Туман

Я сидела в своей комнате, пытаясь сосредоточиться на той книге о кровососах, но на самом деле надеялась услышать рев мотора своего пикапа. Охуенно тупо, ведь на улице шел дождь столь громкий, что впору было оглохнуть. Спускаться на ужин мне совершенно не хотелось, но когда я это все-таки сделала, мои самые страшные ожидания оправдались: батя завел разговор о рыбалке. Еще более неловко было бы только обсуждать с ним вечерние платья — никто из нас не отличил бы рваную футболку от последнего писка моды. Признаться, от этого мне стало мерзко. Нет, я не думала, что у меня плохой отец, скорее наоборот, но как же херово мне становилось лишь при мысли о том, что, возможно, мы с ним никогда не найдем общий язык. Кажется, он думал о том же. Впервые за все эти дни я порадовалась тому, что у меня не было телефона, и Джессике удалось доебаться до меня с расспросами только на следующий день. Слишком уж ей хотелось узнать, как так получилось, что Рыжий соизволил обратить внимание не на кого-то, а на меня. — Так зачем он позвал тебя в столовой? — спросила она на тригонометрии. — Спрашивал, где купить такой пикап. — Ну, Белла… — И вот я ему так же ответила: «Ну, Эдвард, зачем он тебе, не всякий с такой машиной совладает…» Джессика начинала злиться, но с другой стороны, она уже должна была бы догадаться, что говорить о личном я не любитель. Вообще пытаться вытащить из меня информацию гиблое дело, гораздо более гиблое, чем мои нелепые подкаты к понравившимся мне парням. Как и говорил рыжий, в пятницу его в школе не было. Хотела бы я уметь погуливать так же как он, или вместе с ним. Эх, мечты… За нашим столиком сегодня велось усиленное обсуждение предстоящей поездки. Майк с Джессикой пребывали в отличном настроении, а я делала вид, что пребывала. Разницы все равно никто кроме моей мамы не смог бы заметить. Да и не верила я, что погода действительно будет хорошей. Кто забыл, она здесь настолько прекрасна, что скоро я запамятую, какого цвета солнце или и вовсе буду как Голлум на него шипеть… Я тряхнула головой, ненадолго вылезая из омута своих странных метафор и вновь присоединилась к разговору остальных. Лорен почему-то начала шутить как я, и это было странно, особенно в тот редкий день, когда сама я к шуткам совсем не была расположена. Что ж, не одну меня Форкс с ума сводит. Еще немного здесь поживу, и меня даже встречей с оборотнем не проймешь. После общения с местными жителями странными не покажутся даже они. В общем, день был такой себе. Никогда не понимала, как авторы книг для девочек-подростков умудряются выжимать события из такой скучной жизни самих девочек подростков. Нет, я ничуть не иронизирую, просто самой интересно стало. Я словно приняла убойную дозу меланхолии и, рухнув на диван в лучших традициях Марка Рентона, могла только вспоминать какую-то грустную музыку и лениво материться себе под нос. Хотелось анализировать себя и свою жизнь, чего раньше за мной никогда не водилось. Та же любовь к мату, что давала стрессу хоть какой-то выход, откуда она взялась? Может быть потому, что моя мать — искусствовед, и мне хотелось хоть какого-то бунта? Или я сама настолько скучная трусливая личность, что даже бунтовать не способна нормально? Пиздец нахуй, пойду лучше поем. Во время ужина я рассказала отцу о том, что собралась на выходных в Ла-Пуш. Естественно, он знал имена всех, кто поедет со мной, а так же имена их родителей, бабушек и дедушек чуть ли не до седьмого колена. Возражать батя не стал, видимо, счел такую компанию приемлемой. Интересно, одобрил бы он поездку в Сиэтл с Эдвардом? Спрашивать его об этом я, конечно же, не буду. По