***
Время 7:20. Сегодня мы собрались в аудитории на 10 минут раньше, так как должны поприветствовать того самого студента. Спустя секунд 30 заходит лектор вместе с высоким, бледным юношей. «По всей видимости тот самый студент» — промелькнуло в голове. Y-1081 (лектор) одобрительно кивает, и аноним растягивает губы в странной улыбке, представляя себя. — Здравствуйте всем, меня зовут Роман Сащеко, — вся аудитория удивленно посмотрела на новичка. Это древнее приветствие ввело в ступор даже лектора. Тот прокашлялся, и попросил Романа назвать своё кодовое имя. Сащеко как-то криво ухмыльнулся и, вздохнув, произнес: «Z-9119». У меня и у всех остальных перехватило дыхание. Неужели с нами будет учиться обладатель совершенного кода?! В помещении прокатилась волна вздохов, что явно не понравилось идеалу. Лектор одобрительно кивнул ещё раз и предложил ему сесть. Z-9119 прошел пару рядов и сел на соседнем так, что нас отделяло расстояние в метр. Я, как и многие, сверлил его взглядом, однако время уже было 7:30, и пришлось переключиться на лекцию. Информацию я практически не мог воспринимать, хоть и усердно пытался. В итоге, не сумев пересилить себя, я повернул голову налево к Z-9119, к моему удивлению, его глаза не были устремлены на экран и лектора, как у других, он сосредоточенно смотрел на парту и что-то…писал? Рукой?! Я тщетно пытался разглядеть, что он там пишет, и главное чем, устремив на него всё своё внимание. Видимо, почувствовав мой взгляд, тот повернул голову в мою сторону. Я испытал крайнюю неловкость, но парень ухмыльнулся моей реакции и снова отвернулся. Я отвёл взгляд и судорожно стал пытаться сосредоточиться на информации снова, но теперь абсолютно потерял нужный настрой к лекции. Время перерыва. Никогда со мной ещё не было такого, я всегда умел хорошо воспринимать информацию, но эти занятия прошли мимо меня, а время тянулось неумолимо долго. Я, как обычно, сел на диван, расположенном в углу, рядом с кривым и одновременно симметричным своей кривизной растением с широкими и толстыми листьями, стоявшем в большом, старом горшке и ставшим уже таким родным за эти годы, проведенные мной на этом диванчике в ЕСУ. Я устало вздохнул и решил сосредоточиться на повторении материала перед следующими занятиями, но всё было тщетно. Мысли улетали, и я постоянно думал о Z-9119. Однако размышления прервала чья-то рука, резко коснувшаяся моего плеча. Я вздрогнул и посмотрел наверх: на меня смотрел мой друг Z-5306, с ноткой беспокойства он спросил, всё ли нормально, так как я выглядел достаточно напряженным. Я кивнул, подумав, стоит ли рассказывать Глебу (Z-5306) о новичке и его необычных навыках письма во время лекции. Пока Голубин усаживался рядом, я всё же решил, что да, стоит. Ведь в конце концов, кому, если не ему? — Представляешь, наш новичок обладатель идеального кода! — резко выпалил я, хоть и знал, что для Глеба это больная тема, но я не мог не рассказать об этом. Тот как-то непонятно повел бровями и скривил гримасу удивления. — Как зовут? — снисходительно поинтересовался он. — Z-9119, красиво, да? И еще короче, он очень странный. Как зашел, то представился Романом Сащ… — я замялся на пару секунд, — честно, не помню точно, фамилия схожа чем-то с моей, но даже Y-1081 прифигел с такого приветствия. Z-5306 удивленно посмотрел на меня, усмехнувшись. — Чего? Он из какого века перевёлся? Глеб старался всегда поспевать за всеми тенденциями и быть наиболее современным. Именно поэтому он не любил «традиционные» имена и фамилии, считая это глупостью. Когда какой-то из учителей мог назвать его по фамилии, то тот сильно злился, так как она ему не нравилась. Код его тоже не очень устраивал, но это было лучше. Единственное, что привлекало Z-5306 из старины, так это литература и музыка. — Да ладно имя, самое странное было то, что когда я посмотрел на него во время лекции, то увидел, что тот что-то пишет, причем