Не верь рунам.

      Порт больше напоминал большой рынок, широкие стеллажи торговых лавок тянулись вдаль. Торговцы зазывали приезжих и простых прохожих, хвалили каждый свой товар, охотно торговались с покупателем. Жизнь кипела. Множество непривычных звуков забивали уши. Чимин зачарованно рассматривал различные диковинные штуки, непонимающе мотал головой в ответ на незнакомую речь. Стоило Чону ненадолго отлучиться, оставив парня одного, его тут же обступили толпа детей. Мальчики и девочки разных возрастов удивленно рассматривали парня, осторожно прикасались к рыжим прядям, вешали на него украшения, что-то быстро тараторили на своем языке и никак не хотели отпускать юношу. Черноволосый парнишка лет шести с голубыми зеркальными глазами протянул свои крошечные ручонки к паковым, изумленно разглядывая его запястья, легонько касаясь рисунков пальцами, что-то прошептал тому на ухо, а потом, придвинув их к своему лицу, тихонько коснулся каждого губами. Крикнув что-то толпе ребятишек, широко улыбнулся Чимину и скрылся вместе с остальными детьми в толпе. Рыжеволосый с огромным удивлением, буквально раскрыв рот, наблюдал за столь странными на его взгляд действиями. В ступоре парень провел не меньше двух минут, пока Чон не вернулся с хорошей новостью, что нашел им пару отличных скакунов, благо родители позаботились и о деньгах в дорогу для парней.       Уже сидя верхом, Чимин с легкой улыбкой рассказывал Чону, что произошло на рынке, изумленно описывая реакцию детишек на него, на его рыжие волосы, что редкость в этих краях, на его странную одежду. И как только Пак дошел в своем рассказе до голубоглазого мальчика, поцеловавшего его руны, снисходительно улыбающийся на протяжении всей речи Чонгук просто обмер. Это казалось невероятным, каким-то высшим знаком, будто бы вдыхающим еще больше правды в его собственные предположения.       — Он как будто бы знал, что они там. Обе, — изумленно продолжал Чимин. — Он был уверен. И как мне показалось, рад.       — Конечно рад, Чимини, — поддразнивал его парень. — Любой был бы рад повстречать тебя. А это дети, они всегда искренне выражают чувства, малыш.       —Прекрати, — смущаясь, пихал его в плечо Пак.       — Но это правда, — весело воскликнул Чон. — Догоняй! — и припустил лошадь рысью.       Чимин хороший наездник, но по силе и выносливости ему не сравниться с любимым. Уже через полтора часа езды парень выдохся и сбавил темп. Обернувшись и увидев отстающего Пака, Чонгук развернул коня к тому навстречу.       — Устал? — поравнявшись с ним, Чон ложит руку на плечо Чимина.       — Немного, — запыхавшись, отвечает Пак.       — Тогда отдохнем у кромки леса, тут недалеко, смотри, — указывая рукой на ближайшую рощу.       Путники удачно расположились под раскидистым деревом на краю опушки, перекусив фруктами, купленными все в том же порту. И разнежившись в лучах заходящего солнца, решили устроить ночлег прямо тут. Погода в этих местах для середины осени уж слишком теплая, можно, не боясь замерзнуть, провести ночь в высокой мягкой траве, прямо под открытым небом.       Побросав на землю папоны с лошадей и разведя костер, парни уютно устроились перед ним, прижимаясь друг к другу. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а небо усыпалось множеством сверкающих звезд. Костер, догорая, посылал вверх облачко дыма от сырых истлевших веток, а парни все смотрели ввысь, зачарованно наблюдая за небесными светилами.       — Здесь они как будто больше, — прошептал Чимин, слегка ежась от дуновения легкого ветерка.       Чон без вопросов достал свой плащ и накинул на обоих.       — Они такие красивые, Гуки.       — Да, — вторил черноволосый, хотя взгляд его уже упорно прилип к прекрасным глазам напротив.       Переведя взор от звезд на любимого, Чим не смог сдержать соблазнительной улыбки и, слегка пройдясь языком по истосковавшимся по поцелуям губам, немного наклонившись к уху парня, тихонько, но от этого с не меньшим вызовом в голосе заговорил:       — Если ты сейчас же что-нибудь не сделаешь, я стукну тебя по голове.       Легкое удивление на лице Чона тут же переросло в похабную ухмылку, и он повалил парня на спину, распахнув полы расстегнутой еще днем от жары рубахи. Аккуратно водя носом по обнаженному торсу, руками оглаживал бедра сквозь тонкую ткань штанов. Последняя их близость была в день появления рун, и Чонгук успел ужасно истосковаться по таким интимным прикосновениям, по мягко поддающемуся телу, по томным вздохами Чимина в моменты особого наслаждения.       Поцелуями Чон прошелся от самого пупка до скул парня, очень осторожно, взяв в учет состояние любимого, неторопливо стягивал одежду с хрупкой фигуры в своих руках. Однако, Пака это не совсем устраивало. Остановив тянущегося за поцелуем юношу, Чимин уверенно произнес:       — Чонгук. Я в норме, — и не дав парню опомниться, резко потянул его на себя, что тот рухнул на него всем весом. — Хочу тебя ближе. Я так соскучился.       