всей видимости, погода решила поглумиться над скептиком в моем лице и в субботу солнце светило так сильно, что мне пришлось весь день ходить со слезящимися от яркого света глазами. Конечно же, я так и не смогла заставить себя купить новые очки. Сначала отмахивалась мыслями о том, что здесь они явно не пригодятся, а потом оправдывалась тем, что в местных задрипанных магазинах не было ничего и близко похожего на знаменитые рейбены Хантера Томпсона. Да, мои сломанные очки были лишь подделкой, но подделкой, имевшей определенное сходство, которым я дорожила. Здесь же продавалась или облепленная стразами хуйня или хуйня, которая уже в следующем сезоне выйдет из моды. Магазин «Олимпийская экипировка Ньютонов» находился к северу от города. Его я уже видела, хотя никогда не заходила раньше, потому что активный отдых и я вещи настолько же несочетаемые как Бегби и бальные платья. На стоянке я довольно быстро нашла «шевроле» Майка и «ниссан» Тайлера. Эрик пришел практически одновременно со мной в компании других двух парней из класса, которых звали Бен и Коннор. С опозданием пришли и Джессика с Анжелой и Лорен, а с ними еще три девушки. Одна из них многозначительно на меня посмотрела и что-то зашептала Лорен. Та ухмыльнулась и закивала. Я прищурила глаза. Что-то не нравилась мне эта хуйня, но, клянусь в том, что если это продолжится, то кое-кому она понравится еще меньше. — Блин, я рад, что ты пришла, — сказал мне Майк, как только я приблизилась к машине, — поедешь в машине или в фургоне Ли? Я снова прищурилась. Чем-то напомнило мне это допрос… — Будешь моим штурманом. — продолжил он словно не замечая моего замешательства. Конечно, это ведь не на него Джессика смотрела так, словно хотела оторвать голову и снять с нее скальп. Однако, мне повезло. Ли притащил еще двоих парней, так что места в фургоне не хватило. Путем переговоров, шуток и прочих хитрых манипуляций, мне удалось вклинить Джессику в «Шевроле» между собой и Майком. Майк от такого соседства счастливее не стал, зато Джессика наконец-то угомонилась и до поры до времени прекратила свои попытки вынести мне мозг. От Форкса до Ла-Пуш нужно хуярить где-то пятнадцать миль по дороге, что так и норовит завязаться узлом, так много в ней поворотов и изгибов. Я отлично устроилась у окна и попросила ребят включить музыку. Было охуеть как тесно, и кто-то явно обожрался мексиканской еды. Я открыла окно и чихнула от чересчур ярких солнечных лучей. В общем, поездка заебись, всем рекомендую. Приезжая к бате, я часто бывала в Ла-Пуш и потому хорошо знала эту длинную похожую на знак звездного флота косу Первого пляжа. Вид был очешуенным: природа, мать ее, во всей ее красе. Даже прибитые к берегу гнилые деревья выглядели как произведение искусства. Мы вышли из машины, и Майк, возглавивший нашу вылазку, повел нас прямо к кострищу, сложенному из сосновых стволов. Судя по всему, местные жители частенько приезжали сюда на пикник. Эрик и Майк собрали самые сухие ветки и сложили их над старыми углями в виде конуса. — Ты когда-нибудь видела сплавной лес? — спросил Майк. Я как раз пыталась угнездиться на сосне и чуть не съехала прямо на землю. — Нет, кажется. — ответила я. Майк ухмыльнулся и склонился над кострищем. Выбрав небольшую щепку, он щелкнул зажигалкой и осторожно протолкнул ее в середину конуса, затем взял еще одну ветку и повторил свой трюк, чуть не подпалив себе ресницы. Сухой хворост защелкал и разгорелся. — Пламя голубое! — удивилась я. — Прямо как Майк. — вставил сидящий неподалеку Эрик и тут же получил шишкой по голове. Пока парни мерялись остроумием, я просто залипала на пламя. Но потом Майк