что сейчас произошла. Когда санитары подняли меня на носилки, я ясно увидела на бампере машины Тайлера вмятину, напоминавшую форму плеч. А вот и семья Эдварда… Они наблюдали за происходящим издалека, лица некоторых перекосились от ярости. Они что, совсем за брата не переживают? Наверняка у всего этого есть логичное объяснение и, надеюсь, оно не заключается в том, что я сошла с ума. Скорая помощь с полицейским эскортом примчалась прямиком в центральную городскую больницу. Было страшно неловко, когда меня как последнюю идиотку на носилках выгружали на улицу. Рыжий тем временем выскочил из машины и по-хозяйски вошел в здание больницы словно к себе домой. Меня же прикатили в процедурную — длинную комнату с несколькими койками, окруженными полупрозрачными занавесками-ширмами. Медсестра измерила мне давление и поставила градусник. Задернуть пластиковый занавес никто не удосужился и, окончательно разозлившись, я расстегнула липучку и бросила «ошейник» под койку. Потянувшись за телефоном, лежащим в заднем кармане, я с ужасом нащупала сеть трещин. Телефон был погнут, экран даже не загорелся. Медсестры засуетились, и через минуту к соседней койке принесли еще одни носилки. На них лежал Тайлер Кроули с окровавленной повязкой на голове. Выглядел он ужасно, даже хуже, чем мой многострадальный телефон. Вот уж кто знает о клубе любителей снега не понаслышке. — Белла, я так виноват… — Забей, сам как? Пока мы разговаривали, медсестры снимали повязку, за которой скрывались десятки ссадин на лбу и левой щеке. — Я думал, что убью тебя. — причитал Кроули. — Ехал слишком быстро, и фургон занесло… Медсестра начала промывать ему ссадины, он поморщился и ненадолго затих. — Ты меня не задел. — сказала я, все еще пытаясь осознать тот факт, что я осталась без телефона. — Как ты смогла так быстро уйти с дороги? Ты стояла у пикапа, а через секунду исчезла. — Меня Эдвард толкнул. — Кто? — Ну этот рыжий, он стоял рядом. Я больше злилась, чем думала о том, насколько убедительно получалось врать. — Каллен? Я его не заметил, ну и скорость, как он? Вынырнув из пучины скорби по своему мобильному другу, я снова начала задаваться вопросами. — Да в порядке он, хотя тоже в больнице. Я ведь не сумасшедшая, галлюцинациями не страдаю. Голова, конечно, все еще болела, но я и не в такое вляпывалась. Себя уважать перестану, но ответы из него вытрясу. Мне сделали рентген головного мозга. Говорила же я медсестрам, что со мной все в порядке, так оно и оказалось. Никакого сотрясения. Однако свалить мне не разрешили, сославшись на то, что меня еще должен осмотреть доктор. Итак, я застряла в процедурной. Тайлер задрал извиняться. Я ему несколько, сука, раз сказала, что я на него не злюсь, а он все продолжал ныть. Я бы послушала музыку в наушниках, да вот ведь незадача — телефон воскресать из мертвых что-то не спешил. Наконец меня это окончательно заебало, и я просто закрыла глаза. — Она спит? — произнес знакомый голос, и я тут же открыла глаза. У моей койки, самодовольно улыбаясь, стоял Эдвард. Хотелось показать, как сильно я злюсь, но, будем честны, выглядела я жалко. — Послушай, Эдвард, мне очень жаль… — начал Тайлер. Отлично, пусть теперь ему мозг выносит. Но злорадствовала я недолго, Эдвард просто поднял руку, призывая его к тишине, и тот сразу же заткнулся. Ну как так-то? — А где же кровь? — с притворным сожалением спросил рыжий и засмеялся, сверкнув своими белыми зубами. Шутки его, если это была она, я не поняла. Эдвард присел на койку Тайлера, однако повернулся ко мне. — Каков диагноз? — спросил он. — Со мной все в порядке, но уйти не разрешают. — пожаловалась я. — слушай, а почему тебя не положили с нами? — Все дело в связях и личном обаянии! Да, конечно, веселись, ответы я из тебя все равно вытрясу. Тут в процедурную вошел доктор, и я испугалась, что мою челюсть придется искать на полу. Этому светловолосому красавцу только дать брендовую сумочку, да выпнуть на подиум, и никто не заметит подвоха. Он был таким же бледным как Эдвард, да и круги под глазами, похоже, были визитной карточкой всей их семейки. Как выглядит местная Мартиша, мне даже страшно было представить. Если увижу ее, то наверняка умру от передозировки красотой. — Итак, мисс Свон, как вы себя чувствуете? — спросил доктор Каллен. — Все в порядке. — в тысяче первый раз сказала я. Он включил световой щит у изголовья моей койки. — Рентген тоже показывает, что все в норме. — согласился доктор. — А голова не болит? Эдвард сказал, что ты сильно ударилась. — Все в порядке. — повторила я, бросив злобный взгляд на рыжего. Холодные пальцы доктора осторожно ощупывали мою голову. Я поморщилась. — Больно? — Нет. — ответила я. По крайней мере, бывало и больнее. Я подняла глаза и, увидев покровительственную улыбку Эдварда, разозлилась еще сильнее. — Ваш отец ждет вас в приемном покое. Пусть забирает вас домой. Но если закружится голова или внезапно ухудшится зрение, то сразу приезжайте ко мне. — Могу я вернуться на занятия? — спросила я. — Сегодня лучше отдохнуть. — посоветовал доктор. Хоть одна хорошая новость за сегодня. — А он