От таких действий Чонгук осмелел, стал активнее перебирать пальцами по коже, надавливать сильнее, целовать настойчивее и глубже. До ярких, бурых отметин на шее и груди. До томных вздохов и громких вскриков удовольствия. До собственного безумного рыка, что рвался из глубины, зарождаясь, кажется, в солнечном сплетении и проходя через грудь, разносился по округе.       Рваные движения вперемешку со сбитым дыханием, жадные поцелуи и сильные руки Чонгука, не отпускающего ни на секунду, сводили рыжеволосого с ума. Он только и мог, что цепляться скользкими пальцами за широкие плечи, стонать, да из последних сил подвиливать бедрами, стараясь попадать в такт толчкам. Голова безумно кружилась, ноги дрожали, а звёзды можно было видеть, даже не открывая глаз.       Позже, уже лениво нежась в объятья друг друга, прикрыв голые тела все тем же чоновым плащом, за размеренным разговором парни проваливались в сладкий, спокойный сон. Засыпая, сквозь дремоту Чон смог разобрать тихий шепот Чимина, его просьбу, уже озвученное обещание Чонгука:       — Найди ее, прошу. Только ты сможешь это сделать для меня, для нас, — сонным голосом.       — Я обещаю тебе.       Утром парни проснулись от тихих переговоров людей, что обступили их со всех сторон, закрывая от рассветных лучей. Толпа с интересом рассматривала Чимина, выглядывающего из-за плеча Чона, что всем своим видом выражал готовность защищать своего парня любой ценой. Не похоже было, что люди настроены агрессивно, кто-то просто смотрел, открыв рот, кто-то пытался на своем языке обьяснить причину их появления. Женщины, мужчины, дети, старики. Маленький голубоглазый парнишка бегал среди толпы, весело смеясь с другими детьми, было похоже, будто бы была доказана его правота, и он чрезвычайно горд собой. Затем из центра вышел высокий, худощавый мужчина с бородой, говор его хоть и с акцентом можно было легко различить. Он как можно понятнее попытался объяснить, что пришли они с миром. Пришли предложить Чимину пойти с ними. Подтверждая своим существованием каждое слово из рассказа Чона про другой, более благосклонный к таким, как он, мир. Только вот в одном слова Чонгука разнились с правдой. Все эти люди — «чистые», и в их скрытом от посторонних глаз мире люди с двумя рунами действительно чуть ли ни приравнивались к божеству, и Чимин бы уже сорвался в любую секунду за ними, если бы не одно но. Человеку из колонии, уже причисленному, нет места в их общине. Мужчина твердо заявил, что любимого придется оставить, за то там Чимина уже ждут с распростертыми объятьями, его будут любить и почитать, парень никогда не будет ни в чем нуждаться.       — Я всегда буду нуждаться в нем, — без капли сожаления в голосе. — И если Чонгук не может пойти со мной, то мне это не нужно, — твердо заявил Пак, обнимая за талию Чона, прижимаясь мягкой щекой к его спине.       На все уговоры рыжеволосый лишь отрицательно качал головой, а Чонгук смотрел на него со смешанным чувством в душе. Когда разговоры стихли, а толпа начала разбредаться, моментально исчезая из поля зрения, только тогда Чон подал голос:       — Ты ведь так этого хотел, — легким касанием щеки о рыжую макушку. — Ты понимаешь, от чего отказался?       — Да, Чонгук. Я прекрасно понимаю, — в голосе лишь твердая уверенность. — Я так же понимаю, от чего пришлось отказаться тебе ради меня.       — Я…       — Тшш, — не дает перебить себя парень. — И я никогда ни за какие блага этого и всех остальных миров не откажусь от тебя, — и кольцо рук лишь сильнее сжалось на талии черноволосого. — Ты же не смог отказаться. Я уверен, на свете не будет лучшего для меня места, чем рядом с тобой. И хочу чтоб для тебя было так же, — смущённый шёпот между лопаток.       — Глупый, какой же ты глупый, — снисходительно отвечал Чонгук. — И я так люблю тебя, малыш. Мы обязательно найдем с тобой дом. Вместе. Ты мне веришь?       — Бесконечно.

***

Конечно, им предстоит пройти еще не через одно испытание, чтобы найти свое место в жизни, но самое главное, что они есть друг у друга. А остальное неважно. Будущее закрыто, неизвестно за каким поворотом ждет счастье. Но если хранить его в нежных прикосновениях, улыбках по утрам, теплых объятьях, не оборачиваясь по сторонам, только здесь и сейчас, то со временем понимаешь, что это оно и есть. И больше ничего не нужно. Вовремя подставленное крепкое плечо стоит гораздо большего, вера, что ты не один, — позволяет просыпаться каждый день, а желание, чтобы это никогда не закончилось, — трепещет в сердце жарким огнем. Знать, что ты не одинок, что рядом с тобой самый родной на свете человек, жить им, как и он тобой, вот, что действительно важно. Возможно, в этом и заключается их счастье.