все же прервался и объяснил, что такой эффект получается из-за присутствия соли. Правда, закончить он не успел — с другой стороны материализовалась Джессика и начала тянуть внимание на себя, словно то было последним в мире одеялом. Да и я уже вспомнила этот знакомый синеватый огонек, так любимый мной в детстве. Проболтав часа полтора и перекусив сосисками, несколько человек решили исследовать местные заводи. Хочется ли мне с ними, я не знала. С одной стороны, в детстве я облазила здесь все вдоль и поперек, и это были лучшие моменты моей убогой жизни. А с другой стороны, большинство шрамов, украшавших мои ноги, я как раз получила здесь. Принять решение всем помогла Лорен, наотрез отказавшаяся идти пешком в своей одежде, пригодной только на то, чтобы фотографироваться в зеркале. Анжела и еще несколько девушек согласились остаться с ней у костра. Их охрану доверили Тайлеру и Эрику, а я, резво поднявшись, пошла исследовать заводи. Идти было недалеко, но когда деревья окончательно скрыли солнце, меня одолел приступ под названием «Романтический мудак», и всей группе пришлось ждать, как я торжественно переползала с коряги на корягу, представляя себя героем фильма. Сложно описывать природу, не ловя мысли о том, что все это похоже на какой-то школьный диктант. «Вскоре мы снова выбрались на опушку леса и увидели каменистый пляж. Начался отлив, и ручейки стремительно неслись к морю. В низинах образовались небольшие заливы, в которых кипела жизнь.» Мы снова вышли на опушку, хули еще тут скажешь? Памятуя о том, что по соционике я — мистер Бин, я старалась идти осторожно, а вот мои спутники веселились вовсю, перепрыгивая с камня на камень. Продолжалось это веселье недолго — кто-то подвернул ногу, а Майк случайно вымочил кроссовки. Конечно, вслух никто не сказал, что устал, и годы берут свое. Просто все вдруг решили, что проголодались и я в том числе. Вернувшись на первый пляж, мы обнаружили, что к нам нагрянули гости. Похоже, это были подростки из резервации. Это были знакомые Эрика, которых тот быстро представил остальным. Когда он добрался и до моего имени, один из индейцев взглянул на меня с любопытством и даже хотел что-то сказать. Но тут Майк притащил для всей компании сэндвичи и колу, и стало не до того. Мне досталось место рядом с Анджелой. Самое то, если хочешь помолчать, но на меня как назло напал приступ разговорчивости. Анжела явно выпала из темы на первой же секунде, и не знала, как меня вежливо послать. Вот тут-то к нашему разговору и присоединился тот парень с щенячьим взглядом. — Да, вторая часть ничуть не хуже, этот момент с Бэгби и поездом… Честно, я рыдал. Кстати, меня зовут Джейкоб. — Белла. Погоди, а ты не сын Билли Блэка? — Да, а ты теперь гоняешь на моем пикапе. Кстати, как он тебе? — Машина — зверь! — Да уж, особенно мотор. Черт, я так обрадовался, когда твой отец его купил. Мой отец не позволял мне собирать новую машину, пока у нас был этот пикап. — Ты собираешь машины? — удивилась я. — Да, в свободное время. Джейкоб улыбнулся и откинул длинные волосы назад. Не то, чтобы это напомнило мне сцену из индийских фильмов, да и слоны на заднем фоне вроде не маячили, но что-то в этом определенно было. Не каждый день встречаешь человека, с которым играл в одной песочнице, пока наши бати строили из себя матерых рыбаков и покорителей природы. — Ты знаешь Беллу, Джейкоб? — язвительно спросила Лорен. Вот хули тебе опять надо, женщина? — Можно сказать, что мы знакомы с рождения. — ответил тот, все так же улыбаясь. Не знаю, как ему удавалось оставаться таким милым, лично мне хотелось послать ее прямым текстом и сразу нахуй. Это ее