вернется в школу? — поинтересовалась я, имея в виду Эдварда. — Должен же кто-то сообщить добрую весть! — самодовольно изрек рыжий. — Вообще-то, — вмешался доктор, — почти вся школа собралась в приемном покое. Выражение моего лица было красноречивее всех слов. — Может, останетесь здесь? — с сомнением предложил доктор. — Нет. — запротестовала я и тут же вскочила на ноги но, потеряв равновесие, чуть не упала на доктора. — Ничего страшного. — сказала я. Не рассказывать же ему, что я неуклюжее чучело. — Выпейте успокоительное. — посоветовал он, отпуская мою руку. — Голова почти не болит. — заупрямилась я. — Вам очень повезло. — улыбнулся доктор, ставя подпись на моей выписке. — Повезло, что Эдвард стоял рядом со мной. — Ах, да конечно! — согласился доктор, делая вид, что разбирает какие-то бумаги. Затем он подошел к Тайлеру. Думаю, что интуиция меня не подвела — доктор Каллен был польщен. — А вам, молодой человек, придется здесь задержаться. — объявил он Тайлеру, осматривая его ссадины. Пользуясь тем, что он не обращал на меня внимания, я подошла к Эдварду. — Можно с тобой поговорить? — тихо, но настойчиво спросила я. Парень отступил, упрямо стиснув зубы. — Тебя ждет отец. — сказал он. Я словно не слышала. — Хочу поговорить с тобой наедине, если не возражаешь. — настаивала я. Эдвард возражал и еще как. Быстрым шагом он вышел из процедурной, и я последовала за ним. Завернув за угол, мы оказались в тупике, и рыжий резко повернулся ко мне. — Чего ты хочешь? — раздраженно спросил он. — Ты обещал объяснить, что случилось. — напомнила я, но не так уверенно как собиралась. — Я тебе жизнь спас, а ты еще претензии предъявляешь! — Эй, ты обещал! — Ты ударилась головой и не понимаешь, что говоришь. Комбо, просто комбо. Больше тех, кто не держит обещания я ненавижу только лжецов вроде себя. И себя тоже ненавижу, чего уж греха таить… — Не гони, у меня с головой все в порядке. Уж точно получше твоего. — Ты о чем вообще, что ты от меня хочешь? Что ж, вот и пришло время лгать. — Я хочу знать, ради чего лгала твоему отцу. — А что по-твоему случилось? — Ты, мать твою, машину своей спиной остановил. И не говори, что был рядом, Тайлер тоже тебя не видел. Я оборвала себя, впервые осознав, как тупо это звучало со стороны. Эдвард недоверчиво посмотрел на меня. — Думаешь, я машины останавливать умею? — спросил он таким тоном, будто сомневался в моем душевном здравии. Да я и сама в нем уже сомневалась. Стоп, нет, он — лжец, надо об этом помнить. И просто из чистого упрямства я кивнула. — Твоей истории никто не поверит. — насмешливо сказал он. — Я не собиралась никому рассказывать. — Тогда какая разница? — удивленно спросил он. Похоже, Шерлок вышел из него даже хуже, чем я думала. — Для меня она есть. Не люблю врать и хочу понимать, зачем это делаю. — И нельзя просто сказать мне спасибо и обо всем забыть? — спросил он уставшим голосом. — Спасибо. — Но ты ведь не успокоишься? — Еще чего! — Боюсь, что ты очень сильно разочаруешься… Мы зло смотрели друг на друга. Я первой прервала тишину. — От этого что, твоя жизнь зависит? — Не знаю. — тихо ответил он и, не добавив ни слова, ушел. Вот это настоящий пафос, учитесь, сучки. И вот тут-то меня наконец отпустило. Гнев схлынул, обнажив в полной мере все мое уродство. Я же не знаю о нем ничего, я даже не знаю — каково это быть сиротой, а веду себя так, будто он мне что-то должен. Как будто слова — это просто слова, и ранить они не могут. Могут и еще как. Я медленно пошла назад по коридору, счетчик проебов включился и работал на полную мощность. Судя по всему, вся школа воспользовалась возможностью прогулять. В приемном покое я увидела десятки взволнованных мордах. Отец бросился было ко мне, но увидев выражение моего лица, остановился. — Со мной все в порядке. — мрачно объявила я. — Что сказал доктор? — Что со мной все в порядке, и я могу идти домой. Расталкивая толпу, к нам приближались Майк, Эрик и Джессика. Я помахала им, показывая, что волноваться не стоит. Легче мне стало, только когда мы сели в патрульную машину. Ехали молча. Отец заговорил только когда мы приехали домой. — Тебе нужно позвонить маме. — виновато сказал он. — Пап, ты что сказал ей? — Прости. Выходя из машины, я громко хлопнула дверцей. Конечно же, мама была в истерике. Я раз тридцать повторила ей, что со мной все в порядке, и мобильник — это единственное, что я сломала. Мама настаивала на том, чтобы я вернулась в Финикс, совершенно не думая о том, что дома там никого нет. Как ни странно, ее слова меня почти не трогали. Все мысли занимал рыжий со своими тайнами. Даже ругать себя за подобную тупость совершенно не было сил. Вы только посмотрите на эту ненормальную: даже из Форкса уезжать расхотела. И эта комедия — моя жизнь. Разумнее всего сейчас было лечь в постель и притвориться спящей. Пока была в гостиной, отец краем глаза следил за мной, и это страшно действовало на нервы. Добравшись до ванной, я выпила успокоительное. Вечный сон мне не светил, но вот надежда на сны без сновидений была жива как никогда. Теперь понимаю, почему некоторые ненавидят снег.