рукой! Понимаешь, я, может, ошибаюсь, но мне показалось, что у него была бумага и карандаш, — последние слова я произнес тише остальных. Глаза друга превратились в два огромных блюдца, после услышанного. — Чего? Бумага и карандаш?! Откуда он вообще взял это? Такое давно уже не производят, — Глеб мгновенно разгорячился, — а вдруг он украл это из какого-то музея? Где ещё сейчас взять подобное, даже в антикварных лавках это имеет запредельные цены. Я задумался, не сказал бы, что Z-9119 был похож на вора или мошенника, однако не стану отрицать, что новенький был очень странным, а от того и подозрительным. — Стоит рассказать лектору? — неуверенно спросил я. Глеб никогда не доносил ни на кого и соответственно не любил стукачей, поэтому он отрицательно покачал головой, обусловив тем, что у нас нет доказательств в его «краже». Я вздохнул, устало перевел взгляд на окно, и меня словно током прошибло: возле подоконника стоял Z-9119. — Смотри, вот он! — я пихнул друга локтем, тот посмотрел в сторону Ромы. Я сверлил его взглядом, изучая черты и особенности идеала. Это был длинный, худой и бледный парень. Белая кожа отлично контрастировала с черными прядками волос, падающими на лоб, его тонкие пальцы нервно стучали по зеркальному подоконнику, а взгляд тёмных глаз был устремлен в какое-то неопределенное направление, тонкие губы натянулись в тонкую нить, множество родинок обрамляло его фарфоровую кожу. Я стал считать, сколько же их всего, но из моих подсчетов меня вывел Глеб, голос которого я слышал одним ухом. Он уходил, говоря, что скоро лекции, а его аудитория в другом крыле ЕСУ. С трудом оторвавшись от идеала, я повернул голову к другу и кивнул, тот направился к своей аудитории. Я снова посмотрел на идеального, как вдруг наткнулся на острый пронзающий меня взгляд тёмных глаз, которые словно смотрели сквозь. По коже прошлись неприятные мурашки, я смотрел в эти глаза напротив и не мог оторваться, хотя очень хотел отвернуться, но словно был прикован. Зрительный контакт длился около минуты. Потом Рома странно ухмыльнулся и резко подорвался от зеркального подоконника в сторону аудитории. Я всё ещё сидел в непонятном состоянии абстракции, пока наконец не очнулся, осознав, что лекция уже идет, а я еще в коридоре.***
Так продолжалось в течение нескольких дней. Я наблюдал за ним на лекциях, на перерывах, а после ЕСУ он словно исчезал, и я не мог уследить, куда он уходит, где и с кем проводит своё личное время. Мои взгляды на него были не безответны. Иногда идеал тоже сверлил меня глазами, но дальше этого наши контакты не заходили. «Время 15:28, отлично, две минуты, и я практически свободен, » — зеваю и перевожу взгляд на Z-9119. Тот на удивление выглядит бодрее обычного. Заветные минуты проходят, все покидают аудиторию, вновь спускаюсь вниз, где должен встретиться с Z-5306, чтобы вместе дойти до ближайшего квартала и разойтись по домам, но меня кто-то резко хватает за плечо и тащит в сторону. Не успеваю осознать происходящее, как оказываюсь за углом ЕСУ. Поднимаю взгляд и вижу идеала. Дыхание перехватывает, не знаю, что сказать и просто тупо смотрю на него. Тот тихо усмехается. — Так и будешь продолжать сверлить меня ещё и за пределами этой стекляшки? — он кивнул в сторону ЕСУ. Голос у него низкий, но приятный. Неужели, так и должны выглядеть идеалы? Наверное, он очень правильный, хоть и назвал это величайшее место… стекляшкой, ему, наверное, можно. Не дождавшись моей реакции, он цокнул языком и, нахмурив брови, оглядел меня снова. — Прогуляемся? — медленно разворачивается от университета и идет вперед. Я наконец вернул свой голос, когда тот сделал уже пару шагов от меня, и хрипло сказал, сверившись с часами на руке. — Так… ещё же 13 минут до личного времени, — Рома однако не услышал, либо сделал вид и продолжил идти дальше. Я немного потупил, сомневаясь, стоит ли следовать за ним, но в итоге стал догонять, совсем позабыв о Глебе.