непонятное желание до меня доебаться еще в машине изрядно подпортило кровь. Терпеть подобное поведение и дальше просто не представлялось возможным. — Как мило, а мы с Тайлером как раз жалели, что Каллены сегодня с нами не поехали. Так жаль, что их никто не пригласил. Что ж сама напросилась. Я уже готова была ответить, когда один из индейцев решил уточнить: — Ты имеешь в виду семью доктора Каллена? — спросил он у Лорен. — Да, а ты их знаешь? — Им сюда нельзя. — сказал как отрезал тот. Прозвучало весьма категорично… И интригующе. Лорен, не зная что ответить, попыталась разговорить Анджелу, но как и я потерпела поражение. Анджела была неисправимым интровертом. Подняв глаза, Лорен столкнулась с моим пристальным взглядом. Я улыбнулась и подняла пластиковый стаканчик. Девушка отвела глаза. Да, пусть понервничает, бодрящая инъекция против мудачества еще никому не навредила. Так, а теперь об Аддамсах. Парень, который сказал про них, был гораздо старше прочих, даже голос как у взрослого, и из него вряд ли удастся вытрясти причину, почему он так сказал, и уж точно не в обществе Лорен… — Что, Форкс сводит тебя с ума? — прервал мои размышления Джейкоб. — Не то слово. Эй, а не хочешь прогуляться? — Да, давай. Если честно, то я не знала, как именно навести разговор на нужную тему, и потому какое-то время мы просто говорили о детстве и увлечении Джейкоба автомобилями. Я рассказала, на каких машинах ездили студенты в Финиксе, а он о том, как изучает их устройство. — В общем, а здесь самая крутая тачка — это «вольво» Калленов. Кстати, а почему им сюда нельзя? — сказала я и сама удивилась собственной хитрожопости. — Эээ… Да это так, старперские заморочки. Ничего интересного. Больше похоже на плохой анекдот. — Да ладно тебе, я люблю плохие анекдоты. Джейкоб задумался и сел на поваленное дерево. Я пнула камень и устроилась рядом. — Ты слышала истории про реку Квилет? Наше племя когда-то жило на ее берегах. — Это уже начало анекдота? — Неа, скорее, необходимые пояснения. — Ладно, слушаю. Джейкоб расправил плечи и продолжил. — Вообще-то легенд очень много. В некоторых рассказывается, как во время потопа древние квилеты привязали свои каноэ к верхушкам самых высоких сосен, чтобы спасти себя и своих детей. В той же легенде рассказывается, как Великий Дух научил наших предков превращаться в волков. Наше племя до сих пор считает их братьями, и убить волка для них все равно, что убить человека. Еще есть легенда о «белых». — Про белых? — переспросила я. — Их еще называют холодными. Они — враги оборотней. Все, кроме тех, что не убивали людей. С ними мои предки заключили соглашение. Прикинь: оборотни договариваются с холодными. Чем не анекдот? — А кто такие эти «холодные»? — Вампиры, кто ж еще. — Так, я что-то не поняла. А при чем здесь Каллены? — Наши старики почему-то решили, что это они и есть. Я хохотнула и сказала, что это отличный анекдот, но волосы дыбом все же встали. — Главное — своему отцу его не рассказывай. Они и так с моим отцом поссорились, когда наши люди отказались лечиться у доктора Каллена. Короче говоря, кому легенды, кому анекдоты. Хоть говорил он и бодро, но под конец голос предательски дрогнул. Видимо, жалел, что рассказал. Я надела капюшон и уставилась на воду, журчавшую у самых ног. Если бы в этот момент из-за кустов выскочил маньяк, и наставив на меня ружье, крикнул: — Руки вверх! Я бы ответила просто и лаконично: — Нет. Заходят как-то в бар наркоман, интроверт и чел с биполяркой, а бармен им говорит: «Крови не наливаем». Кажется, я изобрела самый всратый страшный анекдот в истории. Страшный для меня, а всратый для всех остальных.